istor-i-teor soc

Однако миф не является прямым обманом, хоть и представляет ценности в фантастической форме1. Являясь бессознательно-художественной переработкой действительности, он включен в язык реальной жизни. Социальная функция мифологии заключается в ее житейско-практическои эффективности, выражаемой в поддержании ритуально-магически ми средствами определенного природного и социального контроля и порядка (равновесия) в архаических (родовых) организациях общества. Мифологическое мышление функционирует на коллективно-бессознательном чувственном уровне (который включает символический характер воображения), оперирующем образами. Это уровень живого созерцания (дотеоретический) как исходного, утилитарного человеческого отношения к миру, взаимодействия с практически близкой сферой действительности.

Первобытное общество — это дописьменный этап культуры, для которого характерен приоритет поэтического перед повествовательным: символический язык придает мифу (правдивая речь) в основном художествен- но-поэтический, дидактический (героический эпос) характер. При этом миф опирается на основной метод — наблюдение и метафоризацию. Метафорический аспект мифологической символики нельзя полностью рационализировать, можно лишь перевести на другие, тоже образные, языки. Отсутствие письма обусловливает устно-слуховую — оральную организацию информации, которая поддерживается действующими людьми. Для закрепления и передачи накапливаемого знания используются устный язык и чув- ственно-наглядные средства' первые рисунки, затем живописные изображения, которые носят художественно-познавательное значение (поздний неолит). С развитием духовного мира первобытных людей стремление к передаче формирующихся общих понятий, мыслей приводит к появлению схематической, условной живописи и пиктографического письма (неолит), в котором нарастают символические элементы и одновременно повествовательная сложность изображаемого, передачи субъективной картины мира. Однако имеющие в них место образы и символы не являются «шифром трансцендентальности» и выражением теоретических сущностей бытия. Главным в первобытном искусстве, пиктографическом письме является обеспечение понимания смысла изображения для всех, независимо от языка. Иначе они теряют свой смысл и предназначение. Пиктография к гому же выражает мысль целиком и передача сложных, абстрактных понятий в ней затруднена.

В условиях первобытного общества распространение и усвоение внетео-ретического знания, мифолого-религиозного мировоззрения также вплетено в язык реальной жизни. Они осваиваются с принятием образа жизни, через овладение навыками и умениями практической деятельности, ин-1 тернализацию определенных норм, традиций и др., наконец, через вклю-' чение индивида в социальную практику после обрядов инициации уже как зрелой личности. Основным способом передачи и усвоения социальных

1 В понятие «миф» иногда включается политическая идеология. В этом случае оно получает негативную оценку, так как идеология открывает путь к манипулированию (пропаганде) сознанием идеями мифа.

22

опыта и памяти выступает научение как практическое общение учителя-практика и ученика, которое исторически и генетически предшествует специализированным формам распространения знания, именуемым образованием, пропагандой и т. п.

На рубеже IV—III тыс. до н. э. происходит переход от каменного века к веку металла. В благоприятных природных условиях Древнего Востока (Шу-меро-Вавилония, Египет, Индия, Китай) начинается разложение первобытного и зарождение раннеклассового общества с азиатским способом производства. Для него характерны патриархальный характер рабовладения, верховная собственность государства на землю (восточная деспотия), приоритет деревни над городом, личностное господство и подчинение соседской общине. В этих условиях происходит разделение труда, социальная дифференциация и развитие неравенства, образуются народности и государства, экономические, правовые, социально-политические и др. виды общественных отношений. В общественно-исторической практике и в процессе познания возрастает качество и роль аналитической деятельности, абстрактного мышления. Об этом свидетельствует появление идеографического письма, развитие в нем логограмм, отражающих смысловую (повествовательную) сторону языка и связанных со звучащим словом. Это привело к тому, что письменность отделяется от условной живописи и становится основным средством закрепления, передачи и переработки знания, требующим определенной интеллектуальной работы.

Появление письменности, позволяющей излагать мысли в повествовательной форме, создает принципиально новую ситуацию общения Изменяются информационные и коммуникационные возможности: формируется визуально-графическая организация информации фиксированными знаковыми системами

В I I I — II тыс до п. э. (эпоха бронзы) создаются новые социокультурные возможности для развития духовных способностей человека, расширяется сфера неутилитарного отношения к действительности — эстетического, этического, религиозного и др. В частности, письменный язык обособляется от племенных и местных диалектов. С помощью абстрактных и сложных понятий развиваются логические рассуждения, аналогии, отвлечения, сложные спекуляции, придающие знаниям определенную систему: появляется эзотерическое знание и создается порог его понимания. Для преодоления данных и других трудностей требуется определенная грамотность как результат длительной подготовки и занятий умственным трудом. Формируется система образования как специализированная форма создания и распространения информации учителем и усвоения се учеником через беседу, урок, текст, учебник, и т. п. Необходимость значительных материальных затрат на обучение и воспитание сосредотачивает образование в руках государства и его учреждений. Особую роль в духовной жизни стали играть военно-чиновничий аппарат (особенно писцы), сословие жрецов, представители искусства, владевшие грамотой, письмом и свободные от тяжелого физического труда. Храмы и писцовые школы становятся центрами Духовно-культурной деятельности.

23

Из первоначального синкретизма мифологии вычленяются искусство, политеистическая религия, которая обретает теологизированную оболочку и выступает как мистико-религиозные теокосмогонии. В них идея космоса (упорядочности) переносится с природы на государство. Бог, как тво рец мира, управляет им через своих избранных, располагающихся в строгой иерархии. Живым богом на земле является царь, фараон и им подобные, обладающие неограниченной властью над людьми и богатствами. Все остальные предназначены, терпя лишения, производить эти богатства и через посредство жрецов приносить жертвы богам. Нарушение данного установления неизбежно грозит разрушением мира. В мистико-религиозных теокосмогопиях ответы на мировоззренческие вопросы даны исходя из «божественной мудрости», носящей идеологическую окраску: освящение существующих политического строя и власти экономических и социальных отношений.

Теперь мифологическое сознание как «народное знание» становится тормозом на пути раннеклассовой государственности и должно быть заменено на новое, отвечающее формирующемуся образу жизни и картине мира. В результате государственно-религиозного влияния на народные массы формируется новый тип сознания — религиозный, ставший традиционным для доиндустриальной цивилизации И хотя он сам еще тонет в море суеверий, но разрушает мифологию: миф перестает быть самостоятельной формой сознания и подвергается теологизироваиному переосмыслению. В результате разрушается слитность индивидуального и родового (кол- ' лективпого) сознания.

Одновременно, положительное знание, которое систематизировалось и конкретизировалось вокруг мифов, создает гносеологическую предпосылку для возникновения рудиментарной, то есть зачаточной, науки. На рубеже II—I тыс. до н э. происходит обособление умственного труда от физического, появление досуга; выделяется определенная прослойка людей, еще не ученых, а скорее рассудительных, обладающих способностью к точному наблюдению, практической житейской мудростью, искусных в вопросах поэзии, религии, законодательства и т. п. Их усилиями начинает формироваться логико-рассудочное (словесно-знаковое) мышление и рациональное познание, относительно независимое от мифологии. Оно отличается от уровня живого созерцания тем, что в процессе познания используются методы наблюдения и феноменологической констатации явлений природы, фиксация элементов производства и быта, формы организации знания о них. В итоге длительных опытпо-наблюдательных усилий появляются знания о природе, производстве, механике медицине, астрономии, математике и др., имеющие прагматическую) полезность.

Все это свидетельствует о формировании первого уровня рационального познания — эмпирического, который обладает относительной самостоятельностью и не может считаться абсолютно зависимым от теоретических установок. Данный уровень выступает как промежуточный между уровнями живого созерцания и теоретическим. В нем пока отсутствуют логико-

24

рефлексивные процедуры, методы познания не возводятся в принципы миропонимания, а формирующееся рациональное знание не получает строгого оформления в виде теоретических положений, четко сформированных законов и принципов. Вместе с тем, на эмпирическом уровне (в отличие от живого созерцания) остраненно-объективнос понимание действительности, методы и формы опытно-аналитической деятельности начинают играть решающую роль. Само появление эмпирического знания является результатом и свидетельством усложнения духовного развития и дифференциации культурной жизни общества — зарождения узко специализированной научной сферы познания.

В I тыс. до п. э. (эпоха железа) духовное развитие, технологические потребности производства, беспрерывные войны, также связанные с удовлетворением настоятельных запросов технологического и духовно-идео- логического порядка, стимулировали дальнейшее развитие рационального познания, логико-рефлексивных процедур, обусловливали увеличение их объема и углубление содержания. Совершенствование письменности рождает слоговое письмо, которое отвечает сложному уровню абстрактного мышления и становится глубоким инструментом передачи и закрепления мысли. Следующим шагом стало букйенно-звуковое письмо: им человечество пользуется по настоящее время. Данное письмо обеспечивает переход к прозе в изложении мысли, взглядов, без чего невозможны теоретичес кие построения . В результате формируется качественно новый уровень рационального познания — теоретический — с его методами конструирования абстракций, освобожденных от конкретных условий существования объектов познания.

Таким образом, познавательная деятельность усложняется и включает все три уровня познания, которые при относительной самостоятельности оказывают влияние друг на друга: живое созерцание даст привычную информацию эмпирическому и теоретическому уровням, а результаты последних составляют основу для корректировки и расширения впетеорети-ческого знания о непосредственной данности. При этом эмпирический и теоретический уровни составляют новую сферу научно-теоретического познания. Формирование данной сферы свидетельствует о становлении авторитета «логоса» вначале как разумного слова, а затем разумной необходимости, управляющей миром.

В современной литературе общепризнанной точкой отсчета перехода от мифа к логосу, рациоанально-теоретическому уровню познания и знания, является зарождение философии, ставшей на долгие времена синонимом единой, нерасчлсненной науки. Философско-логизированпое осмысление мира связано с формированием системы общих методологических установок. Создающиеся при этом теории не только стремятся раскрыть сущность объектов, объяснить их, но и становятся мощным инструментом научно-теоретического познания, возводятся в принципы миропонимания. Формируется также рефлексия над самим процессом познания, направленная на выявление и сознательный контроль оснований, условий и средств духовного производства.

25

1.2. Античная философия

Пусть никто в молодости не откладывает занятие философией, а в старости не устает заниматься философией,

Эпикур

Дальнейшее развитие познавательной деятельности связано с античной философией (VI век до п. э.—VI век н. э.) греко-римского мира, основанного на античном способе производства, давшем духовной культуре классические формы, не известные на Востоке. Европейский по территории, данный мир является особым этапом в развитии доиндустриальной цивилизации, выражающим закон хронологической и территориальной неравномерности развития социума. На данном этапе ведущим является природное разделение очагов культуры. Античный способ производства инициирует приоритетное развитие ремесла и его выделение из сельского хозяйства. Образование полисов (городов-государств) формирует торгово-промышленные центры, в состав которых входили и прилегающие сельские местности, часто обширные. В них все большее внимание приобретают товарно-денежные отношения. В городах-государств ах гражданская община играет главную роль, обусловливая личностное участие и ответственность в общественных делах, появление безличностного права Повышенный интерес к технологии материального производства, которое легче поддастся рациональному объяснению, открывает простор для развития научно-теоретического познания и сознания, где стремление к объективному знанию о мире стало занимать все больше места. Поэтому в первую очередь развиваются арифметика, геометрия, астрономия, музыка (гармония), относящиеся в основном к природе (фюзис — естественные тела) и ремеслу (технэ — искусственные тела). Данная рационализация была направлена против фантазирования, мифотворчества и вела к потере мифом ореола святости и религиозности, он рассматривается как форма сказки и легенды.

Движение к «логосу» проходит через период прсдфилософии на рубеже VII—VI вв. до н. э., получившего название «семь мудрецов»1 (72, 119), которые поражали современников своей ученостью и самостоятельностью размышления о мире, явлениях природы, человеческой судьбе и т. п. Мудростью считали знания о неведомом, непостижимом для простых смертных. Личный опыт всегда ограничен и было непонятно откуда берется знание общего? Мудрость приписывали богам, а Афина Паллада считалась ее богиней. В скульптурных изображениях у ног богини восседала сова — священная птица — вероятно потому, что она способна видеть во тьме. Боги, согласно мифологическим представлениям, наделяли мудростью оракулов, жрецов и других избранников, которая и считалась божьим даром. Гомер в Илиаде (1, с. 70) говорил о них: «Мудрый, ведает он все, что минуло, что есть и что будет».

1 К «семи мудрецам» относят Солона Афинского, Фалеса Милетского, Клсобула Линдийского, Питтака Митиленского, Периандра — коринфийского тирана, Би-анта из Приены, лаокониа Хилона.

26

Мудрецы, независимо от оракулов и жрецов, предсказывали затмения, давали советы как поступать в том или ином случае, на основе наблюдений натуральной, естественной природы и большого практического опыта.

Этим они доказывали, что мудрость как способность не приобретается от других, а создается собственными усилиями человека, в том числе и как способность научать. Что источник мудрости образует не вера, а познание и стремление к интеллектуальному и моральному совершенству. Часто таких людей называли безумцами и святотатцами. В частности, когда Анаксагор стал утверждать, что солнце есть громадная каменная масса, то навлек на себя преследования: его обвинили в безбожии и изгнали из Афин. Сами же мудрецы стали называть себя философами, то есть любящими мудрость. Им и принадлежит заслуга преобразования мифологического мировоззрения в теоретическое знание.

Данное интеллектуальное движение натурально-реалистического освоения (осознания) свойств природы и взаимоотношений с ней человека и общества ориентируется на насущные практические потребности и выгоды. Усилия мудрецов направлены на объяснение естественным образом небесных явлений (натурфилософия), на изменения чувственно зримой вещности окружающей действительности, на проведение социально-по- литических реформ. Умение заглядывать вперед и осознавать последствия своих действий ставило идеал мудрости (высокого духа) как силы разума в приоритетное положение по отношению к мужественности, набожности и т. п. Демокрит облек данный подход в формулу: «Мудрец — мера всех существующих вещей».

Рационализация естественно-натурального подхода к познанию мироустройства, обращение к количественной стороне явлений природы (эмпирические подробности) способствуют зарождению натурфилософских теогонии. Ведущим методом досократовской натурфилософии становится метод наблюдения и выдвижения гипотез (без экспериментальной проверки)1. Таким образом, сначала появились философы, затем слово «философия» как процесс и результат философствования. В таком понимании данный термин стал на долгие времена синонимом науки.

Считается, что первым употребил словосочетание «философия» (фило

— любовь, софис — мудрость) Пифагор (580—500 гг. до н. э.) для определения стремления к исследованию истины, любви (сильной заинтересованности) к мудрости. По преданию тиран Флионта — Леон спросил его, кто он такой? Пифагор ответил — философ. Слово это было незнакомо Леону и он объяснил смысл неологизма — Пифагор сравнил жизнь с олимпийскими играми. Среди толпы присутствующих на итрах он выделил три различные группы: одни приходят для борьбы, другие — торговать, третьи же, которые мудры, удовлетворяются наблюдением. Так и в самой жизни: одни рождены, чтобы быть рабами славы, другие соблазняются прибылью, третьи — мудрые, стремятся только к истине. Но так как мудрость присуща только богам, то смертные могут быть лишь философами — это

Сам термин «натурфилософия*, отражающий ее практически-прикладной характер, появился в Европе лишь в конце XVIII века.

27

те, кто любит мудрствовать, стремится к мудрости как высшей форме прекрасного. Поэтому философия есть знание обо всем без выделения отдельных наук.

Пифагор создал закрытую (замкнутую) организацию и корпорацию ученых — «общее товарищество», создавшее тайное (эзотерическое) учение для просвещенных. Деятельность Пифагорейского союза во многом исходила из орфической теогонии, имевшей корни в мифологии и магии. Отзвуки последних выразились в понимании мира как огненного тела, учении о бессмертии, переселении душ. Пифагор утверждал о своем умении слышать разговор рек, мелодию движущихся небесных сфер и др. Однако на ядро его учения наложили отпечаток занятия арифметикой и геометрией как основным составляющим формирующейся науки — научно-творчес- кого познания.

Научным основанием пифагореизма является тезис о том, что «самое мудрое — число», которое владеет «вещами». Число рассматривается как онтологическая единица бытия (как монада). Числа — носители, выразители количественной характеристики реальных явлений — это абстракции, оторванные от чувственных вещей и превращенные в отдельные самостоятельные сущности. Тем самым в акте абстрагирования разум человека оказывается способным отвлекаться от качественного многообразия вещей и обобщать те или иные свойства реального мира (мир вещей и мир идей). Число стало обозначать упорядоченное мироздание и позволяло абстрактным образом, с помощью дедуктивного метода доказательств, объяснять свойства и отношения, присущие гармоническим сочетаниям мироздания. Пифагор учил, что все вещи — суть числа, поэтому сущность явлений мира нужно искать в гармонии чисел, управляющих миром. Именно в них выражены связи, присущие предопределенным гармоническим сочетаниям во вселенной.

Пифагорейцы эмпирически открыли математическую зависимость высоты тона от ударов не одинаковых по весу молотов, звучащей струны — от ее длины и др. Таким образом, качественные явления (созвучия) стали достаточно точно определяться через количество. Тем самым было положено начало исследованиям качественно-количественных отношений предметов и явлений реального мира.

Социально-этическим основанием пропагандируемого пифагорейцами мировоззрения является формула: «Порядок есть союз всех вещей». В ней выражена крайняя неприязнь к анархии и хаосу как несвободе. Выдвинутая ими идея гармонии социальных сил, которая устанавливается в соответствии с небесной гармонией, включает уравнительное равенство всех свободных: справедливость — это воздаяние равным (3, 1, (1)).

Порядок — это единение разнообразных связей вещей в мире. Чтобы достичь его, нужна сознательная воля, выбор и ответственность людей, готовых к совместному бытию, то есть свобода. Развивая учение о «надлежащем», пифагорейцы закладывают основы этики: культ дружбы и товарищества, борьбу со страстями, подчинение младших старшим и др.

Сложная социально-политическая дифференциация в греческом мире обусловила ситуацию острой мировоззренческой борьбы. О се накале сви-

28

дстельствует принятие во второй полоиине V века до н. э. в Афинах, претендующих на социокультурное первенство в Элладе, закона о почитании богов и запрещении натурфилософских теогонии. Главную роль при этом играли демиурги (устроители мира) — поэты, певцы, прорицатели, жрецы, продолжавшие воспевать старинные традиции сельской общины, «народной мифологии», ставшие консервативной силой, но имевшие авторитет среди демоса. Для поэтических искусств источником является вдохновение («безумие») как род божественного наития. Это выводит поэта за обычные грани ума и придает авторитет ему и тому, что он говорит.

Демиурги исходили из того, что природа имеет божественное происхождение, действует неотвратимо и с необходимостью. Поэтому человеку не дано знать природу — это дело богов. Религия является общим делом свободных граждан, и их обязанность заключается в почитании богов. Занятия же натурфилософией есть противопоставление себя государственному пантеону и общественному единству. В результате мир природы (фю-зис) был отодвинут на периферию познавательной деятельности, а сами занятия физическими и космологическими проблемами стали опасным делом. Так, боясь расправы за «безбожие» своей мудрости, бежали из Афин Анаксагор и Протагор. Несколько позже был казнен Сократ. И даже много лет спустя по тем же мотивам за несколько месяцев до смерти пришлось покинуть Афины Аристотелю, язвительно заметившему при этом: «Я не хочу допустить, чтобы афиняне вновь совершили преступление против философии».

С этого момента центр тяжести в античной «битве идей» перемещается на этико-политический комплекс, благодаря чему происходит его рационализация. Данная этизация познания связана, прежде всего, с пониманием человеческого смысла и постижением законов нравственно-политической жизни человека. Основными вопросами становятся: а) моральный контроль над биологической природой человека и б) государственный контроль над общественной жизнью (при вспомогательной роли жрецов)1. При таком подходе акцент переносится на абстрактно-логические (спекулятивные) методы познания, что делает эмпирические подробности второстепенными.

Первыми сместили теоретико-познавательное направление с природы на человека софисты, провозгласив его центром универсума (социоцент-ризм) и мерой всех вещей. Человеческое бытие рассматривается ими как особая неприродная реальность. При этом социальное имеет общественное начало в человеке (конфликт добра и зла) и является продуктом сознательного творчества. Софисты были также учителями риторики — искусства красноречия и эристики — искусства спора. В условиях античной демократии эти умения были жизненно важными, так как каждый гражданин при нужде защищал свои интересы при помощи устной речи. В частности, ради выгоды эристика допускала ложные посылки и нарочитые паралогизмы для убедительности речи и ниспровержения противника (спор ради

1 На Востоке с данного комплекса начинается философия при решающей роли жрецов.

29

спора). Софисты, опираясь на этический релятивизм, низводили моральные понятия до их служебной роли по отношению к этически обоснованным и утилитарно окрашенным целям. В силу этого противники обвиняли их в том, что они учат мнимой мудрости — умению обманывать людей ради корысти. На этой основе слово «софист» приобрело предосудительный смысл. Вместе с тем, в центре внимания софистов было слово, правильный склад прозаической речи и логика убеждения. Это способствовало открытию законов мышления и формированию понятий.

Особую роль в повороте от натурфилософии к философскому рассмотрению человека и проблем познания им самого себя (самопознания) сыграл Сократ (469—399 гг. до н. э.), первый афинский философ. Он вывел знание, которым до него пользовались стихийно, на уровень понятия. И хотя Сократ высказывается против письменности, делавшей знания доступными всем и всякому, но собственно с него начинается переход к развитым формам книжной философской спекуляции и научным классификациям. (48, I).

Добродетель и знания у Сократа означают одно и то же. Отсюда он определяет цель философии — научить людей добродетельной жизни. Для этого надо изучать подвластный духовный мир личности как человеческой сущности. Следовательно, надо познать всеобщие этические нормы, определить суть всеобщего блага, то есть совершить переход к обобщениям. Данный этический рационализм явился великим шагом в интеллектуальном развитии человечества.

Сократ считает, что философию интересует то, что известно всем (очевидное), но, тем не менее, остающееся непонятным (непознанным). Истинным же знанием является понятие о предмете, которое достигается посредством определения данного понятия. Ведь только то, что вполне определено, является понятным и годным для целенаправленной практической реализации. Таким образом, понятие — это мир твердого знания и размышления. А значение (добродетель) есть результат усмотрения общего (сходства) для ряда вещей. Мудрость — это совершенное знание, выражающее этический рационализм: если человек может сделать лучшее, он не будет делать худшее. Дурное действие — от незнания или заблуждения. Но как достичь знания?

Нахождение общих понятий начинается с сомнения: «Я знаю, что ничего не знаю». Постановка проблемы заставляет усматривать различия ряда вещей, отличия идеального от реального и т. п. Сопоставление ряда частных фактов (индукция) ведет к обобщению. Таким образом, поиск общего является процессом строгого, систематического и доказательного мышления. Данный поиск осуществляется путем преодоления противоречий в наших суждениях, где на помощь приходит диалектика как искусство логического рассуждения и его выражения в языке.

Особую роль в рождении мысли играет у Сократа майевтика, то есть искусство помощи родиться истине в душе. В силу того, что человек ничего не знает, и чтобы он что-то узнал, надо пользоваться вопросно-ответным методом. Каждый может иметь свое мнение (мир догадок и веры). Однако истина должна быть одной для всех. Путь ее достижения — диалог (устное

30

собеседование). Ведь сколько письмена ни спрашивай, они излагают одно и то же. Живой разговорный диалог позволяет ставить продуманные вопросы, заставляющие собеседника задуматься над противоречиями мысли и освобождающие его от самоуверенности мнения. Тем самым реализуется сократовское кредо — «познай самого себя». В результате участники диалога становятся готовыми к совместному поиску истины. Положительная часть вопросно-ответного метода Сократа заключается во взвешивании полученных ответов и постановке новых вопросов, что позволяет исследовать предмет диалога сообща.

Однако ирония и лукавство Сократа во время бесед и споров демонстрировали его превосходство над другими людьми («Я знаю, что ничего не знаю, а они и этого не знают»). В конечном счете это послужило поводом к обвинению Сократа в развращении юношества, за которым последовало наказание — смертная казнь. Его приговорили выпить яд — чашку цикуты (болиголова). До этого приговоренных к смерти сбрасывали со скалы. Но с прогрессом нравов и, видимо, с увеличением числа смертных приговоров цивилизовалась и процедура их исполнения.

В последующем проблематику этического рационализма продолжали сократические школы — мегарская, киническая, кирепская и др.

1.2.1. Послесократическая философия

Разум знать пожелал в устремлении здравом, что же в мире явилось первичным началом?

Низими

Платонизм Истинное бытие— это некие умопостигае-

мые и бестелесные идеи.

Платон

Послесократическая философия обретает экзотерическую форму книжной учености (осведомленности), доступной для всех, обладающих грамотностью. Зарождается культ образованности, которую надо добывать из книг (вместо мудрости). Данный парадигмальный поворот связан, прежде всего, с именем Платона (427—347 гг. до н. э ), ученика Сократа. Настоящее имя Платона — Аристокл, Платон — прозвище («платюс» — широкий, широкоплечий). Он обращается к вопросам о первоначалах (сущностях), впервые различив чисто духовный мир идей и мир вещей (бытия), формирует концепцию познания, в которой разум (внутреннее зрение) приближает к пониманию идей.

Платон исходит из того, что между тем, как явления воспринимаю тся с помощью органов чувств, и тем, каковы они на самом деде, нет ничего общего. Он считал, что чувственные вещи изменчивы, а понятия выражают нечто неизменное — существенное. Поэтому понятия должны иметь соответствующие им объекты, какими чувственные вещи быть не могут. Больше того, последние возникают через причастность к особым сущностям — идеям, то есть к нематериальным (сверхчувственным) сущностям вещей как их идеалов, образцов. Платон рассуждал следующим образом.

3!