обязательные / pdf / Ибсен. Собрание сочинений

собой.) Н е следовало давать никаких обетов, клясться спасением души такому старику, как я. Будь у меня впереди годы, я бы еще мог как-нибудь вывернуться... Н о этот вечер... мой последний вечер... Нет, нет, опасно... Так сдержать обет? И подвергнуть опасности здание, над которым трудился всю жизнь? (Шопотом.) А х , удалось бы мне еще разок провести лукавого, хоть один этот последний разок!

(Прислушиваясь.)	Что это?			(Кричит.)		Вильям!	Вильям!
	С и р а	В и л ь я м			вбегает	справа.
Что это за страшный шум и вой?
С и р а В и л ь я м .		Непогода			разыгралась, все		крепчает.
Е п и с к о п	Н и к о л а с .			Непогода разыгралась?				Н у
конечно, я сдержу обет!			Непогода,			говоришь	ты...	Они
поют там?
С и р а В и л ь я м .		Да,	владыка.
Е п и с к о п	Н и к о л а с .			Скажи им, чтобы они			молились

изо всех сил. Особенно брат Аслак; а то он всегда читает такие коротенькие молитвы; отвиливает, где только можно;

пропускает	слова,	пес! (Стучит о	пол	жезлом.) Поди и
скажи ему,	что мне	осталась всего	одна	ночь — последняя,

пусть приложит все старания, не то я буду являться ему в виде призрака.

С и р а В и л ь я м . Владыка, не позвать ли мейстера Си-

гарда?
Е п и с к о п Н и к о л а с .	Ступай,	говорю я!
С и р а В и л ь я м	уходит	в часовню.

Верно, это небо желает, чтобы я примирил короля и герцога, раз оно посылает мне грамоту Тронда в такую минуту. Тяжело тебе сдаваться, Николас, одним взмахом уни-

чтожить здание,	которое	созидал	всю жизнь.	Н о	другого
исхода нет. На	этот раз	придется	покориться	воле	неба...

И хоть бы я мог прочесть, что написано там, в грамоте! Н о я не разберу ни слова! Глаза застилает туманом, а в нем прыгают искры. И никому нельзя поручить прочесть!.. Дал такой обет!.. Ужели ум человеческий так жалок, что не в силах справиться с последствиями собственных деяний? Я долго внушал Вегарду Вэрадалю, чтобы он уговорил короля отослать Ингу от себя, и это совершилось наконец.

Это деяние было умно. Н о не дай я тогда такого совета, Инга не жила бы в Вартейге, грамота не попала бы во-время в мои руки, и мне не предстояло бы теперь сдержать свой обет... Умное деяние превратилось в неумное. Будь еще у меня время впереди... но мне осталась всего одна ночь до

утра, да	и то не наверно. Я должен, я хочу пожить еще!
(Стучит	жезлом; справа входит священник.)	Позвать
мейстера	Сигарда!

С в я щ е н н и к уходит; епископ судорожно сжимает грамоту в руках.

Тут, за этой тонкой печатью, покоится сага Норвегии на сотни лет вперед! Покоится и дремлет, как птенец в яйце!

О, иметь бы не одну душу, а несколько,	или — ни о д н о й !
(Страстно прижимает письмо к груди.)	Не будь мой конец

так близок... а с ним суд и возмездие... я высидел бы из тебя коршуна, который навел бы своими крылами тень ужаса на всю страну, вонзил бы свои острые когти в сердце

каждого человека! (Вздрагивая.)				Н о последний час			близок!
(Вскрикивает.)	Нет, нет... ты будешь лебедем, белым лебе-
дем! (Бросает	грамоту на пол и кричит.)					Мейстер	Сигард!
Мейстер Сигард!
М ей с т е р	С и г а р д	(входит			справа). Как		вы	себя
чувствуете, благородный		господин			мой?
Е п и с к о п	Н и к о л а с .		Мейстер Сигард...				продайте
мне три дня жизни.
М е й с т е р	С и г а р д .	Я	сказал		вам...
Е п и с к о п	Н и к о л а с .		Да,	да!	Н о	это вы только		так,

нарочно. Вы хотели только наказать меня слегка. Я был для

вас несносным господином, и вы хотели попугать меня.								Ф у ,
это было нехорошо. Нет, нет, это мне поделом было.								Н о
теперь будьте же добрее, снисходительнее!					Я	хорошо		за-
плачу... Т р и дня жизни,		мейстер	Сигард,	всего		три	дня!
М е й с т е р С и г а р д .		Х о т я бы мне самому				предстояло
отправиться на	тот свет	вместе	с вами,	я и	тогда		не	мог
бы отсрочить этого на три дня.
Е п и с к о п	Н и к о л а с . Ну,		один,	хоть		один	всего!

Пусть будет светло, пусть светит солнце, когда я буду "от-

ходить!		Слушайте, Сигард!		(Подзывает его и притягивает к
себе	на	скамью.)	Почти все свое золото и серебро я отка-
зал	церквам,		чтобы по	мне служили обедни, длинные

обедни. Я отменю свое распоряжение. Вы все получите! А , Сигард? Не надуть ли нам с вами всех их там? Хе-хе-хе! Вы разбогатеете, Сигард, покинете страну. Я же получу отсрочку, возможность немножко управиться с делами и обойтись меньшим числом молитв. Н у что же, Сигард, сделаем так?..

Сигард щупает его пульс.

(Со страхом.)	Что же вы не отвечаете?
м е й с т е р	С и г а р д (встает). Недосуг мне, владыка!

Я приготовлю вам питье; оно облегчит вам последние минуты.

Е п и с к о п	Н и к о л а с .			Нет, повремените еще!		Повре-
мените и ответьте мне!
м е й с т е р	С и г а р д .		Недосуг: питье должно			быть	го-
тово не позже, как через			час. (Уходит		направо.)
Е п и с к о п	Н и к о л а с .			Через час!	(Исступленно		сту-
чит жезлом.)	Вильям!	Вильям!
	С и р а В и л ь я м			входит из	часовни.
Возьми им еще на подмогу! Восьмерых мало!
С и р а В и л ь я м .		Владыка?..
Е п и с к о п	Н и к о л а с .			Возьми	еще нескольких		на

подмогу, говорят тебе. Крестовый брат Кольбейн пролежал

на одре болезни пять недель...			немного	нагрешил	за	это
время...
С и р а В и л ь я м . О н		исповедался вчера.
Е п и с к о п	Н и к о л а с	(оживленно).		Вот-вот,	е г о	и
надо! Возьми	его!
	В и л ь я м	уходит	в часовню.

Через час! (Отирает пот со лба.) Фу, какая здесь жара!.. Жалкий пес, — к чему вся его ученость, когда он не может продлить жизнь на час! Сидит целыми днями в своем покое и прилаживает хитрые колесики, гири и рычаги; хочет соорудить такую штуку, которая бы шла, шла, не останавливаясь, — perpetuum mobile, * как он ее называет. Зачем лучше не приложит он свой ум и свое искусство к тому, чтобы превратить человека в такое perpetuum mobile?..

(Останавливается и раздумывает; просветлев.) Perpetuum mobile... Я не силен в латыни... но это означает нечто такое,

что способно действовать вечно, до скончания веков. А что, если бы я сам смог? Вот было бы дело, достойное конца^! Совершить такое величайшее дело в последний час своей жизни! Пустить в ход колесики, гири и рычаги в душе короля и герцога, пустить в ход так, чтобы никакая сила земная не могла их остановить! Если я смогу это, то я ведь останусь жить, жить в моем деле... и, в конце концов, это, пожалуй, и есть т о, что называют бессмертием... Утешительные, отрадные мысли, как вы успокаиваете старика! (Глубоко переводит дух и вытягивается на ложе.) Дьявол жестоко донимал меня сегодня. Вот к чему приводит праздность... otium est pulvis... pulveris... * да ну ее, латынь! Дья - волу больше не взять надо мной власти; я буду действовать до последнего вздоха, я хочу... Как они вопят там. (Стучит.)

Входит В и л ь я м .

Скажи им, чтобы замолчали; они мещают мне. Король и

герцог скоро прибудут;	мне	надо	обдумать		важные дела.
С и р а В и л ь я м .	Владыка,		так	велеть	им?
Е п и с к о п Н и к о л а с .		Пусть		перестанут ненадолго,

дадут мне спокойно обсудить. Поди сюда, подними с полу

вон ту грамоту. Хорошо. И	дай мне сюда документы...
С и р а В и л ь я м Г идет к столу). Какие,		государь мои?
Е п и с к о п Н и к о л а с .	Все равно... те,	с печатями, что

лежат сверху... Так . Поди теперь и скажи, чтобы они были

потише.

В и л ь я м

уходит.

Умереть —

и

все-таки

властвовать

над Норвегией.

Уме-

реть _

и

устроить

так,

чтобы ни один человек не мог

воз-

выситься

головой

над

всеми другими! Тысячи путей

ведут

к этой цели, но лишь одни годится... Надо, надо наити

его,

надо

вступить

на

него!... Х а !

Да вот он, вот он! Да

будет

так

Я

сдержу

обет. Грамота

будет

вручена

герцогу;

а

ко-

ролю . гм..

ему надо

вонзить

в душу жало

сомнения.

Л о -

кон

честен — как

это

у них называется; вместе с верой в

себя

в

свое право, в нем рухнет многое. Оба будут

сомне-

ваться и верить, колебаться из стороны в сторону, и никогда не нащупают твердой почвы под ногами — perpetuum

mobile!.. Н о	поверит ли Хокон моему слову! Поверит.	Л —
на смертном	одре и перед тем я угощу его правдой...	i ело

слабеет, но дух крепнет; я не лежу больше на одре смерти; я сижу в своем рабочем покое; и буду работать эту послед-

нюю ночь,	работать, пока свет				не угаснет...
Г е р ц о г		С к у л е (входит			справа	и	направляется к
епископу).	М и р и		привет,	высокочтимый			владыка.	Мне
сообщили, что вам			неможется.
Е п и с к о п		Н и к о л а с .		Я	бутон	трупа, добрый		мой

герцог: ночью расцвету, завтра услышите, каково я пахну.

Г е р ц о г

С к у л е .

Уже

ночью, говорите

вы?

Е п и с к о п Н и к о л а с .

Мейстер Сигард говорит —

че-

рез час.

Г е р ц о г

С к у л е .

А грамота священника

Тронда?

Е п и с к о п

Н и к о л а с .

Вы

все еще думаете о ней?

Г е р ц о г

С к у л е .

Ока

не

выходит

у

меня

из

головы

никогда.

Е п и с к о п

Н и к о л а с .

Король возвел вас в герцоги;

до вас еще никто в Норвегии не носил этого титула.

Г е р ц о г

С к у л е .

Мне

этого мало. Если Хокон не

законный наследник, я хочу овладеть всем.

Е п и с к о п

Н и к о л а с .

У ,

как здесь

холодно;

я

весь

леденею.

Г е р ц о г

С к у л е .

Грамоту

Тронда,

владыка.

Ради

господа всемогущего, скажите —

у

вас она?

Е п и с к о п

Н и к о л а с .

Знаю,

во

всяком

случае,

где она.

Г е р ц о г

С к у л е .

Скажите

же, скажите!

Е п и с к о п

Н и к о л а с .

Повремените...

Г е р ц о г

С к у л е .

Нет,

нет, не теряйте времени...

Я

вижу, дело быстро клонится к концу... И

король сейчас при-

будет, сказали

мне.

Е п и с к о п

Н и к о л а с .

Да,

король прибудет;

вот

вам

лучшая порука в том, что я пекусь о вас даже на смертном одре.

Г е р ц о г	С к у л е . Какие	же ваши мысли?
Е п и с к о п	Н и к о л а с .	Припомните свадьбу короля...

Вы сказали тогда, что вся сила Хокона в его непоколебимой вере в себя?

Г е р ц о г С к у л е . Н у ?
Е п и с к о п Н и к о л а с .	Если я исповедуюсь перед	ним
и посею в нем сомнение, —	вера его рухнет, а с нею и	сила.

Г е р ц о г	С к у л е . Владыка, грешно, грешно это, если
он законный наследник.
Е п и с к о п	Н и к о л а с . В вашей власти будет вернуть

ему веру. Прежде чем проститься с жизнью, я скажу вам, где грамота Тронда.

С и р а	В и л ь я м (входит		справа). Король шествует с
факелами	и со	свитой.
Е п и с к о п		Н и к о л а с . Добро пожаловать!
		В и л ь я м	уходит.

Герцог, прошу у вас последней услуги. Вам я завещаю рас-

считаться	со всеми моими недругами. (Берет					грамоту.)		Вот
тут они все поименованы. Тех, чьи имена сверху, хорошо								бы
повесить,	буде	можно.
Г е р ц о г С к у л е .			Н е	помышляйте	теперь		о мести,	не-
долго вам	осталось...
Е п и с к о п		Н и к о л а с .		Н е о мести, но о			возмездии.
Обещайте	мне	занести	меч	возмездия	над	головами		всех

моих недругов, когда меня не станет. Они столь же ваши недруги, сколь мои; когда вы будете королем, покарайте их. Обещаете?

Г е р ц о г	С к у л е .	Обещаю			и	клянусь!		Н о	грамота
Тронда?..
Е п и с к о п	Н и к о л а с .		Вы		узнаете, где			она. Н о ко-
роль идет... Спрячьте список наших недругов.
Герцог прячет грамоту; в ту же минуту справа входит									Х о к о н .
Добро пожаловать ко		мне	на	тризну,			государь		король!
Х о к о н . Упорно шли вы				всегда		наперекор мне;				но да
будет все это забыто и прощено. Смерть перечеркивает										даже
самый крупный счет.
Е п и с к о п	Н и к о л а с .			Отлегло.			О ,	как	чудодей-

ственно милосердие короля. Государь, за то, что вы сделали

сейчас для старого грешника, вам	воздастся вдесятеро...
Х о к о н . Оставим это. Н о я	должен вам сказать, что

крайне удивлен. Вы приглашаете меня сюда, чтобы полу-

чить прощение, и готовите мне такую			встречу.
Е п и с к о п	Н и к о л а с .	Встречу,	государь?
Г е р ц о г	С к у л е . Король намекает на			меня. Возьмите
на себя, владыка епископ,		уверить	короля	Хокона моей

честью, что я ничего не знал о его прибытии прежде, чем

сам	высадился в	Осло.
Е п и с к о п		Н и к о л а с .	Увы,	увы, вся вина на мне!
Весь	последний	год я провел	на	одре тяжкой болезни; я

мало или вовсе не следил за делами страны. Я полагал, что между высокими родичами теперь мир и согласие.

Х о к о н . Я заметил, что наша дружба с герцогом всего прочнее, когда мы держимся друг от друга подальше. Итак, простите, епископ Николас, и господь да примет вас там,

куда вы отходите! (Хочет			уйти.)
Г е р ц о г	С к у л е (тихо, тревожно). Епископ, епископ,
он уходит!
Е п и с к о п		Н и к о л а с	(вдруг,		с исступленной	силой).
Постойте, король Хокон!
X о к о н	(останавливается).			Что	еще?
Е п и с к о п		Н и к о л а с .	Вы	не уйдете из этого		покоя,

пока не выслушаете последнего слова старого епископа Николаса!

Х о к о н	(невольно	хватаясь	за меч).	Да	вы, быть мо-
жет, явились	в Викен с войском,		герцог?
Г е р ц о г	С к у л е .	Я тут ни при чем.
Е п и с к о п Н и к о л а с . Я			удержу	вас	силой слова.

Вдоме, где похороны, покойник — первое лицо; он может

сделать все, что	вздумает, насколько хватит сил. Поэтому
я и хочу теперь	сам произнести себе надгробное слово.

В былые времена я все боялся, как бы не довелось держать его королю Сверре.

Х о к о н .	Не говорите	безумных речей, владыка!
Г е р ц о г	С к у л е . Вы тратите дорогие минуты жизни,
что еще остались вам!
Х о к о н .	У вас глаза уже помутились!
Е п и с к о п	Н и к о л а с .	Да, взор мой помутился; я еле

вижу вас перед собой; но перед моим внутренним взором проходит вся моя жизнь, озаренная ярким светом. Передо мной встают видения... Внимайте и поучайтесь, король! Род мой был могущественнее всех в стране; много вышло из него великих вождей; я хотел быть славнейшим из всех. Еще отроком томился я жаждой великих дел; я дождаться не мог того времени, когда вырасту. Становились королями люди с меньшими правами, чем я, — Магнус Эрлингссён,

священник Сверре... Я тоже хотел быть королем. Но сначала военачальником, — без этого нельзя было. Надвига-

лась битва на валах Иле,		* и мне впервые предстояло идти
на врага. Взошло	солнце	и заиграло на тысячах блестящих
доспехов. Магнус	со своей, дружиной вышел, как на потеху;

у меня одного щемило сердце. С силой ринулся наш отряд вперед, но я не мог следовать за ним — я струсил! Все остальные хёфдинги Магнуса дрались мужественно, и многие пали на месте, а я кинулся на гору Стен и бежал, бежал без оглядки, пока не очутился внизу, у фьорда, далекодалеко. Много в тот вечер стеклось людей к Троньемскому фьорду отмывать свои окровавленные одежды; мне тоже пришлось отмывать свои, но не от крови. Да, король, я

струсил;		создан	хёфдингом			и — трус! Меня		это	как мол-
нией	поразило.		С	той поры		я возненавидел		всех	людей; я
тайно	молился		в	церквах,	плакал,		стоя, на	коленях		перед
алтарями;		делал		богатые	вклады,		давал священные			обеты;

я испытывал себя в битве за битвой — при Сальтесунде, на

валах	Ионса в то	лето, когда баглеры залегли в	Берге-
не, —	все тщетно.	Сверре первый смекнул, в чем	дело, и

стал громко глумиться надо мной, и с того дня Николас Арнеесён не мог показаться в ратных доспехах, чтобы его не подняли на смех все и каждый... Трус, трус... И все-таки я хотел быть вождем, быть королем! Я сознавал, что всетаки создан королем, способен упрочить царство божие на земле; но сами святые преградили мне путь.

Х о к о н . Не ропщите на небо, епископ! Вы много нена-

видели!
Е п и с к о п	Н и к о л а с .	Да, я много ненавидел; нена-
видел в этой	стране каждую	голову, которая возвышалась

над толпой. Но я ненавидел потому, что не мог любить. Красивые женщины... О, я и теперь готов пожирать их горящими глазами! Мне восемьдесят лет, а я все еще горю

желанием—разить	мужей и сжимать в объятиях женщин!..
Н о и т у т со мной	было то же, что в битве: одна страсть,
одно томление желания, а нет сил!.. Я был немощен от		ро-
ждения... наделен	кипучими страстями и — жалкий	ка-

лека! Тогда я сделался священником. Королем или еписко-

пом должен быть тот,	кто хочет	власти.	(Смеется.)
Я — священник! Я — слуга	церкви! Да,	на одно	я годился

в церкви, одним таким даром одарило меня небо: я мог брать самые высокие ноты... петь женским голосом на больших церковных торжествах. А они там, наверху, еще

требуют от меня, получеловека, того, чего	они вправе	тре-
бовать лишь от тех, кому даны все силы и	способности	для
осуществления своего земного дела! Было	время, когда я

считал такие требования справедливыми; и я лежал тут на одре болезни, корчась от ужаса перед судом и возмездием!

Теперь это	прошло,	я снова	воспрянул духом! Я ни в	чем
не повинен;	я обиженный, я		обвинитель.
Г е р ц о г	С к у л е	(понизив голос). Владыка... грамоту!
Вам недолго	осталось!
Х о к о н .	Подумайте о душе своей и смиритесь!
Е п и с к о п Н и к о л а с .			Душа человека в делах его, и
мое дело переживет меня на земле. А вы, король Хокон,				бе-
регитесь,— как небо		шло против м е н я й пожинало в		на-

граду зло, так и вы идете против человека, в руках которого

счастье страны...

Х о к о н .	А ,		герцог,	герцог! Теперь я			понимаю		цель
этой встречи!
Г е р ц о г	-	С к у л е		(с	жаром	епископу).		Н и	слова
больше ни о чем			подобном!
Е п и с к о п		Н и к о л а с			(Хокону).	О н	будет	идти	про-
тив вас, пока		у	него голова		на плечах. Поделитесь с				ним!

Я не буду знать покоя в гробу, буду бродить привидением, если вы не поделите между собой власти! Н и одному из вас не возвыситься за счет другого! Случись это, страна обрела бы богатыря, а здесь не место богатырям, — я никогда не

был богатырем! (Обессиленный,				опускается	на	скамью.)
Г е р ц о г С к у л е			(бросаясь	на колени	возле	него,	кри-
чит Хокону).		Зовите	на помощь. Ради самого бога, не				да-
вайте ему	умереть!
Е п и с	к о п	Н и к о л а с . В		глазах все темнее		и темнее!..

Король, в последний раз... хотите вы поделиться с герцогом?

Х о к о н . Не поступлюсь		ни единой	крупицей		того, что
даровано мне богом!
Е п и с к о п	Н и к о л а с .	Хорошо	же!	(Глухо.)	Верой
вы во всяком случае поступитесь. (Кричит.)				Вильям!
Г е р ц о г	С к у л е (понижая голос).		Грамота,		грамота!

Е п и с к о п	Н и к о л а с		(не слушая		его).	Вильям!
		В и л ь я м		входит.
(Притягивает	его к себе и шепчет.) Когда				я принял		послед-
нее помазание	елеем,	мне ведь		были отпущены		все	грехи?
С и р а В и л ь я м .		Все грехи от самого рождения					вашего
и до того часа, как вас помазали.
Е п и с к о п	Н и к о л а с .		А	не дальше? Н е до			самого
конца моего?

Си р а В и л ь я м . Владыка, не согрешите же вы в эту

ночь!

Еп и с к о п Н и к о л а с . Гм... кто знает... Возьми золотой кубок, что я получил в наследство от епископа Абса - лона... * отдай его в церковь... и пусть прочтут за упокой души моей еще семь длинных молитв.

Си р а В и л ь я м . Владыка, господь, смилостивится над вами!

Е п и с к о п	Н и к о л а с .	Еще		семь молитв,			говорю я
тебе, — за грехи сегодняшней			ночи!	Ступай, ступай!
	В и л ь я м		уходит.
(Поворачивается	к Скуле.)	Герцог, если			вы	когда-нибудь
прочтете грамоту священника			Тронда и окажется,					что	Х о -
кон законный наследник,— что вы сделаете						тогда?
Г е р ц о г С к у л е . Пусть			будет королем			во	славу		бо-
жию!
Е п и с к о п	Н и к о л а с .		Подумайте!		О т	этого		многое

зависит. Проверьте каждый уголок в своей душе. Отвечайте, как перед вышним судом! Что вы сделаете, если он законный?

Г е р ц о г		С к у л е .	Смирюсь		и буду	служить		ему.
Е п и с к о п		Н и к о л а с		(бормочет).		Да,	да,	д а , — т а к
и несите последствия!			(Громче.)		Герцог,	я устал,		обессилел,
в душу мне	нисходит		мир...
Г е р ц о г		С к у л е .	Это	смерть! Грамота			Тронда!		Где
она?
Е п и с к о п		Н и к о л а с .		Сначала другое. Я				дал	вам
список моих	недругов...
Г е р ц о г		С к у л е	(с нетерпением).			Да-да,		я отомщу
им за все...

Е п и с к о п Н и к о л а с . Нет, я смирился теперь, хочу простить всем, как селит писание. Как вы отрекаетесь от

власти, так и я отрекаюсь от мести. Сожгите

список!

Г е р ц о г

С к у л е .

Хорошо,

хорошо. Как

вы

хотите.

Е п и с к о п

Н и к о л а с .

Т у т

же на

жаровне,

при

мне...

Г е р ц о г

С к у л е

(бросая

бумагу

в

огонь).

Н у

вот,

горит. А

теперь говорите,

говорите

же!

Тысячи жизней

по-

гибнут, если вы не заговорите теперь.

Е п и с к о п

Н и к о л а с

(с

горящим

взором).

Тысячи

жизней!..

(Кричит.)

Свету!.. Воздуху!

Х о к о н

(бросается

к

дверям

и

кричит).

Помогите!

Епископ

отходит!

Входят

С и р а

В и л ь я м

и д р у г и е

п р и б л и ж е н н ы е

епископа.

Г е р ц о г

С к у л е

(тряся

епископа

за

плечо).

Дело

идет о

счастье

Норвегии

на сотни

лет;

быть может,

о ее

величии

на

вечные

времена!

Е п и с к о п

Н и к о л а с .

На

вечные

времена!

(Торже-

ствующе.)

Perpetuum

mobile!

Г е р ц о г

С к у л е .

Спасением

наших

душ

заклинаю

вас, —

где грамота

Тронда?

Е п и с к о п

Н и к о л а с

(кричит).

Еще

семь

молитв,

Вильям!

Г е р ц о г

С к у л е

(не

помня

себя).

Грамота,

грамота!

Е п и с к о п

Н и к о л а с

(с

улыбкой,

в

предсмертной

агонии).

Вы

ее сожгли,

мой добрый герцог. (Падает

нав-

зничь

на ложе

и

умирает.)

Г е р ц о г

С к у л е

(невольно

вскрикивает,

отшаты-

вается

и закрывает

лицо

руками).

Боже всемогущий!

М о н а х и

(выбегают

из

часовни).

Спасайся,

кто

мо-

жет!

О т д е л ь н ы е

г о л о с а .

Все

злые

духи

вырвались на

волю

в эту

ночь!

Д р у г и е

г о л о с а .

В

углу

раздался

громкий

хохот!

Кто-то крикнул: «Теперь

он

наш!..»

Все свечи

погасли!

Х о к о н .

Епископ

Николас

скончался!

М о н а х и

(убегая

направо).

Pater

noster,

pater

noster!

Хокон

(приближаясь

к

Скуле,

говорит

сдержанным

юлосом).

Герцог,

не

буду

допытываться,

какие

тайные со-

веты были у

вас

с епископом

перед его смертью;

но с

зас-

трашнего дня вы снова сложите с себя полномочия и сан;

теперь я вижу ясно —		мы не можем идти рука об руку.
Г е р ц о г	С к у л е	(растерянно	глядя	на	него). Идти
рука об руку?
Х о к о н .	Завтра	я созову тинг	во дворце		королевском,
и мы с вами разберемся. (Уходит			направо.)
Г е р ц о г	С к у л е .	Епископ умер, и		грамота сожжена!

Жить под гнетом сомнений, в борьбе и в страхе?.. О, если бы я мог молиться! Нет, надо действовать... сегодня же ве-

чером

сделать решительный

шаг!

(Вильяму.)

Куда

ушел

король?

С и р а В и л ь я м

(испуганно).

Спаси господь, —

на

что

вам его?

Г е р ц о г

С к у л е .

Иль

вы думаете, что я замышляю

убить его этой ночью? (Уходит

направо.)

С и р а В и л ь я м

(качая

головой, смотрит ему

вслед,

в

то время как

люди

епископа

уносят

труп

налево).

Епископ

сказал: « Е щ е

семь

молитв...»

Я

полагаю,

вернее будет про-

честь

четырнадцать.

Покой в королевском дворце в Осло. В глубине входная дверь; в обеих боковых стенах двери меньших размеров; впереди справа окно. Под потолком горит лампада. У самой двери налево стоит скамья, а подальше колыбель.

М а р г а р и т а	(склонясь		над	колыбелью,	качает ее
и поет).	г ,		„
	Над	нами кровлей		неоо
	Все	звездами	блестит;

Ик небу крошка Хокон

На крыльях сна летит.

Ведут с земли на небо Ступеньки, а по ним Идет малютка Хокон,

Иангелы за ним.

Господь им заповедал Сон детский охранять.

Спи с богом, крошка Хокон, Тебя хранит и мать.

Небольшая пауза; входит г е р ц о г С к у л е .

М а р г а р и т а		(радостно			вскрикивает		и	кидается		к
нему). Отец!.. О,		как	я тосковала и жаждала					свидеться		с
тобой!
Г е р ц о г	С к у л е .		Мир тебе, Маргарита! Где король?
М а р г а р и т а .		У	епископа Николаса.
Г е р ц о г	С к у л е .		Гм... так, верно, скоро					будет	здесь.
М а р г а р и т а .		И	вы поговорите			и примиритесь,			будете
снова друзьями, как прежде?
Г е р ц о г	С к у л е .		Я	бы	очень	желал.
М а р г а р и т а .		Хокон		желает тоже, а			я каждый день

молюсь, чтобы это сбылось. Но поди сюда, взгляни... ("Бе-

рет за руку	его и подводит к		колыбели.)
Г е р ц о г	С к у л е .	Твое	дитя!
М а р г а р и т а . Да,		это	прелестное дитя — мое... Не

диво ли? Его зовут Хоконом, как короля! Взгляни на его

глаза... Нет, теперь ты

их не увидишь, он

спит;

но

у

него

большие голубые

глаза;

и он

уже смеется,

протягивает

ру-

чонки и

ловит

меня, —

он

уже

узнает

меня!

(Бережно

оправляет

подушки

и

покрывало.)

Г е р ц о г

С к у л е .

У

Хокона

будут сыновья;

епископ

предсказал

это.

М а р г а р и т а .

Этот

крошка мне в тысячу раз

дороже

всей страны и королевства... и Хокону тоже... Нет, мне все

как-то		не верится своему счастью: ночью я ставлю колы-
бель	у	самой постели моей; как проснусь, сейчас смотрю,
тут	ли она;		я словно боюсь — не сон ли это.
Г е р ц о г			С к у л е		(прислушиваясь		и	отходя	к	окну).
Не король ли?
М а р г а р и т а . Да,					идет	по лестнице;		я встречу		его...
(Берет		отца за		руку и	шутя	подводит	опять к		колыбели.)
Герцог		Скуле!		Станьте на страже у колыбели королевского
сына...		Да,	он ведь также сын короля, не только мой, — а я

все забываю об этом! И если он проснется, преклонитесь перед ним и приветствуйте его, как приветствуют королей! Я встречу Хокона! О боже, боже! Наконец-то свет и мир

озарят род	наш! (Уходит направо.)
Г е р ц о г	С к у л е (после краткого угрюмого молча-

ния). У Хокона сын. Его род переживет его. Умри он, останется королевский потомок, стоящий к трону ближе всех других. Хокону счастье во всем. Может статься, он неза-

конный наследник; но его вера в себя и в свои права попрежнему тверда. Епископ хотел поколебать ее, но не успел перед смертью — бог не попустил. Господь охраняет Х о - кона: ему дано сохранить талисман силы. Сказать ему теперь? Подтвердить клятвой слова епископа? К чему это поведет? Никто не поверит мне: ни Хокон, ни другие. Епископу в его смертный час Хокон поверил бы; сомнение отравило бы его душу; но этому не суждено было сбыться.

Икак глубоко укоренилась вера в Хоконе, так глубоко

въелось сомнение в меня; кто в свете мог бы вытравить его? Никто, никто. Испытание железом совершилось. Господь изрек свое слово, и все-таки Хокон, может быть, неза-

конный наследник, и я даром загублю свою		жизнь...	(Са-
дится к столу направо	в глубокой задумчивости.) Да,		овла-
дей я теперь страной	и королевством, разве	сомнение	все-

таки не осталось бы во мне попрежнему, не грызло, не сосало, не долбило бы меня вечно своими ледяными каплями? Да, да! Н о лучше самому сидеть на королевском троне и сомневаться в себе, чем стоять внизу, в толпе, и сомневаться в другом, который сидит на престоле... Пора нам с ним покончить. Покончить? Но как? (Встает.) Всемогущий, ты привел меня к этому, ты и отвечай за последствия! (Ходит взад и вперед, останавливается и задумывается.) Надо разрушить все мосты, оставить лишь один и победить или пасть н а нем, вот что сказал епископ на королевской свадьбе в Бергене. Тому пошел уже третий год, и- все это

время я	тратил и раздроблял свои силы, защищая все
мосты.	(Решительно.) Т е п е р ь	надо	последовать совету
еписцопа. Теперь или никогда! Оба мы			теперь	в Осло;	у
меня на этот раз больше людей с собой,			чем у Хокона;		от-
чего же	не воспользоваться перевесом, — он так			редко бы-
вает на	моей стороне. (Колеблясь.)	Н о сегодня		же ночью -

Сейчас?.. Нет, нет! Не сегодня!.. Ха-ха-ха!.. Опять раздумье, колебание! Хокон не знает ничего такого. Он идет

смело вперед		и торжествует. (Делает несколько				шагов		и
вдруг	останавливается у колыбели.)			Королевский		сын!		Ка-
кой	красивый	лоб.	Ему снятся	сны,	(Укутывает		дитя
одеяльцем и долго всматривается в				черты ребенка.)			Такой
вот,	как ты, многое может спасти в душе человека. У						меня
нет	сына. (Наклоняясь		над колыбелью.)		Он	похож		на

Хокона. (Разом отшатывается.) «Королевский сын, — сказала королева. — Преклонись перед ним и приветствуй его, как приветствуют королей!..» Умри Хокон прежде меня, этого малютку вознесут на престол королевский, а я... я должен буду стоять внизу и низко преклоняться перед ним и приветствовать его, как приветствуют королей! (С все возрастающим возбуждением.) Этот ребенок, сын Хокона, воссядет на престол, к которому я, быть может, стою ближе... А я, седой, согбенный годами, останусь стоять у подножья престола, не достигну цели своей жизни... умру, не побывав королем! Со мной теперь больше людей, чем с Хоконом... на дворе непогода, ветер дует с суши... Что, если взять королевского сына? На трёндеров я могу положиться. На что отважится Хокон, раз сын его будет в моей власти? Люди мои пойдут за мной, будут биться за меня и победят. Я награжу их по-королевски,—они сделают все!.. Да будет так! Сделать решительный шаг... впервые перешагнуть через расщелину!.. Взглянуть бы, чьи у тебя глаза —

Сверре... или Хокона Сверрессёна!	Н о он	спит... и мне не
заглянуть в них. (Пауза.) Сон охраняет. Спи			с миром, ма-
ленький королевский отпрыск. (Переходит		к	столу.)	Пусть
Хокон рассудит; поговорю с ним еще раз.
М а р г а р и т а (возвращается	справа;	за	ней	король).

Епископ умер! О, верь мне, весь раздор угаснет вместе с

ним.
X	о к.он.	Ступай спать,			Маргарита,		ты,	верно,		уто-
млена	дорогой.
М а р г а р и т а .			Да-да!	(Герцогу.)		Отец, будь мягок и
уступчив... и		Хокон обещал мне то же. Тысячу							спокойных
ночей вам обоим! (Уходя,				знаком вызывает из				дверей		двух
прислужниц,		которые уносят			колыбель.)
Г е р ц о г		С к у л е . Король Хокон, нельзя нам							расстаться
недругами на этот			раз.	Великие		беды	пойдут,		страшные
времена настанут для страны.

Х о к о н . К этому стране не привыкать стать; из поколения в поколение было так. Н о вы видите, господь со мной: всякий мой враг, всякий идущий на меня погибает. Нет больше баглеров, нет и слиттунгов, нет и риббунгов; ярл Оркнейский пал, Гутторм Ингессён умер, Сигурд Риббунг тоже, — все притязания, заявленные на государствен-

ном собрании в Бергене, оказались бессильными, с чего же наступят теперь страшные времена?

Г	е р ц о г	С к у л е . Боюсь, Хокон, боюсь — я их вызову!
Х о к о н .		Став королем, я отдал	вам третью	часть		госу-
дарства.
Г е р ц о г		С к у л е . А себе оставил две трети.
Х о к о н .		Вам все было мало:	я увеличил	вашу		часть,
теперь вы владеете половиной.
Г е р ц о г		С к у л е . Недостает десяти гаваней.
Х о к о н .		Я сделал вас герцогом; до вас еще не было
герцогов в Норвегии!
Г е р ц о г		С к у л е . Но вы король! Надо мной не должно
быть короля! Я не создан служить			вам, я должен		править
и властвовать сам.
Х о к о н		(смотрит на него с минуту и холодно			произно-

сит). Да укрепит небо ваш разум, государь герцог. Спокой-

ной ночи!	(Лочет		уйти.)
Г е р ц о г		С к у л е		(заступает ему дорогу). Вы				не отде-
лаетесь от	меня		так!	Берегитесь, или я порву с вами со-
всем! Не	стоять		вам	больше надо мной!		Поделимся.
Х о к о н .		Вы	дерзаете		говорить мне	это!
Г е р ц о г		С к у л е . Я			прибыл в Осло с большим			числом
людей, нежели вы, Хокон Хоконссён.
Х о к о н .		Может статься, вы замышляете...
Г е р ц о г		С к у л е .		Выслушайте меня!			Вспомните слова
епископа!	Поделимся!			Отдайте мне еще			десять	гаваней;

предоставьте мне править моей половиной полновластно, как свободному королю, не обязанному вам никакими данями и выкупами. Норвегия и прежде делилась на два государства... Между нами будут нерушимый мир и согласие...

Х о к о н . Герцог, вы, верно, одержимы душевным неду-

гом, что изъявляете такие притязания.
Г е р ц о г	С к у л е . Да, я одержим душевным недугом, и
нет другого	средства исцелить меня. М ы с вами			должны
быть равными, никто не должен стоять надо мной.
Х о к о н .	Каждый пустынный	островок служит		камнем
в том здании, которое воздвигли		Хорфагр *	и святой		ко-
роль Олаф;	а вы хотите, чтобы	я расшатал	то,	что	они
сплотили? Никогда!
Г е р ц о г	С к у л е . Ну, так будем чередоваться у			власти!

Пусть каждый из нас правит по три года! Вы долго правили, теперь м о й черед. Покиньте страну на три года; я буду пока королем; я сглажу путь ваш к вашему возвращению, устрою все к лучшему... Вечно сидеть на страже — человек может обессилеть и отупеть от этого. Хокон, слышите, по три года каждый; будем носить венец по очереди!

Х о к о н .	Вы полагаете, мой венец придется вам впору?
Г е р ц о г	С к у л е .	Нет такого венца, который	оказался
бы для меня	велик.
Х о к о н .	Венец носят по праву и призванию божию.
Г е р ц о г	С к у л е .	А вы так уверены в своем	праве?
Х о к о н .	Бог утвердил его за мной своим судом.
Г е р ц о г	С к у л е .	Не слишком полагайтесь	на это.

Успей епископ высказаться... Ну да теперь это бесполезно. Вы не поверили бы мне. Да, правда, у вас могучие покровители там, наверху, но я все-таки восстаю! Вы не хотите властвовать поочередно со мной? Да, да... так вот последний исход. Хокон, выйдем на единоборство, схватимся грудь

с грудью —	не на живот, а на смерть!
Х о к о н .	Вы не в шутку говорите это?
Г е р ц о г	С к у л е . Я говорю во имя цели своей жизни

испасения своей души!

Хо к о н . Так, значит, мало надежды на спасение вашей души!

Г е р ц о г		С к у л е .	Вы не хотите биться со мной?	Вы
должны,	должны!
Х о к о н .		Слепец!	Я могу только пожалеть вас. Вы	все
мните, что вас толкает на трон призвание господне. А				не
одно ли	тщеславие?		Что вас манит? Королевский обруч,
мантия с пурпурной оторочкой, право восседать на три				сту-

пени выше пола?.. Как ничтожно все это! Сводись все лишь

к э т о м у ,	я бы бросил свое королевство в вашу шапку,
как милостыню нищему.
Г е р ц о г	С к у л е . Вы с детских лет знаете меня — и су-
дите обо мне так!
Х о к о н .	Вы одарены всеми душевными доблестями,

умом,	храбростью; вы созданы быть первым после короля,
но не	королем.
Г е р ц о г		С к у л е . А вот испытаем!
Х о к о н .		Назовите мне хоть одно ваше королевское дея-

ние за все эти годы, что вы правили за меня! Баглеры и риббунги никогда не были сильнее, чем именно в то время. Вы были зрелым мужем, когда страну терзала междоусобица, — вы одолели хоть одну из мятежных сил ? Я был молод и неопытен, когда сам взялся за кормило государ-

ства,	и — взгляните на		меня — все		пало	ниц передо		мной,
когда	я стал	королем.	Нет	больше	ни	баглеров,	ни	риб-
бунгов.
Г е р ц о г		С к у л е . Этим		вам меньше		всего подобало бы
похваляться;		в э т о м — главная опасность. Племя					должно
идти против племени, притязание против притязания,								город
против города, род против рода, — тогда лишь король								будет

силою. Каждое селение, каждый род должен или нуждаться

вкороле, или бояться его. Если вы искорените всякую

рознь, вы сами	лишите себя силы.
X о к о н. И	вы хотите быть королем, вьь с такими сужде-

ниями? Из вас мог бы выйти могучий вождь во времена Эрлинга Скакке, * но век ушел от вас, и вы его не понимаете. Ужели вы не видите, что норвежское государство, созданное Харальдом и Олафом, можно уподобить еще неосвященной церкви? Стены высятся, поддерживаемые мощными столпами, их объемлют широкие своды, шпиль стремится ввысь, подобно стройной ели в лесу, но в этом сооружении нет еще жизни, не бьется сердце, не струится

горячая	кровь —	дух божий	не	вдохнул в него жизни, оно
не освящено... Я		о с в я щ у его.		Норвегия была		г о с у д а р -
с т в о м — станет н а р о д о м .				Трёндер	шел против виквэ-
ринга, *	агдевэринг * — против			хордалендинга, *		хологален-
д и н г * —	против	согндёля; *	отныне		все должны объеди-
ниться — и знать и сознавать,				что все они составляют одно

целое. Вот дело, возложенное на меня господом, вот дело, предстоящее ныне королю Норвегии. Вы, герцог, пренебрегли этим делом, — поистине, оно вам не по плечу!

Г е р ц о г	С к у л е (пораженный). Собрать? Объединить
трейдеров и	виквэрингов,		всю Норвегию?	(Недоверчиво.)
Это несбыточное дело!		Н и	о чем таком не вещает сага Нор-
вегии до сего дня!
Х о к о н .	Для в а с	несбыточное, — вам		только повто-

рять старую сагу; а для меня это легко, как легко соколу прорезать облака.

Г е р ц о г		С к у л е (взволнованно).						Объединить		весь	на-
род... пробудить в нем сознание, что								он — одно целое!			О т -
куда у	вас такая		диковинная			мысль?		Меня бросает от			нее
в жар	и холод!		(Порывисто.)			Дьявол внушил ее				вам,	Х о -
кон; никогда		ей не стать делом, пока я в силах носить									на
голове	стальной		шлем!
Х о к о н .		Мысль эта от бога, и я не откажусь от нее,
пока ношу на челе обруч					святого короля Олафа!
Г е р ц о г		С к у л е . Да			будет же снят с вас обруч святого
Олафа.
Х о к о н .		Чья рука дерзнет на это?
Г е р ц о г		С к у л е .		Моя, коли			не	чья другая!
Х о к о н .		Завтра тинг обезвредит						вас.
Г е р ц о г		С к у л е .		Хокон!		Не	искушайте		бога!	Н е	тол-
кайте меня на край пропасти!
Х о к о н		(указывая		на дверь).			Ступайте,		государь		гер-
цог... и да будут забыты наши острые								речи в эту ночь.
Г е р ц о г		С к у л е		(с	минуту		смотрит на		него	в упор и

говорит). Еще более острыми будут наши речи в следую-

щую встречу. (Уходит через			среднюю	дверь.)
Х о к о н	(после	краткой	паузы).	О н грозит... Нет,		нет,
так далеко	он не	зайдет. О н	должен сдаться		и смириться
предо мной;	мне нужна эта		сильная	рука, эта	светлая	го-

лова... Если у нас в стране есть храбрость, мудрость, сила,

то всем этим господь			одарил	людей на пользу мне... И гер-
цог Скуле одарен так щедро, чтобы служить мне.								Проти-
виться мне —	значит		противиться небу; мой долг обуздать
каждого, кто	противится воле				неба, —	я стольким		обязан
господу.
Д а г ф и н	Б о н д		(входит	из	средней	двери).	Государь,
будьте настороже		эту ночь,		герцог замышляет			недоброе.
Х о к о н .	Что	ты	говоришь?
Д а г ф и н Б о н д .			Что он замышляет — не ведаю, но что
затевает он что-то —			это вернее		верного.
Х о к о н .	Ужели		задумал напасть на нас? Невозможно,
невозможно!
Д а г ф и н	Б о н д . Нет, что-то другое. Корабли его стоят
под парусами, и на одном корабле собирается тинг.
Х о к о н .	Т ы	ошибаешься! Ступай,				Дагфин,	и	принеси
мне верные вести.

Д а г ф и н	Б о н д . У ж положитесь на меня, государь.
(Уходит.)
Х о к о н .	Нет, этого и помыслить нельзя. Герцог не от-

важится восстать на меня. Господь не попустит... Он столь чудесно вел меня ко благу до сих пор. Теперь мне нужен

мир,

теперь мне

пора

начать...

Я

еще

так

мало

создал.

Н о

я

слышу

в душе истинный голос господень: тебе дано

будет

совершить

в

Норвегии

великое

дело,

достойное

короля!

Г р е г о р и у с

Й о н с с ё н

(входит

из

средней

двери).

Мой

государь

и

король!

Х о к о н .

Грегориус

Йонссён!

И

вы

здесь!

Г р е г о р и у с

й о н с с ё н .

Я

хочу

служить

вам

верой

и правдой; до сей поры я все держался герцога,

но

теперь

не смею следовать за ним.

Х о к о н .

Что

же произошло ?

Г р е г о р и у с

Й о н с с ё н .

Чему не пвверит

никто,

когда

слух о том разнесется по всей

стране.

Х о к о н .

Говорите,

говоритеL

Г р е г о р и у с

Й о н с с ё н .

Страшусь

звука

собственных

слов... Узнайте же... (Схватив

короля

за

руку,

шепчет

ему.)

Х о к о н

(с

криком

отшатывается).

Х а !

Да

вы

обезу-

мели!

Г р е г о р и у с

Й о н с с ё н .

Дай бог,

чтобы

так.

Х о к о н .

Неслыханно! Нет, этого быть не может!

Г р е г о р и у с

Й о н с с ё н .

Клянусь

пречистою

кровью

Христовой —

это

так.

Х о к о н . Ступайте,

велите трубить сбор дружине;

да

со-

берутся

все мои

мужи!

Г р е г о р и у с

уходит.

(Ходит

взад

и вперед,

затем быстро

подходит

к дверям

на-

лево,

стучит, затем снова

ходит

взад

и вперед,

снова

подхо-

дит к

дверям,

стучит и

зовет.)

Маргарита!

(Продолжает

ходить

взад

и

вперед.)

М а р г а р и т а

(в

дверях

в

ночной

одежде,

с

распущен-

ными

волосами;

на плечи

наброшена

красная

со

шнуровкой

телогрея, которую

она

придерживает

на

груди).

Хокон!..

Это

ты?

Х о к о н .

Да-да, выйди сюда.