34.Право на судебную защиту предполагает конкретные гарантии, которые позволяют реализовать его в полном объеме и обеспечивают эффективное восстановление в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости с учетом принципа правовой определенности.

Конституционно-правовые гарантии в области деятельности акционерных обществ включают в себя охрану законом прав акционеров, в том числе и миноритарных акционеров как слабой стороны в корпоративных отношениях, и судебную защиту нарушенных прав и направлены на достижение таких публичных целей, как привлечение частных инвестиций в экономику и обеспечение стабильности общественных отношений в сфере гражданского оборота (см. Постановление от 24 февраля 2004 года N 3-П).

35.Право каждого на судебную защиту его прав и свобод и связанное с ним право на обжалование в суд решений и действий (или бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц выступают гарантией в отношении всех других конституционных прав и свобод и не подлежат ограничению; государство обязано обеспечить полное осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной и эффективной; право на обжалование в суд любого правового акта, кроме актов, проверка которых отнесена законодателем к исключительной компетенции Конституционного Суда РФ, обеспечивается проверкой, осуществляемой на основании гражданского процессуального и арбитражного процессуального законодательства, а также статьи 3 Закона РФ "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" (см. Постановление от 16 июля 2004 года N 14-П).

36.Обязанность соблюдать Конституцию требует непосредственного ее применения судами при обнаружении противоречия между конституционными нормами и другими законами. Суды обязаны также оценивать подлежащий применению закон с точки зрения его соответствия принципам и нормам международного права (см. Постановление от 4 февраля 1992 года N 2П-3).

37.Необходимость обжалования действий прокурора в судебном порядке следует и из того, что судебный контроль представляет собой дополнительную гарантию проверки законности и обоснованности вынесенного постановления о выселении в административном порядке. Исключение же возможности судебной проверки административных решений представляет собой существенное ограничение прав граждан, что недопустимо в демократическом обществе и противоречит Конституции (см. Постановление от 5 февраля 1993 года N 2-П).

Статья 47

Комментарий к статье 47

Постановление от 16 марта 1998 года N 9-П по делу о проверке конституционности статьи 44 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР и статьи 123 Гражданско-процессуального кодекса РСФСР (Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. N 12. Ст. 1459).

Правовые категории в Постановлении.

Право на судебную защиту; право на рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом; подсудность дел в уголовном и гражданском судопроизводстве; изменение установленной законом подсудности уголовных и гражданских дел на основании решения председателя вышестоящего суда.

Заявители.

Ряд граждан (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ). Предмет рассмотрения.

Процессуальные нормы, допускающие передачу дела из одного суда, которому оно подсудно, в другой суд.

Позиция заявителей.

Статья 44 УПК РСФСР нарушает конституционные права и свободы, гарантированные статьями 2, 6, 15 (части 1 и 4), 16, 17, 18, 19 (часть 1), 20 и 47 Конституции РФ. Статья 123 ГПК РСФСР нарушает конституционное право, гарантированное статьей 47 (часть 1) Конституции РФ.

Итоговый вывод решения.

Указанные нормы не соответствуют Конституции РФ, ее статьям 46 и 47 (часть 1), в той мере, в какой они допускают передачу дела из одного суда, которому оно подсудно, в другой суд без принятия соответствующего процессуального судебного акта и при отсутствии указанных в самом процессуальном законе точных оснований (обстоятельств) , по которым дело не может быть рассмотрено в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, и, следовательно, подлежит передаче в другой суд.

Мотивы решения.

В силу требований Конституции РФ, в том числе ее статей 46 и 47 (часть 1), подсудность дел определяется законом. В таком законе должны быть закреплены критерии, которые в нормативной форме (в виде общего правила) предопределяли бы, в каком суде подлежит рассмотрению то или иное гражданское либо уголовное дело, что позволило бы суду (судье), сторонам и другим участникам процесса избежать неопределенности в этом вопросе, которую в противном случае приходилось бы устранять посредством правоприменительного решения, то есть дискреционным полномочием правоприменительного органа или должностного лица, и тем самым определять подсудность дела не на основании закона.

Чтобы исключить произвольный выбор суда или судьи, закон, допуская такую передачу, должен закреплять и ее надлежащий процессуальный механизм (в том числе определять уровень и территориальное расположение суда, в который дело может быть передано; судебную инстанцию, которая могла бы подтвердить наличие оснований для передачи), а также обеспечивать право на обжалование соответствующего решения, принимаемого в виде судебного акта.

Передача дела в другой суд в случае устранения судьи из процесса не может рассматриваться как нарушение права, предусмотренного статьей 47 (часть 1) Конституции РФ, поскольку подсудность и в таком случае в конечном счете предопределена не усмотрением правоприменителя, а законом (указанными в нем точными основаниями). Устанавливая такие основания, закон не должен нарушать закрепленные в Конституции РФ принципы правосудия и затрагивать (искажать) само существо права на судебную защиту.

Предусмотренная статьей 44 УПК РСФСР и статьей 123 ГПК РСФСР передача дела вышестоящим судом из одного суда, которому оно подсудно, в другой суд не противоречит Конституции РФ, если осуществляется в рамках судебной процедуры при наличии указанных в самом процессуальном законе точных оснований (обстоятельств) , по которым дело не может быть рассмотрено в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, и, следовательно, подлежит передаче в другой суд.

Между тем оспариваемые нормы, предоставляя председателю вышестоящего суда (его заместителю) полномочие по изменению установленной подсудности уголовных и гражданских дел, фактически ставят решение этого вопроса в зависимость не от выраженной в законе воли законодателя, а от субъективного усмотрения руководителя судебного органа, поскольку, в частности, не содержат каких-либо предписаний, формально определяющих круг оснований, по которым возможна передача дела из одного суда в другой. Указанные в них цели, для достижения которых предусмотрена такая передача, практически не ограничивают усмотрение правоприменителя, поскольку допускают возможность расширительного истолкования, а следовательно, и произвольного применения оспариваемых положений на основании субъективных представлений должностных лиц, действующих вне рамок судебной процедуры. Кроме того, оспоренные нормы не требуют при передаче дела вынесения мотивированного решения; председатель вышестоящего суда, действуя не как судья, а как должностное лицо, фактически освобождается от обязанности устанавливать наличие законных оснований для изменения подсудности, а граждане не имеют возможности судебного обжалования такого решения.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении.

Всеобщая декларация прав человека (статьи 7, 8, 10), Конвенция о защите прав человека и основных свобод (статья 6), Международный пакт о гражданских и политических правах (статья 14), в соответствии с которыми все равны перед законом и судом. Каждый при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявленного ему, имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в

разумный срок компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.

Статья 48

Комментарий к статье 48

1. Постановление от 27 марта 1996 года N 8-П по делу о проверке конституционности статей 1 и 21 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 года "О государственной тайне" (Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. N 15. Ст. 1768).

Правовые категории в Постановлении.

Право на получение квалифицированной юридической помощи; осуществление правосудия на основе состязательности и равноправия сторон; участие адвоката в уголовных делах, связанных со сведениями, составляющими государственную тайну; допустимые способы охраны государственной тайны.

Заявители.

Ряд граждан (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ). Предмет рассмотрения.

Положения Закона РФ "О государственной тайне" в той части, в которой на их основании в производстве по уголовным делам было отказано в привлечении к участию в деле избранных ими защитников, как не имеющих допуска к государственной тайне.

Позиция заявителей.

Оспариваемые нормы нарушают конституционное право на получение квалифицированной юридической помощи.

Итоговый вывод решения.

Статьи 1 и 21 Закона РФ "О государственной тайне" соответствуют Конституции РФ. Распространение положений статьи 21, вопреки ее буквальному смыслу, на адвокатов, участвующих в качестве защитников в уголовном судопроизводстве, и отстранение их от участия в деле в связи с отсутствием допуска к государственной тайне не соответствуют Конституции РФ, ее статьям 48 и 123 (часть 3). Федеральному Собранию с учетом настоящего Постановления надлежит внести необходимые уточнения в действующее законодательство.

Мотивы решения.

Обязанность соблюдать законодательство о государственной тайне вытекает из общеправовой обязанности органов государственной власти, местного самоуправления, должностных лиц, граждан и их объединений соблюдать Конституцию РФ и законы (статья 15 (часть 2) Конституции РФ), поскольку статья 29 (часть 4) Конституции РФ предусматривает, что федеральным законом определяется перечень сведений, составляющих государственную тайну.

Порядок допуска к государственной тайне, установленный в статье 21 Закона РФ "О государственной тайне" и призванный обеспечить сохранность государственной тайны, в основе своей соответствует целям, указанным в статье 55 (часть 3) Конституции РФ, не противоречит другим ее нормам, а также общепризнанным принципам демократического правового государства.

Исходя из буквального смысла статьи 21 оспоренного Закона, устанавливаемый ею порядок носит характер общего правила, не исключающего, однако, возможности использования иных способов доступа к государственным секретам и защиты государственной тайны, само осуществление которых обусловлено, в частности, особенностями правового статуса отдельных категорий лиц, вытекающего из Конституции РФ или непосредственно предусмотренного законом. Предписания оспоренной нормы не могут быть распространены, в частности, на депутатов Федерального Собрания или судей, поскольку это противоречит природе их конституционного статуса, особенностям порядка занятия должности и выполняемых функций. Сохранность государственной тайны в таких случаях обеспечивается соответствующими механизмами ответственности.

Из статьи 48 (часть 2) Конституции РФ следует, что адвокат, осуществляющий защиту по уголовным делам, - участник процесса. Порядок производства по уголовным делам является

единым и обязательным по всем уголовным делам и для всех судов, органов прокуратуры, предварительного следствия и дознания и определяется именно УПК РСФСР, а не каким-либо иным федеральным законом. Следовательно, порядок участия адвоката в уголовном судопроизводстве, в том числе по делам, связанным со сведениями, составляющими государственную тайну, также определяется названным Кодексом.

УПК РСФСР не содержит требований о какой-либо предварительной проверке адвоката и особом разрешении на участие в такого рода делах, что согласуется с положениями Конституции РФ. Таким образом, обжалуемое положение о порядке допуска к государственной тайне не может быть применено и к адвокату, участвующему в уголовном судопроизводстве в качестве защитника.

Отказ обвиняемому (подозреваемому) в приглашении выбранного им адвоката по мотивам отсутствия у последнего допуска к государственной тайне, а также предложение обвиняемому (подозреваемому) выбрать защитника из определенного круга адвокатов, имеющих такой допуск, неправомерно ограничивают конституционное право гражданина на получение квалифицированной юридической помощи и право на самостоятельный выбор защитника (статья 48 Конституции РФ). Указанные конституционные права в силу статьи 56 (часть 3) не могут быть ограничены ни при каких обстоятельствах.

Зависимость выбора обвиняемым адвоката от наличия у последнего допуска к государственной тайне противоречит также принципу состязательности и равноправия сторон в судопроизводстве, закрепленному в статье 123 (часть 3) Конституции РФ.

Законодатель, определяя средства и способы защиты государственной тайны, должен использовать лишь те из них, которые для конкретной правоприменительной ситуации исключают возможность несоразмерного ограничения прав и свобод человека и гражданина. В рамках уголовного судопроизводства такими средствами могут быть, в частности, проведение закрытого судебного заседания, предупреждение участников процесса о неразглашении государственной тайны и привлечение к уголовной ответственности в случае ее разглашения, возложение на адвоката обязанности хранить профессиональную тайну, неисполнение которой влечет лишение адвокатского статуса.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении.

Статья 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, предусматривающая право на получение квалифицированной юридической помощи и право на самостоятельный выбор защитника.

2. Постановление от 28 января 1997 года N 2-П по делу о проверке конституционности части четвертой статьи 47 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР (Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. N 7. Ст. 871).

Правовые категории в Постановлении.

Право на получение квалифицированной юридической помощи; условия допуска в качестве защитника по уголовному делу; право на самостоятельный выбор адвоката (защитника).

Заявители.

Ряд граждан (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ). Предмет рассмотрения.

Положение, предусматривающее, что в качестве защитников допускаются: адвокат по предъявлении им ордера юридической консультации, представитель профессионального союза или другого общественного объединения, являющийся защитником, по предъявлении соответствующего протокола, а также документа, удостоверяющего его личность.

Позиция заявителей.

Указанное положение нарушает их конституционное право на защиту, в частности на выбор в качестве защитника юристов, не являющихся членами коллегий адвокатов. Оспариваемая норма допускает также отстранение адвоката от участия в уголовном судопроизводстве в качестве защитника в связи с прекращением его членства в коллегии адвокатов. В то же время в данной норме нет запрета отстранять от участия в деле защитника - представителя общественного объединения в связи с отзывом ранее принятого решения соответствующего общественного объединения о его направлении для участия в уголовном деле.

Итоговый вывод решения.

Положение части четвертой статьи 47 УПК РСФСР, согласно которому в качестве защитника допускается адвокат по предъявлении им ордера юридической консультации, не противоречит Конституции РФ. Условия, профессиональные критерии и организационно-правовые формы, обеспечивающие оказание квалифицированной юридической помощи в уголовном процессе, определяются законодателем.

Мотивы решения.

По своему содержанию право на самостоятельный выбор адвоката (защитника) не означает право выбирать в качестве защитника любое лицо по усмотрению подозреваемого или обвиняемого и не предполагает возможность участия в уголовном процессе любого лица в качестве защитника. Закрепленное в статье 48 (часть 2) Конституции РФ право пользоваться помощью адвоката (защитника) является одним из проявлений более общего права, гарантированного статьей 48 (часть 1) Конституции РФ каждому человеку, - права на получение квалифицированной юридической помощи.

Гарантируя право на получение именно квалифицированной юридической помощи, государство должно, во-первых, обеспечить условия, способствующие подготовке квалифицированных юристов для оказания гражданам различных видов юридической помощи, в том числе в уголовном судопроизводстве, и, во-вторых, установить с этой целью определенные профессиональные и иные квалификационные требования и критерии. Участие в качестве защитника в ходе предварительного расследования дела любого лица по выбору подозреваемого или обвиняемого может привести к тому, что защитником окажется лицо, не обладающее необходимыми профессиональными навыками, что несовместимо с задачами правосудия и обязанностью государства гарантировать каждому квалифицированную юридическую помощь.

Критерии квалифицированной юридической помощи в уголовном судопроизводстве, исходя из необходимости обеспечения принципа состязательности и равноправия сторон, закрепленного в статье 123 (часть 3) Конституции РФ, устанавливает законодатель путем определения соответствующих условий допуска тех или иных лиц в качестве защитников.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении.

Статья 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, предусматривающая, что каждый при рассмотрении предъявленного ему обвинения вправе общаться с выбранным им самим защитником и защищать себя через его посредство.

Особые мнения по данному делу представили судьи Э.М. Аметистов, В.О. Лучин, В.И. Олейник.

3. Постановление от 27 июня 2000 года N 11-П по делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР (Собрание законодательства Российской Федерации. 2000. N 27. Ст. 2882).

Правовые категории в Постановлении.

Принцип охраны достоинства личности; право на свободу и личную неприкосновенность; право защищаться любыми способами, не запрещенными законом; право на помощь адвоката с момента фактического задержания или иного реального ограничения свободы и личной неприкосновенности как конкретизация права на получение квалифицированной юридической помощи; автономное понятие обвинения в конституционно-правовом и международно-правовом истолковании.

Заявитель.

Гражданин В.И. Маслов (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ). Предмет рассмотрения.

Положения части первой статьи 47 УПК РСФСР, допускающие защитника к участию в деле лишь с момента приобретения им формального процессуального статуса подозреваемого, а именно с момента объявления подозреваемому в совершении преступления, протокола задержания либо постановления о применении до предъявления обвинения меры пресечения в виде заключения под стражу; положения части второй статьи 51 УПК РСФСР, которые толкуются правоприменительной практикой как не предоставляющие защитнику до окончания расследования по делу право знакомиться с протоколами следственных действий, произведенных с участием его подзащитного до того, как он был признан подозреваемым, и иными документами, которые предъявлялись либо должны предъявляться подозреваемому и обвиняемому, и как

исключающие право выписывать необходимые сведения из материалов, с которыми защитник был ознакомлен.

Позиция заявителя.

Оспариваемые нормы противоречат статьям 45 (часть 2), 48 (части 1 и 2) и 55 (часть 3) Конституции РФ.

Итоговый вывод решения.

Положения части первой статьи 47 УПК РСФСР не соответствуют Конституции РФ, ее статьям 17 (часть 1), 21 (часть 1), 22 (часть 2), 48 и 55 (часть 3), поскольку предоставляют лицу, подозреваемому в совершении преступления, право пользоваться помощью защитника лишь с момента объявления ему протокола задержания либо постановления о применении до предъявления обвинения меры пресечения в виде заключения под стражу и, следовательно, ограничивают в досудебных стадиях уголовного судопроизводства право каждого на получение квалифицированной юридической помощи, в том числе помощи адвоката (защитника) во всех случаях, когда его права и свободы существенно затрагиваются или могут быть существенно затронуты действиями и мерами, связанными с уголовным преследованием.

Вцелях обеспечения указанных прав впредь до введения законодателем нового урегулирования подлежит непосредственному применению положение статьи 48 (часть 2) Конституции РФ.

Положения части второй статьи 51 УПК РСФСР признаются не противоречащими Конституции РФ, поскольку они, будучи истолкованы в конституционно-правовом смысле, не ограничивают право защитника до окончания расследования по уголовному делу знакомиться с протоколами следственных действий, произведенных с участием подзащитного до признания его подозреваемым, и с документами, которые предъявлялись либо должны предъявляться подозреваемому и обвиняемому, а также право выписывать из материалов, с которыми защитник был ознакомлен, любые сведения и в любом объеме.

Мотивы решения.

Положения статьи 48 Конституции РФ о государственных гарантиях квалифицированной юридической помощи не связывают возможность участия в деле адвоката (защитника) с формальным признанием лица подозреваемым либо обвиняемым, а следовательно, и с моментом принятия органом дознания, следствия или прокуратуры какого-либо предоставляющего такой формальный статус процессуального акта, а также не наделяют федерального законодателя правом устанавливать ограничительные условия реализации названного права.

Норма статьи 48 (часть 2) Конституции РФ определенно указывает на сущностные признаки, характеризующие фактическое положение лица как нуждающегося в правовой помощи в силу того, что его конституционные права, прежде всего на свободу и личную неприкосновенность, ограничены, в том числе в связи с уголовным преследованием в целях установления его виновности. Поэтому конституционное право пользоваться помощью адвоката (защитника) возникает у конкретного лица с того момента, когда ограничение его прав становится реальным.

Право на получение юридической помощи адвоката гарантируется каждому лицу независимо от его формального процессуального статуса, в том числе от признания задержанным

иподозреваемым, если управомоченными органами власти в отношении этого лица предприняты меры, которыми реально ограничиваются свобода и личная неприкосновенность, включая свободу передвижения, - удержание официальными властями, принудительный привод или доставление в органы дознания и следствия, содержание в изоляции без каких-либо контактов, а также какие-либо иные действия, существенно ограничивающие свободу и личную неприкосновенность.

Впротиворечие с требованиями статьи 48 Конституции РФ оспариваемые положения статьи 47 УПК РСФСР препятствуют реализации права на помощь адвоката (защитника), допуская ее не с момента фактического задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, а лишь с момента объявления ему органами дознания и следствия протокола задержания или постановления об аресте, в результате чего реализация права на защиту и права пользоваться помощью адвоката (защитника) ставится в зависимость от усмотрения этих органов. Такое усмотрение открывает возможность для недопустимых произвольных властных действий в

отношении лица, чьи конституционные права и свободы ограничиваются, что не только противоречит принципам свободы и личной неприкосновенности, но и умаляет достоинство личности как основу признания и уважения ее прав и свобод.

Статья 48 (часть 2) Конституции РФ, конкретизирующая более общее положение части первой этой статьи о праве каждого на квалифицированную юридическую помощь, не может толковаться как ограничивающая право на такую помощь со стороны адвоката - она должна быть предоставлена каждому лицу, в том числе в рамках уголовного преследования в любых его формах.

Оспариваемые положения статьи 51 УПК РСФСР обязывают следствие предъявить защитнику подозреваемого как материалы следственных действий с участием подозреваемого, так и документы, которые предъявлялись подозреваемому либо должны быть ему предъявлены и которые подтверждают законность и обоснованность применения к нему меры пресечения. Отказ защитнику в ознакомлении с материалами следствия, которые были добыты с участием подозреваемого или стали ему известны иным образом до признания его подозреваемым, как и ограничение права защитника выписывать из материалов, с которыми он был ознакомлен до окончания следствия, любые сведения и в любом объеме, не имеют ни прямого нормативного закрепления, ни разумного основания, не могут быть оправданы интересами следствия или иными конституционно значимыми целями, допускающими соразмерные ограничения прав и свобод (статья 55 (часть 3) Конституции РФ). Иное истолкование оспариваемых положений противоречило бы также смыслу статьи 45 (часть 1) и статьи 48 Конституции РФ.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении.

Международный пакт о гражданских и политических правах (статья 14); Конвенция о защите прав человека и основных свобод (статьи 5 и 6); решения Европейского Суда по правам человека о недопустимости отказа в доступе к адвокату в течение первых часов допросов полицией, в том числе в случаях применения к лицу любых мер, которые существенно сказываются на положении подозреваемого.

4. Постановление от 25 октября 2001 года N 14-П по делу о проверке конституционности положений, содержащихся в статьях 47 и 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР и пункте 15 части второй статьи 16 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" (Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. N 48. Ст. 4551).

Правовые категории в Постановлении.

Право на получение квалифицированной юридической помощи; право задержанного, заключенного под стражу, обвиняемого в совершении преступления пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения; осуществление судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон; порядок допуска адвоката к участию в деле, в том числе при проведении свиданий с содержащимися под стражей обвиняемыми и подозреваемыми.

Заявители.

Ряд граждан (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ. Предмет рассмотрения.

Положения частей первой и четвертой статьи 47, части второй статьи 51 УПК РСФСР - постольку, поскольку ими регулируется порядок допуска адвоката, имеющего ордер юридической консультации, к участию в деле, в том числе при проведении свиданий с содержащимися под стражей обвиняемыми и подозреваемыми, а также пункт 15 части второй статьи 16 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", который ставит возможность свиданий названных лиц с адвокатом в зависимость от разрешения органа предварительного расследования, в производстве которого находится уголовное дело.

Позиция заявителей.

Оспариваемыми нормами создаются препятствия для реализации обвиняемым права на свидание с защитником наедине и без ограничения времени и вводится порядок, при котором свидания обвиняемому с адвокатом предоставляются лишь по предъявлении последним документа о допуске к участию в уголовном деле в качестве защитника, выданного лицом или органом, в производстве которых находится дело. Тем самым нарушаются права,

гарантированные статьями 15 (часть 4), 17 (части 1 и 2), 18, 21 (часть 1), 22 (часть 1), 48 (часть 2) и 55 (части 2 и 3) Конституции РФ.

Итоговый вывод решения.

Положения частей первой и четвертой статьи 47 и части второй статьи 51 УПК РСФСР, регулирующие порядок допуска адвоката, имеющего ордер юридической консультации, к участию в деле, в том числе при проведении свиданий с содержащимися под стражей обвиняемыми и подозреваемыми, не противоречат Конституции РФ, поскольку эти положения не предполагают каких-либо дополнительных условий разрешительного характера для реализации права обвиняемого (подозреваемого) пользоваться помощью адвоката (защитника).

Положение пункта 15 части второй статьи 16 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", допускающее регулирование конституционного права на помощь адвоката (защитника) ведомственными нормативными актами, не соответствует Конституции РФ, ее статьям 48 (часть 2) и 55 (часть 3), поскольку это положение - по смыслу, придаваемому ему правоприменительной практикой, - служит основанием неправомерных ограничений данного права, ставя реализацию возможности свиданий обвиняемого (подозреваемого) с адвокатом (защитником) в зависимость от наличия специального разрешения лица или органа, в производстве которых находится уголовное дело.

Мотивы решения.

Право каждого задержанного, заключенного под стражу, обвиняемого в совершении преступления пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения служит для этих лиц гарантией осуществления других закрепленных в Конституции РФ прав - на получение квалифицированной юридической помощи, на защиту своих прав и свобод всеми способами, не запрещенными законом, на судебную защиту, на разбирательство дела судом на основе состязательности и равноправия - и находится во взаимосвязи с ними.

Выполнение адвокатом, имеющим ордер юридической консультации на ведение уголовного дела, процессуальных обязанностей защитника не может быть поставлено в зависимость от усмотрения должностного лица или органа, в производстве которых находится уголовное дело, основанного на не перечисленных в уголовно-процессуальном законе обстоятельствах, исключающих участие этого адвоката в деле.

Оспариваемые нормы УПК РСФСР не предполагают какого-либо особого - разрешительного - порядка вступления в уголовное дело адвоката, имеющего ордер юридической консультации, и, следовательно, не должны служить основанием для лица или органа, в производстве которых находится уголовное дело, принимать правоприменительные акты, разрешающие защитнику участвовать в деле. Иное понимание противоречило бы предписаниям статьи 48 (часть 2) Конституции РФ, в силу которой - во взаимосвязи со статьями 46, 49 (части 1 и 2), 50 (часть 2) и 123 (часть 3) Конституции РФ - реализация закрепленного в ней права на помощь защитника не может быть обусловлена получением разрешения органа, в производстве которого находится уголовное дело.

Оспариваемое положение Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" не удовлетворяет требованиям, вытекающим из статей 48 (часть 2), 71 (пункты "в", "о") и 76 (часть 1) Конституции РФ, поскольку позволяет регулировать существенные элементы конституционного права пользоваться помощью адвоката (защитника), подлежащие определению непосредственно в уголовно-процессуальном законе, ведомственными нормативными актами. Указанным Федеральным законом не определены исчерпывающие, точные и четкие критерии условий и порядка реализации адвокатом права свидания с содержащимся под стражей обвиняемым (подозреваемым). Подобная неопределенность позволяет неоднозначно и, следовательно, произвольно толковать и применять названный Федеральный закон.

Требование обязательного получения адвокатом (защитником) разрешения от лица или органа, в производстве которых находится уголовное дело, на допуск к участию в деле означает, по существу, что подозреваемый и обвиняемый могут лишиться своевременной квалифицированной юридической помощи, а адвокат (защитник) - возможности выполнить свои профессиональные и процессуальные обязанности, если какие-либо обстоятельства объективного

(отсутствие следователя) либо субъективного (нежелание следователя допустить адвоката на свидание) характера препятствуют получению такого разрешения. Тем самым нарушается закрепленный в статье 123 (часть 3) Конституции РФ принцип осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, который исключает зависимость реализации обвиняемым (подозреваемым) конституционного права на помощь адвоката (защитника) от усмотрения органа предварительного расследования, прокуратуры и суда. Иначе нарушались бы конституционные гарантии государственной, в том числе судебной, защиты в целом (см. Постановление от 27 марта 1996 года N 8-П).

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении.

Международный пакт о гражданских и политических правах (подпункт "b" пункта 3 статьи 14), Конвенция о защите прав человека и основных свобод (подпункт "с" пункта 3 статьи 6), по смыслу которых существенным и неотъемлемым элементом права на помощь адвоката (защитника) является предоставление содержащемуся под стражей обвиняемому (подозреваемому) возможности непосредственного общения со своим защитником и, соответственно, возможность последнего иметь свидания с подзащитным.

5. Постановление от 26 декабря 2003 года N 20-П по делу о проверке конституционности отдельных положений частей первой и второй статьи 118 Уголовно-исполнительного кодекса РФ (Собрание законодательства Российской Федерации. 2004. N 2. Ст. 160).

Правовые категории в Постановлении.

Право на получение квалифицированной юридической помощи, недопустимость ограничений, искажающих существо права; обеспечение прав осужденных к лишению свободы, помещенных в порядке взыскания в штрафной изолятор.

Заявитель.

Гражданин Грузии З.Р. Шенгелая (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ). Предмет рассмотрения.

Положения части первой и пункта "г" части второй статьи 118 УИК РФ, которыми устанавливаются ограничения права осужденных, переведенных в порядке взыскания в штрафной изолятор или помещение камерного типа, на свидания, во взаимосвязи с положениями статьи 89 УИК РФ, регламентирующими предоставление осужденным, отбывающим наказание в виде лишения свободы, свиданий с адвокатами и иными лицами, имеющими право на оказание юридической помощи.

Позиция заявителя.

В соответствии с оспариваемыми нормами осужденный к лишению свободы лишается права на свидание с адвокатом на неопределенное время, поскольку эти виды дисциплинарных взысканий могут назначаться подряд неограниченное число раз в связи с новыми нарушениями. Тем самым ущемляются права на получение квалифицированной юридической помощи и на защиту прав и свобод, в том числе путем обжалования приговора, других судебных решений, а также решений администрации исправительного учреждения о наложении дисциплинарных взысканий, что противоречит статьям 45 (часть 1), 48 (часть 1) и 50 (часть 3) Конституции РФ.

Итоговый вывод решения.

Положения части первой и пункта "г" части второй статьи 118 Уголовно-исполнительного кодекса РФ не противоречат Конституции РФ, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу во взаимосвязи со статьей 89 УИК РФ эти положения не предполагают, что установленные ими ограничения распространяются на свидания осужденных, находящихся в штрафных изоляторах и помещениях камерного типа, с адвокатом и иными лицами, имеющими право на оказание юридической помощи, и тем самым не препятствуют получению ими квалифицированной юридической помощи.

Мотивы решения.

Исходя из того что Конституция РФ в статье 48 определяет начальный, но не конечный момент осуществления обвиняемым права на помощь адвоката (защитника), данное право должно обеспечиваться ему на всех стадиях уголовного процесса, в том числе при исполнении приговора. Само по себе осуждение лица за совершенное преступление и назначение ему в качестве наказания лишения свободы не могут признаваться достаточным основанием для ограничения его права на защиту своих прав и законных интересов путем обжалования приговора

идругих решений по уголовному делу, заявления ходатайств о смягчении назначенного по приговору суда наказания, возражения против представления администрации учреждения, исполняющего наказание, об изменении назначенного судом наказания на более тяжкое или об изменении режима отбывания наказания.

Сучетом особенностей статуса осужденного право на квалифицированную юридическую помощь гарантируется ему не только для обеспечения возможности отстаивать свои интересы в рамках уголовного процесса, но и для защиты от ущемляющих его права и законные интересы действий и решений органов и учреждений, исполняющих наказание. То обстоятельство, что осужденный, отбывающий наказание в виде лишения свободы и тем более водворенный в штрафной изолятор или переведенный в помещение камерного типа, находится в подчиненном, зависимом от администрации исполняющего наказание учреждения положении и ограничен в правомочиях лично защищать свои права и законные интересы, предопределяет особую значимость безотлагательного обеспечения ему права пригласить для оказания юридической помощи адвоката (защитника) и реальной возможности воспользоваться ею.

Реализация осужденным права на помощь адвоката (защитника), как и права на квалифицированную юридическую помощь в целом, в том числе по вопросам, связанным с применением дисциплинарных взысканий за нарушение установленного порядка отбывания наказания, предполагает создание условий, позволяющих ему сообщить адвокату о существе своих требований по тому или иному вопросу и предоставить всю необходимую для их отстаивания информацию, а адвокату - оказать своему доверителю консультативную помощь и согласовать с ним действия по защите его прав и законных интересов.

Непосредственное общение с адвокатом - важная составляющая права на получение квалифицированной юридической помощи, которое в силу Конституции РФ ни при каких условиях не подлежит произвольному ограничению, в том числе в части определения количества и продолжительности предоставляемых в этих целях свиданий. Конституционные положения о праве на получение квалифицированной юридической помощи применительно к осужденным, отбывающим наказание в виде лишения свободы, конкретизированы в части четвертой статьи 89 УИК РФ, которая связывает предоставление свиданий с адвокатами и иными лицами, имеющими право на оказание юридической помощи осужденным, только с подачей осужденным соответствующего заявления. Каких-либо дополнительных, носящих ограничительный характер условий предоставления осужденному свиданий с адвокатом закон не предусматривает, из чего следует, что администрация не вправе отказать в удовлетворении заявления осужденного о свидании с приглашенным им адвокатом. Таким образом, действует уведомительный, а не разрешительный порядок предоставления свиданий с адвокатом, которые по своей правовой природе и целям отличаются от свиданий с другими лицами в целях сохранения социально полезных связей осужденных. В отличие от последних правовой режим свиданий с адвокатом не требует нормативного ограничения их частоты, продолжительности, порядка предоставления, так как он определяется непосредственным действием права, закрепленного в статье 48 (части 1 и 2) Конституции РФ.

Таким образом, положения статьи 118 УИК РФ - по их конституционно-правовому смыслу в системе норм - не могут расцениваться как допускающие возможность ограничения права осужденного на квалифицированную юридическую помощь и свидание с адвокатом по решению администрации учреждения, исполняющего наказание в виде лишения свободы.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении.

Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, утвержденный Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1988 года (пункты 1, 2

и3 принципа 18), которым провозглашено право каждого задержанного или находящегося в заключении лица связываться и консультироваться с адвокатом, а также предусмотрено предоставление необходимых для этого времени и условий.

6. Занимающиеся частной практикой нотариусы обеспечивают защиту прав и законных интересов граждан и юридических лиц, их деятельность осуществляется от имени государства, что предопределяет специальный публично-правовой статус нотариусов. Деятельность адвокатов, на которых возложена публичная обязанность обеспечивать защиту прав и свобод человека и гражданина, имеет публично-правовой характер. Публично-правовые задачи обязывают