критики, примера сведения искусства управления единствен- но к спасению, причем не государства, а владения. Управлен- чества не существует. Вот что желают сказать противники государственного интереса, когда они говорят: вы всего лишь макиавеллисты. Вы не найдете этого искусства управления. И сверх того (это и говорит Инносан Жантийе, о котором я вам уже рассказывал)³⁵ можно даже сказать, что использование принципов Макиавелли не только соответствует искусству управления, но и может сослужить дурную службу самому го- сударю, который рискует потерять свой трон и свое государ- ство, если будет эти принципы применять.³⁶ Следовательно, Макиавелли не только позволяет отрицать то, что искали в специфике государственного интереса, но и показать, что это прямо противоречиво и вредно. И затем существует еще один, более радикальный аргумент, который заключается в следую- щем: но когда обходятся без Бога, когда обходятся без фунда- ментального принципа суверенитета Бога над миром, природой и людьми, пытаясь отыскать форму специфическо- го управления, то, в сущности, к чему намереваются прийти? К капризам государя, как я вам уже говорил, а затем также к невозможности предписать людям какие-либо обязанности. Уберите Бога из системы, скажите людям, что необходимо подчиняться и что необходимо подчиняться правительству — чего ради в таком случае они будут подчиняться? Есть Бог •— есть законы. Есть бог — есть обязанности. И вот некто гово- рит: Если Бога нет, все позволено». И это не тот, о ком вы по- думали.³⁷ Это преподобный отец Контцен, в «Politicorum libri decern», «Книге политиков», которая датируется 1620 г.³⁸ Это он говорил в 1620 г.: если Бога нет, все позволено. И в России середины XIX в. возникновение вопросов о государстве, об управленчестве поднимает тот же самый вопрос, ту же саму проблему. Если Бога не существует, все позволено. Следова- тельно, необходимо, чтобы Бог существовал [...].

Что касается приверженцев государственного интереса, то одни говорят: на самом деле мы не имеем ничего общего с Ма- киавелли. Макиавелли не дает нам того, что мы ищем. Макиа- велли действительно только макиавеллист, только тот, кто строит свои расчеты лишь в зависимости от интересов госуда- ря, и мы отвергаем его. Так что вы видите, что Макиавелли от-

18 Мишель Фуко 273

321

вергают с обеих сторон. Со стороны тех, кто критикует госу- дарственный интерес, говоря, что государственный интерес в конечном счете и есть Макиавелли; и со стороны тех, кто явля- ется приверженцем государственного интереса и говорит: на самом деле то, что мы ищем, не имеет ничего общего с Макиа- велли, Макиавелли ни на что не годится. Среди приверженцев государственного интереса некоторые тем не менее принима- ют вызов и утверждают: да, Макиавелли, по крайней мере, Ма- киавелли, автор «Комментариев»,³⁹ если не автор «Государя», может нам принести пользу в той мере, в какой он действитель- но, не обращаясь ни к какому естественному образцу и ни к ка- кому теологическому обоснованию, пытается определить, в чем заключаются внутренние необходимые отношения, свой- ственные городу, необходимые отношения между теми, кто управляет, и теми, кем управляют. И, таким образом, вы найде- те нескольких апологетов Макиавелли — очевидно, вы нико- гда не найдете их в числе противников государственного инте- реса, но в числе некоторых, только некоторых из тех, кто придерживается государственного интереса, вы таких апологе- тов найдете. Вы найдете, например, Ноде, агента Ришелье, ко- торый написал труд, где он расхваливал Макиавелли,⁴⁰ и вы также найдете парадоксальную с точки зрения христианства книгу некого Машона,⁴¹ который поясняет, что Макиавелли *. полностью соответствует тому, что обнаруживается в Биб- лии.⁴² И это он пишет не для того, чтобы доказать, что Библия полна ужасов, но чтобы доказать, что даже у народов, ведомых Богом и его пророками, есть неустранимая специфика управле- ния, некоторый ratio status, некоторый государственный инте- рес, функционирующий сам по себе, вне тех общих законов, которые Бог может дать миру или природе. Это касательно Ма- киавелли.*

Во-вторых, слово «политика». Вы видели, что во всех диа- трибах против государственного интереса обнаруживается

* Рукопись здесь представляет собой развитие теории договора как средства «остановить коварный вопрос Контцена»: «Даже если Бога нет, человек имеет обязательства. Перед кем? Перед самим собой». Прив^^^^Ьр Гоббса, Фуко добавляет: «Таким образом установлен- ный КавитеЖ, будучи абсолютным, не будет ничем связан. Он смо- жет, быть в полном смысле слова "управляющим"».

322 Ш I 371

слово «политика». Слово «политика» [прежде всего], как вы заметили, всегда используется негативным образом, и потом «политика» связывается не с какой-либо вещью, не с ка- кой-либо областью, не с типом практики, а с людьми. Это «по- литики». «Политики» — это секта, то есть что-то такое, где расцветает и развивается ересь. «Слово „политики" возникает, следовательно, чтобы обозначать людей, объединяющихся между собой определенным способом мысли, определенным способом анализа, рассуждения, расчета, определенным спо- собом представлений о том, что следует сделать правительст- ву и на какую форму рациональности можно опираться. Ины- ми словами, то, что появилось вначале на Западе XVI и XVII в., это не политика как область, это не политика как сово- купность объектов, это даже не политика как профессия или как призвание, это — политики или, если угодно, это опреде- ленный способ утверждать, мыслить, программировать спе- цифику управления по отношению к отправлению суверени- тета. В противоположность к юридическо-теологической проблеме обоснования суверенитета, политики — это те, кто пытается осмыслить саму форму рациональности управления. И как раз в середине XVII в. вы видите, как появляется полити- ка, политика, понимаемая тогда уже как область или как тип деятельности. Слово „политика" вы обнаруживаете в опреде- ленном количестве текстов, в частности у маркиза Шастеле,⁴³ вы обнаруживаете его также и у Боссюэ. И когда Боссюэ гово- рит о «политике, выводимой из Священного Писания»,⁴⁴ вы видите, что в этот момент политика, разумеется, перестает быть ересью. Политика перестает быть способом мысли, свой- ственным некоторым индивидам, определенным способом рассуждать, свойственным некоторым индивидам. Она стала областью действительности, областью, положительно оцени- ваемой по мере того, как она будет интегрирована на уровне институтов, на уровне практик, на уровне способов деятельно- сти, внутри системы суверенитета французской абсолютной монархии.

Людовик XIV — вот человек, который ввел государствен- ный интерес со всей его спецификой в общие формы сувере- нитета. Людовику XVI принадлежит совершенно особое место в этой истории, потому что не только на уровне его

практики, но и на уровне всех явных и наглядных ритуалов его монархии (я к этому вскоре вернусь), выявилась связь, со- членение суверенитета и правительства, но и различие между ними по уровню, форме, специфике. Людовик XIV — это и есть государственный интерес, и когда он говорит «Государ- ство это я», на первый план выдвигается именно это соедине- ние суверенитет—управление. Во всяком случае, когда Боссюэ говорит «политика, согласно Священному Писанию», политика, следовательно, уже утратила негативные коннота- ции. Она становится областью деятельности, совокупностью объектов, типом организации власти. Наконец, она выводится из Священного Писания, то есть достигается примирение с религиозным пастырством И если принять во внимание, что такая политика, выводимая Боссюэ из Священного Писания, подтверждает обоснованность галликанства, то есть возмож- ность антицерковной направленности государственного ин- тереса, то очевидно, какая серия преобразований совершается между периодом, когда в адрес политиков произносят анафе- мы, приравнивают их к магометанам и еретикам и временем, когда епископ Турский выводит из Священного Писания пра- во Людовика XIV быть политиком, руководствующимся го- сударственным интересом — интересом специфическим, отличным, даже противоположным интересу абсолютной мо- нархии, осененной Церковью; Империя умерла.

Наконец, в-третьих, после Макиавелли и политики, госу- дарство. (Здесь я буду очень краток, потому что в ближайшее время я буду говорить об этом довольно долго). Конечно, было бы нелепо утверждать, что совокупность учреждений, кото- рые мы называем государством, датируется этим годами, 1580-1650. Бессмысленно было бы заявлять, что государство тогда и рождается. Кроме того, крупная армия появляется во Франции уже при Франциске I. Налоговая система внедрена еще задолго до этого. Юстиция еще раньше. Следовательно, все эти аппараты существовали. Но что важно, на чем следует остановиться, что в любом случае является реальным истори- ческим феноменом, специфическим и неустранимым, — это момент, когда то, что является государством, начинает вхо- дить, действительно входит в осмысленную практику людей. Проблема в том, чтобы знать, в какой момент, при каких усло-

366

виях, в какой форме государство начинает проектироваться, программироваться, развиваться внутри этой осознанной практики людей, начиная с какого момента оно становится объектом познания и анализа, начиная с какого момента и как оно входит в осмысленные и согласованные стратегии, начи- ная с какого момента люди начинают обращаться к государст- ву, стремиться к государственной власти, желать ее, отвергать ее, опасаться ее, любить ее, ненавидеть. Короче, именно это вступление государства в область практики и мышления лю- дей и необходимо попытаться уловить.

И что я вам хотел бы показать, что я вам попытаюсь пока- зать— так это то, каким образом можно включить возникнове- ние государства как основополагающего политического меха- низма в более общую историю, которая является историей управленчества или, если угодно, в поле практик власти. Мне хорошо известно, что есть и такие, кто скажет, что говорить о власти не значит ничего иного, кроме как излагать внутрен- нюю и циркулярную онтологию власти, но я скажу: разве тот, кто говорит о государстве, кто создает историю государства, его развития, его устремлений, не является тем, кто раскрывает сущность через историю, тем, кто и создает онтологию того, что есть государство? И разве государство есть нечто иное, чем способ управлять? Разве государство является чем-то иным, чем тип управленчества? Разве на деле все эти отношения вла- сти, которые, как мы видим, постепенно формируются на осно- ве множества разнообразных процессов, которые постепенно сгущаются и вызывают последствия, разве эти практики управ- ления не были тем самым, из чего сформировалось государст- во? Здесь следует сказать, что государство в истории не пред- ставляет собой некое холодное чудовище, которое растет и развивается словно живое существо свысока угрожающее гра- жданскому обществу. Нужно показать, как гражданское или, точнее, оправительствленное общество начиная с XVI в. вы- строило одновременно хрупкую и навязчивую конструкцию, именуемую государством. Государство — это не что иное, как превратность управления, а вовсе не управление — инстру- мент государства. Во всяком случае государство — это пре- вратность управленчества. На сегодня все. В следующий раз я буду более подробно говорить о государственном интересе.

325

Примечания

1. Bauernkrieg (1524-1526) - восстание немецких крестьян в Шва- бии, Франконии, Тюрингии, Эльзасе и австрийских Альпах. Это движение, которое, в продолжение крестьянских восстаний XV в., вначале было нацелено против излишка тяжелых работ, узурпации общин и злоупотреблений юрисдикцией сеньоров, затем, в начале 1525 г., приняло религиозный характер под влиянием, в частности, анабаптистов Мюнцера. Подавление, руководимое католическими и лютеранскими князьями, стало причиной более 100 ООО смертей. См.: Bloch E. Thomas Munzer als Theologe der Révolution. Berlin: Aufgebau-Verlag, 1960; Thomas Munzer, theologien de la Révolution / Trad. M. de Gandillac. Paris: Julliard, 1964, reed. «10-18», 1975; Wal- ter L. G. Thomas Munzer(l489-1525) et les luttes sociales a Pepoque de la Reforme. Paris: A. Picard, 1927; Pianzola M. Thomas Munzer, ou la Guerre des paysans. Paris: Le Club fran^Aais du livre («Portraits d'histoire»), 1958; Léonard E. G. Histoire generate du protestantisme. Op. cit. Ed. 1988. T. l.P. 93-97.

2. Необходимо сблизить эту периодизацию истории философии с той, что излагает П. Адо в прошлом году в своей статье «Духовные опыты». Annuaire de l'Ecole pratique des hautes etudes. V' section. T. LXXXIV. 1977. P. 68 (Ibid. Exercices spirituels et Philosophie antique. Paris: Études augustiniennes, 1981. P. 56): в то время как фи- лософия в своем изначальном аспекте образует «метод формирова- ния нового способа жизни... попытку преображения человека», то в Средние века, с ее редукцией «на уровень служанки теологии», она рассматривается как «чисто теоретический и абстрактный об- раз действий». Известно, какое значение это повторное прочтение античной философии в терминах духовных практик будет иметь для трудов Фуко начиная с 1980 г.

3. Об этой лекции о картезианских размышления см.: «Mon corps, ce papier, ce feu» (1972), DE. II. N 102. P. 257-258 (картезианское раз- мышление как упражнение, изменяющее самого субъекта), и Hern^Aneutique du sujet. Op. cit. P. 340-341 («Идея размышлений, не как работа субъекта со своим мышлением, но как работа мышление над субъектом, это, в сущности, и есть то, что сделал еще Декарт в «Рассуждениях»). В 1983 г. в своей длительной беседе с Дрейфусом и Рабиновым, «По поводу генеалогии этики» Фуко уже не рассмат- ривает Декарта как наследника концепции философии, основанной на примате заботы о себе, но как первого, кто, наоборот, порвал с ней: «.. .не следует забывать, что Декарт написал «рассуждения» - и рассуждения являются практикой своего Я. Но необычным в текстах

326

Декарта является то, что он сумел заменить субъекта, основателя практик сознания, на субъекта, создаваемого благодаря практикам своего Я...» До XVI в. аскетизм и доступ к истине были всегда в той или иной степени тайно связаны в западной культуре... После Де- карта, именно субъект познания, не принуждаемый к аскезе, выхо- дит на первый план (DE. IV. N 326. Р. 410 et 411).

4. «Regulae ad directionem ingenii 1 Les Régies pour la direction de l'esprit» - труд, составленный Декартом в 1628 г. и опубликованный после его смерти в Амстердаме в 1701 г. (во фламандском переводе появившийся в 1684 г.) в «R. Descartes opuscula posthuma». Упоми- наемое современное издание - Adam Ch. & TanneryP. «(Euvres de

Descartes». Paris: L. Cerf. T. X, 1908. P. 359-469; переиздано Paris: Vrin, 1966.

5. Meditationes Metaphysicae (или Meditationes de Prima Philosophia in qua Dei existentia et animae immortalitas demonstrantur). Paris: Michel Soly, 1641; фр. пер.: Les Méditations métaphysiques de Descartes. Paris: Camusat V. J. & Le Petit, 1647; ed. Adam & Tannery. Paris: Léopold Cerf, 1904.

6. Возможно, в этом изложении следует видеть намек на работы Филиппа Арьеса: (L'Enfant et la vie familiale sous l'Ancien Regime. Paris: Pion, 1960; rééd.: Paris: Seuil «L'univers historique», 1973; сокра- щенное издание «Points Histoire», 1975), который снабдил предисло- вием книгу «О благороспитанности детей» Эразма Роттердамского («La Civilité puerile d'Erasme». Paris: Ramsay («Reliefs»), 1977), сопос- тавив этот текст с традицией учебников любезных манер: «Эти учеб- ники любезностей были в XV в., как образец примерного поведения, эквивалентом исправления обычаев с точки зрения права; в XVI в. они были исправлением правил и обычаев поведения («кодов поведе- ния», говорят Chartier R, Compère М.-М. et Julia D. [L'Education en France du XVI^e au XVIII^e siècle. Paris: Sedes, 1976]), которые определя- ли, как каждый должен себя вести в любых обстоятельствах повсе- дневной жизни» (р. х). Текст Эразма в этой книге сопровождается длинным примечанием Alcide Bonneau, повторяющим издание Isidore Lisieux (Paris, 1877), о «книгах о цивилизованности начиная с XVI века» (см. также об и стоках и последствиях труда Эразма: Elias N. Ober den Process der Zivilisation. Soziogenetische und psychogenetische Untersuchungen. Berne: Francke, 1939 / La Civilisation des moeurs. Paris: Calmann-Lévy, 1973; rééd.: Le Livre de Poche, «Pluriel», 1977. P. 90-140). В статье, которую он посвящает Ф. Арьесу после его смерти,

в 1984, Фуко писал: «Макс Вебер прежде всего интересовался эконо- мическими условиями; Арьес - формами поведения, касающимися самой жизни» («Le souci de la vérité». DE, IV, N 347, p. 647).

327

7. Saint Thomas Aquina& Deregno// Opéra omnia. T. 42. Rome, 1979. P. 449-41; Du royaume / M. Martin-Cottier. Paris: Egloff («Les Classiques de la politique»), 1946.

8. Ibid. I, 1. Trad, franc. P. 34: «[...] король - это тот, кто управляет множеством одного города или одной провинции, и делает это ради общего блага».

9. Ibid. I, 12; фр. пер.: «Поскольку произведения искусства подра- жают произведениям природы [...], лучше всего взять образец обя- занностей короля или управления природой. Так, в природе обнаруживается и универсальное управление, и частное управление. Универсальное управление, поскольку все вещи содержатся под управлением Бога, который управляет Вселенной благодаря Прови- дению».

10. Ibid. I; 13; фр. пер.: «В целом следует рассмотреть два вида дей- ствий Бога в мире: первый, посредством которого он его творит, вто- рой, посредством которого он управляет тем, что однажды сотворил».

11. Ibid. I, 1; фр. пер.:«[...] тело человека или любого животного разрушилось бы, если бы в теле не была некая общая направляющая сила, стремящаяся к общему благу всех членов».

12. Ibid.; фр. пер.: «Следовательно, необходимо, чтобы в любом многообразии был руководящий принцип».

13. Ibid. I, 15; фр. пер.: «Потому что [...] конец жизни, к которому мы теперь достойно подходим - небесное блаженство, и по этой причине обязанностям короля подобает предоставить множеству добрую жизнь, что соответствует достижению небесного блажен- ства» .

14. См. выше, примеч. 34.

15. См. выше, примеч. 48.

16. См. выше, лекция от 22 февраля.

17. Об этой характеристике средневекового и ренессансного кос- моса см.: «Les Mots et les Choses» Op. cit. Ch. II P 32-46.

'4bid. P. 64-91.

19. Джованни Ботеро (1540-1617). Délia ragion di Stato libri dieci. Venetia: appresso i Gioliti, 1589; 4= расширенное изд., Milan, 1598 // Raison et Gouvernement d'Esta't en dix livres / Trad. G. Chappuys, chez Guillaume Chaudière. Paris, 1599. Работа не так давно дважды переиз- давалась, первый раз - Firpo L. Turin: UTET («Classici politici»), 1948, второй- Continiao С. Rome: Donzelli, 1997.

20. Ibid. I, 1, ëd. 1997. P. 7: «Ragione di Stato si ë notizia de' mezzi atti a fon-dare, conservare e ampliare un dominio. Egli ë vero che, sebbene assolutamente par-lando, ella si stende aile tre parti sudette, nondimeno

328

pare chepiii strettamente abbracci la conservazione che l'altre, e dall'altre due più l'ampliazione che la fonda-zione». Французский перевод: «Го- сударство - это твердое господство над народами; государственный интерес - это знание о средствах, способных обосновывать, сохра- нять и увеличивать такое господство и власть. Этот государствен- ный интерес охватывает в большей степени сохранение государства, чем его обоснование или его расширение, и в большей степени его расширение, чем, собственно говоря, его обоснование».

19. VeyneP. Le Pain et le Cirque. Sociologie historique d'un pluralisme politique. Paris: Le Seuil («L'Univers historique»), 1976. Переиздано: «Points Histoire», 1995.

20. Может показаться любопытным, что Фуко здесь отдал дань книге, которая явно вписывается в сферу влияния исторической социологии согласно Рэймону Арону и автор которой признает, что он написал бы ее совсем иначе, если бы он тогда понял значе- ние методологии Фуко (см. его эссе: «Фуко совершает переворот в истории» (1978). Inop. cit. P. 212: «[...] Я напрасно верил и напрас- но написал, что „Хлеб и зрелища" имел целью установить связь между правителями и управляемыми или отвечала на тот объек- тивный вызов, каким были управляемые»). Согласно П. Вейну, которому я задал вопрос, необходимо учитывать юмор Фуко в той ссылке, какую он делает в своей книге. Ясно тем не менее, что ана- лиз эвергезии, предлагаемый П. Вейном («даров индивида кол- лективности», или «свобод, от которых отказываются в пользу публики»), его различие между свободными и соответствующими уставу формами эвергезии, связь устанавливаемая с различными практиками (меценатство, щедрость ob honorem и щедрость при похоронах) и социальными категориями или деятелями (знатью, сенаторами, императорами), выявление множества движущих сил (благочестие, стремление к почету, патриотизм) и т. д. могли в глазах Фуко представлять собой образец исторической практики, враждебной типичному общепринятому объяснению, индивидуа- лизирующему события. См.: Veyne P. Comment on écrit l'histoire. Op. cit. (l^rt/4d. Paris: Le Seuil («L'Univers historique»), 1971). P. 70: «Проблема причинности в истории - это пережиток палео-эписте- мологической эры». Как уточняет Д. Дефер, номиналистские те- зисы Поля Вейна, изложенные в «Фуко совершает переворот в истории» (но представленные уже в «Comment on écrit l'histoire»), обсуждались Фуко с группой исследователей, собиравшихся в его бюро «в течение двух лет, когда оно занималось управляемостью и либеральным политическим разумом» («Chronoloaie». DE. 1. P. 53).

329

19. Об этом трактате или, скорее, об этих трактатах, знаменующих собой рождение современной политической Европы, см. ниже, при- меч. 9.

20. Сын высокопоставленного немецкого чиновника, Мартина Хемница, который был канцлером у двух принцев империи, Боги- слав Фигипп фон Хемниц (1605-1678) изучал право и историю в Рос- токе и Иене. В этом университете он попал под влияние кальвинистского юриста, Доминика Арумауса (1579-1637), рассмат- риваемого как создатель науки о публичном немецком праве, школа которого играла определяющую роль в критике имперской идеоло- гии. Прервав по непонятным причинам к 1627 г. свои занятия, Хем- ниц служил офицером нидерландской, затем шведской армии, где он продвигался по карьерной лестнице до 1644 г. и стал историографом Кристины, королевы Швеции. «Dissertatio de ratione status in Imperio nostro Romano-Germanico» появилась в 1640 г. (спорная дата: воз- можно 1642 или 1643 г.; см.: HokeR StaatsrasonundReichsverfassung bei Hippolithus a Lapide // R. Schnur, éd., Staatsrason. Studien zur Geschichte einen politischen Begriffs. Berlin: Duncker & Humblot, 1975. P. 409-410, N 12 и p. 425; Stolleis M. Histoire du droit public en Allemagne. 1600-1800. Цит. перевод [выше, примеч. 25], p. 303, N 457 о стадии обсуждения), под псевдонимом Ипполит Лапидский. Труд дважды переводился на французский, первый раз - Bourgeois du Chastenet. Interrets des Princes d'Allemagne (Freistade, [s.n.], 1712,

2. vol.), на основе первого издания, датируемого 1640 г., второй, бо- лее полный, - Formey S. Les Vrais Interets de l'Allemagne (La Haye, [s.n.], 1762. 3 vol.), на основе второго издания 1647 г. Foucault, qui confond ici les dates des deux éditions, fait reference a la premiere tra- duction. Фуко, смешивающий здесь даты обоих изданий, ссылается на первый перевод. Готовится новое издание труда, осуществленное R. Hoke. («Bibliothek des deutschen Staatsdenkens». S. dir. H. Maier & M. Stolleis. Francfort/M.: Insel Verlag).

23. Dissertatio. Op. cit. T. I. Éd. 1712. P. 1 (cm. éd. 1647. P. 1). Цит. в кн.: Thuau E. Raison d'Etat et Pensée politique à l'époque de Richelieu. Paris: Armand Colin, 1966; repr. Paris: Albin Michel («Bibliothèque de reVolution de l'humanite'»), 2000. P. 9-10, N 2. Речь идет о первой фра- зе «Dissertatio», которая открывает труд («Considérations gfc^Arales sur la raison d'Etat»). Переводчик тем не менее пишет: «школьная пыль» (in pulvere scholastico), выражение, направленное против ари- стотелизма, доминировавшего тогда в университетах.

26. См.: Thuau E. Op. cit. Ch. 2: «Приветствие Тациту и Макиавелли или двум идеям государственного интереса». Р. 33-102. О проблема- тизации связей между Тацитом, Макиавелли и идеей государствен-

330

ного интереса см.: StegmannA Le tacitisme: programme pour un nouvel essai de définition // II Pensiero politico. 1969 (Florence, Olschki). p. 445-458.

26. Dissertatio. 1.1. Éd. 1712. P. 6 (cm.: 1647. P. 4): «Причиной и истоком государственного интереса были причины возникновения самого государства, когда оно появляется на свет».

27. Ibid. Р. 6-7 (см.: éd. de 1647. P. 4).

²¹⁾ Пий V(\504-1572), был избран папой в 1566 г. С конца XVI в. эта формула приписывается ему большим числом авторов. См., в ча- стности: Girolamo Frachetta. L'idea del Libro de' governi di Stato e di guerra. Venetia: appresso Damian Zenaro, 1592. P. 44b: «La Ragion di Stato [...] a buona equità da Pio Quinto di felice e santa memoria era appellata Ragion del Diavolo» (другие примеры приводятся: De Mat- tel R Il Problema délia «ragion di stato» nell'età délia controriforma. Milan-Naples: R. Ricciardi, 1979. P. 28-29).

30. Thuau E. Raison d'Etat... См. ч. 111: «Противоположность госу- дарственному интересу ада». Р. 103-152.

31. Claude Clément R. P. (1594-1642/43). Machiavellismusjugulatus a Christiana Sapientia Hispanica et Austriaca [Макиавелли, уничтожен- ный христианской мудростью Испании и Австрии]. Compluti: apud

1. Vesquez, 1637. P. 1-2; цит. E. Thuau. Op. cit. P. 95-96 (Фуко слегка видоизменяет конец текста, который предстает в следующей форме: «[...] то, что древние греки называли Городом, римляне Республикой или Империей, сегодня люди называют Государством»),

30. Оригинальное название: он autres- или иные (вместо «et de tous les autres» - и все остальные).

31. Эта книга Раймона де Сен-Мартена _t была опубликована в 1667 г. в Монтобане См.: Thuau E. Raison d'Etat... P. 92 и 443.

32. См. выше, лекция от 1 февраля.

33. Ibid. Р. 94.

^Зй Thuau E. Raison d'Etat... P. 62-65.

37. Ссылка на известную формулу Ивана Карамазова в романе Достоевского «Братья Карамазовы» (легенда о Великом Инквизито- ре).

38. Adam Contzen R. P., s.j. Politicorum libri decem, in quibus de perfectae rei-publicae forma, virtutibus et vitiis tractatur. Maguntiae:

2. Lippius, 1620. P. 20: «Si Deus non est aut non régit mundum, sine metu sunt omnia scelera» (цит. Thuau E. Raison d'Etat... P. 94).

37. Фуко имеет в виду, разумеется, Discours sur la première décade йоЛШШШе Макиавелли (рукопись: «Макиавелли (по крайней мере, ]»киавеЖи Комментариев к Титу-Ливию) разыскивал автономные п^^Н искусства управления»),

371

37. Габриэгь Ноде (1600-1653), секретарь кардинала Баньи, в Риме, с 1631 по 1641 г.; он был вызван во Францию Ришелье после смерти последнего, затем стал библиотекарем Мазарини до 1651 г. Фуко ссылается на книгу «Considérations politiques sur les coups d'Etat», опубликованную в Риме под именем автора («G. P. N.») в 1639 г. (перепечатана Hildesheim, Olms, 1993, введение и примеча- ния F. Charles-Daubert). Это первое издание, ограниченное дюжиной экземпляров, в XVII в. сопровождалось множество посмертных пе- реизданий: в 1667 г. - без указания места («по копии из Рима»); в 1673 г. - в Страсбурге, под заглавием «Sciences des Princes, ou Considérations politiques sur les coups d'Etat», с комментариями Луи Дю Мея, секретаря курфюста Майнцского, в 1676 г. в Париже (пере- издано Bibliothèque de philosophie politique etjuridique de l'Université de Caen, 1989), и т. д. Текст 1667 г. был переиздан Луи Мареном в Париже, Парижское издательство, 1988, с важным введением «О теории политического действия эпохи барокко». См.: Thuau Е. Raison d'Etat... P. 318-334.

38. Louis Machon (1603-?), «Apologie pour Machiavelle en faveur des Princes et des Ministres d'Estat», 1643, окончательная версия 1668 г. (Манускрипт N 935 из Bibliothèque de la ville de Bordeaux). (Этот труд, составленный вначале под влиянием Ришелье, остался неиз- данным, за исключением фрагмента, представляющего собой треть окончательного текста, фрагмента, опубликованного согласно ру- кописи 1653 г. во введении в (Euvres complètes de Machiavel par J. A. C. Buchon en 1852 (Paris, Bureau du Panthéon littéraire). Cm.: Thuau E. Op. cit. P. 334-350 (биографическое примечание. P. 334. N 2); Procacd G. Machiavelli nella cultura europea.... Op. cit. P. 464^A473.

39. «Моим первым намерением, касающимся этой „Апологии", было обосновать текст „Политики" (Макиавелли) содержанием этой книги, и содержанием Библии, книг докторов Церкви, каноников ... с другой; и заставить увидеть, без всякого доказательства и без вся- ких ухищрений, что этот великий человек не написал ничего, что не выводилось бы дословно - или, по крайней мере, не соответствовало бы всему тому, что все эти ученые люди говорили до него, или дока- зали позже [...]» (Machon L. Op.cit., текст, цит. в кн. Butler К. Т. «Louis Machon's "Apologie pour Machiavelle"» Il Journal of the Warburg and Courtauld Institutes. 1939-40. Vol. 3. P. 212.

40. Paul Hay, marquis du Chastelet. TralIIë de la politique de France. Cologne: chez Pierre du Marteau, 1669. Этот труд, кото- рый очень не понравился Людовику XIV, постоянно переиздав- ался до конца XVII в. и стал одним из главных источников вдохновения «Королевской Десятины» Вобана (1707). Шастеле

так определяет политику (расширенное издание 1677 г., у того же издателя): «Политика - это искусство управления государством, древние говорили, что это королевская и даже божественная нау- ка, более значительная и более поучительная, чем все остальные, и они наделяли ее в ряду практических наук тем же преимуществом, какое метафизика и теология имеют между науками спекулятив- ными» .

^Жак-Бенинь Боссюэ (епископ Mo, 1627-1704) Politique tirée des propres paroles de l'Ecriture Sainte. Paris: Pierre Cot, 1709; éd. critique par J. Le Brun, Genève, Droz («Les Classiques de la pensée politique»), 1967.

Лекция от 15 март а 1978 г.

Государст венный инг ерес (II): его определение и его главные признаки bXVI I в. —Новая модегь ист орического времени, под- разумеваемая государст венным инт ересом. — Специфические черт ы государст венного инт ереса по от ношению к паст ыр- скомууправлению: (1) Проблема спасения: т еория государст- венного переворот а (Ноде). Необходимост ь, насилие, т еат ральност ь. —(2) Проблема посгушания. Бэкон: вопрос о мятежах. РазгичиемеждуБэконом и Макиавепги. —(3) Про- блема ист ины: от мудрост и государя к государст венному со- знанию. Рож дениест ат ист ики. Проблема секрет а. —Призма рефлексии, в кот орой возникла проблема государст ва. —При- сут ст вие и от сут ст вие элемент а «население» в эг ой новой проблемат ике.

Сегодня я хотел бы очень коротко поговорить с вами о том, что в конце XVI-начале XVII вв. понимается под государ- ственным интересом, поговорить, опираясь на определенное количество текстов, либо итальянских, как в случае с Палаццо, либо английских, как в случае с текстом Бэкона, либо француз- ских, а также еще на текст Хемница, о котором я вам в про- шлый раз говорил¹ и который представляется мне особенно важным. Что же понимается под государственным интересом? Начну с обращения к двум или трем страницам трактата Па- лаццо, опубликованного на итальянском в самом конце XVI в., или, возможно, в первые годы XVII в.² В национальной биб- лиотеке имеется издание, датируемое 1606 г., которое, возмож- но, является не первым, но в любом случае французский пере- вод, первый французский перевод датируется 1611 г. Итак, этот трактат называется «Рассуждением о правительстве и под-

334

линном государственном интересе», и на первых страницах Палаццо ставит вопрос: что следует понимать под «интере- сом» и что следует понимать под «государством»? «Интерес», говорит он, — и вы увидите, насколько все это является, ска- жем, схоластикой, в самом банальном и тривиальном смысле термина — что же такое «интерес» (raison)? Raison — это сло- во, которое используется в двух значениях: во-первых, это ос- нование, это сущность вещи, то, что образует единство, объе- динение всех ее частей, это необходимая связь между различными элементами, которые это единство образуют.³ Вот что такое raison в смысле основания. Но raison используется также и в ином смысле. Субъективно raison — это определен- ная способность души, которая как раз и позволяет познать ис- тину вещей, то есть именно ту связь, ту целостность различных частей, которая ее образует. Следовательно, raison — это сред- ство познания, но также и нечто такое, что позволяет воле быть примененной к тому, что познается, то есть быть примененной к самой сути вещей.⁴ Следовательно, raison будет самой сущ- ностью вещей, познанием основания вещей и той разновидно- сти силы, которая позволяет воле и до некоторой степени обя- зывает ее следовать самой сути вещей.⁵ Это об определении слова raison.

Теперь определение слова «государство». «Государство», âat. говорит Палаццо, это слово, которое понимают в четырех значениях.⁶ «Государство» — это некая область, dominium. Во-вторых — это юрисдикция, говорит он, это совокупность законов, правил, обычаев, в какой-то мере, если угодно, это то, что мы называем —здесь я, разумеется использую слово, кото- рое он сам не использует — определенным институтом, сово- купностью институтов. В-третьих, état — это, говорит он (го- ворит переводчик, чьи слова я здесь привожу), положение в жизни, то есть индивидуальный статус, профессия: профессия судьи, или состояние безбрачия, или религиозная должность. Наконец, в-четвертых, état, говорит он, это качество вещи, ка- чество, которое противопоставляется изменению. Etat — это то, что если и не делает какую-то вещь полностью неподвиж- ной — здесь надо отметить одну деталь: так как, говорит он, некоторые неподвижности могут быть противоположны даже состоянию покоя вещи, то необходимо, чтобы некоторые вещи

335

двигались, чтобы на деле оставаться в покое, — то во всяком случае это качество, это состояние, которое заставляет вещь оставаться тем, что она есть.

Что такое республика? Республика — это государство, état, это состояние в четырех значениях слова, о которых я только что говорил. Республика — это прежде всего некая область, территория. Затем, — это сфера юрисдикции, совокупность за- конов, правил, обычаев. Республика — это если и не состояние, то по меньшей мере совокупность состояний, то есть состоя- ний индивидов, которые определяются посредством их стату- са. И наконец республика — это определенная стабильность этих трех предшествующих аспектов, территории, юрисдик- ции или статуса индивидов.⁷

Что же можно назвать «государственным интересом» (.raison d'Etat), в обоих смыслах слова raison, объективном и субъективном? Объективно государственным интересом назы- вают то, что необходимо и достаточно, чтобы республика в че- тырех значениях слова «état» сохраняла свою целостность. Возьмем, например, территориальный аспект республики. Скажем, что если такой-то фрагмент территории, такой-то го- род, расположенный на территории, такая-то крепость для ее защиты действительно необходимы для сохранения целостно- сти этого государства, скажем, что этот элемент, эта террито- рия, этот фрагмент территории, эта крепость, эти города будут стороной, частью государственного интереса.⁸ Теперь, если взять субъективную сторону слова raison, то что называют го- сударственным интересом? Итак, «правило или искусство» — я цитирую вам текст Палаццо — «правило или искусство [...], которое дает нам знание о средствах достижения целостности, спокойствия или мира республики».⁹ Это формальное опреде- ление, это схоластическое определение в обычном смысле сло- ва не является собственностью Палаццо, и вы обнаружите его практически у большинства теоретиков государственного ин- тереса. Я хотел бы процитировать вам текст Хемница, гораздо более поздний, поскольку он датируется 1647 г.¹⁰ Хемниц в этом тексте спрашивает: что же такое этот государственный интерес? Это «определенное политическое отношение, кото- рое должно иметь место во всех публичных делах, во всех ре- комендациях и намерениях, которое должно стремиться толь-

336