Глава 5 Знакомство с психотроникой

Народу в отделе было около десяти человек, лю­ди подобрались из разных ведомств, но в основном гражданские не связанные присягой и соответствующи­ми нормативными документами.

Оперативная работа базировалась в основном на старых связях, а большая часть сотрудников, хоть и бы­ла с навыками охранной службы, но технических воз­можностей не имела, да и зарплата первое время выда­валась лишь периодически. Шел процесс формирования новой структуры, а обстановка в стране оставляла же­лать лучшего.

Незаметно приближался август 1991 года, уни­чтоживший величайшую из империй.

И вот как-то накануне путча Б.Н. Ельцин гостил у своего друга Нурсултана Назарбаева в Казахстане. Ко­гда же он вернулся, оперативный дежурный отдела без­

опасности вдруг вызывает весь личный состав охраны по тревоге в Белый дом.

Войдя в здание Правительства, я сразу ощутил царившую там жуткую суматоху, у всех на устах звуча­ло лишь одно слово «ГКЧП», депутаты, бегали по кори­дорам, шумно спорили о будущем страны и все, почему-то требовали оружия. Неожиданно вошел Ельцин со свитой, и сразу же начал работать над призывами к народу, давать свои оценки происходящим событиям. Ситуация ощутимо накалялась, но никто не знал, что будет дальше.

Неожиданно у Белого Дома появляются танки генерала Лебедя, а вскоре и он сам приехал на перего­воры. В это же время в отдел приходит оперативная ин­формация, что сотрудники «Альфы» отказываются идти на штурм и проливать невинную кровь соотечественни­ков. Но напряженность все равно сохраняется, никто не знает, что произойдет в следующий момент.

В итоге охрана уговаривает Ельцина спуститься в бункер, где находится пульт запасного управления страной на случай войны. Тот долго отказывается, но затем соглашается. И вместе с Хасбулатовым спускают­ся на лифте в бункер.

При этом парадокс ситуации заключался в том, что бункер долгое время находился на консервации, а для его расконсервирования, включения вентиляции и воды требовались соответствующие нормативные доку­менты. Создалась комичная ситуация, когда, идя по проходу в самое укрепленное помещение, имеющие вы­ход к путям метрополитена, он сильно возмущался, что

в оцинкованных бачках нет воды, аварийные телефоны не работают, а умывальники и туалеты заколочены и находятся без воды. Вентиляции нет вовсе, да еще от­крыт свободный доступ в бункер со стороны метропо­литена.

Тут же по указанию Коржакова на выходе к пу­тям метро ставят растяжки. В этот момент свет в здании гаснет, лифты обесточиваются, остается только аварий­ное освещение. Что делать дальше не знает никто.

В этот мо­мент я обращаюсь к Коржакову за разрешением подняться в при­емную Президен­та на разведку, и, получив разреше­ние, быстро исче­заю в проеме лестницы.

Учитывая, что лифты не ра­ботали, пешком преодолеваю 12 этажей, и оказы­ваюсь в коридоре приемной, где ца­

рит зловещая пустота. Вся внутренняя охрана, осу­ществляемая милицией, разбежалась, и лишь телефоны надрываются в приемной Президента.

Хорошо понимая, что страна висит на волоске от распада, и гражданской войны беру трубку ближайшего звонившего аппарата и отвечаю на звонок. Затем сле­дующий аппарат. Постепенно, сидя в кресле Президен­та, по очереди отвечаю Уралу, Сибири, Дальнему Во­стоку, как могу, успокаиваю звонивших чиновников. И тут раздается звонок из посольства США, из трубки что-то настойчиво предлагали по-английски.

К сожалению, не зная английского языка, но, об­ладая здоровым чувством юмора, эмоционально произ­ношу реплику на фарси - американцы в шоке замолчали. В это время зазвонил черный аппарат, оказалось, сигнал идет из бункера, а на проводе сам Борис Николаевич. С ним состоялся следующий диалог.

Ельцин: «Кто это?»

Ратников: « Я Ратников, а вы кто?»

Б.Н.: «Я Ельцин, соедините меня с Крючковым». «Есть» - ответил офицер - «Я Вам перезвоню».

Связавшись с оперативным дежурным КГБ СССР и представившись, я спросил, как найти Крючко­ва, на что дежурный ответил, что связи с ним нет, он находится где-то на Старой площади.

Ответ был тут же доложен Ельцину. А минут че­рез 20 в приемной появился Коржаков с сотрудником охраны. Увидев меня, он удивленно спросил, что я де­лаю, сидя за столом Президента.