29 Ноября канцлер Гертлинг принял принцип права на самоопределение в

качестве основы

для мирных переговоров. Германское министерство иностранных дел начало

разработку планов

создания буферных государств между Германией и Россией. 3 декабря 1917 г.

министр

иностранных дел Кюльман объяснил германскую стратегию: "Россия оказалась самым

слабым

звеном в цепи наших противников. Перед нами стояла задача постепенно ослабить ее

и, когда

это окажется возможным, изъять из цепи. Это было целью подрывной деятельности,

которую

мы вели за линией русского фронта - прежде всего, стимулирование сепаратистских

тенденций и поддержка большевиков. Только тогда, когда большевики начали

получать от нас

через различные каналы и под различным видом постоянный поток денежных средств,

они

оказались в состоянии создать свой собственный орган - "Правду", проводить

энергичную

пропаганду и расширить значительно свою прежде узкую базу партии. Теперь

большевики

пришли к власти... Возникшее напряжение в отношениях с Антантой обеспечит

зависимость

России от Германии. Отринутая своими союзниками, Россия будет вынуждена искать

нашей

поддержки. Мы сможем помочь России различными способами; прежде всего, в

восстановлении ее железных дорог, в предоставлении ей значительного займа, в

котором

Россия нуждается для поддержания своей государственной машины. Этот заем может

покрываться предоставлением зерна, сырьевых материалов и пр. Помощь на такой

основе

обеспечит сближение двух стран. Австро-Венгрия смотрит на это сближение с

подозрением.

Именно этим объясняется чрезмерная готовность графа Чернина заключить соглашение

с

Россией, чтобы предотвратить нашу интимность в отношениях с Россией,

нежелательную для

дунайской монархии. У нас нет необходимости вступать в соревнование за

благосклонность

России. Мы достаточно сильны, чтобы спокойно ожидать; мы находимся в гораздо

лучшем, чем

Австро-Венгрия, положении для предложения России того, в чем она нуждается для

реконструкции своего государства" {525}.

Кайзер выразил полное одобрение программы сближения с Россией, о чем

генеральный

штаб известил 4 декабря 1917 г. Кюльмана. Немцы в конце декабря 1917 г. убеждали

большевиков, что Антанта преследует сугубо эгоистические цели и только Германия

- хотя бы

в силу своего географического положения - способна помочь России восстановить

экономику

быстро и эффективно. Немцы видели ленинское ожидание революции в Германии, но

твердо

полагали, что в данном случае "желание является отцом мысли" {526}.

В Стокгольме один из наиболее активных большевиков - Радек - сообщил

немцам, что

знает о данном в декабре 1917 г. Берлином обещании литовской делегации.

Характерно, что

обещание было дано не министерством иностранных дел, а германским генералом,

который

зачитал делегации телеграмму от Гинденбурга с согласием на литовскую

самостоятельность,

предусматривающую единую с Германией армию и единую сеть железных дорог. При

этом

мера эта не выглядела популярной. По германским сведениям, жители прибалтийских

провинций в большинстве своем желали оставаться в России, и 9 % немцев, живших

здесь, не

могли изменить общего мнения {527} . Наиболее проницательные среди немцев

считали, что в

интересах Германии заключить честный мир - в противном случае, "Россия будет

вынуждена

провести новую мобилизацию, и в течение тридцати лет здесь разразится новая

война" {528}.

Запад: помочь России

Англичане начали новую страницу своей военной истории наступлением под

Камбре.

Колонна танков (324 машины) легко преодолела три периметра ограждений из колючей

проволоки. По впечатлениям очевидца, это было "гротескное и устрашающее

зрелище". В

Англии раздался звон колоколов. Но, как размышляет первый авторитет по танкам

генерал-майор Фуллер, никто не мог себе представить, что командиры поведут танки

в узкие

улочки старинного Камбре. Немцы же обнаружили, что нужно всего лишь подготовить

связку

гранат и метнуть ее под днище скованного в маневре танка. На время депеша

петроградских

комиссаров отошла в сторону, но, как только немцы остановили армаду танков и

снег выпал

неожиданно рано на Западном фронте, русская реальность нависла с прежней

неотвратимостью.

В эти дня Запад получил предложение Японии "помочь" в разрешении русской

проблемы

и даже в восстановлении Восточного фронта. Японцы выразили готовность послать

войска в

Сибирь с целью защиты союзных интересов от посягательств Германии и большевиков.

Более

того, Токио предложил свои услуги по восстановлению Восточного фронта, прося

Запад о

выполнении трех основных условий: 1) интервенция будет осуществляться

исключительно

японскими силами; 2) западные союзники признают преобладающие интересы Японии в

Китае;