Глава 3 Начало пути

Судьба генерала Ратникова, как и его работа в сердце Кремля, включающая и вышеописанные события, уверен, представляет немалый интерес читателей.

Поэтому, чтобы картина была максимально це­лостной, обратимся к воспоминаниям самого Бориса Кон­стантиновича.

***

В недрах спецслужб хорошо известна истина -«Убеждения порождают поведение людей. Измени убеждение и изменится поведение человека». А от по­ведения и поступков человека зависит весь его жизнен­ный путь. Поступи в критической ситуации человек так или иначе и вся его судьба, а возможно и не только его потечет совсем по иному руслу.

В моей судьбе был не один переломный момент и каждый раз я старался поступать так, как должен был бы поступить настоящий чекист - защитник советской, а затем и российской государственности.

С другой стороны все мы родом из детства, эта истина веками создает окружающую действительность. Отдавая все лучшее детям, советские лидеры были очень дальновидны. Прошло уже двадцать лет, давно канул в лету Советский Союз, а бывшие пионеры и ком­сомольцы, пусть на демократическо - капиталистиче­ской основе, но все равно строят прежний социализм, воспитанные на советских фильмах, книгах, прессе.

Родился я в селе Курово, Луховицкого района, Московской области в 40-ка км от г. Рязани и в 165 км от Москвы.

До революции эта территория относилась к Ря­занской губернии. А село располагалось в низине в че­тырех километрах от Оки, на берегу реки Меча. Непо­средственно момент родов произошел в 4 часа утра в Строиловском лесу, рядом со столбовой дорогой, так как в роддом доехать, просто не успели.

Возницей оказался дед Поликарп, который ко­нечно, абсолютно ничего не смыслил в родах. В итоге мальчик болтался на пупке целых два часа, пока в со­седней деревне не нашли бабку-повитуху, чтобы завя­зать пупок.

Рос, в деревенской среде, вместо соски сосал, за­вернутый в марлю жеванный черный хлеб и подобно былинному Илье Муромцу набирался сил на чистом вольном воздухе среднерусских полей.

В 1951 году пошел в первый класс. В послевоен­ные годы детей было мало, поэтому с 1 -го по 4-ый класс сидели все вместе в одной комнате, причем на все клас­сы приходился всего один учитель.

Дисциплина была строгой, отвлекаться было не то, что нельзя, а порой даже опасно - всегда можно бы­ло получить вдоль спины большой геометрической ли­нейкой, которой вбивались азы знаний в маленькие го­ловы мальчишек послевоенных лет. Учился я хорошо, но от природы слыл непоседой, за что и получал заслу­женные подзатыльники, как от учителя, так и от роди­телей.

Была у меня одна страсть, с детства полюбил гармонь, мог часами стоять возле гармониста и смот­реть на работу его пальцев. Родители же видя такое увлечение сына, долго решали покупать мне гармонь или нет, ведь все гармонисты в деревне были пьющими, однако настойчивость матери сыграла свою роль, и в итоге отец все же купил мне в Рязани Хромку - гармонь тульскую с хроматическим строем. Инструмент я осво­ил быстро, и, начиная с 3го класса, играл в деревне на всех пирушках: на проводах в армию, на свадьбах, на престольный праздник Успенья Пресвятой Богородицы, на первое и девятое мая, на 7е ноября и Новый Год.

Правда отец сразу честно предупредил меня, что если только учует запах спиртного, тут же гармонь по­рубит на куски. Но все обошлось и уже в 7ом классе, после его окончания мне купили настоящий баян - в то время большую редкость в деревне. Подарок был настолько дорог сердцу, что я его храню до сих пор с 1957 года.

После школы поступил в Московский авиацион­ный институт, который выпускал не только профильных авиационных специалистов, но и управленцев всех ма­стей, артистов и конечно чекистов. Вступительные эк­замены прошли тяжело, сказывался недостаточный де­ревенский багаж знаний, но все равно я был зачислен в институт на факультет систем управления летательных аппаратов, правда, без предоставления общежития, для чего было необходимо набрать на балл выше.

С этого момента я стал прилежно грызть гранит науки, который доставался очень нелегко. Так сложи­

лось, что впервые же летние каникулы, я студент перво­го курса МАИ отправился со строй отрядом под Ново­российск - строить железную дорогу от станции Крым­ская балка до Новороссийского морского порта, для приемов нефтяных составов. На следующий год поехал вновь на стройку, со стройотрядом в Казахстан, на це­лину, строить различные объекты, начиная со свинар­ников, овчарников и кончая жилыми домами.

За три месяца студенты возмужали, определи­лись неформальные лидеры, которые затем становились командирами стройотрядов, комиссарами и даже брига­дирами. Им оказался и я, а вернувшись в Москву, на учебе случайно обратил внимание на двух украинок, сестренок близнецов - Аллу и Нину. Оказалось, эта бы­ла моя первая и последняя любовь. Девчонки были шустрые, с украинским говорком, который выдавала буква «г».

Стараясь быть чем-то полезным, я точил ножи Нине, делал разделочные доски, помогал носить воду. Разумеется, за ударный труд повариха Нина и бригадир Боря были награждены первой правительственной наградой в 1966 году - медалью «За освоение целинных земель»

Спустя год в 1967 я дорос до комиссара отряда, отвечающего за моральный облик бойцов и время их препровождение, и женился на Нине, ставшей впослед­ствии доктором технических наук, профессором МАИ.

Играли сразу две свадьбы - сестренки вступили в законный брак одновременно. На комсомольской свадь­

бе гуляли все целинники, а в октябре 1968 года у меня родился сын Алексей, будущий суворовец.

Началась настоящая семейная жизнь. После уче­бы молодая семья получила распределение в город Жу­ковский - подмосковный авиационный центр с наличи-

ем на его территории летно-исследовательского инсти­тута имени Громова и центрального аэрогидродинами­ческого института имени Жуковского.

Молодые специалисты пришли инженерами в КБ Радио строения, но поработать инженером, мне видно было не суждено, так как очень быстро по партийной путевке меня направили на работу в органы КГБ в воз­расте 29 лет.

С этого момента началась та увлекательная жиз­ненная дорога, которая и привела меня к изучению уни­кальных биотехнологий...