Западноевропейская философия нового времени

Философия эпохи Возрождения сыграла чрезвычайно важную роль в разрушении средневековой системы духовных ценностей и подготовила почву для будущих промышленно-технических и политических революций XVII-XVIII вв.

Семнадцатый век был веком великих научных открытий, изменивших радикальным образом мировоззренческие установки западноевропейского общества на природу и общественную жизнь. Перемены в сознании были связаны, прежде всего, с развитием фундаментальных наук, таких, как механика, астрономия и математика. Они, по сути, определяли направленность развития всех других отраслей знания, в том числе и философии. В конечном счете на основе этих наук сформировалось механистическое естествознание. У его истоков находятся Галилей, Левенгук, Паскаль, Торичелли, Гарвей, Бойль. Эксперименты и анализ, классификация и простейшие обобщения – таковы методологические приемы, которыми пользовались эти ученые. Их увлечение анализом привело к абсолютизации последнего, и уже это способствовало развитию механистической односторонности создаваемой картины мира.

Была особая причина, способствовавшая развитию механицизма в мировоззрении и методологии XVII века. Она заключалась в том, что из всех наук наиболее преуспевали те, которые связаны были с решением практически важных для производства того времени задач, таких, например, как постройка астрономических приборов для навигации и определения местонахождения судов по "небесной механике". Соответственно считалось понятным и постижимым то, что удавалось перевести в механистические представления, а на их основе – в более абстрактные, математические.

Механистические представления были перенесены из естествознания и в философию. Но здесь они приобретали особую форму. Во-первых, философия воспринималась как продолжение механики в силу того, что сама механика считалась в XVII веке универсальной наукой, а все остальное было лишь ее дополнением. В таком случае все природные и общественные процессы сводились к механическим формам движения. Во-вторых, механицизм стал утверждаться в философии в виде методологического подхода: на первый план – как универсальный способ объяснения и познания – выдвигается комбинаторика в разных ее видах: соединение, сцепление, разделение, расчленение, группирование и т.д.

В конечном итоге в философии XVII в. проблема методов познания стала едва ли не основной проблемой. Практика научных исследований диктовала избрание механистической концепции метода. Все крупные ученые того времени успешно пользовались приемами расщепления и сложения, а также индуктивного обобщения в физике, математике, химии и других науках.

По-своему преломлялись эти научные методы в концепциях философов этого времени. Первым заострил внимание на методологических вопросах познания английский философ Ф. Бэкон (1558-1626).

Ф. Бэкон о теории и практике

Главные сочинения Ф. Бэкона: "Новый Органон" "О прогрессе наук божественных и человеческих", "О принципах и началах", "Новая Атлантида".

Основной пафос философствования Ф. Бэкона состоит в подчеркивании безграничной практической пользы, которую принесут людям наука и техника. Его тезис: знание есть сила, и тот, кто овладеет знаниями, будет могущественным. Механизм практического применения знаний основан на том, что из них вытекает руководство к действию: "...то, что в созерцании представляется причиной, в действии представляется правилом" (16.Т.2.С.86). Отсюда и критерий истинности знаний Бэкон усматривал в их практической эффективности. Истинное и полезное знание должны совпадать. В поисках пользы необходимо сначала обрести истину, после чего так или иначе можно прийти к пользе. Люди начинают с практического отношения к вещам, этим же отношением завершается их практическая деятельность, но успешной их практика не будет, если она не опирается на знания.

Однако Бэкон разделяет виды знания. Наиболее полезными он считает род "светоносных опытов" (знаний), которые есть не что иное, как глубокие, фундаментальные знания о природе. Знания же, которые обещают принести быструю, но краткосрочную выгоду, Бэкон относит к разряду "плодоносных опытов". Последние не открывают широких горизонтов знания, хотя Бэкон вовсе не ищет "чистого" знания ради знания. Погоня лишь за скорой выгодой в знаниях означает, по его мнению, не только ошибочную позицию, но и нежелание считаться с подлинными законами природы. "Природа побеждается только подчинением ей" (16. Т.1. С.83), то есть через познание ее законов. Попытки погони за поверхностным знанием, приводящим к быстрой эксплуатации природы и получению выгоды, заканчиваются заблуждениями. Для нашей же пользы следует познавать мир "таким, каков он оказывается, а не таким, как подскажет каждому его мышление" (16. Т.2. С.77). Бэкон приходит к выводу, что философия должна быть теоретическим обоснованием практики светоносных опытов и сама слагаться под воздействием последних.

Однако строительство новой научной философии возможно лишь после устранения ряда заблуждений, возникающих на пути познания. Освобождение сознания от заблуждений и есть, по сути, знаменитый бэконовский метод познания.