Предисловие

Военное искусство мануфактурного периода истории (вторая половина XVI-XIX вв.) развивалось прежде всего в войнах буржуазно-революционных и антифеодальных, а также в войнах за воссоединение и национальную независимость государств. Некоторое значение имели и так называемые кабинетные войны. В течение этого периода создавались регулярные национальные армии и военно-морские флоты, оформлялась военная наука, уже расчленявшаяся на самостоятельные отрасли военных знаний, выделялась в специальную дисциплину и военная история. Военное искусство данного периода истории в своем развитии прошло три основных этапа: первый — этап становления (вторая половина XVI-XVII вв.), второй — этап развития (XVIII в.) и третий — этап классических форм (XIX в.).

Третий том «Истории военного искусства» включает исследование вооруженной организации, военной науки и военного искусства первого этапа — второй половины XVI-XVII вв. Это был период первых буржуазных революций, изменявших состав, характер и численность армий, век развития мануфактурной промышленности, являвшейся основой производства огнестрельного оружия в массовом для того времени количестве для вооружения постоянных регулярных армий и военно-морских [4] флотов. Массовое оснащение армий огнестрельным оружием оказало огромное влияние на развитие военного искусства, явилось одной из причин развития линейной тактики, в соответствии с которой войска располагались равномерно по фронту и вели бой в линиях. Исход сражения стал решаться не только атакой живой силы, но и мощью пехотного огня.

Периодизация явлений природы, общества и развития человеческого мышления не является произвольным субъективным творчеством того или иного автора. Научная периодизация отражает объективный процесс исторического развития, показывает его последовательные стадии, ступени. Она помогает понять действительный процесс развития, проникнуть в глубь данного явления, познать его законы.

Периодизация должна отражать специфику явлений и быть единой в данной отрасли знаний. Степень ее разработки показывает теоретический уровень того или иного раздела науки.

Стратегические усилия воюющих сторон в XVII в. сводились к тому, чтобы по возможности избежать сражений и выиграть войну путем искусного маневрирования на коммуникациях противника, а также блокадой и захватом его крепостей. Принципы военного искусства в армиях феодально-абсолютистских государств были изложены в сочинениях А. Тюренна (Франция), Р. Монтекукколи и Евгения Савойского (Австрия), Фридриха II (Пруссия), Г. Ллойда (Англия) и др.

В адрес автора поступил ряд критических замечаний по проблеме общей периодизации истории военного искусства. В введении ко второму тому уже отмечалось, что в данном вопросе мы исходим из основных периодов войны, которые определяются изменениями способов [5] организации ее ведения, не возводя военное искусство в функцию общественно-экономических формаций. Теперь следует сказать о других моментах этой же проблемы.

В замечаниях критиков «типизация войн», определяющаяся их политическим содержанием, смешивается с вопросом периодизации войны, как одного из явлений классового общества. Рекомендуется исследовать не войну как таковую, а войны, «присущие той или иной общественно-экономической формации»{1}. Такая рекомендация явно противоречит диалектике общего, особенного и единичного. Война является продолжением политики насильственными средствами. Войны определенных формаций и эпох (например, эпоха национальных войн) представляют собой особенное в них, а типы войн — единичное как таковое{2}. Классификация войн по типам связана с определенными трудностями, так как каждая война имеет свои индивидуальные особенности.

В письме к Иосифу Блоху от 21 сентября 1890 г. Ф. Энгельс писал, что в историческом процессе согласно материалистическому пониманию истории определяющим моментом в конечном счете является производство и воспроизводство действительной жизни, т. е. экономика. Однако экономическая основа не является единственным моментом. На ход исторической борьбы оказывают влияние различные надстройки, определяя во многих случаях преимущественно форму этой борьбы. В процессе исторического развития экономическая основа (базис) и надстройки взаимодействуют. В конечном счете, решающим [6] фактором является экономика, но необходимо отдавать должное и остальным моментам, участвующим во взаимодействии.

Это, в частности, касается вопроса относительной самостоятельности общественных явлений. В письме к Конраду Шмидту от 27 октября 1890 г. Ф. Энгельс указал на следующее обстоятельство. Торговля, возникшая на экономической основе и обособившаяся от производства, следует своему собственному движению, над которым в общем и целом господствует производство, но в отдельных частностях и внутри этой общей зависимости она (торговля) все же следует своим собственным законам, которые присущи природе этого нового фактора. У этого движения есть свои собственные фазы, и, в свою очередь, оно оказывает обратное действие на движение производства. Более того, от торговли товарами отделяется торговля деньгами — банковое дело, которое приобретает свое собственное развитие на основе особых законов, определяющихся природой этого дела, и имеет свои особые фазы.

Если развитие торговли, банкового дела и многое другое в общественной жизни следует своим собственным законам, то почему вооруженная борьба оказывается вне этой закономерности? Война (кстати, Ф. Энгельс сравнивал войну с торговлей), появившаяся с возникновением классового общества, изменяется и развивается во всех отношениях, что определяется в конечном счете производством при большом воздействии политической надстройки. Однако это развитие в отдельных частностях и внутри этой общей зависимости следует своим собственным законам, присущим войне как вооруженной борьбе. У этого ее развития имеются свои собственные периоды (стадии), которые определяются качественными изменениями способов организации вооруженной борьбы или, как ее назвал К. Маркс, [7] der Menschenabschlachtungsindustrie. Внутри периодов войны различаются этапы их развития (ступени), определяющиеся количественными изменениями способов организации вооруженной борьбы. Каждому периоду войны и этапам внутри периода свойственны особенные формы военного искусства. Такова научная основа общей периодизации истории военного искусства.

В первом и во втором томах «Истории военного искусства» для периодизации хода войн и военных действий применялись термины «период» и «этап», что не полностью отражает ступени их развития. В третьем томе удалось уточнить этот вопрос. Ход войны рассматривается по периодам, отражающим коренные изменения политико-стратегической обстановки. Каждый период войны, поход армии, оборона или осада крепостей излагается по этапам, которые определяются существенными изменениями оперативных условий{3}. Бой и боевые действия войск даются по фазам, которые отображают решительные переломы в тактической обстановке.

Некоторые вопросы, рассматриваемые в данном томе, излагались уже во втором томе «Истории военного искусства», изд. 1940 г. Однако автор и этот материал подверг коренной переработке. Кроме того, в старом издании вовсе не рассматривалось развитие военного искусства в войнах нидерландской и английской буржуазных революций, [8] в войнах Русского государства XVII в., в войнах народов Азии и Америки, а также военно-морское искусство. Автор стремился также показать развитие военно-теоретической мысли, процесс становления военной науки в России и в государствах Западной Европы. Фактически третий том написан заново с незначительным использованием некоторых материалов старого издания.

В ходе работы над третьим томом автору много лет тому назад оказали большую помощь своими указаниями Маршал Советского Союза Шапошников Б. М., академик Готье Ю. В., профессор, доктор исторических наук Грацианский Н. П.

Автор вновь выражает искреннюю благодарность кандидату исторических наук полковнику Верходубову В. Д., доктору исторических наук, профессору Чернову А. В., которые при подготовке данного тома к изданию дали ряд ценных замечаний по общеисторическим и военным вопросам, а также кандидату военных наук доценту генерал-лейтенанту в отставке Колчигину Б. К., принявшему участие в разработке третьей части данного тома.

Автор

Часть I.

Военное искусство периода утверждения сословно-представительной монархии в Русском государстве

Глава первая.

Военное искусство в войнах Русского государства на рубеже XVII в.

1. Русское государство на рубеже XVII в.

В конце XVI в. Русское государство сильно увеличилось. Оно занимало большую территорию, имело различную плотность населения и включало большое количество национальностей. Его обширные области по своему социально-экономическому облику были различны.

Северные области государства имели развитое крестьянское землевладение, не зависимое от дворян-помещиков. Довольно развитая торговля и ремесла определяли наличие здесь многолюдного и зажиточного городского населения (тяглого посада). Служилый люд на поместьях (дворяне-помещики) в северных областях почти отсутствовал.

Южные окраинные области по своему характеру отличались от северных областей. Здесь почти все землевладельцы были «прибраны на государеву службу» и пахали на собственном своем «поместье» и на государевой пашне. Крестьяне в южных областях попадали в зависимость от дворян-помещиков (служилых людей). На посадах здесь почти не было тяглых людей, а посадский «мир» заменялся стрелецкой «сотней» и казачьим «прибором».

Восточные, или низовые, области заселяли различные люди, в том числе крестьяне-переселенцы, бежавшие из центральных и западных областей. Сюда устремлялись из «верховых» городов и посадские люди, уходившие от невыносимого, все усиливавшегося гнета бояр и помещиков. Укрепленные городки с гарнизонами являлись опорными пунктами этих поселений. Служилые московские люди, сидевшие в этих укреплениях, угнетали население местных национальностей.

Центральная и Западная области в конце XVI в. приходили в упадок. Служилые люди «пустошили» [48] свои поместья и вотчины. Крестьяне бросали пашни, а посадские оставляли свои посады и устремлялись на восток, на новые, вольные земли. Брошенные и «запустошенные» поместья прибирали к своим рукам монастыри, богатства которых непрерывно возрастали.

Постоянные войны и необходимость укрепления пограничной полосы способствовали увеличению численности служилых людей (дворян-помещиков). В южной части государства большая часть общинных земель переходила в руки дворян-помещиков. Тяглые люди теряли право самостоятельного владения и пользования землей и оказывались в зависимости от помещиков.

Большая часть служилых земель вокруг Москвы «запустела». В 1572 г. Иван IV вынужден был принять ряд мер, направленных к сокращению переселения. Права крестьян-переселенцев были ограничены.

Закрепощение крестьян и захват общинных земель все более обостряли основное противоречие между эксплуатируемыми крестьянами и землевладельцами-эксплуататорами (дворянами, боярами и монастырями). Крестьяне вначале массами убегали от кабалы, а когда и этому стали чинить препятствия, они взялись за оружие.

Борьба крестьян облегчалась противоречиями в среде господствовавших классов.

Противоречия обострялись между служилыми людьми, т. е. дворянами-помещиками, с одной стороны, и крупными вотчинниками — боярами и монастырями, с другой.

Усиливалась борьба за рабочие руки, за крепостных крестьян. Больше всего от бегства крестьян разорялось служилое мелкопоместное дворянство. Крупные землевладельцы располагали податными льготами и значительными средствами, что позволяло им сманивать крестьян с мелких владений.

В XVI в. политическое положение бояр сильно поколебалось. Княжата-бояре (служилое потомство владетельных удельных князей) были носителями пережитков феодальной раздробленности, и московские государи вели с ними систематическую борьбу.

Наиболее тяжелый удар боярам в период царствования Ивана IV нанесла опричнина. Она сокрушила землевладение знати и уничтожила старые связи удельных княжат с их родовыми вотчинами. Разбросанная преимущественно по окраинам государства, родовая знать превращалась в рядовых служилых землевладельцев. Родовитое боярство растворялось в массе служилого люда.

Но все еще живы были пережитки старых неприязненных отношений между родовитым и служилым боярством. Остатки княжат все более вытеснялись незнатными родами. Однако [49] без боя свои позиции они не сдавали. Эта бывшая знать таила недовольство, которое готово было прорваться наружу по любому поводу.

Служилый люд — дворяне-помещики сидели в обезлюдевших поместьях и вотчинах. Военная служба не давала им даже короткого отдыха, а средства для ее несения иссякали. Все сильнее и сильнее раздавались жалобы на служебные тяготы и плохое материальное обеспечение. Участие в длительных походах и войнах отрывало помещиков от их хозяйств и вело к разорению. Следствием этого было большое число «нетчиков», т. е. не явившихся на службу. Это положение отрицательно сказывалось на боеспособности армии, которая должна была охранять границы от шведов, немцев, литовцев, поляков и татар.

В конце XVI столетия эксплуатация крестьян усилилась и положение их ухудшилось еще более. Беглых крестьян теперь было приказано сыскивать и возвращать обратно. Три неурожайных года вызвали в стране страшный голод, и дворяне прогоняли часть своих крестьян. Это еще более увеличивало число бесприютных и голодных.

Неспокойно было и на окраинах. Покоренные народы неоднократно делали попытки освободиться от московской зависимости. Так, в царствование Федора поднялись марийцы, но посланные против них войска подавили восстание. Для закрепления в землях марийцев строились укрепленные города, которые заселялись войсками и переселенцами.

Классовая борьба в Русском государстве, превратившаяся в начале XVII в. в большую гражданскую войну, объективно представляла собой борьбу за утверждение новых, более прогрессивных политических форм, соответствовавших новым развивавшимся экономическим отношениям. При этом борющиеся классы преследовали различные цели: знатное реакционное боярство стремилось ограничить самодержавную власть, дворяне-помещики были заинтересованы в укреплении самодержавия и ограничении прав родовитой знати, крестьяне думали найти в лице царя своего защитника от боярского и помещичьего гнета.