5. «Повесть Временных лет». Характеристика источника.

Самый древний, сохранившийся до нашего времени летописный свод – «Повесть временных лет» – создан в нач. XII в. и дошел до нас в двух редакциях, которые читаются в составе летописных сводов более позднего времени. Самые старшие из них – Лаврентьевская летопись 1377 г. и Ипатьевская (20-е гг. XV в.). А. А. Шахматов доказал, что ПВЛ в известном ее составе предшествовали другие (несохранившиеся) лето­писи, имеющие свою сложную историю формирования. Современная картина складывания древнейшего летописного свода в основных чер­тах представляется такой.

Между 1037-первой половиной 40-х гг. на Руси складывается осно­ванное на более ранних рассказах и записях произведение типа патери­ка, в котором письменно фиксируется свод преданий о крещении Руси св. Владимиром и который Д. С. Лихачев условно называет Сказанием о первоначальном распространении христианства на Руси. Необходимость этой письменной фиксации была вызвана процессом культурно-исторического самоосознания русичей, влившихся в христианскую культу­ру и, таким образом, ставших наследниками многовековой христианс­кой культурной традиции. Так образовалось первоначальное летописное ядро (к нему относятся, в частности, рассказы о христианстве Ольги; «Речь Иоанна Полоцкого» или рассказ об испытании вер Владимиром; возможно, «Речь философа», описание самого крещения киевлян, рас­сказ о Борисе и Глебе, о просветительской деятельности Ярослава и др.). Вероятно, вскоре вокруг этого ядра сгруппировались более по­здние рассказы: о смерти княгини Ольги, о мучениках-варягах, похвала Ярославу Мудрому и др. Образовавшийся свод получил в исследова­тельской литературе название Киево-Печерского свода 40-х гг. XI в.

В 60-70-е гг. первоначальное летописное ядро пополнилось иными по характеру и происхождению материалами, что связывается с деятель­ностью киево-печерского монаха Никона (Великого), который добавил в свод предания о первых князьях – Олеге, Игоре, Ольге, легенду о кре­щении Владимира в Корсуни и о происхождении древнерусских кня­зей от варяга Рюрика. Именно Никону последующее восточнославянское летописание обязано широтой кругозора, вниманием к важным (значимым) проис­шествиям во всей Древней Руси, государственным подходом к истори­ческим событиям. Летописные известия начиная с 60-х гг. XI в. Никон располагает в форме погодовых записей, что позволяет упорядочение включать в повествование жанрово и идейно разные произведения (язы­ческие предания и легенды, деловые записи и документы, фрагменты житий, проповеди и т.д.) и что принципиально отличает летопись от хроники, обусловливая ее (летописи) жанровую целостность: изложе­ние в целом являлось иллюстрацией исторического времени в его «раз­вертке».

В 1093-1095 гг. на основании предыдущего (Никоновского) свода создается новая летопись, которую А. А. Шахматов предложил обо­значить как Начальный свод. Свод этот, по предположению исследова­теля, был составлен киево-печерским игуменом Иоанном, который про­должил Никонов свод с 1073 до 1095 г., использовав кроме оригинальных исторических источников компилятивный «Хронограф по великой пода­че», откуда заимствовал ряд фрагментов. Иоанн придал повествова­нию публицистический характер, критикуя удельных князей за междо­усобные войны. Весьма вероятно, что, например, повесть о Всеславе-Чародее была переработана создателем Начального свода в русле антиполоцкой направленности.

В начале XII в. монах Киево-Печерской лавры Нестор существенно переработал Начальный свод, дополнив его описанием событий конца XI– начала XII в. Летописец значительно углубил и расширил истори­ографическую основу русского летописания: история славян и Русской земли стала рассматриваться на фоне всемирной истории; определено было место славян среди других народов, возводивших своих праро­дителей к потомкам Ноя (с этой целью Нестор начал свое повествование с пересказа библейских известий о разделе земли между сыновьями Ноя – Симом, Хамом, Иафетом – и вавилонского столпотворения, когда еди­ный праязык людей разделился на 72 разных языка. Среди этих 72 на­родов Нестор, основываясь на «Хронике Георгия Амартола», называет и славян как потомков Иафета). Таким образом, история Руси поставля­лась в рамки традиционной христианской историографии.

Нестор подал историю Древней Руси по преимуществу как историю Киевской Руси. Однако выдающаяся роль Киева в культурной и политической жизни восточных славян того вре­мени, богословски обоснованная и четко выстроенная культурно-ис­торическая перспектива Руси, широкий исторический кругозор, нако­нец, художественное мастерство летописца обусловили то, что «Повесть временных лет» стала не простым собранием разнообразных фактов или публицистическим сводом, посвященным актуальным проблемам, но литературно поданной и богословски обоснованной историей Руси. По словам Д. С. Лихачева, «никогда ни прежде, ни позднее, вплоть до XVI в., русская историческая мысль не поднималась на такую высоту ученой пытливости и литературного умения».