Юридическая некорректность отдельных норм закона

К числу правовых проблем относится и юридическая некорректность ряда норм закона. Так, участники встреч пытались понять, что именно имел в виду законодатель, вводя норму абзаца 7 ст. 17.1 Закона об основах туристской деятельности, где сказано: "Любые суммы, предоставление которых туристу гарантируется финансовым обеспечением, должны использоваться исключительно для удовлетворения требований туриста..."

В свое время члены рабочей группы, разрабатывавшей Стандартные правила страхования, пришли в общему мнению, что здесь содержится запрет тратить средства на такие виды расходов туристов, как судебные издержки, оплата помощи адвоката, то есть те расходы, которые напрямую не входят в реальный ущерб туриста от неисполнения или ненадлежащего исполнения туроператором или турагентом договора о реализации туристского продукта. С такой трактовкой этого пункта сложно согласиться. В соответствии с абзацами 4-6 статьи 17.1 указанного закона выплате туристу подлежат те суммы, которые связаны с нарушением договора о реализации туристского продукта и так или иначе обусловлены им. Если рассматривать эти положения как ограничивающие понятие реального ущерба туриста лишь затратами на эвакуацию, проживание в стране пребывания, питание, трансфер, то тогда иные расходы просто не входят в понятие страховой выплаты. Попутно заметим, что оснований именно для такого узкого понимания реального ущерба туриста в нормах закона все-таки маловато, а общее определение реального ущерба, данное в пункте 2 статьи 15 ГК РФ, не делит расходы на те, которые лицо, чье право нарушено, уже понесло, и те, которые непременно должно понести для восстановления нарушенного права. На наш взгляд, для того чтобы ограничить размер страхового возмещения только расходами на проживание, питание, перевозку, именно так и надо было бы записать в законе. Там же расходы на эвакуацию определяются как часть реального ущерба, поскольку им предшествуют в тексте слова "в том числе".

В Законе об основах туристской деятельности содержится значительное число внутренне противоречивых правил, правовых неопределенностей, некорректных с юридической точки зрения положений, норм, которые противоречат ГК РФ.

Нельзя не обратить внимание на то, что совершенно не ясно, кому именно адресована указанная норма: туроператору-страхователю, страховщику или выгодоприобретателю - потребителю туристических услуг. Выгодоприобретатель, судя по всему, отпадает, так как соответствующие суммы должны сохраняться как раз для удовлетворения его требований. Если речь идет о страхователе-туроператоре, то в абсолютном большинстве случаев сумма страхового возмещения ему и не должна попадать, так как выплаты должны производиться лицу, которое понесло убытки вследствие нарушения туроператором или турагентом договора о предоставлении туристических услуг. В принципе, указанные средства могут быть перечислены страховщиком туроператору лишь в случае, когда тот добровольно или по решению суда сам возместит туристу или иному заказчику туристических услуг причиненные неисполнением этого договора убытки. Но в такой ситуации совершенно абсурдно требовать сохранения полученного от страховщика страхового возмещения для целей, которые уже реализованы.

Остается страховщик. Применительно к нему подобное правило можно интерпретировать только как требование о создании специальных технических резервов, отражающих обязательства страховщика по договорам страхования ответственности туроператоров. Но специальное страховое законодательство и иные нормативные акты, действующие в страховой сфере, не предусматривают обязанности и права страховщика формировать подобные резервы.

По нашему мнению, эта норма так и останется декларацией с не очень ясным содержанием, потому что вряд ли Минфин РФ внесет соответствующие дополнения в Правила формирования страховых резервов по страхованию иному, чем страхование жизни, утвержденные приказом Минфина РФ от 11 июня 2002 г. N 51н (в редакции приказов Минфина РФ от 23 июня 2003 г. N 54н и от 14 января 2005 г. N 2н). Во всяком случае, пока никаких сведений о таких намерениях страхового регулятора нет, а между тем договоры страхования ответственности туроператоров заключаются, действуют, и уже начинают производиться страховые выплаты.

Абзац 5 статьи 17.6 Закона об основах туристской деятельности освобождает страховщика от страховой выплаты, если речь идет о возмещении упущенной выгоды или морального вреда. Но эти категории и не покрываются страхованием ответственности туроператора - это страхование, как указывалось выше, защищает только от реального ущерба туриста или иного заказчика туристского продукта, то есть здесь нет оснований освобождать страховщика от страховой выплаты просто потому, что не может быть страхового случая в части этих имущественных потерь.

Имеет место применение различных терминов по отношению к одному и тому же институту. Например, в абзаце 2 статьи 17.3 данного закона речь идет о заключенном на новый срок договоре страхования, а в абзаце 10 статьи 17.6 уже говорится о продлении срока действия этого договора.

В Законе об основах туристской деятельности содержится немало смысловых повторов. В частности, мы имеем два определения страхового случая, которые между собой не совпадают. Так, страховым случаем по договору страхования ответственности туроператора является факт установления обязанности туроператора возместить туристу и (или) иному заказчику реальный ущерб, возникший в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств по договору о реализации туристского продукта, при условии, что это произошло в течение срока действия договора страхования ответственности туроператора (абз. 3 ст. 17.6 Закона об основах туристской деятельности).

Кроме того, абзац 3 статьи 17.4 указанного законодательного акта регулирует основания для выплаты страхового возмещения, а, как это хорошо известно, единственным основанием для страховой выплаты служит страховой случай.

Если отталкиваться от базового определения страхового события по договору страхования ответственности за нарушение договорных обязательств, под которым понимается возникновение ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение условий договора, то в первом определении мы имеем два дополнительных признака - признание страховым случаем не просто факта наступления ответственности, а факта ее установления, а также условие, согласно которому этот последний факт должен иметь место в период срока действия страхового договора.

Во втором определении дополнительным признаком является существенность нарушений условий договора о реализации туристского продукта, о нем относительно подробно говорилось выше.

На деловой встрече отмечалось, что ни в Законе об основах туристской деятельности, ни в Стандартных правилах страхования нет четкого определения, что такое факт установления ответственности. Ряд косвенных признаков позволяют сделать вывод о том, что таковым следует признать все-таки предъявление претензии выгодоприобретателем страхователю. Когда в качестве страхового случая признается предъявление потерпевшим претензии к страхователю или застрахованному лицу, то здесь наличествуют все те элементы, которые должны быть и в первом варианте, и к ним добавлено еще одно условие - формальное предъявление выгодоприобретателем требования о возмещении вреда. Совершенно очевидно, что и при первом сценарии возможность предъявления подобного требования предполагается, поскольку в противном случае потерпевший не стал бы обращаться за выплатой страхового возмещения к страховщику, ведь для него это реальная альтернатива требованию непосредственно к причинителю вреда. Главное же отличие этой конструкции в том, что тут будут иные сроки и основания страхового случая. Сроки более поздние, а основания - усложненные фактом предъявления официальной претензии к туроператору. Но этот недостаток данного определения компенсирован установлением принципа непрерывности финансового обеспечения.

К сожалению, и закон, и Стандартные правила страхования дают основания и для более неблагоприятных для всех участников страховых правоотношений вариантов определения страхового случая. В частности, в абзаце 16 статьи 17.5 Закона об основах туристской деятельности указано, что выгодоприобретатель должен приложить к требованию о страховой выплате копию судебного решения о возмещении туроператором реального ущерба по иску, предъявленному в соответствии с положениями статьи 17.4 этого законодательного акта. При формальном прочтении данной нормы получается, что страховым случаем по договору страхования ответственности туроператора является факт вступления в силу решения суда о привлечении туроператора к ответственности. Однако в Стандартных правилах страхования допускается и внесудебное урегулирование страховых случаев, что, на наш взгляд, в большей степени соответствует принципу повышенной защиты прав и охраняемых законом интересов туристов и других заказчиков туристических услуг. Почему судебная процедура невыгодна всем? Отношения между туристом и туроператором подпадают под действие Закона о защите прав потребителей. Об этом однозначно говорится в Разъяснениях Роспотребнадзора, которые согласно пункту 4 статьи 40 указанного закона имеет право толковать этот законодательный акт. Для туриста этот вариант очевидно более сложный, если иметь в виду то, что граждане нашей страны не очень любят ходить по судам, не очень им доверяют и не хотят лишний раз тратить деньги на адвокатов. Но в случае доведения дела до суда туроператор при принятии отрицательного для него судебного решения потеряет деньги в виде штрафа за несоблюдение в добровольном порядке обязанности по удовлетворению требования потребителя в размере 50% от суммы, присужденной судом в пользу потребителя (ч. 1 п. 6 ст. 13 Закона о защите прав потребителей). Кроме того, в силу статьи 15 этого законодательного акта по суду потребитель вправе взыскать с коммерческой организации компенсацию морального вреда. Если же иск туристом или другим заказчиком туристского продукта будет предъявлен к туроператору и страховщику совместно, то страховщик рискует взысканием с него процентов годовых в порядке статьи 395 ГК РФ за все время просрочки уплаты страхового возмещения. К тому же при неопределенности в вопросе о структуре реального ущерба, который должен покрывать страховщик, вполне возможно, что ему еще придется возмещать и судебные издержки потребителя.

Стандартные правила страхования допускают внесудебный порядок разрешения спора. Хотелось бы порекомендовать страховщикам максимально широко использовать именно этот вариант урегулирования страховых случаев.

В начале статьи мы констатировали тот факт, что и Стандартные правила страхования внесли свою определенную лепту в создание правовых проблем в страховании ответственности туроператоров. Так, в подпункте 3.3.1 данного документа факт установления обязанности страхователя по возмещению реального ущерба выгодоприобретателю подтверждается либо вступившим в законную силу судебным актом, либо добровольным решением страхователя, принятым по согласованию со страховщиком. Пункт 12.1 гласит, что основанием для выплаты страхового возмещения является признание страховщиком либо установление в судебном порядке факта наступления страхового случая. Согласно подпункту 12.8.2 правил при отсутствии спора между страховщиком, страхователем и выгодоприобретателем о том, имел ли место страховой случай, о наличии у выгодоприобретателя права на получение страховой выплаты, об обязанности страхователя возместить причиненный ущерб и о размере страховой выплаты выплата страхового возмещения производится на основании трехстороннего соглашения. В результате системного толкования совокупности указанных положений возникают основания для вывода о том, что для досудебного урегулирования страхового случая требуется консенсус между страховщиком, страхователем и выгодоприобретателем. По нашему мнению, это все-таки не бесспорный подход. Во-первых, есть серьезные сомнения юридического свойства. В соответствии с частью 2 пункта 1 статьи 9 Закона РФ от 27 ноября 1992 г. N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" (далее - Закон об организации страхового дела) событие, признаваемое страховым риском, должно обладать признаком случайности. Другими словами, и страховое событие тоже должно быть случайным. А если признание некоего события страховым случаем зависит от воли страхователя и страховщика, то, конечно, о случайности уже говорить не приходится. Кроме того, страхование вообще представляет собой деятельность по предоставлению защиты именно от случайных событий и явлений.

Недостаток такого подхода уже стал очевидным после исчезновения вместе с деньгами клиентов санкт-петербургской туристической компании "Алеа". В этой связи страховая компания, застраховавшая ответственность этого туроператора, даже была вынуждена обратиться в ФССН с запросом о том, может ли она признать это событие страховым случаем, поскольку страхователь отсутствует и нет его волеизъявления по поводу признания своей ответственности за нарушение заключенных договоров о реализации туристского продукта. Орган страхового надзора счел возможным согласовать такое отступление от положений Стандартных правил страхования исходя из того, что туроператор как лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность, если иное не предусмотрено законом или договором, в силу пункта 3 статьи 401 ГК РФ несет ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по договору, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств. Юридическое значение в контексте гражданских отношений имеет сам факт отсутствия доказательств неисполнения договора вследствие обстоятельств непреодолимой силы, а не причины отсутствия таких доказательств, будь то исчезновение учредителей и сотрудников соответствующей фирмы, как это произошло с "Алеа", или официальное прекращение деятельности соответствующего юридического лица, или просто нежелание давать соответствующие ответы и т.д.

Не может не вызывать возражений такой подход, при котором признание или непризнание факта наступления страхового случая зависит от волеизъявления страхователя. Тогда, как это совершенно очевидно, нет оснований говорить о случайности этого события, что явно противоречит части 2 пункта 1 статьи 9 Закона об организации страхового дела.

Вызывает возражения такой подход, при котором признание или непризнание факта наступления страхового случая зависит от волеизъявления страхователя. Тогда нет оснований говорить о случайности такого события, что явно противоречит части 2 пункта 1 статьи 9 Закона об организации страхового дела.

Кроме того, при согласовании Стандартных правил страхования в органе страхового надзора в определение страхового случая был включен следующий текст: "...при условии, что неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств произошло в течение срока действия Договора страхования". Данное положение, которое при иных обстоятельствах является совершенно правильным, способно разрушить конструкцию страхования, которая выстроена Законом об основах туристской деятельности, так как требует в совокупности с нормами указанного законодательного акта, чтобы само нарушение договора туроператором или турагентом, а также установление факта неисполнения или ненадлежащего исполнения договора уместилось в срок действия договора страхования, но в ряде случаев это невозможно по определению - например, если нарушение договора произошло в самом конце срока действия страхового договора либо турист вынужден был обращаться в суд в связи с необоснованным отказом туроператора признать свою ответственность. Это добавление не должно применяться, поскольку оно противоречит императивной норме абзаца 3 статьи 17.3 Закона об основах туристской деятельности и в силу этого является изначально ничтожным.