Панькова Экзистенция

попытки преодоления внутреннего конфликта человеческого существа между «природным влечением» и рефлексией. Поэтому очень созвучны философии экзистенциализма великие произведения Шекспира, Лермонтова, Достоевского,

Л. Толстого, Кафки, Пруста, Рильке, Валери в постоянном притяжении к

«осязательности» вещей, любовании всем, что только может быть доступно зрению, слуху, чувствам. Не случайно, что многие экзистенциалисты больше, чем философскими анализами, известны как писатели, поэты, драматурги (Сартр, Мальро, Камю, Марсель). Близкая к экзистенциализму художественная литература воплощает торжество чувственного.

Можно сказать, что вся «большая» литература экзистенциальна, так как ее предметом является Бытие-в-Мире.

Экзистенциализм обращается к реальности, основывающейся как на субъективности, так и на объективности, что также является родственным способом изображения действительности и человека в искусстве. Примеры этому утверждению можно найти в живописи Ван Гога, Сезанна, Пикассо, в литературном творчестве Достоевского, Бодлера, Кафки, Рильке.

Основной заботой экзистенциализма как культурно-исторического подхода и в психологии, и в философии, и, еще в большей мере, в искусстве – является освобождение от оков изолированности и дегуманизации живого человека через его взаимоотношения с миром в его непосредственном эмоциональном и духовном измерении, в котором выражаются его актуальные и извечные фундаментальные тревоги и конфликты, драматические проблемы человеческого существования посредством глубокого анализа и описания человеческого бытия на уровне, лишающем основания старую дилемму «материализм в сравнении в идеализмом».

Экзистенциалистов интересуют не изолированные психологические реакции, а сущность живого человека, приобретающего опыт и духовная и эмоциональная составляющая этого опыта. Роло Мэй отмечает сходство между экзистенциализмом и восточным мышлением (как оно продемонстрировано в писаниях Лао-Цзы и дзен-буддизма) и иллюстрирует его некоторыми цитатами из «Пути жизни» Лао-Цзы: «Существование невозможно определить силой слов: можно использовать термины, но ни один из них не будет абсолютным», «Существование, ни вскормленное ничем, вскармливает все, источник Вселенной», «Существование неопределенно, не может быть определенно…», «Путь свершения есть путь бытия» [46].

«Экзистенциализм, – по словам Р.Мэя, – является попыткой понять человека путем преодоления раскола между субъектом и объектом, который сбивал с толку западное мышление и науку после Ренессанса». Этот раскол Бинсвангер называл «раковой опухолью всей психологии до наших дней… раком доктрины раскола между субъектом и объектом в мире». Всякая альтернатива – превращение человека в субъект или объект – приводит к потере живой, существующей личности, к дегуманизации взаимоотношений человека «с миром».

11

В связи с этим экзистенциалисты остро ставят вопросы:

–о негативных тенденциях влияния на человека государственнобюрократической системы и научно-технической цивилизации;

–об отношении человека к природе, ставшей преимущественно объектом власти, подчинения, использования, человека, что приводит к редуцированию, обеднению связей человека с природой как его онтологическим окружением и специфике положения самого человека.

Таким образом, центральной в экзистенциальной парадигме явилась проблема открытия заново живого человека посреди фрагментарной и дегуманизированной современной культуры [69].

1.3. Экзистенциализм как оформленное философское течение. Новое понимание человека как Бытия – в – Мире (Dasein)

Принято считать, что экзистенциализм (философия существования), возник в начале 20 века в России, после 1-й мировой войны в Германии, в период 2-й мировой войны во Франции, а после войны в других странах. Его идейные истоки

— учение Къеркегора, философия жизни, феноменология.

Идея С. Кьеркегора о том, что философия должна обратить внимание на конкретную экзистенцию, «индивидуальную правду» человека и объяснить важнейшие вопросы, с которыми сталкивается человек, стала основополагающей в экзистенциальной философии.

Но представителями собственно экзистенциализма как оформленного философского течения считаются немецкие философы М. Хайдеггер, К. Ясперс

ифранцузские философы и писатели Ж.-П. Сартр, А.Камю. Видными мыслителями-экзистенциалистами были Габриэль Марсель во Франции, русские философы Николай Бердяев, Семен Франк, Лев Шестов, испанцы Хосе Ортега-и-Гассет и Мигель де Унамуно.

Принято различать религиозный экзистенциализм (К. Ясперс, Г. Марсель, Н. Бердяев, Л. Шестов, С. Франк, М. Бубер) и атеистический (Ж.П. Сартр, А. Камю), хотя иногда очень непросто однозначно определить религиозность или атеизм великих мыслителей, до сих пор исследователи не пришли к единому мнению о принадлежности к атеистическому или теологическому направлению экзистенциализма Карла Ясперса, Мигеля де Унамуно, Мартина Хайдеггера [8, 21, 36, 57, 59, 69].

Мартин Хайдеггер (1889-1976) считается первоисточником экзистенциального мышления наших дней, одним из самых авторитетных философов ХХ века. Он глубоко проанализировал самые больные духовные проблемы времени и сделал выводы, поразившие современников радикальностью

инетрадиционностью. Вокруг его личности и творчества, подвергавшегося нападкам и испытывавшего взлеты, до сих пор не утихают политические и интеллектуальные споры.

Всвоем творчестве он затронул вопросы, волновавшие не только философов, но и широкие слои общественности – это проблемы мира, соотношения человека

12

и техники, мышления и художественного творчества. Философия человека и философия языка, критика метафизики и протест против техницизма, эстетический анализ поэтических текстов, формулирование основ герменевтического метода, призыв к созданию новой мифологии – все эти идеи его работ выросли из главной философской темы: свернуть с ошибочного пути западной цивилизации к забытым истокам мышления, к подлинному бытию.

Он считал, что на философии лежит ответственность за ошибочный путь развития, основанный на беспощадной эксплуатации природы, на ускорении технологического прогресса, не ориентирующегося на человечность. Он говорил, что «атомная бомба уже взорвалась в поэме Парменида», то есть из противопоставления субъекта и объекта развилась как растение из семени антигуманная цивилизация. Но если этот путь был указан философией, она и должна показать новый [65].

Именно ему мы обязаны анализом существования, новым пониманием человека. Его огромное наследие составляет свыше ста томов, излагающих его философию существования, но самой знаменитой работой Хайдеггера стала вышедшая в 1927 году книга «Бытие и время», которая считается одной из наиболее влиятельных и наиболее сложных книг современной философии.

М. Хайдеггер, бывший студент Гуссерля и страстный почитатель идей Кьеркегора, соединил основные экзистенциальные вопросы (тревогу, выбор, свободу, смерть и др.) и феноменологическую методологию.

Его новый взгляд на человека, осмысление человеческого бытия как Dasein, «Бытия-в-Мире», отражающего неразрывное единство человека и мира путем «снятия» субъект – объектных отношений, и стало основой современной экзистенциальной философии.

Центральная идея хайдеггеровской онтологии заключается в том, что люди существуют через Бытие-в- Мире, а Мир обретает свое существование, поскольку есть раскрывающее его Бытие. Бытие и Мир суть одно. Мир не противостоит человеку, не является объектом его познания и изучения, не имеет пространственного значения.

Хайдеггер определяет задачу философии экзистенциализма как анализ присутствия, «наличного бытия человека», «здесь-бытия», (Dasein), в непроизвольной сиюминутности переживаний. Жизнь человека – это совокупность его отношений с миром. Существование, экзистенция, по М. Хайдеггеру, определяется конечностью человека, его положением в мире, присутствием и коммуникацией (общением) с другими людьми. «Бытие-в-Мире»

– это человеческое существование, взятое как целостность жизни, имеющей свою конечность. Человек, не воспринимающий конечность своего существования, воспринимает жизнь не как целостность, а лишь как череду фрагментов.

М. Хайдеггер выделяет два способа (модуса) существования:

1)подлинное Бытие – в – Мире, Dasein (аутентичное);

2)неподлинное Бытие – в – Мире, das Men (безликость).

Неподлинное бытие – это тот способ существования, посредством которого человек игнорирует свою уникальность, неповторимость, экзистенциальность

13

ради безличного, «предметного» существования, обусловленного принципом «я – как все». Тогда человек – никто, он – объект. Человек становится субъектом только представляя наличное «здесь – бытие».

Для подлинной жизни, аутентичности, которая считается основной экзистенциальной ценностью, характерны способность к свободному выбору, открытость миру, гибкость взаимодействия с ним, умение сотрудничать, ответственность

Также Хайдеггер выделяет подлинный и неподлинный язык, в соответствии с этим он все понятия делит на экзистенциалы, характеризующие подлинное бытие, и категории, относящиеся к миру вещей. Миру вещей (Ding) М. Хайдеггер противопоставляет индивидуальный внутренний мир человека с его неповторимой экзистенцией [65].

Бытие (Sein) – это всеохватывающая, непостижимая тайна, которая и есть путь к истине. Раскрытие философских понятий Хайдеггер осуществляет через раскрытие языковых понятий: через этимологию, обращение к истории слова. По Хайдеггеру, сущность языка такая же тайна, как и сущность бытия, но она определяет и науку, и все существующее. Язык – это способ существования индивидуального самосознания. Чтобы точнее передать смысл новых понятий, М. Хайдеггер вводит альтернативное «дефисное» письмо без субъектно-предикатных структур, отражающее возвращение к забытым, но более адекватным интенциям человеческого существования.

Понятия Хайдеггера «Бытие-в-Мире», «миропроект», «трансценденция», «аутентичность» стали основным понятиями для экзистенциальной психологии

[26, 65, 66, 69].

Карл Ясперс (1886-1969) – один из крупнейших и наиболее последовательных экзистенциальных мыслителей, мечтавший о новом витке в развитии человечества на основе интеграции культур, начал свою деятельность как психолог. Его исследования психологии творчества, особенностей личности творцов подвели его к философской проблематике «психологии мировоззрений», понимаемых как выражение различных психологических типов личности.

Основную задачу философии Ясперс видел в поисках обретения подлинной человеческой экзистенции. Он искал пути преодоления дегуманизации общественных и личностных отношений, протестуя против того, что «человек теряет свою ценность, людей уничтожают в любом количестве, поскольку человек – ничто» [74]. Его волнуют судьбы современников, боящихся жизни, утративших индивидуальность, свое прошлое и будущее, объединенных в толпу безликих людей, воспринимающих себя и друг друга лишь как функции. Он считает, что обретение независимости человека в определении своей судьбы и подлинной сущности в современном обезличивающем мире требует борьбы.

Человеческая самость (экзистенция, необъективированнная свободная воля человека), по мнению Ясперса, с особой силой проявляется в пограничных ситуациях (смерти, страдания, вины), но она имеет смысл лишь тогда, когда соотносит себя с другими, в коммуникации – глубоко личном, интимном общении. Экзистенциальная коммуникация, философия, религиозное и

14

художественное творчество способствуют выходу человека за пределы своего замкнутого, эгоистического «я» и пробуждению духа, который, по Ясперсу, является началом общей истории человечества, прежде разделенного на локальные, не связанные между собой, культуры [73,74].

1.4. Особенности французского экзистенциализма

Дополнительный импульс экзистенциализм как оформленное философское течение получил в недрах движения Сопротивления в период второй мировой войны во Франции. Его идеи нашли отражение в творчестве таких писателей и философов, как С. де Бовуар, М. Мерло-Понти, Ж.-П. Сартр, А. Камю, Г.

Марсель.

Жан-Поль Сартр (Sartre) (1905-1980) и Альбер Камю (Camus) (1913-1960)

по своим взглядам принадлежат к атеистическому экзистенциализму, утверждая вслед за Ницше, что «Бог умер» и что в этих условиях бытие человека утрачивает смысл. Человек без всякой опоры и помощи извне вынужден самостоятельно создавать смысл в бессмысленном мире.

Для философии французских экзистенциалистов характерен оттенок трагичности в восприятии человеческого бытия как заброшенности, абсурдности, сопровождаемой образами тошноты, ужаса перед «полнотой» мира, в котором человеку нет места.

Провозглашая, что «Экзистенциализм – это гуманизм» [54], Сартр требует утверждения иного мира путем революционного действия, трактуемого в духе абсолютной свободы как трансценденции, отрицания существующего порядка вещей, то есть экзистенциализм он провозглашает «философией революции». Сартр считал, что, сопротивляясь отчаянию и бытию, люди постоянно стоят перед выбором, который формирует сущность их существования. «Человек сам себя выбирает» [54].

Лучшим вкладом Жана-Поля Сартра в экзистенциализм являются его феноменологические описания психологических процессов. Основная установка экзистенциализма, по Сартру, – «существование предшествует сущности», то есть человек сначала появляется в мире, действует в нем и только потом определяется как личность [59].

А. Камю в своей книге «Мятежный человек» утверждал, что мир абсурден, хаотичен, а потому вера в смысл жизни также абсурдна, хотя сам он все-таки находит смысл жизни в «перманентном интеллектуальном бунте против абсурда», выражающемся в согласовании, примирении с жизнью, возврате к ее простым сущностям [56].

Теория восприятия экзистенциализма направлена против тенденции науки к «объективации» в поиске иммунитета к ней и опирается преимущественно на интуицию. Концепция объективного мира – это, с их точки зрения, искусственная

конструкция, проекция на бытие социальных,	общественных	отношений. По
Сартру, «культ знания, ставящий во главу	угла вопрос	об объективном

15

существовании мира, ведет к изъятию человека». За «неподлинность» общественных отношений ответственность ложится только на индивида. [54, 56].

Габриэль Марсель в «Божьем человеке» провозглашал: « Явись людям и себе тем, что ты есть». Предпочтение не жить, а «застыть в образе персонажа» всецело обусловлено малодушием человека, не решающегося всякий раз, во всякой ситуации, реализовать собственные, уникальные ценности. [57].

Он считал, что современному человеку не хватает знаний о «чувстве онтологического – чувстве существования. Эта потеря чувства существования связана, с одной стороны, с нашей тенденцией подчинять существование функции: человек ощущает себя не человеком как самим собой, а продавцом жетонов в метро или в какой-либо другой экономической функции. А с другой стороны, эта потеря чувства существования связана с массовыми коллективистскими тенденциями и широко распространенными конформистскими направлениями в культуре. Марсель так определяет существование: «Это то, что сопротивляется – или то, что будет сопротивляться – исчерпывающему анализу, осуществленному на основании опытных данных и направленному на постепенное сокращение до элементов, которые все больше лишаются существенного и важного значения. Существование – это то, что остается после анализа. Это то, что преобразует неопределенный комплексный набор детерминистских факторов в личность, которая приобрела определенный опыт и которая обладает некоторыми элементами (неважно, сколь малыми) свободы узнать, что эти силы действуют на нее. «Человеческое существо, никогда не является просто набором импульсов и определенных форм поведения» [57].

Французский экзистенциализм пытается вернуть ощущению его исконное значение; вернуть чувственно переживаемую связь индивида с предметом его созерцания и эмоций, которую наука расчленила и заменила антагонизмом отношения между «субъектом» и «объектом», в результате чего ощущение стало лишенным самостоятельности звеном. Ощущение для экзистенциалистов – это способ существования, единственный истинный способ связи человека с миром; подлинная форма бытия; ценность его – не в отражении мира, а в чувстве слияния с ним, задача экзистенциального философа – обосновать возможность для человека оставаться мыслящим, не делая себя «объектом», в «уже данном социальном мире». Феноменологический метод познания действительности, который они используют, направлен на прямое, дорефлексивное описание нашего опыта (каков он есть) безотносительно к его психологическому происхождению и его причинным интерпретациям, так как рефлексия отсекает непосредственные впечатления от «объективирующей» работы мысли.

Новая направленность французского экзистенциализма (по сравнению с немецким экзистенциализмом) выразилась в философских и художественных произведениях - в понимании и утверждении субъекта как субъекта чувственного, при котором реальностью признается область непосредственно переживаемого как единственно достоверного мира.

Может быть, поэтому очень велика роль искусства в «подлинном бытии» французского экзистенциализма. Язык произведений его представителей очень

16

близок языку искусства, который, по их мнению, выразительнее всего передает задачу озарения человеческого бытия смыслом. Именно на языке искусства, поэтической метафоры, мелодии, ассоциации вещи могут быть приближены человеком к себе, «перестают, – по словам Сартра, – существовать для себя». Искусство Габриэля Марселя, Поля Валери отличается пластической осязательностью вещей. [57]. Не случайно многие из представителей французского экзистенциализма больше известны не как философы, а как писатели, поэты, драматурги.

1.5. Религиозная ветвь экзистенциальной философии

На развитие экзистенциальных подходов в психологии значительное влияние оказали религиозные философы: М. Бубер и П. Тиллих.

Пауль Тиллих рассматривает человеческое существование в рамках религиозного подхода. «Мужество быть» – это не только название его книги, но и расширенное толкование этого девиза. Он считал, что подлинный смысл мужества как утверждение бытия обнаруживается прежде всего в христианстве при осмыслении экзистенциальной ситуации человека. Вопрос о бытии, с его точки зрения, – это скорее всего вопрос о небытии, которое всегда присутствует внутри бытия, но преодолевается в процессе Божественной жизни.

Человек – «тревожащееся» существо, тревогу вызывает не какое – то абстрактное знание о тревоге, но «сознание того, что небытие входит в наше собственное бытие». «Тревога – это конечность, переживаемая как собственная конечность». Выделяя три типа тревоги, П. Тиллих определяет пути ее преодоления. Первый тип тревоги – это тревога судьбы и смерти, но исток этой тревоги – в самой ситуации человека, в нашей экзистенциальной включенности в мир. Другой тип тревоги – тревога пустоты и бессмысленности. Она проявляется в различных видах отчуждения человека. Третий тип тревоги, угрожающий моральному самоутверждению человека, - тревога вины и осуждения. Три вида тревоги, пережитые в своей предельной форме, приводят к отчаянию. Но в отчаянии раскрывается само сущностное положение человека, так как жизнь – это постоянное усилие избежать тревоги. Тревога толкает нас к мужеству самоутверждения. Мужество противостоит отчаянию, не устраняя, а вбирая его в себя [58].

Люди используют несколько вариантов преодоления тревоги путем частичного или полного ограничения своей сущности и свободы. Это мужество быть частью. Его формы – это полуколлективизм церкви, конформизм демократии, тоталитаризм фашизма и коммунизма.

Этим формам противостоит индивидуализм, но его лишь по форме можно принять за действительное решение проблемы. Тиллих считает, что в ХХ веке человек утратил цели и становится лишь функцией созданной им самим функции, поглощается созданным им же самим миром.

Восстановление человека, по мнению П. Тиллиха, возможно лишь в опыте встречи с Богом. Это и есть личное приобщение к источнику мужества. Но

17

«диалог» с Богом и соприкосновение с источником бытия, а, следовательно, и с мужеством – индивидуальное усилие, «этический акт, посредством которого человек подтверждает свое собственное бытие, несмотря на те элементы, которые противоречат его самоутверждению». Мужество быть – это процесс раскрытия природы бытия, когда проясняется, что самоутверждение преодолевает отрицание, небытие, ничто. П. Тиллих рассматривает человеческое существование как «мужество быть», считая, что «человек становится человеком только в момент решения» [35,58].

Мартин (Мардохай) Бубер (1877 – 1965) традиционно считается первооткрывателем понятие «другого» в философии, хотя существуют концепции И.- В. Гете, К. Ясперса и М.М. Бахтина, но именно Бубер наиболее обстоятельно разработал представления о «встрече» и «диалоге», о субъект-субъектных отношениях.

Центральная идея философии Мартина Бубера – бытие как диалог между Богом и человеком, человеком и миром. Вершиной его немалого литературного наследия является книга «Я и Ты» [10]. Бубер отвергал субъект-объектные (монологические) отношения, которые исключают равноправность сторон, так как разум направлен на познание чужого мира как вещи, объекта и поэтому отвлекается от всего индивидуального, случайного, преходящего и интересуется лишь миром идеи, а не жизнью в ее многообразии.

Этой традиции философского познания автор противоставляет субъектсубъектную, диалогическую направленность. Он доказывает, что жизнь человека проходит в диалоге с другими: «Я ничего не могу сказать о себе, не соотнеся себя с «другим» [10]. Идея абсолютной равнозначности «Я» и «Ты» – разрабатывается Бубером наряду с проблемой экзистенциального одиночества, так как он считал, что возможность человека стать личностью обусловлена его изгнанностью природой. Язык его произведений афористичен, изложение носит характер своеобразной медитации, в ходе которой постигается тайна межчеловеческого общения. [11]. Исходная тема человеческих отношений углубляется им за счет все более проникающего вживания в мир другого [10, 16].

1.6. Русская философия экзистенциализма

Русская философия начала ХХ века обнаруживает, с одной стороны, удивительный параллелизм во взглядах русских и западных мыслителей – Хайдеггера, Ясперса, Бубера, Тиллиха, Хосе Ортега-и-Гассета, Мигеля де Унамуно, а с другой стороны, – яркую самобытность экзистенциальной мысли, обусловленную национальной культурной традицией.

Владимир Сергеевич Соловьев (1853-1900) русский философ и поэт своими воззрениями не только вдохновлял творчество поэтов и художников Серебряного века, но его принципы всеединства и богочеловечества можно рассматривать как предтечу религиозного экзистенциализма, русской идеалистической философии.

Вслед за ним шли Н.А. Бердяев, П.А. Флоренский, С.Л.Франк, Л.П. Карсавин,

С.Н. и Е.Н. Трубецкие, С.Н. Булгаков, Л.М. Лопатин, И.О. Лосский,

18

А.Ф. Лосев и другие. Его роль в развитии отечественной философской мысли можно сравнить с ролью Аристотеля в античной философии или с ролью Гегеля в немецкой.

В своих главных философских трудах: «Кризис западной философии», Позитив позитивистов» (1880); «Философские начала цельного знания» (1877); «Чтения о богочеловечеетве» (1878); «Критика отвлеченных начал» (1880); «Оправдание добра» (1887); «Три разговора» (1900), – В. Соловьев пытался объединить философскую науку и религию, создав «свободную теософию».

Познание, в его представлении, осуществляется двумя путями: 1) эмпирическим, рационально-философским и 2) мистическим, созерцательнорелигиозным. Интуиция и непосредственное умосозерцание должны стать связующими звеньями между научным, художественным и религиозным видением мира.

В. Соловьев разработал оригинальную систему философских категорий, которой всесторонне охватил действительность. Его философия начинается не с понятия бытия, которое, по его мнению, включает в себя лишь противопоставление небытию. Строить философскую конструкцию, с его точки зрения, можно только на фундаменте понятия сущего, абсолютного первоначала, которое «имеет в себе положительную силу бытия». Поэтому основная категория в его концепции - это сущее, или сверхсущее, Абсолют, Бог.

Абсолют раздваивается на первое и второе Абсолютное. Первый полюс — свобода ото всяких форм, «Единое», Логос; второй полюс – это София как «потенция бытия» или «первая материя», стремление к реализации в конкретном многообразии.

Согласно божественному замыслу, благодаря активности Софии и пульсации атомов, образуется реальный мир - природа, затем общество. София выступает при этом и как одухотворяющее начало становления мира, и как материализация идеальных сущностей, мировая душа. София, отождествленная с мировой душой, способна не только на развертывание заложенных в ней потенций, но и на искажения, если мировая душа вдруг увлечется излишней самостоятельностью и уклонится от объединяющего воздействия Логоса. Этим, собственно, и объясняет Соловьев несовершенство мира. У Софии, являющейся как бы представительницей материального мира, но мира устремленного к духовному единству и совершенству, особое место принадлежит идее человека.

«София есть идеальное совершенство человечества», – пишет Соловьев. «Осуществляющий в себе или носящий это единство Христос, как цельный божественный организм – универсальный и индивидуальный вместе, – есть Логос и София» [55]. Благо, истина и красота раскрывают жизненное наполнение и значимость категории сущего для человека.

Основная идея философии В. Соловьева – идея всеединства. Для достижения всеединства абсолютно необязательно рассматривать разобщенность как непреодолимое препятствие. В определенном смысле она необходима для истинного плодотворного всеединства, которое предполагает синтез многогранных, многокачественных индивидуальностей. Процесс дифференциации, отделения элементов от единосущего даже нужен для плодотворного синтеза. Но он полезен до тех пор, пока не угрожает хаосом и полным небытием.

19

Человек, по Соловьеву, представляет собой соединение Божества с материальной природой, что предполагает в человеке три составных элемента: божественный, материальный и собственно человеческий. Собственно человеческое начало – это разум. Человек Божественный – это вечная идея человека, содержащаяся в первом абсолюте. Человек материальный – это дохристианское первобытное существо, не выделившееся из природы. Человек духовный – это присутствие в человеке и первого, и второго. Его собственная человеческая жизнь состоит в согласовании природного начала с божественным, но без человека, по Соловьеву, нет деятельности Бога, так как ее не на что направлять и, следовательно, человек совечен и сомогущ Богу.

Соловьев подчеркивал, что как нечто отдельное человек не существует. Личность становится человеком лишь в качестве органичной части человечества, а человечество представляет собой единый организм. Человечество – это универсальная индивидуальность.

Вызывает несомненный интерес концепция развития В. Соловьева, согласно которой только тогда, когда развивающееся потенциально содержит в себе все, чем оно станет впоследствии, возможно развитие. Мир развивается, поскольку в его основе лежит божественный замысел, но без творчества людей предельное состояние идеального Сущего не может быть осуществлено.

Соловьев считал, что без опоры на нравственность невозможно получить критерий истины, поэтому философия обладает нравственно-практическим значением: ей дано право критически оценивать действительность с точки зрения абсолютного идеала. Судьбы мира он ставил в прямую зависимость от нравственности и всей духовности человека. От самих людей и характера их деятельности зависит то, будет ли на Земле осуществлено восхождение к Богу. Соловьев был убежден, главное не в том, чтобы устроить на Земле рай, а в том, чтобы не допустить в ней ада. Причину зла - отпадения мира от Бога – он видел в эгоистическом стремлении человека к обособленному существованию, в отталкивании от себя других.

Соловьев утверждал, что люди могут совершенствовать мир, руководствуясь принципом единства истины, добра и красоты.

Человек в современном его состоянии далеко отстоит от центра всеединства, находясь в периферийных его областях, где силы обособления, разъединения преобладают над силами объединениями. Периферийное сознание не в состоянии охватить единый идеальный, сущностной космос, возвыситься до его понимания. Редкую возможность для этого предоставляют вспышки вдохновения, озарения, которые испытывают истинные художники, поэты, пророки. В такие моменты открывается подлинность мира, его единство.

Среди вдохновенных чувств, помогающих периферийному сознанию преодолеть его слепоту, первое место, по Соловьеву, принадлежит любви. В ней запечатлен отблеск могущественных, всеохватывающих сил единения. Философ не отрицает благотворность даже «низших стадий любви», соединяющих разнополые существа и подтверждающих существование часто неосознаваемого единения. Но эта любовь, на его взгляд, является слабым и искаженным намеком на те возвышенные и всемогущие силы любви, которые господствуют в идеальном сущностном бытии, создавая его единство. Познание невозможно без любви, ощущаемой как стремление к достижению всеединства. Эгоистическая

20