52. Русская Военная проза хх ст. Три волны «вп» в.Быков «Сотников»

Военная проза - прозаические произведения советской и российской литературы, посвященные Великой Отечественной войне. Авторы В.п. - В. Богомолов, Г. Бакланов, В. Быков, Ю. Бондарев, В. Некрасов и др. Тема эта занимает в русской прозе второй половины XX века одно из центральных мест, так как эта трагедия оставила кровавый след в душах миллионов людей и в то же время продемонстрировала силу народного сопротивления фашистскому порабощению. Сама трактовка данной темы на протяжении 40-х – 90-х годов эволюционирует, отчасти меняется, ибо меняются и сами военно-исторические концепции, которым следуют писатели.

Военные годы принято называть первой волной прозы о войне. Основной ее задачей было поддержание мужества и стойкости людей, их воли к победе, с чем авторы успешно справились.

Позже, когда стало очевидным, что гитлеровцам не удалось молниеносно завоевать страну, у писателей появилась возможность шире и глубже осмыслить ситуацию, используя жанр рассказа. При этом очерк продолжал выполнять функцию пристального слежения за биением пульса страны.

Второй волной развития военной прозы стали послевоенные годы. Первый всплеск произошел сразу же после смерти Сталина в 1954–1955 годах. Появились рассказы «Судьба человека» М. Шолохова, «Иван» В. Богомолова, повести Ю. Бондарева «Батальоны просят огня», «Пядь земли» Г. Бакланова, роман К. Симонова «Живые и мертвые» и многие другие. Отличительными чертами второй волны военной прозы считаются образы и детали, максимально приближенные к реальному фронтовому бытию, смелые и резкие подробности, пристальный психологизм, изображение событий и людских судеб в их противоречивой сложности, интерес к восстановлению имен и событий, незаслуженно остававшихся в тени, осознание всей меры утрат, причиненных войной. В.Синкевич, Н.Коржавин (третья волна)

Быков «Сотников»

Своеобразно раскрывает военную тему В. Быков, белорусский писатель, чьё творчество стало неотъемлемой частью и русской литературы. В своих произведениях он рассматривает поведение личности в трагических коллизиях войны. Основой его сюжетов становится ситуация нравственного выбора. Писатель пытается выяснить, что происходит с человеком в нечеловеческих условиях. Он стремится докопаться до причин нравственной подоплёки тех или иных поступков: верности и предательства, злодейства и человечности, мужества и слабодушия. Локальность места действия, краткая временная протяжённость, не многочисленность персонажей - таковы структурные особенности произведений Быкова. Сюжеты его повестей раскручиваются стремительно и непредсказуемо, как в реальной партизанской жизни, где человек не ведает в какой крутой переплёт, в какой капкан может попасть на ближайшей опушке леса или за поворотом ведущей к глухому хутору дороги. Столкновение взглядов, позиций, принципов поведения персонажей отличается крайней остротой и драматизмом, потому что его героям приходится действовать на свой страх и риск, без команды и приказа, когда никто не может разделить с ними ответственность за их действия. Писатель проникает в скрытую при обычном течении жизни и обнажённую жестокими испытаниями глубинную суть характеров своих героев.

Особенно показательна в этом плане повесть «Сотников». Перед нами разворачивается картина зимы тысяча девятьсот сорок второго года. Партизанский отряд, обременённый женщинами, детьми, ранеными, окружён врагами. Заканчиваются боеприпасы, нечем кормить людей. На разведку посылаются двое – Сотников и Рыбак. Они попадают в руки фашистов. Перенеся пытки, Сотников погибает, а Рыбак ценою предательства остаётся жив. Два типа жизненного поведения, цена подвига и позорный финал нравственного компромисса, истоки героизма и предательства – вот главные проблемы, которые раскрывает автор на примере этих образов.

53. «ДРУГАЯ ПРОЗА» В РУС.ЛИТ.80-90Х. ТОЛСТАЯ «ЛИМПОПО», «Круг». ПЬЭЦУХ «БИЛЕТ» .(альтернативная проза)

Другая проза является первым течением модернизмаПредставители: Сергей Каледин, Михаил Кураев, Татьяна Толстая, Виктор Ерофеев, Вячеслав Пьецух, Леонид Гаврушев, Людмила Петрушевская, Олег Ермаков и др.

ДП стала своеобразной отрицательной реакцией на глобальные претензии официальной литературы, поэтому в ней другие ситуации и приемы. Авторская позиция в ДП практически не выражена, для писателя важно изображать реальность как бы надобъективно(как есть). Автор изображает разрушенный, трагический быт, в кот-м царит случайность, абсурд, кот-й управляет судьбами людей и именно в быту переживает осознание себя герой. Обращение к предшествующим культурам явлено как ироническое переосмысление, а не как следование традициям. В ДП необычайно велика роль времени, оно может выступать как самостоятельный художественный образ(«Ночь» Петрушевская). Это время – безвремение оставляющее пробел между датами, время абсурдирует жизнь человека, делает его заложником бесцельного существования, которое становится буднями. Пространство в ДП четко определено и ограничено, но всегда реально. Много черт, признаков конк-го города, страны, привычек, быта. В ДП можно выделить 3 течения:

1. Историческое, в кот-м события истории показаны не под идеологическим углом зрения, а как бы отстраненно, судьба человека не пафосна, а обычна. Большая история заменяется малой историей(Михю Кураев «Капитан Дикштейн»).

2. Натуральное течение, или Жестокий реализм. Генетически восходит к жанру физиологического очерка с его откровенным и детальным изображением негативных сторон жизни, «дна» жизни.

3. Иронический авангард. Ироническое отношение к действительности, когда жизнь похожа на анекдот, парадокс абсурд Вяч. Пьецух «Новая Моск-я философия»).

Рассказ Пьецуха «Билет» — программный для писателя и для всей «новой волны». Его герой — бич, бродяга, бездельник — изрекает истины о необязательности счастья и обязательности несчастья. Он утверждает, что без несчастных «мы будем не мы, как Афродита с руками уже будет не Афродита. Вы спросите, почему? Да потому, что всеобщее благосостояние — это та же самая сахарная болезнь, и организм нации... обязательно должен выделять какой-то горестный элемент, который не позволит нации заболеть и ни за что ни про я то сойти в могилу». Много еще умного говорит Паша Божий. Но давайте вспомним, с чего начинается рассказ: «Бич Паша Божий, которого...» — и так далее. Пьецух вставил обыкновенного Пашу в сочетание «бич Божий». Но автор идет на это, задавая тон всему повествованию.