5. Франция и ее вооруженные силы во второй половине XVII в.

Во второй половине XVII в. экономические, а также внутренние и внешние политические условия развития Франции привели ее к потере гегемонии в Европе. [483]

Феодально-абсолютистские порядки во Франции, где происходил процесс превращения части буржуазии в дворян, характерны большей своей устойчивостью по сравнению с Англией, в которой значительная часть дворянства обуржуазилась. С утверждением французского абсолютизма изменилась лишь внешняя форма феодальных отношений. Основой абсолютизма являлась не изменившаяся по своему существу феодальная собственность на землю, определявшая эксплуатацию крестьян, за счет которой существовали роскошный королевский двор, духовенство и дворянство.

Французских крестьян грабили сеньоры — владельцы поместий, духовенство, взимавшее церковную «десятину», государственные чиновники, выколачивавшие налоги, и ростовщики, вымогавшие долговые платежи за заложенные земельные участки. Народные массы Франции влачили жалкое существование. Инженер Вобан, изучавший и экономические вопросы, отмечал, что шесть десятых населения страны или нищенствует или находится в состоянии, близком к нищете. Голодные годы и сопутствовавшие им эпидемии еще больше ухудшали положение народа.

Народные массы, несмотря на идеологическое воздействие церкви и разветвленный чиновничий и военный аппараты подавления, неоднократно выступали против феодального гнета. Протесты выражались в отказе от уплаты налогов и от выполнения повинностей, в бунтах против спекулянтов хлебом, в восстаниях городской бедноты и в многочисленных крестьянских восстаниях. Борьба принимала затяжной характер особенно тогда, когда восставшие применяли методы партизанской войны, умело пользуясь условиями горного театра военных действий. Так было в юго-западной провинции Гасконь, где в 1664 г. вспыхнуло «восстание Одижо», продолжавшееся несколько месяцев.

Особенно характерно восстание камизаров («рубашечников») в Лангедоке, в районе Севеннских гор, начавшееся в 1702 г. Два с половиной года партизаны вели успешную борьбу с королевскими войсками, нанося им чувствительные поражения. Только к 1705 г. маршалу Виллару удалось в основном подавить восстание камизаров методами массового террора и устранения вождей, которых или подкупали или же физически уничтожали. Однако и после этого борьба продолжалась до 1715 г.

Французскую знать составляли первое и второе сословия — духовенство и дворянство. Высшие духовные должности являлись источниками огромных доходов, и король раздавал их дворянам. Значительная часть дворян служила в армии, занимая генеральские и офицерские должности или находясь на службе в привилегированных частях. Службу чиновника и коммерческую деятельность французские дворяне [484] считали унизительными занятиями, предпочитая им личные пенсии, подарки и подачки от короля в виде придворных должностей, не требовавших труда.

Службой в чиновничьем аппарате, коммерческой и промышленной деятельностью было занято так называемое третье сословие. Зажиточные горожане во Франции назывались буржуа. Промышленные и торговые доходы их облагались большими налогами, уходившими в значительной части на содержание двора, армии, чиновников.

Развитие во Франции нового, мануфактурного способа производства определял процесс «первоначального накопления», составивший экономическую основу новых производственных отношений. Возникали мелкие и крупные так называемые «королевские» мануфактуры. Ремесленные цехи уже не имели прежнего значения и не могли задержать экономического расслоения ремесленников. «Подмастерья» и «ученики» превращались в наемных рабочих, составлявших значительную часть плебейства городов, включавшего в свой состав и рабочих мануфактур. Во второй половине XVII в. увеличивалось количество стачек подмастерьев и рабочих мануфактур, боровшихся с хозяевами — мастерами, усиливавшими эксплуатацию. Для борьбы с «мятежниками» городская буржуазия имела оружие и полицейскую организацию — «буржуазную гвардию».

В середине XVII в. парижский парламент, опираясь на буржуазию и используя антифеодальные народные силы, начал борьбу с абсолютизмом. Он требовал политических и финансовых реформ, отказавшись подчиниться королевскому указу о прекращении заседания. Парламент поддержали народные массы города и деревни. 26–27 августа 1648 г. в Париже началось вооруженное восстание плебейских масс н буржуазии. В столице Франции было сооружено 1200 баррикад. Двор во главе с первым министром кардиналом Мазарини вынужден был бежать из Парижа в Рюэль. Началась гражданская война, известная в истории под названием «Фронды»{453}, сущность которой заключается в том, что это была борьба королевского правительства за упрочение абсолютизма.

Воспользовавшись заключением Вестфальского мира, Мазарини направил против Парижа королевскую армию во главе с принцем Конде. «Буржуазная гвардия» столицы превратилась в народное ополчение, более трех месяцев отражавшее атаки королевских войск. Однако это были лишь [485] тактические успехи, не определявшие исход вооруженной борьбы. Буржуазия испугалась требований парижской бедноты и нараставшей революционной ситуации. Парижский парламент за спиной народа пошел на сговор с двором и 15 марта 1649 г. фактически капитулировал. Двор возвратился в Париж, чем окончилась парламентская Фронда.

В 1650 г. во главе с принцем Конде началась новая «Фронда принцев», продолжавшаяся до середины 1653 г. Это уже была борьба за частные интересы кучки аристократов, пытавшихся воспользоваться народными волнениями.

Французский абсолютизм упрочился. Он представлял собой только кажущегося посредника между дворянством и буржуазией, фактически же являлся централизованной диктатурой дворянства. После Фронды французские дворяне желали лишь усиления диктатуры, что и осуществлял Людовик XIV (1661–1715 гг.), переселившийся со всем двором из «гнезда мятежей» — Парижа в Версаль, находившийся в 18 км от столицы.

В 1668 г. Людовик XIV посетил парижский парламент, вырвал из книги протоколов листы периода Фронды и заявил: «Вы думали, господа, что государство — это вы? Государство — это я». Еще раньше, после смерти Мазарини, король заявил о том, что он «сам будет своим первым министром».

Основную линию экономической политики французского абсолютизма разрабатывал генеральный контролер финансов Кольбер, стремившийся увеличить государственные финансы при одновременном росте доходов дворянства. Средствами достижения этих целей являлись усиление обложения торговли и промышленности, особенно косвенными налогами, и «активный торговый баланс», т. е. превышение вывоза товаров над ввозом. Осуществлением такой политики (меркантилизма) Кольбер стремился обеспечить увеличение государственных финансов.

Большие налоги и незначительная емкость внутреннего рынка тормозили развитие промышленности и торговли. В связи с этим Кольбер поощрял развитие крупнейших мануфактурных предприятий и внешней торговли, основывая монопольные привилегированные компании — Ост-Индскую, Вест-Индскую, Левантийскую и др. Создавался большой торговый флот.

Продукция отсталой французской промышленности не могла конкурировать с английскими и голландскими товарами. В этих условиях единственной возможностью увеличить экспорт было приобретение колоний. На путь колониальной политики становился французский абсолютизм, захвативший в Индии Пондишери, в Америке основавший Луизиану, продолжавший колонизацию Канады и Вест-Индских [486] островов. Неизбежным следствием такой политики явилась борьба королевской Франции с морскими державами — Англией и Голландией — за господство на море и в колониях.

Для подавления эксплуатируемых классов, для борьбы за сохранение господства в Европе и осуществления захватнической политики на континенте и в колониях французский абсолютизм стремился иметь боеспособную сухопутную армию и сильный военно-морской флот. Финансовая политика Кольбера обеспечивала в значительной части решение этих задач.

В 1667 г. на должность государственного секретаря военного министерства, т. е. военного министра, Людовик XIV назначил маркиза Лувуа (1639–1693 гг.), под руководством которого осуществлялась реорганизация французских войск и формирование регулярной королевской армии.

Основным способом комплектования войск продолжала оставаться вербовка иностранных наемников. Однако она теперь была дополнена набором солдат среди населения Франции. Королевский указ возлагал на каждый приход обязанность поставлять и снабжать нескольких солдат, что являлось началом создания постоянной национальной французской армии, насчитывавшей 30 пехотных полков (около 25 тыс. человек). В 1672 г. численность всей армии достигала 112 тыс., а в 1701 г. доходила до 300 тыс. человек.

Одна из главных задач реорганизации армии заключалась в улучшении качества офицерского состава путем ограничения продажи офицерских чинов и установления строгой воинской дисциплины. Лувуа потребовал от офицеров знатного происхождения, которые предпочитали пребывание при королевском дворе, постоянно находиться в своих частях и нести службу. С целью централизации командования армии была разработана система военной иерархии, что укрепляло воинскую дисциплину. Французские генералы, служившие в одной армии, командовали ею по очереди по одному дню, что исключало возможность последовательного осуществления единого плана действий войск. Лувуа добился отмены такого порядка и узаконил назначение командующего армией в порядке старшинства, повысившее ответственность командования.

Большое внимание военный министр уделил вопросам материального обеспечения армии и организации тыла. Преобладавшая часть государственных доходов уходила на армию и военно-морской флот. Это позволяло увеличивать количество иностранных наемников, подкармливать выгодными и почетными должностями дворянство и обеспечивать доходы верхушке третьего сословия. Однако многие из них не довольствовались узаконенным ограблением государства и увеличивали свои «доходы» взяточничеством и воровством, с чем [487] пытались вести борьбу Людовик XIV и некоторые его министры.

С целью усиления контроля за расходованием государственных средств Лувуа увеличил число военных комиссаров, наблюдавших за арсеналами, литейными заводами, конскими заводами и «ремонтом» (укомплектованием лошадьми) конницы, за продовольственными складами, походными госпиталями и военными больницами. В пограничных городах страны были организованы магазины, из которых во время войны армии снабжались продовольствием. Этим самым во Франции положено начало магазинной системе довольствия войск, обеспечивавшей регулярное снабжение армии и тем самым повышавшей ее боеспособность.

Хлеб выпекали походные хлебопекарни, которые в свернутом состоянии двигались вслед за армией, а затем останавливались для выпечки хлеба. В своем ранце каждый солдат имел трехдневный запас печеного хлеба, в полковом обозе находился шестидневный его запас, а за армией следовал провиантский обоз (подвижной магазин) с мукой на девять дней. Всего армия имела продовольствия на 18 дней, а печеного хлеба — на девять дней, в течение которых хлеб мог сохраниться в годном для питания виде. Закладка хлебопекарен требовала три — четыре дня. Поэтому уже на пятый день армия должна была останавливаться, и на девятый день она имела вновь выпеченный хлеб, но далее могла продвинуться всего на два перехода, что определялось средствами полкового обоза. Пекарня находилась в двух переходах от армии и в трех — от магазина. Два дня требовалось для того, чтобы доехать от армии до пекарни, один день для отдыха и погрузки, два дня — на обратный путь.

В этих условиях выработалась пятипереходная система довольствия войск, которая сковывала их действия, так как армия не могла удалиться от магазина далее чем на пять переходов (100–125 км). Пятипереходная система вскоре наложила свой отпечаток на стратегию: боязнь за магазин вызывала разбрасывание сил; заблаговременное закладывание магазинов преждевременно раскрывало противнику стратегический замысел; невозможность оторваться от магазина заставляла ограничиваться короткими операционными линиями; затруднялось производство фланговых движений, а отступление вызывало потерю магазинов.

Довольствие фуражом производилось при помощи фуражировок.

Вследствие численного роста постоянной армии продовольственные магазины сохранялись и в мирное время. Около этих магазинов начали строить казармы, а при них лазареты. Так возникло казарменное расположение войск. [489]

В 1660 г. французский король утвердил штаты войсковых частей, которые закрепляли их определенные формы организации. Пехота составляла 75% всей армии. Высшей административно-хозяйственной единицей был полк, который состоял из 8–12 рот по 50 человек в каждой.

Наибольшей боеспособностью выделялись гвардейский полк и четыре, а затем шесть так называемых «старых» полков. По французскому образцу гвардию формировали правители других европейских государств, в том числе и Нидерландская республика.

В 1667 г. в гвардейских, а затем и в остальных полках была введена общая военная форма. До этого каждая рота имела свою форму. Теперь роты одного полка различались по цвету чулок, ботинок или отворотов сапог. Эти различия в одежде помогали солдатам быстрее строиться. В 1670 г. однообразную форму надела вся пехота, а в 1690 г. — вся конница. Одновременно начали вырабатывать однообразные приемы ношения оружия{454}. [490]

В 60-х годах XVII в. во французской армии вводилось регулярное обучение войск. Лувуа и такие генералы, как Монтекуколи и Пюисегюр, требовали, чтобы офицеры сами обучали своих солдат, не перекладывая эту обязанность на капралов. Войска обучались умению владеть оружием в бою. Однако скоро строевое обучение начало принимать плацпарадное направление, которое насаждалось прежде всего в гвардейских полках. Но подготовка к парадам в то время имела и положительное содержание, определявшееся особенностями линейной тактики.

Во второй половине XVII в. появились два важных изобретения, усовершенствовавших ручное огнестрельное оружие. Это были штык и кремневый замок.

В 1646 г. французский мушкетер вместо сабли для личной обороны получил багинет — короткое копье с клинком в 30 см и такой же длины рукояткой, вставлявшейся в ствол мушкета{455}. Багинет превращал огнестрельное оружие в холодное, но они продолжали оставаться разделенными, хотя и находились теперь в руках одного бойца.

В 1684 г. многие французские полки получили на вооружение клинок с пустой ручкой, надевавшейся на ствол мушкета. Теперь можно было стрелять, не снимая со ствола это подобие штыка, мешавшее, однако, заряжанию мушкета.

В 1699 г. удалось изобрести трубку с горизонтальной шейкой, превративших багинет в штык, легко примыкавшийся к стволу мушкета. В руках пехотинца оказалось единое огнестрельное и холодное оружие.

В 1666 г. Тюренн добился введения во французской армии единого калибра мушкета, что имело важное значение. В это же время был изобретен кремневый замок, который сильно сократил процесс заряжания мушкета и защищал пороховую полку от дождя. Процесс заряжания мушкета сильно упростился и включал только 12 приемов. Увеличилась скорострельность оружия. Но все же она была мала, и солдат в бою расходовал не более 24–36 патронов. С 1681 г. по 1700 г. во Франции происходило перевооружение армии мушкетом с кремневым замком. В связи с разработкой более совершенных уставов улучшилось обучение пехоты, которая училась ходить в ногу. Все это позволило довести скорострельность мушкета до трех — пяти выстрелов в минуту.

С 1680 г. высказывались мнения о необходимости отмены пик. Инженер Малле говорил, что пикинеры совершенно бесполезны в бою, для несения сторожевой службы и при атаке крепостей. Затем наличие пикинеров называли вредным фактором, [491] так как каждый пикинер сокращает количество «полезных» солдат, т. е. мушкетеров. В бою на место выбывшего мушкетера обычно становился пикинер, бросавший свою пику и бравшийся за мушкет.

В 1671 г. во Франции был сформирован фузилерный полк, предназначавшийся для артиллерийской и инженерной службы, фактически имевший задачу прикрывать во время осады крепостей артиллерийские батареи и инженерные работы. В 1693 г. его называли королевским артиллерийским полком и в составе его не было пикинеров. Мушкетеры имели мушкет с кремневым замком и багинетом.

В 1689 г. в имперской армии пика была полностью снята с вооружения. За австрийцами последовали пруссаки. Во Франции отмены пики особенно настойчиво добивался Вобан. Однако только в 1703 г. последовал королевский указ об упразднении пик. Восстановилась однородность пехоты, состоявшей теперь только из одних мушкетеров, получивших на вооружение мушкет с кремневым замком и со штыком. С уничтожением пикинеров исчезли все виды оборонительного снаряжения пехоты.

Усовершенствование индивидуального оружия и изменение структуры пехоты потребовало и новых форм ее организации, которые должны были отвечать требованиям новой огневой тактики. К концу XVII в. выработались определенные и устойчивые формы организации пехоты. Тактической единицей был батальон, который имел от 500 до 700 человек. Для специальных целей батальоны подразделялись на роты, а несколько батальонов сводилось в полк. Были созданы подразделения (роты) отборной пехоты (гренадеры), вооруженные вначале гранатами для метания их перед рукопашным боем. Но вскоре на вооружении гренадеров остался лишь один мушкет. В некоторых немецких армиях были сформированы части карабинеров. У австрийцев, французов и голландцев существовал род легкой пехоты, но это были иррегулярные части.

Кавалерия во всех армиях приближалась к типу легкой конницы. Защитное вооружение было упразднено. Возросшая действительность огня мушкета заставила многих поставить под вопрос применение кавалерии в бою. Многие полагали, что кавалерия должна больше действовать карабином, чем палашом. Этот взгляд преобладал во Франции, Пруссии и Австрии. Верховой ездой стали пренебрегать, и обучение происходило в большинстве случаев в пешем строю.

Стрельба с лошади велась рядами, взводами и шеренгами. Глубина строя кавалерии была уменьшена с четырех до трех шеренг. Для производства выстрела движение приостанавливалось. Сближение для атаки выполнялось рысью. В 20 м от противника кавалерия останавливалась, давала залп, вынимала [492] сабли и на рысях переходила в атаку. Во французской кавалерии сабля была введена на вооружение вместо палаша в конце XVII в.

В конце XVII в. улучшились тактико-технические данные материальной части артиллерии путем уменьшения веса орудия, введения картузов для боевых зарядов и применения картечи. Необходимость сделать пушки легкими заставила постепенно уменьшить заряд, который к началу XVIII в. составлял лишь половину веса снаряда.

В конце XVII в. артиллерия окончательно была введена в состав французской армии как новый род войск. Исчез средневековый цеховой ее характер, когда артиллерия рассматривалась как ремесло, а ее офицеры считались не больше как мастерами. Новый род войск имел теперь все условия для нормального и быстрого развития, начиная с форм организации. Тактическими единицами являлись артиллерийские роты и батальоны. Офицеры артиллерии были причислены к военной иерархии, а артиллерийская прислуга превратилась в постоянных солдат.

Изменение качеств солдат и офицеров, а также усовершенствование ручного огнестрельного оружия и артиллерии, вызвавшие увеличение действительности огня, определили стремление усовершенствовать возникший линейный боевой порядок, превратить его в подвижную линию огня. [493]

Прежний разомкнутый строй был оставлен, так как применение нового, кремневого мушкета требовало меньше места, чем применение старого, фитильного ружья. Для того чтобы увеличить число стрелков на данном участке, ряды были сомкнуты вплотную.

Интервалы между батальонами были сокращены, и весь фронт представлял одну негибкую непрерывную линию. В центре боевого порядка размещалась пехота в две линии, на флангах выстраивалась конница. Так как в первой линии не было интервалов, то вторая линия почти не имела возможности оказать помощь первой. Пехота строилась вместо шести только в четыре шеренги. Глубокие построения окончательно были упразднены.

Стрельба велась взводами или ротами трех передних шеренг по общей команде. Каждый батальон мог теперь поддерживать непрерывный огонь. Батальон имел свое строго определенное место в строю. Расположение в лагере и походный порядок строились теперь с таким расчетом, чтобы всегда можно было легко перейти к боевому порядку.

Но линейный боевой порядок отличался негибкостью и неуклюжестью. Возможность применения этого порядка только на очень ровной местности сильно сокращала выбор места для боя. Дорога, канава, забор, деревня, кусты и другие местные предметы рассматривались как препятствия и являлись для пехоты запретными местами.

В конце XVII в. для защиты мушкетеров от кавалерийских атак применялись рогатки, представлявшие собой 3,5–4,5-метровые бревна с дырами по окружности, в которые втыкались палки длиной около метра. Рогатки устанавливались в 4,5–5,5 м впереди строя мушкетеров, а также на флангах их расположения. Вследствие сложности перестроений войск с рогатками, трудностей перехода в атаку, а также обременительности снаряжения солдат, носивших бревна и палки, уже в начале XVIII в. армии от применения рогаток отказались.

Значительно возросла роль полевой фортификации. Войска учились возводить земляные полевые оборонительные сооружения — сплошные рвы и валы перед фронтом своего построения для ведения огневого оборонительного боя или же укрепленные лагери в качестве опорных пунктов с целью уклонения от полевого боя. Уже в XVII в. в «Солдатской мудрости» было сказано: «Пот экономит кровь. Десять метров траншеи лучше, чем один метр могилы».

Во второй половине XVII в. быстро развивалось искусство долговременной фортификации, чему немало способствовал известный французский инженер Вобан (1633–1707 гг.). Он построил 33 новые крепости, исправил 300 старых. Он участвовал в 53 походах и в 104 боевых столкновениях. [494]

Вобан брал в 10–15 дней крепости, которые раньше осаждались годами. При осаде Масстриха (1676 г.) он применил параллели — три опорные линии траншей для пехоты, которые одновременно являлись позициями траншейного караула. С помощью параллелей атакующие войска сближались с укреплениями обороняющихся. Второе крупное изобретение Вобана в деле осады крепостей заключалось в применении рикошетного огня вдоль верков крепостной ограды, с помощью которого противник поражался за укрытиями. Для производства рикошетной стрельбы орудиям придавался определенный угол возвышения. Благодаря Вобану большое значение получила навесная стрельба из мортир. Он же явился создателем теории искусства минной войны, обобщив весь предыдущий опыт.

В конце XVII в. появился постоянный военно-морской флот. До этого времени вооружался торговый флот, который выполнял две функции: торговую и военную. В конце XVII в. флот стал делиться на торговый и постоянный военный. «Те же причины, которые вызвали появление постоянных армий на суше, обусловили возникновение постоянных военных флотов на море, и только с этого времени мы собственно и можем говорить о военно-морском флоте как таковом. Эра колониальных предприятий, которая теперь открылась для всех морских наций, также явилась эпохой образования крупных военных флотов для защиты только что основанных колоний [495] и торговли с ними. С этого времени начинается период, более богатый морскими сражениями и более плодотворный для развития морских вооружений, чем любой из предыдущих»{456}.

В конце XVII в. французское правительство располагало не только многочисленной армией, но и сильным военно-морским флотом, строительство которого было развернуто еще в первой половине XVII в. Кардинал Ришелье (1585–1642 гг.), возглавлявший правительство с 1624 по 1642 г., неоднократно говорил о необходимости усиления Франции на море и развернул деятельность по созданию первого в мире постоянного военно-морского флота.

Основными задачами Ришелье считал строительство боевых эскадр и военно-морских портов, на которые должны были базироваться эскадры. Порты были построены в Тулоне и Бресте, где строились военные корабли и находились необходимые для флота военно-морские припасы. Эскадры возглавляли ответственные за их боевую подготовку флагманы. Для комплектования флота матросами вводился институт морской записи, организовывалась подготовка морских унтер-офицеров и комендоров, для обучения офицерского состава было открыто морское училище. Большое внимание уделялось организации корабельной службы — ведению вахтенных журналов, судовых расписаний и всех остальных ее элементов.

В период Фронды французский флот оказался сильно ослабленным. Однако во время англо-французской войны 1688–1697 гг. французское командование в 1691 г. сосредоточило в Бресте 120 судов. Адмиралу Турвилю была поставлена задача захватить большой караван английских торговых судов, который плыл из Смирны. В инструкции, данной французскому адмиралу, было сказано: «Овладение этим богатым караваном король считает важнее, чем вторую большую морскую победу». Первую большую победу над союзным англо-голландским флотом французские эскадры под командованием Турвиля одержали в июле 1690 г. около Бичи-Хеда. Захватить караван Турвилю не удалось.

Для борьбы за господство на море французское правительство располагало необходимыми силами и средствами.