Литература к параграфу

1. Бабодей В.Д. Зарождение казачества на Стародубщине // Материалы научно-практической конференции. Брянск 2004.

2. Бабодей В.Д. Истоки Стародубского казачества. // «Вести города Стародуба». №11 -2006.

3. Воропаев А. Стародуб. Казаки. Вечная граница. М.,2004.

4. Голобуцкий В.А. Запорожское казачество. Киев. Государственное издательство политической литературы УССР. 1957г. - 464 с.

5. Емельяненко Н.Д. Стародубские казаки: кто они? // «Стародубский казачий вестник» 21.08.2004.

6. Лазаревский А.М. Описание старой Малороссии. Полк Стародубский. Т.1.Киев. 1888г.

7. Поклонский Д.Р. Стародубская старина. Т.1-3.Клинцы,1998-2005.

8. Пусь В.М. Краткая история Стародубского полка. //«Стародубский казачий вестник» 21.08. 2004.

9. Соловьев С.М. История Российского государства. М.,1991.

10. Слюнченко Ю.И. Брянский полк. 200 лет на страже Отечества. Москва. «Рейтаръ». 2000. - 176 с.

11. Слюнченко Ю.П. Стародубский полк: марш в два века // «Пересвет» №11. 1992. Брянск.

12. Шамбаров В.Е. Казачество: История вольной Руси. ― М.: Изд-во Алгоритм, 2007. 688с. (Тихий Дон).

Глава третья. Казачество в потрясениях двадцатого века. «расказачивание». Обзор Параграф 1. Государственная и социальная структура казачества Российской империи

Чтобы понять, что происходило с казачеством в исследуемом регионе в бурном двадцатом веке, необходимо хотя бы кратко проследить события, происходившие с казачеством в целом, а также в соседних регионах: на Дону и на Кубани, а также проследить участие казачества в первой мировой войне, революциях, гражданской войне и последующих событиях.

Так как казачество региона к этому времени, как социальная автономная организационная структура, в отличие от казачества на Дону и Кубани уже практически перестало существовать, сохраняя только социокультурные характеристики, то оценить участие казачества в потрясениях двадцатого века и их влияния на казачество можно только исследовав кратко проблему в целом. Местные казаки, как и казаки других регионов, в составе воинских подразделений участовали в собятиях чаще за пределами своих территорий. Например, «Стародубский полк» только по имени привязывался к региону своего возникновения, а действовал в разных районах империи.

Однако, подчеркнем еще раз, казачество сохраняло весь этот сложный трагический период российской истории свои социокультурные характеристики. Как заметил, находясь в эмиграции, бывший председатель Донского правительства и глава эмигрантского Казачьего союза Н.М. Мельников, «сущность казачества не в лампасе и не в чубе (есть казачьи войска, и не носящие лампаса и чубов), хотя и это все дорого казаку, и не в „образе служения“, а в казачьем духе, традициях и навыках, казачьей психологии вольного человека, независимом характере и чувстве собственного достоинства, в безграничной любви казака к родному краю, в его широкой терпимости, в его предприимчивости, умении защищать свои права – вообще, прежде всего, во внутренних качествах казака»¹⁴⁸.

В начале XX века в России существовало 11 казачьих войск: Донское, Кубанское, Оренбургское, Терское, Забайкальское, Уральское (после Февральской революции было восстановлено историческое название – Яицкое), Сибирское, Семиреченское, Амурское, Уссурийское и Астраханское.

Помимо них существовали также енисейские и иркутские казаки, официально именовавшиеся населением Енисейской и Иркутской губерний, организационно оформленные в Красноярский и Иркутский казачьи дивизионы¹⁴⁹ [2, 329c]. Казачьими также числились Якутский городовой казачий пеший полк и Камчатская городовая казачья конная команда, которые, однако, в отличие от всех других казачьих формирований подчинялись не военному ведомству, а Министерству внутренних дел.

Общая численность казачьего населения России этого времени в историографии представлена различными данными. В большинстве работ, в том числе и в энциклопедических изданиях, приводится цифра 4 млн. 434 тыс.¹⁵⁰ [3, 819c]. В других работах фигурируют 4 млн. 498 тыс. казаков ¹⁵¹[2, 13c]. Встречаются и иные данные.

В том числе численность донского казачества – 1 млн. 495 тыс. [3, 820c.]. Официально числилось в его составе 30 тыс. казаков-калмыков¹⁵² [4, 138c.].

Кубанских казаков насчитывалось 1 млн. 367 тыс., оренбургских – 533 тыс. (в том числе приписанных к казачеству 37,3 тыс. башкир, татар, калмыков), терских – 278 тыс. (включая и числившихся казаками небольшое количество осетин), забайкальских – 264 тыс. (в том числе 21 тыс. бурят и эвенков), сибирских – 172 тыс. (вместе с приписанными к ним 10,3 тыс. мордвы и татар), уральских (яицких) – 166,4 тыс. (включая 10,4 тыс. татар и калмыков), амурских – 49 тыс., семиреченских – 45 тыс., астраханских – 42,6 тыс., уссурийских – 35 тыс., енисейских – 14 тыс., иркутских – 7 тыс.

В Якутском казачьем пешем полку и Камчатской казачьей конной команде насчитывалось около 3 тыс., причем гражданское казачье население в них отсутствовало¹⁵³ [2, 13c].

На этапе существования казачества как своеобразной социально-этнической общности, сложившейся из вольных казаков, в казачьих общинах, а позже и в казачьих войсковых образованиях (войсках) на основе обычного права были выработаны и строго соблюдались основополагающие общие принципы, формы и методы внутреннего управления.

С течением времени они претерпели определенную трансформацию, но сущность устоявшихся традиционных общинно-демократических принципов оставалась прежней.

Казачьи войска с течением времени включаются в общую систему государственного управления страны. Одновременно происходит и процесс полного законодательного оформления специфических прав и обязанностей казаков и их особой социальной функции¹⁵⁴ [5, 17c].

В начале XX столетия казачество представляло собой социальное образование, входившее и в этносоциальную, и в социально-классовую, сословную структуры российского общества, имевшее специфическое организационное образование в виде казачьих войск.

Последние имели административно-территориальное деление и систему управления. В административно-территориальном плане казачьи войска являлись отдельными самостоятельными единицами, располагавшимися либо на территориях собственных областей, либо, что являлось характерным для войск востока страны, на территориях части одной или нескольких губерний.

Каждое войско имело внутреннее административное деление на округа и отделы. Значительные особенности были и в системе высшего управления и местного самоуправления в казачьих войсках. Она включала в себя как гражданские, так и военные органы высшего управления на уровне войска, а также необходимые управленческие звенья среднего уровня (отдельские, окружные).

Обширным спектром властных полномочий обладали дополнявшие управленческую властную вертикаль органы местного казачьего самоуправления на уровне станиц. Помимо этого, в системе управления казачьими войсками востока страны, то есть в азиатской части России, имело место совмещение гражданских губернских, военных окружных и собственно казачьих войсковых высших органов власти.

Управление этими войсками осуществляли или губернаторы, или командующие военных округов, на территории которых располагалось то или иное войско, зачастую и первые и вторые - одновременно, и только затем – их наказные атаманы. Часто все эти высшие должностные посты занимал один человек.

Отличительные особенности казачьи органы власти и управления имели и во внутренней структурной организации, начиная от названий и заканчивая наличием соответствующих структурных подразделений в том или ином войске.

Специфику социально-классовой организации казачества как особого военно-служилого сословия (данное определение в официальных документах отсутствовало) отражали законодательно оформленные и составлявшие единую систему права и обязанности казаков.

Однако возраставшие противоречия в самом казачестве и между казачеством и организацией государства свидетельствовали о растущем несоответствии существовавшей тогда политической системы объективным процессам общего социально-экономического развития.

Противоречивые процессы происходили и во всей системе внутренней организации казачества.

Так, например, под постоянно усиливавшимся воздействием целого комплекса объективных факторов росли сложности в системе казачьего землепользования. Увеличивались темпы и масштабы социальной дифференциации казачества, что непосредственным образом сказывалось на обострении внутриобщинных экономических и социальных противоречий.

В социальной структуре казачества преобладала середняцкая прослойка.