105 Логика смысла

и стихах? Достаточно того, что мы немного расслабились, что мы можем быть на

поверхности, что мы растянули свою кожу подобно барабану для того, чтобы

началась "большая политика". Пустое место - ни для человека, ни для Бога;

сингулярности - ни общие, ни индивидуальные; ни личные ни универсальные. Все это

пробегается циркуляциями, эхом и событиями, которые производят больше смысла,

больше свободы и больше сил, чем когда-либо мечтал человек или когда-либо было

постижимо для Бога. Задача сегодняшнего дня в том, чтобы заставить пустое место

циркулировать, а доиндивидуальные и безличные сингулярности заставить говорить,

- короче, чтобы производить смысл.

 

 

 

Двенадцатая серия: парадокс

От парадоксов не избавиться, сказав, что они более уместны в произведениях

Кэррола, чем в Principle. Mathematica. Что хорошо для Кэррола, то хорошо и для

логики. От парадоксов не избавиться, сказав, что полкового брадобрея не

существует так же, как не существует ненормального множества. Напротив,

парадоксы внутренне присущи языку, и вся проблема в том, чтобы знать, может ли

язык функционировать, не принимая во внимание устойчивость таких сущностей.

Нельзя даже сказать, что парадоксы придают мысли ложный образ, делая ее

неправдоподобной и ненужно усложненной. Надо быть уж слишком "простым" самому,

чтобы считать мысль простым, самоочевидным актом, не причастным к игре всех сил

бессознательного и всех сил нонсенса в бессознательном. Парадоксы увлекательны

лишь тогда, когда инициируют мысль. И они ничуть не увлекательны, если

рассматривать их как "Мучение мысли", как открытие того, о чем можно только

помыслить, что можно только высказать, вопреки тому, что фактически и

невыразимо, и немыслимо - ментальная Пустота, Эон. Наконец, мы не можем ни

сослаться на противоречивый характер этих сомнительных сущностей, ни отрицать,

что в полку может быть свой брадобрей. Сила парадоксов не в том, что они

противоречивы, а в том, что они позволяют нам присутствовать при генезисе

противоречия. Принцип противоречия применим к реальному и возможному, но не

применим к невозможному, из которого он выводится, то есть к парадоксам, или

точнее, к тому, что представлено парадоксами.

Парадоксы сигнификации - это по существу парадоксы ненормального множества (то

есть такого, которое включается в себя как элемент или же включает элемен-

107 Логика смысла

ты разных типов), а также парадоксы мятежного элемента (то есть такого, который

формирует часть множества, чье существование он предполагает, и принадлежит двум

под-множествам, которые он определяет). Парадоксы смысла - по существу парадоксы

деления до бесконечности (всегда будущее-прошлое и никогда настоящее), а также

парадоксы номадического распределения (распределение в открытом, а не в закрытом

пространстве). Последние всегда характеризуются движением в обоих

смыслах-направлениях сразу, а также тем, что делают самотождественность

невозможной. Причем, иногда они подчеркивают первый из этих эффектов, иногда -

второй. В этом и состоит двойное приключение Алисы - умопомешательство и потеря

имени. Парадокс противостоит доксе, причем обоим аспектам доксы, а именно -

здравому смыслу [bon sens] и общезначимому смыслу [sens commun]. Здравый смысл

высказывается в одном направлении: он уникален и выражает требование такого

порядка, согласно которому необходимо избрать одно направление и придерживаться

его. Это направление легко определить - оно ведет от более дифференцированного к

менее дифференцированному, от вещей к первичному огню. Стрела времени

ориентирована по этому направлению, так как более дифференцированное по

необходимости выступает как прошлое, поскольку определяет происхождение

индивидуальной системы, тогда как менее дифференцированное выступает как будущее

и цель. Такой порядок времени - от прошлого к будущему - соотнесен с настоящим,

то есть с определенной фазой времени, выбранной внутри рассматриваемой

конкретной системы. Следовательно, здравый смысл располагает всеми условиями для

выполнения своей сущностей функции - предвидения. Ясно, что предвидение было бы

невозможно в ином направлении, то есть, если двигаться от менее

дифференцированного к более дифференцированному - например, если бы температуры,

сначала всюду одинаковые, начали бы вдруг отличаться друг от друга. Вот почему

здравый смысл заново переоткрывается в контексте термодинамики. Хотя по своим

истокам здравый смысл претендует на родство с высшими моделями. Здравый смысл

существенным обра-

108 ПАРАДОКС

зом распределителен. "С одной стороны, с другой стороны" - вот его формула. Но

выполняемое им распределение осуществляется так, что различие полагается с

самого начала и включается в направленное движение, призванное, как считают,

подавить, уравнять, аннулировать и компенсировать это различие. В этом и состоит

подлинный смысл фраз: "от вещей к первичному огню" и "от миров (индивидуальных

систем) к Богу". Такое задаваемое здравым смыслом распределение можно определить

именно как фиксированное, или оседлое, распределение. Сущность здравого смысла -

отдаться сингулярности для того, чтобы растянуть ее по всей линии обычных и

регулярных точек, которые зависят от сингулярности, но в то же время отклоняют и

ослабляют ее. В целом здравый смысл - нечто пережигающее и пищеварительное,

нечто агрикультурное, неотделимое от аграрных проблем, от огораживании и от

жизни среднего класса, разные части которого, как считают, уравновешивают и

регулируют друг друга. Паровая машина и домашний скот; свойства и классы - вот

живительные источники здравого смысла: это не просто факты, возникающие в то или

иное время, это - вечные архетипы. Сказанное - не просто метафора; здесь увязаны

воедино все смыслы терминов "свойства" и "классы". Итак, системные

характеристики здравого смысла следующие: утверждение единственного направления;

определение его как идущего от более дифференцированного к менее

дифференцированному, от сингулярного к регулярному и от замечательного к

обыкновенному; соответствующая ориентация стрелы времени - от прошлого к

будущему; направляющая роль настоящего в этой ориентации; возможность

предвидения на этой основе; оседлый тип распределения, вобравший все предыдущие

характеристики.

Здравый смысл играет главную роль в сигнификации, но не играет никакой роли в

даровании смысла. Дело в том, что здравый смысл всегда приходит вторым, а

выполняемое им оседлое распределение предполагает [прежде себя] иное

распределение; точно так же огораживание предполагает прежде всего наличие

свободного, открытого и неограниченного пространства - ту сторону