13 И 15 октября 1915 г. Канцлер Бетман-Гольвег и главнокомандующий

Фалькенгайн

окончательно решили свои разногласия по поводу будущей Центрально-европейской

федерации, основанной на базе германо-австро-венгерского союза с вовлечением

территории

Бельгии и Польши плюс русские территории на северо-востоке. 30 октября министр

иностранных дел Ягов согласился с выработанной схемой. Он оценил возникающую в

Европе

обстановку следующим образом: "В ходе столкновения германского и славянского

миров

панславянские тенденции в России будут укрепляться и традиционные династические

связи

между нами и Петербургом будут окончательно похоронены, а Россия останется нашим

врагом

и в будущем. Следует решить вопрос: не диктует ли необходимость выдворения

полуазиатской

московитской империи за Буг рассматривать как императивно необходимую, поскольку

нынешний поворот истории обязывает нас, как представителей западной культуры,

отбросить

славян за Эльбу, Одер и Вислу.

Идея "Миттельойропы" получила свое законченное воплощение в ходе

переговоров

канцлера Бетман-Гольвега и министра иностранных дел Австро-Венгрии Буриана 11

ноября

1915 Г. Оба политика исходили из предпосылки, что державы Антанты, даже в случае

их

поражения, будут неизменно враждебны по отношению к центральным державам.

"Только

посредством формирования непобедимого Центральноевропейского блока" Германия

может

гарантировать себя от нападения трех своих противников - России, Британии и

Франции.

Главное - внутренняя интеграция центрально-европейских народов против России и

Запада.

Анализ Антанты

Стабилизация положения на фронтах предрасполагала к анализу мировой

ситуации не

только Центральные державы, но и Антанту. Запад и Россия обсуждали макропроблемы

мировой стратегии на конференции в Шантийи 6-8 декабря 1915 г. У каждой из трех

главных

держав коалиции было свое видение происходящего и свой список приоритетов в

грядущей

борьбе. Французы полагали, что при примерном равенстве сил двух коалиций

сложились

довольно стабильная комбинация сил. Стало ясно, что Германия не может быть

сокрушена

посредством фронтальных атак. Французский проект на будущее был таков: Россию с

ее

переизбытком людской силы следует снабдить оружием - именно русская людская

масса

станет ударной. Западный фронт, понесший значительные потери, выступит на

решающей

стадии Русское наступление предварит западное. Плацдарм в Северной Греции

следует

сохранить ради предотвращения укрепления Германии на Ближнем Востоке. Салоники

защищают Египет, куда отступили войска с Галлиполи. Судя по стремлению перенести

центр

основных операций из Северной Франции, подтекст французских планов был ясен:

избежать

устрашающего уровня потерь уходящего года, выступить на решающей стадии мирового

конфликта. Позиция русской стороны (которую представлял генерал Жилинский) была

такой:

не сдерживать себя предвзятой схемой, а предоставить находящейся в тисках

блокады

Германии выбор основного направления боевых действий. При этом, когда один из

союзников

подвергнется атаке, "другие должны выступить на своих фронтах, чтобы помочь

атакуемой

стороне, даже если они не осуществили все военные приготовления". Ясно было, что

Россия

более всего боялась повторения 1915 г., когда все тяготы германского удара

пришлись на

русскую сторону, в то время как союзники отказались от генерального наступления,

ссылаясь

на свою неготовность. Британия к тому времени уже стала могучей наземной военной

силой,

экипируя одну за другой свой дивизии. Этот процесс вооружения как бы застилал

англичанам

горизонт - они предпочитали не связывать себя заведомой жесткой схемой.

Британская

сторона заняла ту позицию, что "невозможно потерпеть поражение в войне из-за

того, что у

тебя слишком много пушек и снарядов, но легко проиграть войну в случае

недостатка

боеприпасов" (слова Ллойд Джорджа). Это означало безусловный приоритет

вооружения

британских частей. Да, русские армии были уже сформированы, но судьбы войны

переменчивы

и следовало обезопасить, прежде всего, Западный фронт. Заместитель Ллойд Джорджа

в

министерстве боеприпасов Аддисон писал: "Бессмысленно утверждать, что

оборудование

русских армий обладает той же степенью приоритетности для нас, что и вооружение

наших и

французских частей по эту линию фронта".

Откровенность - всегда достоинство, но теперь, спустя восемь десятилетий,

такое

несогласование национальных стратегий предстает изъяном, а не достоинством союза

России и

Запада. Даже полуторагодовые жертвы не сумели снять препятствий на пути

рационального

объединения усилий. В результате два фронта - Восточный и Западный - были

вооружены

по-разному и придерживались собственной, отнюдь не скоординированной друг с

другом

стратегии. Эта нездоровая ситуация грозила взрывом Понадобилось еще более

четырех месяцев

бессмысленной бойни, прежде чем весной 1916 г. дипломатическую инициативу по

скреплению

оси Россия - Запад предприняла Франция (миссия Вивиани и Тома).

В канун рождества Фалькенгайн и Конрад обсуждали события минувшего года.

Они

благодушествовали. Ситуация их устраивала. Россия разбита. Восточный фронт

переместился

глубоко на русскую территорию, оставляя Центральным державам крепости, железные

дороги,

оборонительные линии по текущим продольно рекам. "Огромные армии, - пишет

Черчилль, - которые год назад грозили вторжением в Восточную Пруссию, Силезию и

Венгрию, претерпели ужасающее побоище и потерпели поражение. Австрия возвратила

свои

территории и была теперь способна не только играть свою роль против России, но

полностью

могла уделить внимание отражению итальянского наступления. Опасность создания

враждебной балканской конфедерации исчезла. Сербия была уничтожена и как военный

фактор, и как государство. Болгария, убежденная германскими победами, стала

союзником.

Дорога в Турцию стала открытой. Двадцать дивизий турецкой армии, освободившись

от

бремени Галлиполийской операции, могли теперь угрожать Египту, изменить

соотношение сил

в Месопотамии, оказать давление на русских на Кавказе и в Галиции... На Западе

баланс сил

сместился в пользу Германии - примерно до 40 дивизий немецкого преимущества. По

словам

австрийского историка Цуппика, "1915 год начался мрачно, но окончился зрелищем

военных

успехов такого масштаба, которого Европа не видела со времен Наполеона" {198}.

Руководивший германской военной машиной Фалькенгайн определил в качестве

главного

врага Британию. "История английских войн против Нидерландов, Испании, Франции и

Наполеона повторяется. От этого противника Германия ожидать милости не может до

тех пор,

пока у нее есть хотя бы малейший шанс на успех", Надежда Германии покоится на

том, что

Британия все делает чужими руками, а в этом отношении первые полтора года войны

изменили

ситуацию в пользу Германии - Россия парализована, Италия неспособна изменить всю

стратегическую ситуацию, "Остается Франция... Но Франция почти достигла предела

своих

ресурсов".

Если французский народ осознает, что в военном смысле ему не на что

надеяться - будет

достигнута решающая точка, и лучший меч Британии будет выбит из ее рук" {199} .

Нужно

просто найти такую точку во французской обороне, которую французы ни при каких

обстоятельствах не были бы согласны отдать и начать за нее битву. Отсюда лежала

прямая

дорога к Вердену, на который Фалькенгайн поставил в 1916 году.

А в Ковно, в своей штаб-квартире, Гинденбург и Людендорф размышляли об

опыте 1915

г. и старались не предаваться иллюзиям. Россия оставалась первоклассной военной

державой;

ее армия представляла собой грозную силу; кризис ее снабжения был смягчен, а ее

тылом была

самая большая территория мира, населенная жертвенным и терпеливым народом.

Глава третья. Ожесточение войны. 1916 год

Беспечная, чарующая, доводящая до ярости Россия, где женщины,

которым нечего есть, носят ожерелья из бесценных жемчугов. Россия,

где при двадцатиградусном морозе не существует крытых повозок.

Граф Луи де Робиан, 1920

Начало нового 1916 г. несколько укрепило моральное состояние России -

войска под

командованием генерала Юденича осуществили прорыв на Закавказском фронте и к

середине

февраля вошли в город Эрзерум, захватив до десяти тысяч военнопленных. Но на

немцев

большее впечатление произвела забастовка на военной базе в Николаеве, за которой

последовала забастовка 45 тысяч рабочих петроградских доков.

На Западном фронте англичане 29 января начали испытания нового оружия -

танков. В

течение года хранилось в тайне это детище Черчилля (деньги выделило его

адмиралтейство

вопреки косности армии), формировался его дизайн и военные характеристики.

Сумеет ли танк

преодолеть ненавистную траншейную войну? Немцы же открыли год первым в истории

потоплением корабля посредством бомбардировки с воздуха.

Первые сомнения Запада

Возможно, что, если бы России удалось еще лет десять прожить без войны и

осуществить

земельную реформу 1906 г., если бы финансам страны была дана возможность

расширить

операции Крестьянского банка, если бы при помощи фискальных мер удалось поощрить

крупных собственников земли к добровольной ее продаже - тогда крупная и средняя

собственность были бы спасены. В противном случае, социалистические утопии

становились

все более привлекательными для упрошенного крестьянского мышления.

На счет последнего у Запада впервые появились серьезные опасения. Впервые в

первые

месяцы 1916 г. западные эксперты по России начинают приходить к выводу, что

разруха и

поражения войны не могут пройти бесследно для русского общества. Грозят воистину

великие

потрясения - и одной из жертв этих потрясений будет Запад. Палеолог доверяет в

феврале