12. Практические задания для закрепления темы.

1. Лексическая синонимия – источник богатства и выразительности русского языка.

Лексическая синонимия по праву заслуживает самого при­стального внимания редактора. Знание синонимических богатств родного языка – необходимое условие речевой культуры человека, а для автора и редактора – важнейший критерий профессионализма. Замечая неточности в словоупотреблении, редактор первым делом старается заменить то или иное слово синонимом. И хотя в русском языке синонимов очень много, выбрать самый точный, наиболее подходящий в контексте не просто. Синонимические замены требуют упорного труда во время стилистической правки рукописи. Это хорошо известно и авторам, которые также стараются усовершенствовать свой слог.

Интересно вспомнить, какие синонимические замены делали наши писатели-классики при авто редактировании. Так, А.С. Пушкин, описывая впечатление Дубровского встречи с враждебно настроенным Троекуровым, вначале употребил такие слова: Заметил злобную улыбку врага, но потом два из них заменил синонимами: ...ядовитую улыбку своего неприятеля. Это исправление сделало высказывание более точным.

М.Ю. Лермонтов в повести «Княжна Мери» вначале написал: Я стоял сзади одной пышной дамы, осененной розовыми перьями, но потом заменил выделенное слово: Я стоял сзади одной толстой дамы... Употребив определение «толстая» вместо «пышная», писатель подчеркнул свое презрительно-ироническое отношение к представительнице «водяного общества». В другом случае: Я никогда не делался рабом любимой женщины, напротив: я всегда приобретал над их волей и сердцем непобедимую власть ... или мне просто не удавалось встретить женщину с упорным (в первой редакции – упрямым) характером. Семантические оттенки, различающие синонимы упорный – упрямый, указывают на предпочтительность первого. В повести «Максим Максимыч» при описании портрета Печорина сделана такая синонимическая замена: Его запачканные (грязные) перчатки казались нарочно сшитыми по его маленькой аристократической руке... Лермонтов посчитал слово грязные неуместным в контексте.

Стилисты называют такое использование синонимов во время работы над текстом скрытым, потому что в самом тексте синонимы как таковые отсутствуют. Мы видим уже стилистически обработанный материал, где слова употреблены в точном соответствии с их значением и эмоционально-экспрессивной окраской, но за каждым словом можно подразумевать синонимический ряд слов-конкурентов, из ко­торых автор выбирал наиболее подходящие. И только изуче­ние рукописей вводит нас в творческую лабораторию писате­ля, позволяет проследить, как шел отбор лексики.

Однако можно говорить и об открытом использова­нии синонимов, когда они оказываются в тексте рядом. На­пример, Н.С. Лесков в одном предложении употребляет сразу три близких по значению слова, объясняя при этом различие в их значениях: Кончину его никак нельзя было назвать смер­тью: это было успение, за которым шел вечный сон праведника (Захудалый род).

2. Стилистические функции синонимов в тексте.

В открытом ряду синонимы в тексте выполняют различ­ные стилистические функции. Покажем это на примерах из художественных и публицистических произведений.

Синонимы могут использоваться для уточнения. Употребление синонимов, дополняющих друг друга, позво­ляет более полно выразить мысль: Вначале Валдис показался нам нерешительным, даже робким человеком, но это было только первое впечатление. Вскоре мы узнали его с иной сто­роны (Из газет); Он словно потерялся немного, словно сробел (И.С. Тургенев). Страх, близкий к ужасу, был запечатлен на его лице (Г. Успенский); Этот страх обратился в ужас, когда я стал замечать, что я заблудился (А.П. Чехов).

В таких случаях редактор не должен усматривать рече­вую избыточность, ведь иногда автор намеренно ставит ря­дом семантические синонимы, стараясь наиболее полно оха­рактеризовать человека, показать его состояние. Например: У парадной двери стоит швейцар Майк, старый и дряхлый, одетый в изъеденную молью ливрею (А.П. Чехов). Речь, насы­щенная уточнявшими синонимами, нередко передает волне­ние автора, его чрезмерное возбуждение: ...Мне всегда было неловко, жутко, когда я видел разряженную даму в бальном платье, но теперь мне прямо страшно, я прямо вижу нечто опасное для людей и противозаконное, и хочется крикнуть полицейского, звать защиту против опасности, потребовать того, чтобы убрали, устранили опасный предмет (Л. Толстой) В подобных случаях уточняющая функция синонимов дополняется усилительной. Это ценят не только писатели, но и журналисты. Сошлемся на примеры из спортивной журналистики: Валдис Бегестанс был из тех людей, к которым привязываешься сердцем. Он добрый и отзывчивый, бесстрашный и решительный. Как он любил храбрых, стойких людей!

Нанизывание синонимов часто порождает градацию каждый следующий синоним усиливает, реже – ослабляет значение предыдущего. Например: Это хороший, прекрасный, великолепный способ самоконтроля... Участники Спартакиады убедились, что мастерства одного недостаточно. Необходим характер – твердый, волевой, непреклонный, закаленный в жарких схватках. А он воспитывается и в поражениях.

В создании градации могут участвовать не только синонимы, но и слова, связанные общностью значений, не доходящей до синонимии, например: Спорт в детском, юношеском возрасте – необходимость, он не только делает человека здоровым и бодрым на всю жизнь, но и способствует становлению характеров – сильных, целеустремленных, жизнестойких, волевых.

Противопоставление синонимов также нередко дополняется их усилительной функцией, например: Он был не просто способный спортсмен, он был талант! Лучший результат спринтера не удивил, а ошеломил всех (Из газет).

Синонимы могут быть использованы для сопоставления обозначаемых ими понятий; в этом случае автор обращает внимание на различия в их семантике.

В особых случаях синонимы выполняют функцию противопоставления: Врача пригласить, а фельдшера позвать (А.П. Чехов); Он, собственно, не шел, а влачился, поднимая ног от земли (А. Куприн).

Важнейшая стилистическая функция синонимов – функция замещения, когда необходимо избежать повторения слов: Орловский мужик живет в дрянных осиновых избенках. Калужский оброчный мужик обитает в просторных сосновых избах (И. Тургенев).

Разнообразить речь помогают и близкие по значению сло­ва, не принадлежащие к синонимам: Лорд Байрон был того же мненья; Жуковский то же говорил (А. Пушкин). Необходимость избегать повторения слов особенно часто возникает при пере­даче диалога. Для обозначения факта речи употребляются различные глаголы: – Душевно рад, – начал он <...>. – На­деюсь, любезнейший Евгений Васильич, что вы не соскучитесь у нас, – продолжал Николай Петрович. <...> – Так как же, Ар­кадий, – заговорил опять Николай Петрович <...>. – Сейчас, сейчас, – подхватил отец (И. Тургенев). Подбирая новые слова для обозначения близких понятий, писатели не механически заменяют одно слово другим, а учитывают их разнообразные смысловые и экспрессивные оттенки.

В научно-популярном тексте синонимы нужны для разъяснения терминов: Эти случайные, или, как гово­рят, пекулярные, скорости измеряются в диске десятками ки­лометров в секунду. Впрочем, и в художественной речи сино­нимы порой выступают в разъяснительной функции: Нача­лась анархия, то есть безразличие (М. Салтыков-Щедрин). А И.С. Тургенев в критической заметке нанизал целый ряд синонимов для разъяснения слова, которое кому-то не по­нравилось: Я употребляю его (слово «обыденный») в том смыс­ле, в котором оно значит: обыкновенный, тривиальный, при­вычный.

И все же далеко не всегда стилистически оправдано скоп­ление синонимов в одном предложении, так что следует го­ворить и об ошибках при их употреблении в речи.

3. Ошибки при употреблении синонимов в речи.

Не всякое нанизывание синонимов следует рассматри­вать как стилистический прием. Скопление в предложении близких по значению слов может создавать и речевую избы­точность: Нарушение техники безопасности на горных подъемах и спусках приводит к беде, к несчастью, к драматическим! последствиям и трагическим случаям. Стилистически не оправданное соединение синонимов порождает плеоназм: Наш город был зачинателем и инициатором этого движения, поэтому Манжосовский лыжный кросс проводится каждый год в Одинцове. В таких случаях редактор прибегнет к правке-сокращению: исключит синонимы к беде, к несчастью и один из двух – в последнем примере. А в окончании первого предложения добавит слово, которое придаст оставленным синонимам усилительную функцию: к драматическим последствиям и даже к трагическим случаям.

Нанизывание синонимов может привести к ошибкам в построении градации, что нередко наблюдается в торопливой, сумбурной речи. Так А.Ф. Кони, описывая выступление плохого оратора, приводит пример: Господа присяжные! Положение подсудимого перед совершением им преступления было поистине адское. Его нельзя не назвать трагическим высшей степени. Драматизм состояния подсудимого был ужасен: оно было невыносимо, оно было чрезвычайно тяжело и, воя во всяком случае, по меньшей мере, неудобно. Нагромождение синонимов и близких по значению слов, которые в ином случае могли бы усилить экспрессивную окраску речи, при неумелом, беспорядочном их расположении порождает речевую избыточность; «уточняющие» определения, разрушая градацию, создают нелогичность и комизм высказывания.

К сожалению, журналисты не всегда удачно используют различные стилистические приемы обыгрывания синонимии, не владеют ее богатствами и не обращаются к синонимиче­ским словарям. Ведь именно они должны помочь в случаях поиска нужного слова.

Для автора и редактора важно не столько то, что объединяет синонимы, сколько то, что их разъединяет, что позволяет отличать друг от друга соотносительные речевые средства, потому что из многих близких по значению слов необходимо выбрать единственное, которое в данном контексте будет лучшим.

Причиной стилистических погрешностей слога очень часто становится неудачный выбор синонима. Так, пишут: Теперь в нашей печати отводится значительное про­странство для рекламы, и это нам не импонирует. Одно из значений слова пространство по смыслу как будто подходит («место, где что-то вмещается»), но в данном случае все же лучше употребить его синоним место: Реклама занимает много места в нашей печати. Такой выбор синонима подсказывает лексическая сочетаемость этих слов (свободное пространство, безвоздушное пространство – много места, мало места). Иноязычное слово импонирует также требует синонимиче­ской замены: и нам не нравится это.

Рассмотрим примеры стилистической правки текстов, в которых неправильный выбор синонимов привел к неточно­сти словоупотребления:

Неотредактированный вариант

1.Екатерина была поставлена на престол.

2.Последователем этого философского учения был знаменитый мракобес Фома Аквинский.

3.Имя драматурга знакомо во многих странах.

4.Теннис культивируется в нашем городе с 1949 года.

Отредактированный вариант

1. Екатерина была возведена на престол.

2. Последователем этого философского учения был извест­ный мракобес Фома Аквинский.

3. Имя драматурга известно во многих странах.

4. Теннис развивается в нашем городе с 1949 года.

Нередко в результате неточного выбора синонима нару­шается лексическая сочетаемость, например: Старый моряк вышел на прогулку в своем нарядном кителе. О кителе лучше сказать парадный, тем более если важно обратить внимание на нарядный вид моряка. Причиной лексических ошибок в рассмотренных предложениях являются не синонимы как таковые, а неумение использовать выразительные возмож­ности языковой синонимии.

Обилие синонимов в русском языке требует особенно внимательного отношения к слову. Не владея синонимиче­скими богатствами родного языка, пишущий не может сде­лать свою речь выразительной, точной. Бедность словаря при­водит к частому повторению слов, к тавтологии, к употреблению слов без учета оттенков их значения. С.И. Ожегов писал: «...Сплошь и рядом вместо конкретных и точных для определенного случая слов, подходящих именно для данного случая синонимов, употребляются одни и те же излюбленные слова, создающие речевой стандарт». 1

4. Лексическая антонимия как проявление системных отношений в русском языке.

В современной науке явление антонимии рассматривает­ся как особая дополнительная характеристика лексического значения слова. Однако в речи могут противопоставляться любые слова, иногда даже очень близкие по значению. Например, у Пушкина: Ученых много, умных мало, знакомых тьма, а друга нет. Такое сопоставление слов в контексте не делает их антонимами. В речи часто противопоставляются слова, связанные в сознании говорящих ассоциацией по смежности; понятий (родители и дети, брат и сестра, луна и солнце, волки и овцы); можно противопоставить слова, имеющие словообра­зовательные связи, сходное звучание «Литература и литературщина», «Поза или позиция» (заголовки статей). В условиях определенного контекста противопоставляются даже синонимы: У Ули глаза были большие темно-карие – не глаза, а очи, с длинными ресницами (А. Фадеев). В таких случаях иногда говорят о контекстуальных антонимах, но этот термин критикуют, так как антонимия предполагает регулярность противопоставления слов с противоположными значениями.

Существование антонимов в языке обусловлено характером нашего восприятия действительности во всей ее проти­воречивой сложности, в единстве и борьбе противоположностей. Поэтому контрастные слова, как и обозначаемые ими понятия, тесно связаны между собой. Слово добрый вызыва­ет в нашем сознании слово злой, далеко напоминает о слове близко, ускорить – о замедлить. Антонимизируются названия: таких явлений и предметов, которые соотносительны, при­надлежат к одной и той же категории объективной действи­тельности как взаимоисключающие понятия. Из этого сле­дует, что антонимы не только взаимно отрицают, но в то же время и предполагают друг друга.

Антонимы объединяются в пары по контрасту. Однако это не значит, что-то или иное слово может иметь лишь один антоним. Синонимические отношения слов позволяют вы­ражать противопоставление понятий и в «незакрытом», мно­гочленном ряду (ср.: конкретный – абстрактный – отвле­ченный, веселый – грустный – печальный – унылый – скуч­ный – кручинный).

Необходимо учитывать, что у многозначных слов в анто­нимические отношения иногда могут вступать отдельные их значения. Например, слово день в значении «часть суток» имеет антоним ночь, а в значении «сутки, дата» вовсе не име­ет антонимов. У разных значений одного и того же слова могут быть разные антонимы. Например, слово близкий в значениях «находящийся на небольшом расстоянии» и «от­деленный небольшим промежутком времени» имеет анто­ним далекий (близкое – далекое расстояние, близкие – дале­кие годы). В значении «кровно связанный» это прилагатель­ное антонимично слову чужой (близкие – чужие люди).

Слова, у которых широкие границы лексической сочета­емости, образуют множество антонимических сочетаний [ле­вый – правый (рука, плечо, бок, ухо, глаз, крыло, лапа, сторо­на, часть, половина, берег, фланг, партия, уклон)]. У слов, имеющих узкие границы лексической сочетаемости, зона антонимии невелика: свежий – черствый (батон, булка, хлеб).

Бывает и внутрисловная антонимия – антони­мия значений многозначных слов (энантиосемия). В этом случае у многозначных слов развиваются значения, взаимно исключающие друг друга. Например, отходить может озна­чать «приходить в обычное состояние, чувствовать себя лучше; но это же слово может означать умирать (отойти в вечность). Энантиосемия становится причиной двусмысленности таких, например, высказываний: Редактор просмотрел эти строки; Я прослушал дивертисмент; Оратор оговорился и подобные.

Все это важно знать и автору, и редактору, для которых антонимия может быть ярким источником речевой экспрессии, но может стать и причиной досадных лексических ошибок, которые не так-то просто заметить в тексте при литера­турном редактировании.

5. Стилистическое использование антонимов в художественных и публицистических текстах.

Основная стилистическая функция антонимов – быть лексическим средством выражения антитезы. Антитеза как стилистический прием широко распространена в народном поэтическом творчестве, например в пословицах: Ученье – свет, а не ученье – тьма; Мягко стелет, да жестко, спать.

Классические примеры антитезы дает русская художественная литература: Ты богат, я очень беден. Ты прозаик, я поэт. Ты румян, как маков цвет, я, как смерть, и тощ, бледен (А. Пушкин); Прощай, немытая Россия, страна рабов, страна господ, // И вы, мундиры голубые, // и ты, послушный им народ (М. Лермонтов); Я вижу печальные очи, я слышу веселую речь (А. К. Толстой).

Антитеза бывает простой (одночленной): У сильного всегда бессильный виноват (И. Крылов); Покидая наши гостеприимные горные края, спортсмены многих стран увозят в своей памяти альпинистскую поговорку «Горы разделяют страны, но сближают людей», – и сложной (многочленной): Характер спортсмена воспитывается не триумфом побед, горечью поражений.

Противоположен антитезе стилистический прием, который состоит в употреблении антонимов с отрицанием, подчеркнуть в описываемом отсутствие контрастов: Ее ворчливый, но и не молчаливый, обычно не веселый, но и не грустный, всегда спокойный, внимательный, он притягивал к себе какой-то внутренней силой. Явление антонимии лежит в основе очень интересно стилистического приема образной речи – оксюморон состоящего в соединении контрастных по значению слов: «На­чало конца»; «Корысть бескорыстия» (заглавия статей), «Жи­вой труп» (Л. Толстой). В большинстве случаев слова, имею­щие противоположное значение, соединяются как опреде­ляемое и определяющее (существительное и прилагательное, глагол и наречие), поэтому иногда их нельзя считать антони­мами в точном значении термина («Разбуженная тишина», «Холода – сезон жаркий», «Чем слабы силачи?»). Кажущаяся нелогичность подобных сочетаний слов и создает их яркую экспрессию, заставляя читателя задуматься.

Стилистические функции антонимов не исчерпываются выражением противопоставления. Антонимы помогают жур­налистам показать полноту охвата явлений. Так, в очерке об Игоре Бобрине читаем: Он разный – внезапно распахнутый и столь же внезапно наглухо закрытый, отъединенный и умею­щий преданно и верно дружить, веселый и меланхоличный... Использование антонимических пар помогло автору пока­зать многогранность его героя.

А вот как антонимия подчеркивает широту временных границ: В хоккей он может играть с утра до ночи. Петь под гитару весь вечер, а утром не опоздать на тренировку.

«Всеохватность» пространства тоже изображается анто­нимами: Этот вид спорта не знает преград, им увлекаются на Северном полюсе и на южных морских пляжах; От Аркти­ки до Антарктики транслировалась эта передача...

Использование антонимов в этой стилистической функ­ции иногда приводит к нанизыванию антонимических пар: Палитра красок человеческих характеров не имеет границ. Есть люди добрые и злые, храбрые и трусливые, умные и недалекие, красивые и уроды, здоровые и больные, угрюмые и веселые, старые и молодые, прямые и скрытные, откровенные и хит­рые (Н. Черкасов).

Любовь журналистов к антонимам выражается в том, что они очень часто обыгрывают их в заголовках, и само обраще­ние к ним уже делает речь привлекательной: Маленькие за­метки о большом спорте; Высокие скорости, низкие мотивы; Вышли вместе, пришли врозь; Крупные мелочи; Дорогая деше­визна; И черные стали белыми.

Сопоставление антонимов может отражать чередование действий, смену явлений, наблюдаемых в жизни [В 7 часов человечий прилив, в 17 часов – отлив (В. Маяковский); По­миримся. И поссоримся. И снова ты не уснешь. Мы сложим наши бессонницы в сплошную белую ночь (Р. Рождественский)], указывать на быструю смену действий: Вон вдали блеснула ясная зарница, вспыхнула и погасла... (Ал. Блок).

При столкновении антонимов речь нередко приобретает ироническую окраску; писатели-юмористы часто использу­ют комические антитезы: Самый отдаленный пункт \ земного шара к чему-нибудь да близок, а самый близкий от чего-нибудь да отдален (Козьма Прутков); Незрелый ананас для человека справедливого всегда хуже зрелой смородины (Козь­ма Прутков).

На антонимах строятся каламбуры: Где начало того конца, которым оканчивается начало? (Козьма Прутков). Было так поздно, что стало уже рано (Ал. Солженицын). В таких случаях игра слов возникает благодаря употреблению многозначных слов, которые выступают как антони­мы не во всех значениях (ср.: Молодая была уже не молода (Ильф и Петров).

Особый стилистический прием – использование одного из антонимов, в то время как по смыслу следовало бы упот­ребить другой. Например: Отколе, умная, бредешь ты, голо­ва? (И. Крылов) Слово умная сказано в насмешку по отно­шению к Ослу, и читатель понимает, что за этим определением стоит его антоним – глупая. Употребление слова в противоположном значении называется антифразисом. Антифразис часто встречается в текстах, пронизанных авторской иронией, например в «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» Н.В. Гоголя: Два, почтенные мужа, честь и украшение Миргорода, поссорились между собой; Тогда процесс пошел с необыкновенной быстротою, которою обыкновенно так славятся судилища.

Резкий сатирический эффект создает антонимическая замена одного из компонентов в устойчивых словосочетани­ях: «Бюро злостных услуг», «Долг платежом черен» (заглавия фельетонов). В подобных сочетаниях особенно обращает на себя внимание «нелогичность» высказывания, поскольку язы­ковая форма фразеологизма диктует употребление противо­положного по значению слова.

6. Ошибки при употреблении антонимов в речи.

Невнимание к антонимии может стать причиной досад­ных лексических ошибок. Иногда автор не замечает, что упот­ребил рядом противоположные по значению слова, и возни кает неоправданный оксюморон: При наличии отсутствия спортивного инвентаря трудно пробудить в ребятах желание заниматься спортом; В силу слабой организации этой работы успехов здесь ждать не приходится. А иногда из-за столкно­вения полярных слов трудно вникнуть в смысл информации: В итоге пришлось признать, что предложенная ею программа была лучшей из худших; В этом сезоне у нас значительно мень­шее увеличение числа травм.

Все это убеждает в необходимости остерегаться «случай­ного» употребления антонимов. Но если автор старается при­менить те или иные стилистические приемы актуализации антонимов, он также не застрахован от ошибок, которые воз­можны, например, при построении антитезы, создании оксю­морона и т. д. Сошлемся лишь на один пример. Не всегда журналисту удается правильно выделить слова, объединенные по принципу контраста, и тогда он противопоставляет слова, не образующие антонимической пары. Это делает речь нело­гичной: На соревнования слетелись пилоты как сильного, так и прекрасного пола из шести стран... Продиктованная, очевид­но, соображениями этики замена определения в сочетании «слабый пол» оказалась стилистически не оправданной.

Существование антонимов в языке провоцирует и ассоциативные ошибки, т.е. оговорки, возникающие под влиянием ложных ассоциаций. При этом используется не то сло­во, которое требуется по смыслу, а противоположное, что, конечно, совершенно искажает мысль. Так, корреспондент сообщает читателям: Олимпиада пойдет на экране с некоторым опозданием: с 11 до 13часов будет показана видеозапись утренней части соревнований предыдущего дня, затем в программе «Время» будет представлен спортивный обзор, а после него – трансляция вечерних соревнований. Это неуместный антифразис.

7. Понятие паронимии и парономазии.

В процессе стилистической правки рукописи редактор не должен забывать о паронимии и парономазии. Паронимия – это звуковое подобие родственных слов, отличающихся оттенками в значении или лексической сочетаемостью. Близкие по звучанию, но не совпадающие в значении однокоренные слова называются паронимами, например: узнать – признать, одеть – надеть, подпись – роспись, тормоз – торможение, гнездо – гнездовье и т. п. Паронимы, как правило, относятся к одной и той же части речи и выполняют в предложении аналогичные синтаксические функции.

Можно выделить: 1) паронимы, имеющие разные приставки (опечатки – отпечатки); 2) паронимы, отличающиеся суффиксами (безответный – безответственный; существо – сущность); 3) паронимы, один из которых имеет непроизводную основу, а другой – производную с приставкой (рост – возраст), с суффиксом (тормоз – торможение), с приставкой и суффиксом (груз – нагрузка). Большинство паронимов близки по значению, но различаются тонкими смысловыми оттенками (длинный – длительный, желанный – желательный, гривастый – гривистый, жизненный – житейский, дипломатичный – дипломатический). Значительно меньше паронимов, резко отличающихся по смылу (гнездо – гнездовье, дефектный – дефективный).

Особую группу образуют паронимы, которые при большом семантическом сходстве различаются лексической со­четаемостью (постройка – строение, наследие – наследство, выполнять – исполнять).

Паронимы могут отличаться стилистической окраской сферой употребления (ср.: пошив специальное – шитье межстилевое).

Явление парономазии заключается в звуковом по­добии слов, имеющих разные морфологические корни (ср.: нары – нарты, лоцман – боцман, кларнет – корнет, инъек­ция – инфекция). Как и при паронимии, лексические пары при парономазии принадлежат к одной части речи, выпол­няют в предложении аналогичные синтаксические функции. У таких слов могут быть одинаковые приставки, суффиксы, окончания, но корни у них всегда разные. Кроме случайного фонетического сходства, слова в подобных лексических па­рах ничего общего не имеют, их предметно-смысловая отне­сенность совершенно различна.

Парономазия не носит характера закономерного и регу­лярного явления. И хотя в языке есть немало сходных в фо­нетическом отношении слов, сопоставление их как лекси­ческих пар является результатом индивидуального восприя­тия: один увидит парономазию в паре тираж – типаж, другой – в тираж – мираж, третий – в тираж – вираж. Однако паронимия и парономазия близки с точки зрения употребления в речи сходных по звучанию слов.

8. Стилистическое использование паронимов и созвучных слов.

При открытом использовании паронимов автор ставит их рядом, показывая смысловые отличия этих «похожих» слов. При этом паронимы выполняют различные стилистические функции, усиливая выразительность речи.

Столкновение паронимов используется для выделения соответствующих понятий, например: Молодые Тургеневы оли­цетворяют собой честь и честность (Мария Марич). Сочета­ние паронимов в таких случаях создает тавтологический и звуковой повтор, что способствует их усилению: Хочу, чтоб в пожизненной теореме доказано было судьбой и строкой: я жил в эту пору. Жил в это время. В это, а не в какое другое. Всхо­дили знамена его и знаменья. Пылали проклятья его и скрижа­ли... (Р. Рождественский) Такой же стилистический эффект порождает сочетание не родственных сходно звучных слов, близких в семантическом отношении: Очищали, причащали, покорив и покарав, тех, что стены защищали, в те же стены вмуровав (Ф. Искандер).

Употребление паронимов может быть средством уточнения мысли. Например: В оппозиции он [Изветов] словно бы, был, – сказал Придорогин. – У него, братец мой, позиция, а, оппозиция. – Своя позиция и есть оппозиция (К. Федин).

Возможно сопоставление паронимов, если автор хочет показать тонкие смысловые различия между ними: Я не люблю пластику кистей у танцовщиц. Она манерна, условна, сентиментальна; в ней больше красивости, чем красоты (К. Станиславский). Иногда для этого писателю достаточно обратить внимание на различную лексическую сочетаемость паронимов: Знающий язык своего народа писатель не спутает пустошь и пустырь: пустошь распахивают, а пустыри застраивают (А. Югов).

Сопоставляют не только родственные созвучные слова, но и сходные в звучании слова с разными корнями; причем чем неожиданнее сопоставление, тем ярче звуковая окраска слова, придающая высказыванию особую экспрессию: Есть соль земли – есть сор земли (А. Вознесенский); Одиссей был мудрей одессита (Б. Слуцкий).

Поэты любят сближать самые «неподходящие» слова удивляя нас своей фантазией: Бедный мастер! Закинь карандаш, отползи поскорее к затону, отрасти себе жабры и хвосту, ибо путь от Платона к планктону и от Фидия к мидии прост (Н. Матвеева).

Яркий стилистический эффект создает противопоставление паронимов: Меня тревожит встреч напрасность, что ни сердцу, ни уму, и та не праздничность, а праздность, моем гостящая дому (Е. Евтушенко). Обычно в этом случае паронимы соединены противительным союзом и одно из звучных слов дается с отрицанием: Я жить хотел быстрее всех. Я жаждал дел, а не деяний. Но где он, подлинный уст успех, а не преуспеянье?! (Е. Евтушенко).

Выразительные звуковые повторы, в основе которых лез парономазия, любят использовать и прозаики – писатели, журналисты – в заглавиях: «Настающее настоящее» (В. Липатов), «Вещие вещи» (Ф. Кривим), «Гармония гормонов» (В. Леви), «Потоки патоки» (М. Борисова). Даже для текстов, лишен­ных образности, журналисты придумывают созвучные заго­ловки, чтобы привлечь внимание читателя: «Нелады с налад­кой», «Долг и должность», «Грани гранита». Особенно часто противопоставляются не родственные созвучные слова: Те­перь он увлекся не спортом, а спиртом; Не фирма, а форма (Из газет). Кажущаяся нелогичность сближения похожих слов придает особую действенность высказыванию.

Паронимы и еще чаще созвучные не родственные слова используются в каламбурах: Памятник первопечатнику (Ильф и Петров); Розыск сбежавшего жениха не обвенчался успехом (ЛГ). При этом одному из созвучных слов часто присваивает­ся необычное значение на основе заведомо ложной этимоло­гизации. Одно из обыгрываемых слов может в тексте отсут­ствовать, но мы его обязательно вспоминаем под влиянием звуковых ассоциаций: собрание сочинений, притворные акте­ры, червь самомнения, освежеватель старинных романсов, тела давно минувших дней (М. Светлов).

В поэтической речи парономазия питает звукопись. Упот­ребление созвучных слов создает яркую перекличку звуков, делая слова более «выпуклыми», значительными: Пощадят ли площади меня? (Б. Пастернак). Мастерство поэтов сказы­вается не в игре созвучиями, а в смысловом сближении разнокоренных слов на основе образного переосмысления.

9. Смешение паронимов. Ошибки, вызванные парономазией.

Редактор должен с особой осторожностью относиться к использованию слов, имеющих паронимы, так как в результате смешения паронимов возникают грубые лексические ошибки: Трибуну представили гостям; Заглавную роль в филь­ме «Голубой портрет» сыграет Лена. Употребление глагола представили вместо предоставили искажает смысл предло­жения (получается, что трибуну «познакомили» с гостями); не различение прилагательных главный – заглавный также провоцирует абсурдность высказывания: Девочка играет голубого портрета».

Смешение паронимов часто осложняется нарушение лексической сочетаемости: При первой встрече Дина не восприняла Умова всерьез; Мужчины у обелиска преклоняют голову. Есть словосочетание принять всерьез, и замена глагола в нем недопустима; можно склонить голову, а преклоняют колени (Учитель, перед именем твоим позволь смиренно преклонить колени) (Н. Некрасов).

Смешение паронимов может привести к искажению смысла высказывания в тех случаях, когда на первый взгляд предложение кажется вполне приемлемым, например: этот вечер все от мала до велика вышли на стадион. Они, могли не присутствовать на матче, потому что все хотел стать свидетелями самоотверженной борьбы наших хоккеистов.

Только вдумчивый анализ текста позволит редактору: метить неточность: паронимы вышли – пришли вносят иные смысловые оттенки в предложение: Если вышли, то должны сами участвовать в соревнованиях на стадионе, если только собираются смотреть на матч, то пришли.

К смешению паронимов близки речевые ошибки, возникающие вследствие неправильного употребления однокоренных слов, которые в строгом значении термина нельзя отнести к паронимам (улыбчивый – улыбающийся, рекомендательный – рекомендованный, прогрессивный – прогрессирующий). Вторые слова в этих парах не прилагательные, а причастия, паронимия охватывает лишь слова, принадлежащие к одной и той же части речи: Близорукость может продолжать увеличиваться в течение всей жизни, это прогрессивная близорукость (надо: прогрессирующая).

Грубые лексические ошибки могут быть вызваны ложными ассоциациями, которые часто возникают под влиянием парономазии. При этом путаются созвучные слова, имеющие разные корни: вираж – мираж – витраж; нары – нарты; эскалатор – экскаватор и подобные. Например: Изготовлено 50 настилов для экскаваторов столичного метро; В этой ночлежке люди ютятся на грязных нартах. Такие ассоциативные ошибки, создают абсурдность высказывания. Не случайно подобные «обмолвки» попадают на юмористи­ческую страницу журнала «Крокодил»:

Где здесь натуральная контора? Мне с ребенка копию снять. Прошу редакцию газеты оказать мне девственную помощь.

10. Стилистическая оценка многозначности слов и явления омонимии.

Явление многозначности (полисемии) слова относится к числу важнейших проблем лексической стилис­тики и находится в центре внимания редактора во время его работы с рукописью. Охарактеризуем вкратце многозначную лексику и дадим ей стилистическую оценку.

Многозначные слова проявляют способность к семанти­ческому варьированию, то есть изменению значения в зави­симости от контекста. В речи значение таких слов конкрети­зируется, и мы обычно понимаем их в одном, определенном значении. Например, слово взять имеет более 5 значений, но вне контекста мы их не воспринимаем. Вне связи с други­ми словами глагол взять воспринимается лишь с одним, ос­новным значением – «схватить». Употребление же этого слова в речи раскрывает все богатство его значений. Напри­мер, у А.С. Пушкина взять встречается в таких значениях: 1) захватить рукой, принять в руку (...И каждый взял свой пистолет); 2) получить что-нибудь в свое пользование (В награду любого возьмешь ты коня); 3) отправляясь куда-ни­будь, захватить с собой (С собой возьмите дочь мою); 4) заим­ствовать, извлечь из чего-нибудь (...надписи, взятые из Кора­на); 5) овладеть чем-нибудь, захватить что-нибудь («Все возьму», – сказал булат); 6) арестовать (Швабрин! Очень рад! Гусары, возьмите его!); 7) принять на службу, на работу (Хоть умного себе возьми секретаря) и т. д.

Наблюдения над употреблением в речи многозначной лек­сики убеждают нас в том, что способность к семантическому варьированию – естественное свойство слов, заложенное в них, обусловленное всем устройством языковой системы.

Изучение полисемии позволяет выделить в многознач­ных словах основные, или первичные, значения, которые характеризуются наибольшей частотностью и минимальной зависимостью от контекста; и не основные, вторичные, значения, менее частотные и всегда обусловленные контекстом. С другой стороны, полисемия реализуется в появлении, у многозначных слов, наряду с их основным, прямым значением, переносных, образных, значений. Переносные значения всегда вторичны.

Полисемичное слово может иметь разную лексическую сочетаемость. Например, слово низкий в своем основном значении «малый по высоте, находящийся на небольшой высоте от земли, от какого-нибудь уровня», имеет широкие гра­ницы лексической сочетаемости (низкий человек, рост, гора, берег, дерево, лес, дом, забор, столб, стол, стул, мебель, шкаф, каблук), но, выступая в значениях «плохой» или «подлый, бесчеловечный», – сочетается далеко не со всеми словами, к кото­рым подходит по смыслу (нельзя сказать: низкое здоровье, низкие знания, низкий ответ или низкий студент).

В составе многозначных слов выделяются такие, у кото­рых развиваются противоположные, взаимоисключающие значения. Например: Врач обошел первую палату (посмотрел больных или не зашел в эту палату?).

От многозначных слов следует отличать омонимы, они совпадают в звучании и написании, но не имеют ничего общего в значениях (русая коса, песчаная коса, острая коса). В толковых словарях омонимы даются в равных статьях, а многозначные слова – в одной, их разные значения приводятся под цифрами 1, 2, 3 и т.д.

Вместе с омонимией обычно рассматриваются смежные с ней явления, относящиеся к звуковой и графической сторонам речи, – омофония и омография. Слова, которые звучат одинаково, но пишутся по-разному (луг – лук), называются омофонами (гр. homos – одинаковый, phone – голос, звук). Слова, которые совпадают только на письме, но отличаются произношением, называются омографами (гр. homos – одинаковый, grapho – пишу). Омографы обычно имеют ударение на разных слогах (кружки – кружки, попадают – попадают, сорок – сорок и т. п.). В современном языке больше тысячи пар омографов, некоторые из них имеют различную стилисти­ческую окраску [ср.: добыча (общелит.) – добыча (проф.)].

К явлению омофонии близки случаи, когда при произ­несении совпадают, с одной стороны, слово, с другой – ча­сти слов или несколько слов: Не вы, но Сима, страдала невы­носимо, водой Невы носима.

Журналисты и писатели находят в многозначности источ­ник яркой эмоциональности, не прибегая к метафоризации. Например, в тексте может быть повторено многозначное сло­во, которое, однако, выступает в различных значениях: Поэт издалека заводит речь. Поэта далеко заводит речь (М. Цвета­ева); «Из зоны радиации в зону бюрократии» (заглавие).

Словесная игра, основанная на столкновении в тексте различных значений многозначных слов, может придать речи форму парадокса (от гр. paradoxes – странный, неожи­данный), т. е. высказывания, смысл которого расходится с об­щепринятым, противоречит (иногда только внешне) здравому смыслу: Единица – вздор, единица – ноль (В. Маяковский).

Наряду с многозначными словами в словесную игру ча­сто вовлекаются омонимы. При омонимии между словами устанавливается лишь звуковое тождество, а смысловые ассо­циации отсутствуют, поэтому столкновение омонимов всегда неожиданно, что создает большие стилистические возмож­ности для их обыгрывания. Кроме того, употребление омо­нимов в одной фразе, подчеркивая значения созвучных слов, придает речи экспрессию: «Миру нужен мир!» Каков ни есть, а хочет, есть (поговорка); «Фунт сахара и фунт стерлингов» (заголовок статьи).

В публицистической речи приветствуется стилистическое использование многозначности и омонимии. Так, шутки, каламбуры часто оживляют спортивные заметки: «Искра» играет с искрой» (заголовок), В этом году не мы провели лето, а лето провело нас. В этих примерах источник каламбуров – многозначность слов. А вот как обыгрываются омонимы: Наши теннисисты на десять лет выпали из крупнейших турниров. Это нанесло серьезный урон отечественному теннису. Теперь мы пытаемся вернуться в высший теннисный свет, и хотелось бы выглядеть там в хорошем свете...; Для производства футбольных голов ноги бывают важнее голов.

Мысль, выраженная в форме каламбура, выглядит ярче острее. Журналист обращает наше внимание на обыгрываемое слово, которое становится более «выпуклым», значительным. Обычно в каламбурах совмещаются прямое и переносное значения многозначного слова или один из омонимом подменяется другим, в результате чего происходит неожиданный смысловой сдвиг.

11. Ошибки, возникающие из-за употребления многозначных слов и омонимов.

При неумелом обращении с лексическими ресурсами языка омонимия и многозначность могут оказаться причиной неясности, двусмысленности высказывания. Например: Наша команда подхватила идею, брошенную соперниками (ее отвергли или подарили нам?); Рост юных фигуристок стимулируется при помощи показательных танцев (они становятся выше или растет их мастерство?); Француженки были ниже Беловой, Сидоровой, Гилязовой, но выше оказался их свой дух в этой встрече (неясно, о росте француженок пишет автор или об их технике); Защита наших футбольных команд хромает (происходит реализация метафоры, на основе которой развилось переносное значение слова «хромать»); Времени было достаточно, чтобы забить хотя бы один гол. Но, будем строги к гандболистам «Кунцева», они отдали много сил, догоняя соперников (то ли старались наверстать упущенное, то ли бегали вдогонку за соперниками).

Речь журналиста должна быть точной, ясной. Всякие разночтения мешают восприятию информации. И уж совсем скверно, если возникший случайно каламбур исказит содержание высказывания. А курьезные примеры подобных недоразумений, к сожалению, встречаются. Так, в комментарии s шахматному турниру читаем: Гаприндашвили отстала от соперницы в развитии. Неправильное воспроизведение термина «развитие фигур» и случайная омонимия подсказывают не­уместный каламбур.

Еще примеры: Сейчас вы видите на экране Гаврилова в красивой комбинации (по поводу этой фразы одна старушка заметила: «То все кричали "гол, гол!", и теперь уж он вышел в комбинации»); Не удержал мяч вратарь, но добить его было некому; Вот уже третью встречу команда проводит без голов. Возможна такая правка: Красивую комбинацию провёл Гаврилов; Некому было добить мяч, который не удержал вратарь; Команда не забила ни одного гола.