Впору бы голодать…

Без возможности оплатить жилье наперед, без знания язы­ка трудоустроиться никак не по­лучалось. Купив велосипеды, Вик­тор с сыном объезжал Буэнос-Айрес район за районом. Про­учившийся пару месяцев в примарии (учебное заведение пер­вой ступени) сын сносно говорил по-испански и служил переводчи­ком, но и это не помогало.

Деньги таяли на глазах, рабо­та всё не находилась. Впору бы голодать... «Но если не быть слиш­ком щепетильным, можно и без единого песо в кармане найти себе пропитание – и неплохое. Совершенно свежие хлебобулоч­ные изделия, торты в упаковке, не говоря уже о прочей снеди, всё, что не реализовывается в течение 24 часов, здесь в специ­альных мешках выставляется пе­ред заведением. Вечером прихо­дят мусорщики, чтобы закинуть мешки в машины. До них «по мар­шруту», как называли это безра­ботные, шли мы. У ресторанов выставлялось совершенно све­жее куриное мясо, белые тушки. Такое впечатление, что аргентин­цы готовят только бедрышки и крылышки. Во время оферты – распродажи – за копейки можно было купить целые упаковки со­ков и разной еды, не говоря уже о фруктах». В общем, так жить было мож­но. Киевлянин Воло­дя поучал: «Главное в этой стране – найти, где жить, где кушать и, выковыривая мясо из зубов, вопрошать: где тут у вас работенка-то имеется?» Кого-то, может, та­кое и устраивало. Но не за халя­вой ехал сюда Виктор.

Ощущение растерянности – «что же я наделал» – так и не поки­дало его до самого отъезда домой. Но Виктор не собирался сдавать­ся. Он упорно искал работу. Его го­товность браться за любое дело, отсутствие вредных привычек дол­жны были дать результат. Главное – втянуться в окружающую жизнь, не падать духом, учить язык.

Но даже при почти дармовом питании деньги исчезали всё быс­трее. Виктору пришлось по приме­ру других идти в ночлежку. Озада­чило, что туда не пускали с сыном. Как и в бесплатную столовую. «С ребенком нельзя!..» Пришлось со­гласиться с предложением сооте­чественника Славы, прислуживав­шего при православной церкви, и устроить сына туда на житье.

Работа по-аргентински

Из почти семидесяти обитате­лей ночлежки человек пятнадцать были свои, русские. Жили там и аргентинцы, оказавшиеся без ра­боты, студенты. Работницы ночлеж­ки – «ассистент-социаль» и психо­лог Норма и Лаура – помогли в конце концов устроиться на рабо­ту. И Виктор стал помощником строителя за 550 долларов. Работа из серии «принеси-подай». Теперь у него была трудовая книжка, и, «если бы со мной была семья, так, наверное, здесь и остался»...

В первый же день вверг в рас­терянность мастера. Виктор с на­парником обрушил стену за день. Оказалось, что эта работа по де­монтажу размечена чуть ли не на месяц. Позже они с тоской наблю­дали за работой аргентинца: тот по кирпичику на веревочке спускал кирпич, который пойдет на перемалывание в щебенку.

Однако работу Виктора с на­парником одобрил прораб, сим­патичный аргентинец Тито. «Он из-за нас двух рабочих уволил из своих. Но хитроумные аргентин­цы изводили нас по-другому. Ка­менщик Серхио, к примеру, мне заказывает ведро раствора – «уно балдо». Я – вручную, зачем зря бетономешалку включать. Он через время – опять «уно бал­до»... Думаю, ну малость не хва­тило, мешаю еще. И так – раз де­сять. Пока я ему в ответ кукиш не показал. Он начальнику жало­ваться – «руссо...»

А руссо всё может. «Нас учить не надо, – говорит Виктор, – надо ва­рить – пожалуйста. Отбойным мо­лотком работать – умеем. По элек­трике – то же самое». Аргентинцы дивились, что русский лампу днев­ного света починил – стартер заме­нил. «Ты – электрик?!» Аргентинец Луне, имевший собственный грузо­вик, зарабатывал на стройке «на запчасти». Оказалось, погнута в его машине поперечная рулевая тяга. Виктор ему: «Я тебе сделаю, запла­тишь мне...» – «Да ты что, тут меха­ник нужен...». Так и не согласился.