Проблемы количественной репрезентации

Проблем, связанных с количественным представительством изучаемой совокупности, две: одна из них касается абсолютной величины рассматриваемого ансамбля, представляющего в целом или ее отдельные части, вторая — относительного объема различных частей (групп), представляющих а ансамбле структурные “единицы” изучаемой совокупности.

Величина объема исследуемого ансамбля

Смысл первой проблемы ясен: величина выборки должна быть достаточной чтобы по ней можно было судить об объекте. Остается лишь раскрыть значение слова “достаточный”.

На первый взгляд решение проблемы довольно просто: чем более полно будет представлена в выборке изучаемая совокупность, то есть чем больше будет выборка, тем лучше. Как раз из этого тезиса исходил американский журнал, когда, решив выяснить, кто одержит победу на выборах—Рузвельт или Лэндон, проведя в 1931 г. опрос нескольких миллионов американцев. Однако оказалось, что огромный объем выборки сам по себе еще не гарантирует точности результатов. Журнал ошибся, допустив элементарную систематическую ошибку—взяв за основу выборки телефонный справочник и “упустив из виду”, что наличие телефона в те времена заведомо предполагало принадлежность к определенному общественному классу, а следовательно, и к совершенно определенному типу умонастроений.

И в том же самом году тогда еще никому не известный Дж. Гэллап с точностью до двух процентов предсказал победу Рузвельту на основе опроса всего... 3000 человек! И это было только начало. С 1935 г. в США проходило полтора десятка президентских избирательных кампаний, и каждый раз (за исключением 1948 г.) данные Института Гэллапа, опубликованные за день до выборов и основывающиеся на столь же ограниченной выборке, неизменно указывали победителя. Причем до 1948 г. точность измерения определялась в 3.9 процента, после же 1948 г., благодаря применению более совершенной техники опроса она поднялась до 1,7 процента; на выборах Кеннеди—Никсон Институт Гэллапа предсказал 51 процент голосов за Кеннеди и 49 за Никсона, то есть совершил ошибку менее чем в один процент.

Подобные результаты полностью развенчивают всякую “гигантоманию” в выборочном анкетировании, неоправданность стремлений некоторых социологов к оперированию ансамблями, насчитывающими десятки тысяч человек или (если ставить вопрос в общей форме) ненужно близкими к объекту изучаемой. При условии тщательного построения модели совокупности, выборка может быть весьма ограниченной по отношению к объему совокупности - у Гэллапа - порядка 0.005 процента.

Вместе с тем она не может быть и слишком маленькой — ошибка, которая допускается чаще всего - поскольку в случае малых цифр резко возрастает вероятность действия разного рода случайных факторов (взаимно погашающихся при больших объемах) и экстраполяция выводов на более широкую совокупность будет неправомочной. Нельзя, скажем, су­дить о картине общественного мнения в России на основании фиксирования мнения десяти или ста человек или делать выводы о социальной действительности на основании знакомства с отдельными, единичными фактами. Между тем с подобной легковесностью можно встретиться не только в суждениях журналистов, но и социологов.

Где же лежат истинные границы величины выборки? К сожалению, эта сторона дела не получила пока никакой разработки в нашей социологической литературе. Одни из авторов, не будучи в состоянии вовсе обойти проблему, ограничиваются в ее решении абстрактными ссылками на статистику или теорию вероятности. Другие, напротив, дают предельно конкретные рекомендации, не сопровождая их какими-либо обоснованиями.

Что касается статистики, математики и пр., то они действительно позволяют рассчитать и общий объем выборки, и коэффициент репрезентативности для разного рода малых групп, и величину возможной ошибки. Вместе с тем существуют некоторые аспекты проблемы, которые являются компетенцией не математики, но именно социологии, вернее, методологии этой науки.

Дело прежде всего в том, что объем выборки не может быть установлен раз и навсегда, исходя из абстрактной величины изучаемой совокупности, как ее некая константная доля. Согласно математике, нельзя сказать, что выборка всегда должна быть равна, например, 0.1 или 0.01 или 0.001 и т. д. величины изучаемой совокупности, поскольку в зависимости от этой совокупности искомая дробь будет то огромным (в абсолютном выражении) числом (если, скажем, проводится всероссийский опрос), то “мнимой” величиной (если в опрашиваемом коллективе соответственно 9, 90, 900 и т. д. человек).

Но это только один момент. Объем выборки не может быть установлен раз и навсегда как некая константная величина и относительно однопорядковых по объему совокупностей. Нельзя сказать, что выборка при исследовании совокупностей, насчитывающих миллионы “единиц”, должна равняться всегда - 0,005 процента объема совокупности, выборка, связанная с исследованием совокупностей в тысячи “единиц” - 0,05 процента объема совокупности и т. д.

Этого нельзя сделать потому, что математике предшествует социология. Величина выборки — величина переменная, которая зависит не только от величины исследуемой совокупности (что рассчитывается математикой), но и от ряда иных обстоятельств. В первую очередь от качества (структуры) изучаемого объекта, от степени его неоднородности, дифференцированности (вспомним иллюстрацию с шарами, доставаемыми из мешочка). А это качество устанавливается социологическим анализом: математика может моделировать любую реальность, но прежде эта реальность должна быть зафиксирована и соответствующим образом описана, классифицирована.

В этой связи надо сказать, что решение проблемы объема опрашиваемого ансамбля при проведении всероссийских анкетных исследований является сегодня затруднительным Отсутствие точных представлений о реальной и детализированной структуре современного общества не дает возможности с достаточной степенью точности определить общую величину и строение выборки. На основании нашего опыта твердо можно сказать, что применительно к методу квот объем в 1000 или 1500 человек является явно недостаточным, что речь должна идти, по-видимому, об объеме порядка 3000—5000 человек. Однако этот вывод не может считаться окончательным. И не только в силу указанного обстоятельства, касающегося неточностей используемой модели, но и потому, что имеющийся опыт крайне ограничен: опросы проводились нами, как правило, различными методами, к тому же с различной глубиной расчленения совокупности, и это не позволяет осуществить надежные сопоставления.

Объем выборки зависит, далее, от метода, с помощью которого проводится исследование. В результате величина привлекаемого к рассмотрению материала будет различной — воспользуемся ли мы статистическим методом, имеющим дело с фиксированием и описанием объективных фактов, или, скажем, методом анкетирования, имеющим дело с фиксированием и описанием фактов сознания. Соответственно по-разному будут решаться проблемы количественной репрезентации и применительно к тем или иным разновидностям указанных методов.

В рамках метода анкетирования: величина опрашиваемого ансамбля в случае применения систематической выборки (вероятностной или стратифицированной) будет значительно отличаться (а именно: будет значительно меньше) от величины ансамбля, складывающегося стихийным путем, при относительно одной и той же степени точности результатов.

Наконец, еще одним важнейшим фактором, определяющим величину объема опрашиваемого ансамбля, являются цель, задачи исследования, вернее, та степень конкретизации выводов (соответственно: глубины дробления совокупности), которой хочет добиться исследователь. Применительно к какой из дробных групп, образующих структуру совокупности, необходимо будет делать выводы? — вот вопрос, на который нужно ответить в этой связи прежде всего.

В условиях стихийной выборки, понятно, нельзя произвести соответствующих расчетов до опроса. Поэтому единственной гарантией того, что нам удастся судить не только о совокупности в целом, но и о каких-то более или менее дробных составляющих ее группах, может служить лишь предельно большой объем анализируемого ансамбля. Исходя из нашего опыта, можно предположить, что он должен равняться примерно 10—20 тыс. человек. Тогда довольно представительными оказываются группы, характеризующиеся не только двумя, но я тремя-четырьмя измерениями (параметрами).

Мы допустили грубую ошибку во II опросе, ограничив объем опрашиваемых лишь 1500 человек. Тогда многие важнейшие группы, даже “простые”, в результате нарушения объективных пропорций (совершенно неизбежного в рамках стихийного опроса) оказались представленными крайне неудовлетворительно, что значительно снизило качество выводов.

Однако это было не все. Если применительно к половым, возрастным, социальным и по семейному положению группам речь шла о неудовлетворительной репрезентации лишь части групп, то применительно к группам экономгеографическим аналогичная ситуация сложилась в отношении их абсолютного большинства. Между тем этот критерий был “заложен” в исходную гипотезу в качестве одного из важнейших, и специально в расчете на него была подобрана соответствующая “схема” опроса. “Схема” не подвела: благодаря ей оказались представленными все крупные и дробные экономгеографические группы. Зато подвела “арифметика”: большинство из этих групп насчитывало явно недостаточное количество “единиц”.

В отличие от стихийного опроса систематически проводимое исследование позволяет произвести соответствующие расчеты еще до опроса. Тут в зависимости от того, какая из “мелких” групп интересует исследователя, могут быть заранее определены объем и этой группы и соответственно всех “крупных” групп, в которые она входит, а также всего ансамбля в целом.

Допустим, речь идет об анкетировании городского взрос­лого населения России на основе метода квот, причем исследователь предполагает первоначально ограничить объем выборки 1000 человек. Достаточна ли такая величина? Помимо всего прочего, ответ на этот вопрос будет зависеть и от того, насколько конкретными предполагаются быть выводы.

В соответствии с объективной структурой, установленной переписью населения, 1000 взрослых горожан “распадаются” на 426 мужчин и 574 женщины. В возрастном же отношении пропорции следующие: из 1000 опрашиваемых 250 должны быть в возрасте до 24 лет, 131 —в возрасте от 25 до 29 лет, 225— 30—39 лет, 286—40—59 лет и 108—старше 60 лет.

Пойдем дальше. Допустим, что объект рассмотрения таков, что исследователь должен отнести к числу основных и группы по образованию В структуре ансамбля при принятом объеме выборки все эти группы будут представлены соответственно в количестве 43. 18, 176 и 11 человек (по данным статистики). Столь же небольшими будут и некоторые из групп, выделенные по критерию социально-профессиональное положение, род занятий, поскольку в данном случае совокупность дробится на большее число составляющих. Так, на 1000 горожан придется порядка 40—50 инженеров и техников, порядка 50—60 всех учащихся и т. д.

Значит, уже с точки зрения анализа некоторых “простых” групп объем ансамбля в 1000 человек должен быть признан недостаточно репрезентативным в количественном отношении. И тем более, если в задачи исследования входит анализ мнений разного рода “сложных” групп, например, не просто людей в возрасте от 16 до 24 лет (таких у нас, как известно, 250 человек), но, скажем, мужчин этого класса (их будет уже 125 человек), или мужчин этого класса, проживающих в городах с населением свыше 500 тыс. жителей (их будет уже 25 человек!), или, наконец, мужчин этого класса, проживающих в городах названного типа и являющихся служащими (3 человека!!).

Произведя подобные расчеты, исследователь должен будет решить вопрос о количественной репрезентации совокупности в целом и отдельных составляющих ее групп. Он или повысит представительность “мелких” групп, соответственно увеличив объем опрашиваемого ансамбля в целом, или оставит неизменным принятый объем выборки и соответственно определит “нижнюю” границу анализа групп.

Например, в нашем VIII опросе объем выборки равнялся 3000 человек. Поскольку мы ставили своей целью измерить содержание мнений не в рамках каждого включенного в вы­борку города, а в рамках страны в целом (как и выделенных в этой совокупности основных групп, например типов городских поселений), величина данного объема была более или менее подходящей.