3. Журналистика Тобольской губернии нач. XX века Сибирский листок (1890–1919) Письмо в редакцию.

К 10-летнему юбилею существования Тобольской типографии братств)¹⁴⁰

По служебным учебным занятиям и не менее по семейным обстоятельствам (смерти моей жены, последовавшей менее двух недель до юбилея) я не мог быть участником скромного типографского юбилея 8 января. Узнав о деликатном участии в этом якобы юбилее редакции «Сибирского листка», выразившемся в поднесении адреса типографии братства, я как бывши управляющим типографии 8 лет с первого времени ее существования и сейчас исполняющий обязанности управляющего типографией братства считаю долгом поблагодарить редакцию «Сибирского листка» от лица всех служивших в типографии, в чувствах которых имею полное основание не сомневаться, за те мысли и пожелания типографии, которые были высказаны редакциею в ее адресе.

Но это же дает мне повод поделиться с читателями «Сибирского листка», почти десять лет печатавшегося в типографии братства, некоторыми воспоминаниями, относящимися к «Сиб. листку» и типографии братства. Опускаю сейчас передачу сведений о неожиданно встретившихся препятствиях по открытию типографии со стороны губернского начальства, подробности которых за смертью теперь бывшего тобольского преосвящ. Иустина, инициатора открытия типографии, и тоб. тогда губернатора Н. М. Богдановича, в наст. время, вероятно, мне более всего известны… так или иначе, но типография в лице сначала меня, управляющего типогр. (оф. назначен 1 авг., неоф. 16 еще февраля), и фактора г. Волосатова, а потом вскоре же приглашенного к заведыванию печатной Д. Гуляева с 17 дек. по 8 янв. работала и имела возможность сказать, что машины поставлены, шрифты готовы и можно просить Бога о благополучном начатии дела. Помолились, но, к сожалению, не могли начать работ по печатанию даже местных «Епарх. ведом.», печатавшихся тогда под моею же редакцией до марта в прежней губ. тип. Исполнялись только мелкие работы. По непонятной «случайности» оказалось, что ни С.-Петербургская фирма, ранее составлявшая приблизительную смету на необходимые предметы, ни управляющий и фактор типографии, проверявшие смету, или не усмотрели, или ошибся переписчик, но все-таки оказалось, что все готово, но недостает маленькой вещицы, так называемых верстаток. Лица, знакомые с типогр. делом, знают, что без верстатки, двух стальных пластинок, под прямым углом соединенных между собою, наборщик – не наборщик; пришлось по телеграфу почтою просить выслать верстатки. Вследствие этого только около 20 ч. февраля началась настоящая деятельность типографии. История связи «Сиб. л.» с типогр. братства начинается с этого времени, чего редакция дожидалась тогда по некоторым причинам с нервным напряжением.

Но и новая типография находилась, если не в нервном напряжении, то довольно неприятном. Дело в том, что, рассчитывая на минимальный прилив частных заказчиков, в типографии имелся очень незначительный запас так называемых капитальных шрифтов, а «Сиб. лист.», газета, выходящая два раза в неделю, столько же, сколько «Епарх. вед.» в две недели.

Пришлось принять нового интеллигентного заказчика, но с материальными прорехами по всем швам. Хорошо не помню, но во всяком случае с 1 марта газета уже печаталась в братской типографии. Для набора, пока еще не были приобретены новые шрифты, типография по возможности делилась своими скудными запасами. Вследствие этого некоторые номера газеты представляли интересный внешний вид с типографской точки зрения. Рядом с казовой статьей, представлявшей из себя «гвоздь номера», напечатанной мелким шрифтом, красовалось самое безобидное известие в несколько строк, напечатанное крупными, чистыми, по новости шрифта, буквами. Но и это еще беда была «не так большой руки». Конечно, возможно было, что люди, привыкшие читать не только строки, но и между строками, долго задумывались над таинственным смыслом обычного известия, иногда еще перепечатанного из соседней, более безобидной, газеты. Беда была больше. Типографии с трудом доставало шрифтов на лист газеты. А если он больше, то где его достать? Больше он не был для посвященной в тайны редакции дела, а набирать его больше приходилось. Не был я близким человеком к редакции, но знаю, что набранная статья, иногда с печатного издания, по воле судьбы, не должна была увидеть света и должна была замениться другою. Запасов статей в наборах типография не могла позволить редакции, по известным ей причинам, а ведь номер газеты выпустить нужно и неудобно бы выпустить газету с пустыми колонками. Иногда же слишком поздно делалась известна судьба номера. Тогда редакция, насколько мне известно, иногда по совету наборщиков типографии, прибегала к оригинальному средству. Сейчас же брали клише галоши американской мануфактуры, занимавшей четверть страницы газеты, и старались напечатанием его заинтересовать своих почтенных читателей взамен ненапечатанного, по независящим обстоятельствам материала. Есть у меня и сейчас документ, когда я как управляющий типографией, получил отношение местного цензора, с чьего разрешения напечатана небольшая заметка в газете. Грешный человек, хотя по законам печати и обязанный отвечать за все печатаемое в типографии, не мог этого всегда точно исполнять и иногда с запозданием только интересовался непропущенными статьями. В данный раз, как нарочно, как часто и бывает, я не видел цензурного номера, а потому по телефону обратился к редактору, что объяснил, что сие значило. Оказалось, что остался набор от прежнего номера, не вошедший в предназначенный номер и помещенный после, в другом номере. Проверив дело, должен был официально ответить цензуре газеты, что основанием к помещению заметки в газете было разрешение г-на цензора, запросившего меня о сем.

Н. Городков.

Сибирский листок. 1904. № 7 (22 янв.). С. 2–3.