Глава I. Институт процессуальных сроков: концептуальный подход §1. Значение института процессуальных сроков

Институт процессуальных сроков в российском гражданском процессуальном и арбитражном процессуальном праве в своем развитии прошел долгий и непростой путь. На каждом этапе этого пути были свои особенности в отношении процессуалистов к этому правовому институту, традиционно весьма незначительному по объему нормативного материала и месту, отводимому ему в процессуальном законе.

В юридической литературе по арбитражному и гражданскому процессу институт процессуальных сроков характеризуется, как правило, по сложившейся и остающейся неизменной на протяжении десятилетий схеме: понятие - виды - определение процессуальных сроков - их исчисление (начало и окончание течения) - пропуск процессуальных сроков и его последствия - приостановление течения - восстановление и продление процессуальных сроков. В учебных курсах изучению этого института отводится одна, в лучшем случае две-три страницы. В современной отечественной процессуально-правовой науке он стал предметом монографического исследования только один раз *(4). Появляющиеся в специальной периодической печати статьи и сообщения, прямо или косвенно затрагивающие процессуальные сроки, посвящены, как правило, проблемам, имеющим преимущественно прикладное значение, а не основам этого института. Однако так было не всегда.

Взгляд на институт процессуальных сроков в науках гражданского процессуального и арбитражного процессуального права в ходе их развития не оставался одним и тем же. Процессуальным срокам на тех или иных этапах эволюции данного института отечественные процессуалисты придавали неодинаковое значение; неодинаковыми были и те цели, которыми, как они полагали, следует ограничивать совершение процессуальных действий во времени.

Анализ истории развития отечественного процессуального права позволяет проследить, как трансформировались подходы исследователей к институту процессуальных сроков. При этом за отправную точку такого анализа автор настоящей книги принимает эпоху, начавшуюся со времени подготовки и проведения судебной реформы 1864 г. и завершившуюся во втором десятилетии прошлого века. Предмет анализа составляют пореформенные положения науки гражданского процессуального права.

1. Дореволюционная процессуально-правовая доктрина о значении института процессуальных сроков

Величайшим достижением реформ Александра II в сфере гражданского судоустройства и судопроизводства стала выработка судебных уставов 1864 г., среди которых особое место наряду с Учреждением судебных установлений занял Устав гражданского судопроизводства 20 ноября 1864 г. (далее - УГС 1864 г.) - результат многолетнего труда ведущих представителей науки гражданского процессуального права и юристов-практиков Российской империи. УГС 1864 г. - несомненно ярчайшее достижение гражданского процессуального законодательства, результат глубинной переработки в значительной степени устаревших положений Свода законов Российской империи в сочетании с определением новых "главных начал" российского гражданского судопроизводства, рецепцией ряда прогрессивных установлений западноевропейского судопроизводства (в частности, французского "Code de procйdure civile"), учетом идей представителей отечественной и западноевропейской правовой мысли.

По свидетельству Е.А. Нефедьева, "поводом к началу законодательных работ, результатом которых явились судебные уставы 20 ноября 1864 г., послужило одно частное дело. Император Николай I, полагая в 1848 г. резолюцию по этому делу, выразил в ней следующую мысль: "Изложение причин медленности непомерной, с коей производится сие столь известное дело, ясно выставляет все неудобства и недостатки нашего судопроизводства". С этого времени начался ряд усиленных работ по гражданскому судоустройству и судопроизводству... Результатом... явились судебные Уставы 20 ноября 1864 г." *(5).

В ходе работ над УГС 1864 г. применялся следующий порядок, которого разработчики этого правового акта старались придерживаться неукоснительно. Прежде всего, были выявлены основные недостатки российского законодательства, действовавшего в сфере судоустройства и судопроизводства, затем определены "главные начала гражданского судопроизводства", и только потом в соответствии с этими "началами" составлены "основные положения гражданского судопроизводства", высочайше утвержденные императором Александром II 29 сентября 1862 г. и положенные в основу УГС 1864 г.

К "главнейшим недостаткам судопроизводства по своду 1857 года" были, среди прочего, отнесены:

- "продолжительность и разнообразие сроков на явку в суд и на подачу возражений, опровержений, частных и апелляционных жалоб";

- "недостаток правил порядка сокращенного, коему должны быть подчинены дела простые и малоценные";

- "многочисленность судебных инстанций, замедляющих, по самому учреждению своему, ход дел" *(6).

В одном из замечаний, сделанных на проект о "главных началах гражданского судопроизводства" 1859 г., эти недостатки были обозначены как "чрезвычайная медленность судопроизводства, происходящая от огромного количества инстанций, по которым дело должно пройти до окончательного разрешения своего, от бесполезной переписки и от длины и неопределенности гражданских сроков" *(7).

В целях устранения указанных недостатков Соединенные Департаменты законов и гражданских дел Государственного совета разработали "главные начала гражданского судопроизводства", заимствованные почти в неизмененном виде из французского "Code de procйdure civile". Среди таких "главных начал" были названы следующие:

- "гражданские дела подлежат рассмотрению в двух только судебных инстанциях";

- "сроки для всех судебных действий должны быть сокращены";

- должны быть "установлены правила сокращенного порядка, коему подчинены дела простые и малоценные" *(8).

Обобщенный анализ юридической литературы исследуемого периода дает основание для вывода о том, что в дореволюционной процессуально-правовой доктрине после принятия УГС 1864 г. в основе своей сложилась целостная система взглядов на институт процессуальных сроков в гражданском судопроизводстве. Далее приводится подробная характеристика образующих такую систему взглядов с последовательным переходом от менее значимых из них к сущностным.

Большинство ученых придавало процессуальным срокам значение средств упорядочения совершения процессуальных действий и обеспечения быстроты судопроизводства. Так, К. Малышев, исследуя вопрос о "времени действий в процессе", указывал, что каждое такое действие "необходимо совершается во времени. В видах порядка и быстроты в движении процесса весьма важно определить это время, потому что иначе открылся бы хаос в таком деле, где все должно быть рассчитано на порядок и быстроту" *(9). Аналогичной точки зрения придерживался Т.М. Яблочков, полагавший, что "в интересах порядка и быстроты производства закон ограничивает совершение процессуальных действий сроками" *(10). По словам Е.В. Васьковского, "цель ограничения процессуальных прав сроками - упорядочение и ускорение производства. Если бы дозволить каждому тяжущемуся совершать процессуальные действия, когда ему заблагорассудится, то периоды нагромождения процессуальных действий сменялись бы периодами полного бездействия тяжущихся, особенно, той стороны, которой желательно оттянуть разрешение дела, и в результате получилась бы хаотичность и медленность производства" *(11). При этом быстрота судопроизводства в качестве самостоятельной ценности не рассматривалась.

Срокам отводилась и роль в предотвращении медленности судопроизводства, а также злоупотребления сторонами принадлежащими им процессуальными правами, состоящего в сознательном затягивании процесса. К примеру, Е.А. Нефедьев полагал, что "для того, чтобы дела не затягивались и чтобы не нарушалась последовательность процессуальных действий, закон указывает время их совершения" *(12). По мысли В.Л. Исаченко, "тяжущиеся должны быть поставлены в такие условия, которые не дозволяли бы им затягивать процесс по своему произволу на неопределенное время. С этой целью установлено, что каждое их действие в процессе ограничивается известным сроком..." *(13).

Изложенные выше точки зрения затрагивали важные для организации судопроизводства аспекты значения института процессуальных сроков. Однако этим определение значения данного института не исчерпывалось. Дореволюционным исследователям удалось проникнуть в самую суть образующей исследуемый институт совокупности процессуально-правовых норм.

Наилучшим образом социальное значение института процессуальных сроков было выражено Д. Азаревичем: "Процессуальные действия должны быть ограничены известными пределами времени; этого требует как интерес тяжущихся, так и интерес публичный; срочный характер процессуальных действий, облегчая осуществление прав, вселяет вместе с тем уверенность в правоотношениях и, следовательно, отражается благотворно на упрочении правопорядка и укреплении чувства законности в населении" *(14). Именно поэтому институт процессуальных сроков в дореволюционной процессуально-правовой доктрине рассматривался также в качестве средства придания устойчивости материально-правовым отношениям сторон и, как следствие, стабильности гражданскому обороту.

История создания УГС 1864 г., равно как и содержание положенных в его основу и приведенных выше "главных начал", свидетельствует о том, что одна из идей судебной реформы 1864 г. состояла в преодолении "чрезвычайной медленности" дореформенного судопроизводства, происходившей от "огромного количества инстанций, по которым дело должно пройти до окончательного разрешения своего" *(15), - искомого итога всякого процесса. Таким образом, уменьшение числа судебных инстанций имело процессуальной целью сокращение продолжительности судебного разбирательства, результатом которого является принятие окончательного судебного акта, исчерпывающего спор между сторонами. В свою очередь, сокращение продолжительности судебного разбирательства было направлено на устранение неопределенности в правоотношениях сторон в период "судебной тяжбы". "Во время судебного спора, - писал А. Загоровский, - права лиц, возбудивших этот спор, находятся в особом исключительном (критическом) положении... и чем больше протянется процесс, тем больше обрушится бед на голову неправой *(16) стороны" *(17). В целях устранения создаваемой всяким судебным спором "временной неопределенности прав", которая "вызывает... заминку в деятельности тяжущихся... вредно отражается: на всем гражданском обороте" *(18), по утверждению Е.В. Васьковского, необходимо "наперед назначить в законе период времени, в течение которого каждый процесс непременно должен быть окончен" *(19). Похожую позицию занимал и А.Х. Гольмстен, отмечавший, что срочный характер прав сторон и обязанностей суда "объясняется необходимою в процессе быстротой его окончания" *(20). Именно в целях устранения "неопределенности прав" спорящих сторон путем разрешения их спора и вынесения по нему окончательного решения число судебных инстанций, рассматривавших дело по существу, в ходе судебной реформы 1864 г. было сокращено до двух. В этих же целях был установлен пресекательный (т.е. не подлежащий восстановлению) десятилетний срок для подачи "просьб о пересмотре решений", вступивших в законную силу, в высшую - кассационную - инстанцию (ст. 806 УГС 1864 г.) *(21).

Идея судебной реформы 1864 г., как известно, состояла в установлении суда как "скорого", так и "правого". Поэтому институту процессуальных сроков придавалось значение не только средства "ускорения" судопроизводства, но и одного из условий достижения "материальной правды" в состязательном процессе.

Рассматривая ограничение совершения процессуальных действий во времени как один из принципов осуществления правосудия по гражданским делам - принцип быстроты, Е.В. Васьковский указал, что быстрота "необходима, прежде всего, в качестве одного из условий правильности судебных решений, для лучшего достижения материальной правды" *(22). В подтверждение данного тезиса автор привел следующий аргумент: "судебное решение должно соответствовать действительным фактическим обстоятельствам *(23), а они могут быть установлены тем полнее и точнее, чем меньше времени прошло со времени их наступления, ибо с течением времени сглаживаются следы, оставленные ими на внешних предметах и в памяти свидетелей, утрачиваются письменные доказательства и т.п.". Таким образом, неоправданно продолжительные процессуальные сроки рассмотрения и разрешения дел по существу могут привести к увеличению числа судебных ошибок из-за исчезновения доказательств или ухудшения их качества. Установление процессуальных сроков для рассмотрения дела по существу как таковое имеет целью обеспечить вынесение судебного решения, соответствующего "материальной правде", или, что то же самое, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом по не утраченным с течением времени доказательствам.

В то же время ограничение процессуальными сроками возможности представления сторонами доказательств в обоснование их требований или возражений входит в противоречие с идеей достижения "объективной истины", предполагающей принятие судом решения, основанного на выяснении всей полноты фактических обстоятельств дела. С установлением же процессуальных сроков, ставящих границу во времени процессу доказывания, суд обязан принимать решение на основании лишь тех доказательств, которые стороны успеют представить в такие сроки. Вот как сформулировал эту мысль в 1894 г. А.Х. Гольмстен: "В настоящее время уже перестали утверждать, что судья доискивается объективной истины. И действительно: немыслимо было бы стройное производство суда; пришлось бы уничтожить все процессуальные сроки *(24), установленные именно ради возможности самого процесса; пропущение этих сроков влечет за собой невыгодные последствия; часто благодаря пропущению срока, например срока предъявления разрушающего возражения одной стороною, другая сторона выигрывает процесс и, следовательно, неправо обращается в право; дабы такого случая не было, приверженцы объективной истины действительно должны уничтожить все сроки; с уничтожением же их порядок в производстве нарушился бы в том смысле, что отыскание новых доказательств заставляло бы каждый раз снова подымать процесс и ему не было бы конца; суд не мог бы игнорировать этих доказательств, так как оставление их без внимания давало бы повод думать, что решением не достигается объективная истина..." *(25).

Таким образом, в российской процессуально-правовой доктрине XIX в. был сделан не утративший до настоящего времени своего научного и практического значения вывод о том, что институт процессуальных сроков и категория истины как цели процесса состоят в определенном соотношении. Из существования этого соотношения исходили как Е.В. Васьковский, так и А.Х. Гольмстен. Поиск истины при отправлении правосудия не отрицался ни тем ни другим автором. Однако в аргументации Е.В. Васьковского в пользу установления процессуальных сроков акцент был сделан на их значении в достижении "материальной правды" на основе установления фактических обстоятельств дела по не утраченным с течением времени доказательствам. Существо же доводов А.Х. Гольмстена состояло в том, что абсолютизация "истины" как единственной цели процесса, стремление к этой "истине" как к "объективной" с неизбежностью влекут за собой признание недопустимым ограничения во времени возможности представления сторонами доказательств, т.е. отказ от всех процессуальных сроков. Существование института процессуальных сроков само по себе служит доказательством того, что в таком процессе "объективная истина" не поставлена во главу угла. Таким образом, Е.В. Васьковский и А.Х. Гольмстен не только констатировали наличие соотношения между институтом процессуальных сроков и "материальной правдой", или "объективной истиной", но и обозначили необходимость определения этого соотношения. Заслуга в указании направления преодоления внутреннего противоречия между действием института процессуальных сроков и поиском "истины" в процессе путем установления баланса между этими двумя важнейшими социальными ценностями принадлежит И.Е. Энгельману, по словам которого, "судебные действия должны служить к разъяснению дела и поэтому должны быть совершаемы обдуманно и основательно, что требует времени. Но вместе с тем они должны быть совершаемы с возможной быстротой, чтобы избежать замедления дела..." *(26).

Изложенное выше позволяет представить систему взглядов представителей дореволюционной процессуально-правовой доктрины на институт процессуальных сроков следующим образом. В обоснование социального значения данного института указывалось, что ограничения совершения процессуальных действий во времени требует как частный, так и публичный интерес; отмечалось, что процессуальные сроки придают уверенность тяжущимся в правоотношениях и тем самым упрочивают правопорядок и укрепляют чувство законности у населения. Институт процессуальных сроков рассматривался также в качестве средства придания устойчивости материально-правовым отношениям сторон и, как следствие, стабильности гражданскому обороту. Наконец, данному институту придавалось значение одного из условий достижения "материальной правды" в состязательном процессе при установлении баланса между продолжительностью разбирательства дела по существу и правильностью судебного решения. Названным аспектам значения были подчинены все иные. В сроках видели средство упорядочения совершения процессуальных действий и обеспечения быстроты (или предотвращения медленности) судопроизводства, предупреждения злоупотребления сторонами принадлежащими им процессуальными правами, состоящего в сознательном затягивании процесса. Именно с указания на значение процессуальных сроков в гражданском судопроизводстве и цели их установления начинали соответствующие разделы и главы своих монографий почти все дореволюционные отечественные процессуалисты.

Приведенная система взглядов, имеющая основанием социальное значение института процессуальных сроков и соответствующую ему процессуальную цель, определяется автором этой книги как сущностная, состоящая в признании конститутивного значения данного института. Такое конститутивное значение проявляется в двух основных, иерархически соподчиненных аспектах - материально-правовом и процессуальном.

Материально-правовой аспект состоит в придании устойчивости материально-правовым отношениям сторон и, как следствие, стабильности гражданскому и экономическому обороту посредством установления в процессуальном законе пресекательного (т.е. не подлежащего восстановлению) процессуального срока, ограничивающего во времени возможность пересмотра вступившего в законную силу судебного акта.

Процессуально-правовой аспект заключается во внесении упорядоченности и определенности в процессуальные правоотношения, обеспечении оперативности совершения процессуальных действий.