Психология межличностных отношений / литература / Лабунская В.А. - Экспрессия человека

имеют собственное значение в общении. Вторая группа жестов называется описательно-

изобразительными, подчеркивающими жестами. Они, как правило, сопровождают речь и вне речевого контекста теряют смысл. Третья группа — это модальные жесты. Их с полным основанием можно отнести к экспрессивным движениям, так как они выражают оценку, отношение к предметам, людям, явлениям, к окружающей среде: жесты одобрения, неудовольствия, иронии, недоверия; жесты, передающие неуверенность, незнание, страдание, раздумье, сосредоточенность; жесты, передающие растерянность, смятение, подавленность, разочарование, отвращение, радость, восторг, удивление.

Кроме этих представлений о роли жестов в общении существует точка зрения, четко сформулированная М. С. Андриановым (9), о том, что жесты выражают общую «тональность» общения. На основе этого критерия общение можно разделить на возвышенное, нейтральное, нейтральнообиходное, фамильярное, вульгарное. «Вульгарные» жесты хорошо описаны в книге Д. Доли (см. рис. 3). Таким образом, на основе жестов партнеров формируется общее впечатление не только о них, но и об общении между ними. Исходя из принципа записи жестов, выделения единиц анализа, также разрабатываются их классификации. Жесты выделяются на основе участия в их создании одной или двух рук; по признаку перекрещивания или симметричного расположения рук; и по признаку центробежности или центростремительности. Движения человеческого тела, как известно, совершаются в вертикальных, горизонтальных, наклонных плоскостях и происходят от вращения его рычагов. Например, у русских жестов — это рычаг плеча или предплечья. Радиус движения русских жестов большой: вся рука от плеча или предплечья, предплечье или кисть руки (3).

Кроме приведенной классификации, жесты подразделяются на основе критерия их коммуникативно-психологическои однозначности на жесты, имеющие четкое значение, и на многозначные жесты. Степень однозначности жеста зависит от его распространения. Наблюдается интересная закономерность: чем шире употребляется жест, чем больше область его распространения, тем он однозначней воспринимается и, наоборот, локальное употребление жеста делает его более многозначным (64). Например, жест «поднятая правая рука на уровне головы или над головой вперед ладонью» широко распространен и понимается однозначно как приветствие. Жест «ввинчивание в висок указательного пальца правой руки» также имеет определенный психологический смысл и практически во всех уголках земного шара используется с одной целью — подчеркнуть, что собеседник говорит глупости. А вот жест — «удар по ладони партнера в момент или после произнесения фразы» распространен не так широко. Поэтому он более многозначен. Для египтянина, сирийца такой жест «говорит», что собеседнику понравилась сказанная шутка, острая фраза, а европейцами то же движение рук может быть понято как проявление неуважения и т. п.

Сила и частота жестикуляции определяется культурными нормами. Английский психолог, изучая язык жестов во время своего кругосветного путешествия, установил, что в среднем на протяжении часового разговора финн прибегает к жестикуляции один раз, итальянец — 80, француз — 120, а мексиканец — 180 раз. От принадлежности к той или иной культуре зависит также рисунок жеста, его значение, появление специфических движений рук (165). Например, жест «большой палец правой руки опущен вниз», обозначающий у англичан неодобрение, отсутствует у русских, а жест «почесывание затылка», передающий у русских старание вспомнить что-то, у тех же англичан

встречается сравнительно редко.

Человек, формируясь как личность в конкретной социальной среде, усваивает характерные для этой среды способы жестикуляции, правила их применения и прочтения (4, 64, 114, 168). Вместе с этим его жесты отражают также особенности его индивидуальности, представляя сочетание произвольных и непроизвольных, типичных или совсем не характерных для него жестов, выражающих его случайные состояния. Для понимания жестового репертуара личности важно знать ее ведущие психические состояния, отношения к себе и к другим, тип темперамента, статус и исполняемые социальные роли. Например, установлено, что интенсивность жестикуляции повышается, если говорящий волнуется или хочет занять лидирующую позицию в общении, если прерывается обратная связь в общении, если человек испытывает затруднения в выражении мысли. Тревожность, неуверенность человека сопровождается хаотическими жестами, однообразными движениями рук, использованием при разговоре какого-либо предмета (постукивание карандашом, снимание-надевание очков и т.д.). Во всех перечисленных ситуациях жестикуляция возникает непроизвольно, едва осознается человеком и является типичной, т. е. она характерна практически для всех людей.

Обычно наблюдателю представлены несколько характеристик жестов: их направленность, форма, интенсивность, частота. Исходя из совокупности этих параметров жестикуляции человека, возникает общая оценка жестов (быстрые — неторопливые, грациозные — неловкие, легкие, небрежные, свободные, скованные, сдержанные, обильные и т. д.).

Писатели, художники используют жестовый репертуар человека с целью создания типов людей, описания их ведущих отношений. «Все можно сказать по этим рукам, по

тому как они ждут, как хватают, медлят: корыстолюбца — по скрюченным пальцам, расточителя — по небрежному жесту, расчетливого — по спокойному Движению кисти, отчаявшегося — по дрожащим пальцам; сотни характеров выдают себя манерой, с какой берут в руки деньги... я даже не могу вам описать, какие разные бывают руки у игроков: дикие звери с волосатыми скрюченными пальцами, попаучьи загребающими золото, и, нервные, дрожащие, с бледными ногтями... благородные и низкие, грубые и робкие, хитрые и вместе с тем нерешительные — но каждая в своем роде...» — писал когдг.-то Стефан Цвейг (190. С. 285). В художественной форме им воплощена идея о роли жестов в передаче информации о действительных переживаниях человека. Всем известно, что жесты в большей степени «говорят» о силе переживаемых состояний и меньше, чем мимика, поддаются контролю и регуляции. Поэтому они чаще являются теми элементами экспрессивного репертуара, с помощью которых осуществляется «утечка информации». «... Все или почти все игроки умеют управлять своим лицом, — над белым воротничком виднеется только холодная маска (бесстрастия), они разглаживают складки у рта, стискивают зубы, глаза их скрывают тревогу; они укращают дергающиеся мускулы лица и придают ему притворное выражения равнодушия. Но именно потому, что они изо всех сил стараются управлять своим лицом, которое прежде всего бросается в глаза, они забывают о руках, забывают о том, что есть люди, которые, наблюдая за их руками, угадывают по ним то, что хотят скрыть наигранная улыбка и напускное спокойствие. А между тем руки бесстыдно выдают самое сокровенное...» (190. С. 284—285).

На основе рисунка жестов, их сочетания, интенсивности складываются впечатления о жесте как о выразителе определенных состояний, отношений человека, свойств его

темперамента. Существует несколько рисунков жестов, которые позволяют достаточно однозначно судить о знаке состояний человека, их интенсивности, о типе отношения. Так, вяло свисающие вдоль тела руки означают, что человек пассивен, переживает эмоции печали, страдания, грусти. Постоянно скрещенные на груди руки свидетельствуют о том, что человек стремится к дистанцированию, что его обычная позиция в общении — это позиция выжидания. Если человек пытается скрыть что-нибудь, то он прячет свои руки (например, за спину), если же он постоянно держит руки за спиной, то это говорит о сдержанности, пассивности, о склонности к созерцанию людей. Сжатые руки появляются в том случае, если партнер скрывает свое негативное отношение, если его ожидания не оправдываются. Если руки спрятаны в карманы, то у партнера может возникнуть чувство опасности. Такой жест может говорить о том, что человек пытается преодолеть в себе внутреннюю неуверенность, а может свидетельствовать о нежелании слушать собеседника, о стремлении стать в оппозицию и т. д. Более подробно изложены основные параметры жестов и их психологические значения в книге Аллана Пиза (149), Хорста Рюкле (163), Антона Штангеля (202). Обращаясь к данным работам и им подобным, следует помнить о том, что связь между жестами и состояниями, отношениями человека опосредована многообразными факторами и приведенные описания жестов — это лишь указание на некоторую тенденцию в связях между жестовым репертуаром человека и его психологическими особенностями.

Таким образом, жесты выполняют различные функции в общении, в том числе они свидетельствуют об интенсивности переживаний, о модальности отношений, о культурной, групповой принадлежности. Жесты, как и мимика, могут нести самостоятельную информацию о

человеке, независимо от его речи или других составляющих процесса общения. Жесты, объединяясь с другими элементами экспрессии человека, создают эффект динамичности, интенсивности предъявления экспрессивного Я личности, эффект выраженности контактных процессов, динамичности и направленности поведенческих компонентов отношений личности.

2.2.4. Элементы просодики в структуре экспрессивного Я

Известно, что многочисленные характеристики голоса человека создают его образ, личности способствуют распознанию его

состоянии, выявлению психологической индивидуальности. Основная нагрузка в процессе восприятия голосовых изменений человека ложится на акустическую систему общающихся партнеров. Характеристики голоса человека принято относить к просодическим и экстралингвистическим явлениям. Просодика и экстралингвистика изучаются главным образом паралингвистикой, которая рассматривает те свойства голоса, которые не входят в систему собственно дифференциальных, фонологических противопоставлений, и замещают сферу несловесных коммуникаций.

К просодической структуре относятся явления высоты, тона, длительности, силы звука, ударения, тембра голоса. Другими словами, просодия — это общее название таких ритмико-интонационных сторон речи, как высота, длительность, громкость голосового тона. В словаре эпитетов русского литературного языка (40) указывается на то, что для обозначения силы, громкости, чистоты, продолжительности звучания голоса используются самые разнообразные определения. Одни из них затрагивают возраст человека (детский, молодой, старческий), другие имеют отношение к полу (бабий, девичий, мужской), третьи касаются состояний человека, его переживаний (жалобный,

подавленный, веселый, радостный, раздраженный, тревожный), четвертые символизируют сферу отношений (безразличный, безучастный, вежливый, дружественный, благожелательный, заискивающий, мстительный, подобрострастный), пятые указывают на интегральные характеристики личности (авторитетный, ангельский, истеричный, капризный, застенчивый, гордый, настойчивый, строптивый, уверенный. Экстралингвистическая система — это включение в речь пауз, а также различного рода психофизиологических проявлений человека: плач, кашель, смех, вздох, шепот и т. д. (71). В контексте экстралингвистики пауза, молчание наделяются функцией знака. С учетом коммуникативных ролей дифференцируется их значение в речевой деятельности. Выделяют молчание-внимание; молчаниеневнимание; молчание-отчуждение, охлаждение отношений. Есть ритуальное молчание, ритуальные паузы, которые подчеркивают серьезные события. Одна из функций паузы заключается в группировке слов по логическим требованиям. Длительность пауз не является стандартной, всюду одинаковой, наоборот, продуманно варьируя длительность пауз, мы усиливаем их выразительность и естественность.

Интонация представляет собой наиболее сложное явление в ряду фонационных особенностей языка, так как выполняет лингвистическую и нелингвистическую функции. Нас, естественно, интересуют особенности нелингвистической функции интонации, имеющие своим источником психику человека. Вся область экспрессивной интонации может быть зафиксирована объективно по отдельным физическим параметрам: 1) характер движения основного тона во фразе и завершении; 2) уровень частотного максимума фразы, 3) частотный диапазон фразы; 4) частотные интервалы главноударного слога и завершения фразы; 5) крутизна и

скорость восхождения и нисхождения частоты основного тона завершения; 6) длительность и максимальное значение интенсивности главного ударного слова и фразы (112). Исследование интонации как элемента просодической структуры невербального поведения ведется также в плане восприятия и идентификации эмоциональных состояний в общении. Показано, что на распознание эмоциональных интонации, предъявляемых для аудирования, влияют не только акустические признаки, но и модальность состояния, что независимо от лексики и семантики высказывания, интонация играет большую роль в передаче состояния говорящего.

Помимо таких функций, как дополнение, замещение, предвосхищение речевого высказывания, а также регулирования речевого потока, акцентирования внимания на той или иной части вербального сообщения, интонация, как в целом просодика и экстралингвистика, выполняет оригинальную функцию: функцию экономии речевого высказывания. В данном случае, как подчеркивает Т. В. Колшанский, речь идет не об экономии самой системы языка, а об экономии использования языковых средств в коммуникации. «В естественном общении, безусловно, достигается необходимая в конкретных ситуациях экономия языковых средств» (71. С. 8). Особую роль в этом случае выполняют темп, интенсивность высказывания, ударения, паузы.

Точность расшифровки состояния на основе просодических характеристик очень высока, так как трудно поддаются контролю со стороны человека интонационно-ритмические характеристики его речи. Управление интонациями — большое искусство. Поэтому интонация, как никакой другой элемент просодической структуры, «выдает» состояние человека, кроме того, интонация создает целостный психологический образ человека. Людям, жившим долгое

время до «эпохи телевидения», когда основным средством массовой информации было радио, хорошо известен эффект создания образа «героя» с помощью интонаций. В радиоспектаклях используются интонационные стереотипы поведения людей различного статуса, возраста, мировоззрения.

Интонацию трудно отделить от речи, но на ее основе достаточно легко установить отношение человека к сказанному, к собеседнику. Рассогласования между содержанием речи и ее интонацией — признак неискренности человека. Различия мужских и женских голосов носит универсальный характер. В разных культурах степень этого различия варьируется. Сопоставительные данные по семи языкам и диалектам показывают, что наибольшие различия в произносительном стандарте наблюдается у мужчин и женщин, проживающих в Англии, затем в США, Франции, Швеции и Голландии (194). В зависимости от типа диалекта изменяются представления об уровне компетентности, интеллекта, высоты социального положения. Женщины, владеющие престижным диалектом, воспринимаются как утонченные.

В зависимости от статуса мужчин и женщин возникает интонационное неравенство. Оно проявляется не только в тембре, высоте голоса, но и в темпе, в длительности реплик и пауз (194). Лидер, как следует из данных Т. А. Шевченко, имеет более широкий диапазон варьирования мелодики и громкости, уверенней прибегает к средствам замедления темпа. Зависимый собеседник ограничен в проявлении своих интонационных возможностей (195).

Одним из важных вопросов психологии невербального общения является вопрос о возможностях психодиагностики личности по ее голосу и речи (112). В. X. Манеров разделяет диагностику личности по голосу и речи. Он отмечает трудности разработки классификационных схем

применительно к голосу, как сложному поливариантному объекту. В качестве конкретных причин В. X. Манеров называет трудности перевода звуковых ощущений в вербальную форму, придание им количественных оценок, влияние социокультурным норм в отношении речи и традиции научных школ. Перечисленные им причины, тормозящие кодирование голосовых проявлений человека, практически совпадают с теми, которые указаны нами в разделе, касающемся проблемы кодирования экспрессивного, невербального поведения человека. Возможности психодиагностики личности определяются соединением голосовых, речевых, ситуативных признаков и факторов. По мнению В. X. Манерова, основные признаки голоса имеют динамический, меняющийся, не вполне поддающийся формализованному описанию статус. Поэтому каждое психодиагностическое решение относительно просодических и экстралингвистических параметров голоса человека предполагает, как и в отношении всех элементов экспрессивного Я личности, согласование различных выразительных компонентов ее поведения и всей ситуации общения. В своей книге «Психодиагностика личности по голосу и речи» В. X. Манеров, ссылаясь на Шпрагнера, приводит описание голоса и речи людей, относящихся к различным личностным типам (112). Например, властный, доминантный тип имеет сильный, скорее низкий голос, твердую, жесткую окраску, ритм напряженный, четкая артикуляция, смысл речи, ее содержание служат утверждению своего доминирования, выходу чувств превосходства. Вместе с этим В. X. Манеров отмечает противоречивость сведений, касающихся проблемы взаимосвязи между различными параметрами голоса, речи человека и его индивидно-личностными характеристиками. Таким образом, просодические, экстралингвистические