Strategicheskoe_prognozirovanie_mezhdunarodnykh_otnosheniy

Глава III			171

ствующих средств и их распыленностью. Это требует как новых инвестиций в данную область, так и объединения имеющихся ресурсов. Между тем, стратегическая транспортная авиация является ключевым элементом для развертывания сил, особенно в условиях ограниченного времени.

Для некоторых государств, ввиду ограниченности ресурсов, документ рекомендует поддерживать баланс между высокотехнологичными и менее технологичными авиационными средствами. В то же время там отмечается, что необходимо обеспечить, чтобы ВВС Евросоюза в целом обладали самыми передовыми средствами. Так как это является предпосылкой взаимодействия с такими передовыми партнерами, как США. Достижение этой цели потребует координации и сотрудничества в рамках ЕС.

Вцелом, можно констатировать, что методология военного планирования ЕС имеет многие общие черты с военным планированием НАТО. Это, в частности, касается структуры военного планирования, его географического охвата и значительную пропагандистскую составляющую в публичных документах. В своем военном планировании ЕС слабо использует стратегическое прогнозирование и, также как США и НАТО, ставит во главу угла принцип «стратегической неопределенности».

Вто же время методология военного планирования ЕС обладает и некоторыми существенными особенностями, связанными

стем, что Евросоюз является в основном организацией гражданского назначения, где военные вопросы занимают лишь небольшое, хотя и достаточно важное место. Поэтому приоритет в военном планировании отводится поддержке гражданских усилий по обеспечению безопасности и лишь в последнюю очередь использованию вооруженной силы.

Вэтом контексте вполне логично, что теоретической основой методологии военного планирования ЕС выступает либеральная школа исследования международных отношений. А это предопре-

деляет тот факт, что основной акцент в оборонной политике ЕС сделан на такие инструменты как кризисное регулирование, политическая стабилизация, миротворческие операции, вовлечение других государств в различные формы партнерства и сотрудничества. Это, конечно, не меняет сути эгоистической внешней политики Евросоюза, однако придает ей привлекательную внешнюю форму.

Глава IV Метод динамического

прогнозирования развития международной обстановки

4.1.Ограничения и недостатки статических прогнозов в области международных отношений

Динамическое прогнозирование является новым методом, разработанным для повышения эффективности прогнозов в области внешней и оборонной политики. Этот метод строится на принципе интерактивного взаимодействия прогнозиста с предложенным им сценарием. Отправной точкой такого подхода является понимание того, что Россия не есть лишь пассивный созерцатель мировых процессов. Напротив, Россия является одним из влиятельных акторов мировой системы и от ее поведения будет в известной мере зависеть, как будут развиваться те или иные мировые события. Поэтому приняв, какой либо сценарий развития МО, как наиболее вероятный, абсолютно неприемлемо самоуспокоиться и позволить мировым процессам идти своим чередом. Ведь в любом вероятном сценарии изначально заложена активная позиция России. И если эта активность не будет осуществляться, то предсказанный вероятный сценарий может трансформироваться в другой сценарий, который будет менее благоприятным для России.

Появление данного метода явилось закономерным этапом развития теории стратегического прогнозирования. Этому способствовало осознание того очевидного факта, что даже правильные статические прогнозы могут вести к ошибочным выводам

и решениям, так как программируют пассивность прогнозирующей стороны. Другими словами, статические прогнозы могут правильно описать ситуацию на какой-то момент в будущем, но они не дают понимания того, какие шаги необходимо предпринимать для удержания дальнейшего развития международной обстановки в русле оптимального сценария.

176			Стратегическое прогнозирование МО

Понятно, что правильный статический прогноз — это уже само по себе важное достижение. Такие прогнозы в сфере международных отношений, да еще в расчете на долгосрочную перспективу, встречаются не часто. В XX веке таких прогнозов были считанные единицы. И, казалось бы, правильный прогноз, должен был бы дать прогнозирующей стороне явные преимущества при принятии решений. Однако на практике оказывалось, что принятые решения были довольно спорными и со стратегической точки зрения сомнительными. В качестве примера можно привести два известных из истории правильных прогноза в области внешней

иоборонной политики. Первый — это прогноз И.В. Сталина о сроках начала и характере Второй мировой войны. И второй — прогноз советника-посланника посольства США в СССР Джорджа Кеннана в 1946 году, на котором основывалась американская стратегия сдерживания СССР.

Сталин впервые озвучил свой прогноз на пленуме ЦК ВКП(б), в январе 1925 года. Он, в частности, отметил, что «предпосылки войны назревают и война может стать, конечно, не завтра и не послезавтра, а через несколько лет неизбежностью». «Но если война начнется, то нам не придется сидеть сложа руки, — нам придется выступить, но выступить последними. И мы выступим для того, чтобы бросить решающую гирю на чашу весов, гирю, которая могла бы перевесить», — подчеркнул он219. Таким образом, Сталин не просто обозначил неизбежность войны, через несколько лет, но

ипояснил будущую стратегию СССР в этой войне — ждать, когда противоборствующие коалиции себя измотают, а затем решить исход войны, присоединившись к одной из коалиций.

Прогноз о сроках начала будущей войны Сталин дал чуть позже. В своем выступлении на Первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности 4 февраля 1931 года, он произнес свою знаменитую фразу: «Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это рассто-

яние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут»220. Таким образом, Сталин правильно определил 1941 год, как вероятный срок начала будущей войны против СССР.

219Сталин И. В. Сочинения, Т. 7, Москва: ОГИЗ, 1947. С. 12–13.

220Сталин И. В. Сочинения, Т. 13, Москва: Госполитиздат, 1951. С. 39

Глава IV			177

С тех пор весь механизм советского государства усиленно работал на подготовку к войне. И в целом промышленная и военнотехническая база для успешного ведения войны была в указанные сроки создана. Но, несмотря на это, в первые годы войны СССР

потерпел сокрушительные поражения на фронте, потерял огромную территорию и понес огромные человеческие жертвы. Столь удручающие результаты правильного стратегического прогноза объяснились тем, что советское руководство не смогло вовремя уловить определенного отклонения от базового сценария развития военно-политической и стратегической обстановки в Европе, на котором оно строило свою внешнюю политику.

Действительно, после молниеносного разгрома Польши

в1939 году, появились признаки того, что война в Европе будет носить скоротечный характер. По-крайней мере, обозначился неблагоприятный вариант базового сценария, согласно которому война между германским блоком и англо-французской коалицией не будет носить затяжного характера, как это представляло себе советское руководство. Конечно, Франция — не Польша, и она могла бы сопротивляться несколько дольше, но не так долго, как

вПервую мировую войну. Тем более, анализ военного потенциала Англии также не давал поводов для оптимизма. Было очевидно, что серьезной помощи Франции на сухопутном ТВД Англия оказать не могла. А в США господствовали изоляционистские настроения, и ожидать от них быстрого вмешательства в Европе было нереально.

Все это создавало вокруг СССР стратегическую обстановку, совершенно отличную от той, которая изначально предполагалась

вбазовом сценарии. Вместо двух противоборствующих коалиций,

СССР оказывался один на один перед лицом объединенной Европы, подконтрольной Германии. То есть баланс сил на континенте резко изменился не в пользу СССР. А запертая на островах Англия, никак существенно повлиять на стратегическую ситуацию

вЕвропе уже не могла. В этой обстановке советское руководство

должно было бы предпринять активные шаги, чтобы заблокировать наметившееся изменение базового сценария в неблагоприятную сторону. А это предполагало, что при первых признаках поражения французских войск СССР должен был бы атаковать Германию и ее союзников. Это вынудило бы немцев снимать войска с западного фронта и Франция была бы спасена.

178			Стратегическое прогнозирование МО

Ну, а затем Германии пришлось бы вести войну на два фронта, что делало бы ее поражение неминуемым. Причем в худшем для

СССР случае война ограничилась бы западными районами страны, а возможно, даже велась бы на территории сопредельных государств. Естественно, жертвы и разрушения были бы на порядок меньше. Однако руководство СССР, ни морально, ни политически не было готово к такому решению, поскольку подобного развития событий не ожидало, вариантов действий в такой ситуации не просчитывало и тем более не имело политических и дипломатических заготовок для перехода к новой политике. Пришлось сидеть и ждать нападения Германии и ее союзников на СССР.

Схожая ситуация возникла и с прогнозом Джорджа Кеннана, сделанного в т. н. «длинной телеграмме», посланной из Москвы 22 февраля 1946 года221. В этом документе американский дипломат сделал несколько важных выводов. Главный из них состоял

втом, что Запад сможет справиться с вызовом со стороны СССР,

избежав новой мировой войны: «… я убежден, что у нас хватит сил решить эту проблему, не прибегая к какому-либо всеобщему военному конфликту», — подчеркивал он. Для обоснования этого тезиса Кеннан сослался на то, что соотношение сил в мире остается

впользу Запада. «В сопоставлении с Западом в целом, СССР все еще гораздо более слабая сторона», — указывал он222.

Однако главную слабость Кеннан видел в общественном устройстве СССР. А это, по мнению Кеннана, делало устойчивость этой системы в будущем весьма сомнительной. Он, в частности писал: «Успех советской системы, как формы осуществления власти внутри страны, все еще не доказан. Еще предстоит продемонстрировать, что она может пережить главный экзамен последующей передачи власти от одного человека или группы другим. Смерть Ленина привела к первой такой трансформации, и ее последствия сотрясали советское государство в течение 15 лет. После смерти или ухода Сталина на пенсию наступит вторая трансформация. Но даже этот экзамен

не будет последним. Благодаря недавнему территориальному расширению, советская внутренняя система будет сейчас подвержена

221Kennan George. Long Telegram, Moscow, 22 February 1946 / http://www. ntanet.net/KENNAN.html

222Ibidem.

Глава IV			179

ряду дополнительных нагрузок, которые когда то оказались сильно изнурительными для царизма. Мы здесь убеждены в том, что со времени окончания гражданской войны русские народные массы еще никогда не были столь далеки, как сегодня, от доктрин Коммунистической партии. Сейчас в России партия превратилась в сильный, и на время в высоко успешный аппарат диктаторского управления, но она перестала быть источником эмоционального воодушевления. Поэтому внутренняя устойчивость и долговечность общественной системы не могут рассматриваться как гарантированные»223.

И хотя возможных сроков коллапса советской общественной системы Кеннан не указал, его прогноз оказался в целом правильным. Поэтому построенная на основе этого прогноза стратегия «сдерживания» СССР сработала и в 80-е годы прошлого века привела Запад к победе в «холодной войне». В то же время, отсутствие в то время метода динамического прогнозирования не позволило Западу правильно определить дальнейшую динамику развития мировой системы и наиболее вероятный сценарий развития международной обстановки. Между тем, в рамках биполярного противостояния Запада с советским блоком уже многие годы формировалась основа для полицентричной мировой системы. И в конце 80-х годов прошлого века уже можно было спрогнозировать, что развитие многополярности станет одним из возможных, и скорее всего, наиболее вероятным сценарием развития МО.

Однако на Западе будущее виделось в радужных красках однополярной мировой системы. Победитель в «холодной войне» намеревался получить все, не учитывая тот факт, что однополярность являлась всего лишь одним из возможных сценариев развития МО. Тем не менее, официальной доктриной Запада стал тезис о формировании в мире однополярной системы на основе принципов и ценностей западной цивилизации. Публично этот тезис был официально озвучен директором отдела политического планирования Государственного департамента США Фрэнсисом Фукуямой в 1989 году.

В своей резонансной статье «Конец истории?» он, в частности, писал: «То, чему мы, вероятно, свидетели, — не просто конец холодной войны или очередного периода послевоенной истории,

223 Kennan George. Long Telegram, Moscow, 22 February 1946 / http://www. ntanet.net/KENNAN.html

180			Стратегическое прогнозирование МО

но конец истории как таковой, завершение идеологической эволюции человечества и универсализации западной либеральной демократии как окончательной формы правления. Это не означает, что в дальнейшем никаких событий происходить не будет…, ведь либерализм победил пока только в сфере идей, сознания; в реальном, материальном мире до победы еще далеко. Однако имеются серьезные основания считать, что именно этот, идеальный мир и определит, в конечном счете, мир материальный»224.

Появление данной статьи Фукуямы не было простой случайностью. О том, что это была программная статья, а не просто научные изыскания пытливого ума американского политолога, говорит полное совпадение с обстоятельствами появления статьи Джорджа Кеннана «Истоки советского поведения». Эта статья, вышедшая в журнале «Форин афферс» в июле 1947 года, провозгласила новую глобальную стратегию США, известную как стратегия «сдерживания» СССР. Статья вышла под псевдонимом «Х», но в политических кругах США и Запада в целом было хорошо известно, что за ней стояло лицо вполне официальное, тем более имевшее прямое отношение к выработке политики в отношении

СССР. И вот в 1989 году американцы, видимо, решили повторить этот трюк и объявить миру о своей новой стратегии таким же своеобразным образом.

Надо сказать, что в советских официальных кругах статья Фукуямы вызвала противоречивую реакцию. В то время как Горбачев и его сторонники с ней полностью согласились, представители патриотического лагеря пытались выработать альтернативное видение будущего. Жаркие дискуссии развернулись тогда и в МИД СССР.

Примечательно в этой связи, что работавший тогда в Управлении оценок и планирования (УОП) МИД СССР автор этих строк М. В. Александров получил задание дать заключение на статью Фукуямы. В своей записке руководству, он указал, что Фукуяма не прав, так как исторический процесс невозможно остановить,

что изменчивость мира — неотъемлемый закон развития человеческого общества, и что объективный ход истории неизбежно преобразует сложившийся мировой ландшафт.

224	Fukuyama Francis. “The End of History?”. The National Interest (Summer
1989).