2. Принципы постановок шекспировской драматургии п. Брука

Эта негативная оценка, конечно же, потребовала осознание собственного подхода. Свою концепцию прочтения шекспировских произведений он описывает в цикле статей: «Пьеса Шекспира – что это такое?», «Забудьте, что это Шекспир», «В поисках Шекспира».

Первое основание уже найдено: разрушение стереотипного восприятия «классики».

Второе основание: нужно помнить, что Шекспир обладал поэтическим сознанием, хотя и писал драмы. В чем же отличие «поэта» в широком смысле слова от обычного человека? «Поэт – такой же человек, с той лишь разницей, что в каждый данный момент он способен охватить свою жизнь в ее целостности, он способен обнаружить связи там, где они менее всего видны» (лекция «В поисках Шекспира»). Отсюда возникает особый шекспировский реализм, в драматическом отношении дающий для актера и режиссера два важных момента:

1. Отправной точкой для него всегда была фабула, но получалось у него нечто иное. Каждую секунду он помнил не только о самом действии, но и обо всех отношениях, связанных с действием, на бесчисленном количестве уровней. И это выразилось в том, что «в шекспировских пьесах явленное сопутствует неявленному, поэтому действие в них разворачивается по горизонтали и вертикали», в реальном и метафизическом измерении. Как сказал Гордон Крэг 100 лет назад, если не признавать мир духов реально существующим, то нельзя понять Шекспира.

2. Иногда Шекспира называют фашистом. Есть книги, где говорится об этом… Все эти примитивные суждения возникают потому, что берется какая-то одна сторона пьесы… Отойдите чуточку в сторону и посмотрите шире – вы увидите, что Шекспир умел разделять самые разные взгляды и вставать на разные точки зрения, постоянно сталкивая их. Вы убедитесь, что точку зрения самого Шекспира невозможно разгадать, что Шекспир, оставаясь Шекспиром, состоял из тысячи Шекспиров.

Третье основание: Ставя Шекспира, надо помочь публике воспринять его с позиций нынешнего дня. Но тут-то и таится ловушка. "Настоящее" и "современное" - не одно и то же. Как режиссер вы свободны, но эта свобода столкнет вас неизбежно с трудным и мучительным вопросом. Этот вопрос будет обязывать вас быть крайне уважительным, чутким и открытым к тексту. Вы вольны делать, что хотите, но нельзя не замечать пропасти, отделяющей грубое осовременивание текста от тех содержательных возможностей, которыми вы пренебрегаете. А поскольку такое содержательное богатство в театре вещь весьма редкая, надо понимать, что вы многим рискуете, надо задуматься, стоит ли этим рисковать.

Четвертое основание: работу над Шекспиром в Стратфорде и Лондоне нужно связать с поиском нового стиля – антистиля, – который позволил бы синтезировать достижения театра абсурда, эпического театра и натуралистического театра.

2. «Гамлет» (1955)

Сценографию Брук разрабатывал вместе с художником Жоржем Вакевичем, положив в основу принцип аскетизма. Ряд арок устремлялся ввысь к сводчатому куполу. Костюмы — елизаветинской эпохи. Спектакль шел без купюр. Брук возмущался тем, что обычно использовали отдельные линии сюжета. Для Брука же Гам­лет (Пол Скофилд) — «это все люди и вместе с тем ни один из них... Трагедия Гамлета в том, что на него возложено неосуществимое зада­ние. Призрак приказывает ему мстить, но при этом не запятнать своей души... Гамлет выполняет непосильную задачу... Он очи­стил Данию от гнили, но сам не мог уберечь себя от нее». Иным предстал Клавдий (Алек Клуне), влюбленный в Гертруду, которая всегда любила его, а не мужа. Горацио (Майкл Дэвид) был совсем юным, готовым на все ради Гамлета. У Скофилда это была вторая встреча с Гамлетом. Впервые он его сыграл в Мемориальном Шекспировском театре в 1948 г. в спектакле Майкла Бенталла. Тогда это был почти мальчик, «безумный мыслитель, для которого естественный мир — это мир приви­дений, ночных ветров, темных переходов. На нем лежала пе­чать странности. Его опознавательными знаками были обречен­ность, бледность, встревоженный взгляд». В спектакле Брука он не был безумным. Это был зрелый человек, сознательно де­лающий выбор.

В драматургии Шекспира режиссер выдвигает на первый план моральные конфликты, трактуя их в духе интеллектуального абсурдизма С. Беккета и связывая с эстетикой эпического театра Б. Брехта. На этой основе Брук создает спектакли, ставшие каноническими для трагического театра 20 в.