2. Провокационный выпад г. Крылова

В 115-м № «С.Т.Г.».в отделе хроники, г.Крылов напечатал следующую заметку.

Юдофобство прогрессивного журналиста. Нам г. Афромеев состоящий членом комиссии по передачи дел мещанского общества в городское управление внести предложение, по существу преграждающее доступ в мещанское общество местным евреям. По предложению г. Афромеевы с евреев надлежит брать вступную плату (за приписки к мещанскому обществу) в 300-400 руб. вместо прежних 10-25 руб. Юдофобство г. Афромеева, ярко проявившего себя в этом направлении в белые годы, не секрет для знающих его, но, спросим мы ,как можно примирить такие черносотенные тенденции с титулом прогрессивного журналиста, каковым себя рекомендует в каждом №-ре своего издания г. Афромеев не уставая резко осаждать (надо, вероятно, понимать, «осуждать») остальную тюменскую печать. Воистину г. Афромеев зрит сучек в глазу брата своего. Но бревно из собственного глаза «обличителя» чужих пороков торчит слишком заметно.

Замолчав в своей «осведомленной газетке» такое крупное общественное событие, как упразднение тюменского мещанского управления и передача общественного капитала городу, с правом позаимствования на постройку училища, г. Крылов нашел полезным для себя и для его покровителей обрисовать меня «юдофобом», явно преследуя этим провокационную цель, – возстановить против меня европейское население города.

Не удостоив мещанское собрание своим присутствием и не послав даже своего репортера, г. Крылов находил наверное унизительным для своей газеты печатать ответ о собрании мещан, но все-же, «отметил» ненавистного ему издателя «Ермака».

Мало того, что г. Крылов исказил истину, но постарался еще бросить грязью в мое безупречное прошлое, в фразе: «юдофобство Афромеева, ярко проявляющего себя в этом направлении в белые годы, не секрет для знающих его».

Чтобы это утверждать, нужно иметь факты г. Крылов.

А у вас их нет и не может быть.

Вы лжете, г. Крылов!...

Предлагаю вам на страницах «С.Т.Г.»объяснить более определенно: когда именно в белые годы и в чем ярко проявилось направление, ради которого вы устроили провокационную вылазку.

Если вы, по обыкновению, отмолчитесь, то этим дадите полное основание всем считать вас клеветником и ваша гнусная провокация, с целью вооружить против меня европейское население, добавит лишний ком к той грязи, которая прилипла уже к вашей газете.

Мы стоим с вами на противоположных полюсах. Что защищаю я, преследуете вы, что я порицаю, вы превозносите. Вы слуга небольшой кучки богатых людей, а у меня другие задачи.

На вопрос « как примерить направление моей газеты с юдофобством», может быть один ответ:

Врите, г. Крылов, да знайте же меру.

Афромеев

Ермак. 1912. 2 июня. Суббота. № 6–35. С. 18.

3. Из дневника обывателя

Совершенно невероятное событие.

Всеми уважаемый гражданин, один из наших выдающихся предприимчивых коммерсантов, общественный деятель и гласный думы Василий Лаврович Жернаков «В.З.С.» обвинен в покушении на жизнь и здоровье…голодающих.

Что нибудь да не так, подумал я прочитав газетную заметку.

Василий Лаврович и… стал умножать свое богатство за счет голодающих людей. Вместо хлеба, за который ему щедро платила казна, она давала голодному камень

Положительно заврался репортер – думал я.

Василий Лаврович, которого я знал бедным, скромным тружеником, получающем малюсенькое жалование в пароходной канторе и на себе испытавшем горькую долю бедняка, не мог бессердечно относиться к голодным людям.

Если он сам и не так еще давно негодовал на недобросовестность крестьянских баб, продавших ему за пятак не свежего, а снятого молока и эта монета составляла для него «сумму», не мог теперь сам творить то, что недавно порицал.

Ошеломленный сообщением о затхлой муке Жернакова, я первое время, сгоряча, задумал было отправится к нему и высказать убеждение, что он сделался жертвой гнусной клеветы недобросовестных людей, передать ему свое искреннее соболезнование и сочувствие, но…мысль, что в нашем городе все возможно, остановила меня от посещения уважаемого коммерсанта.

Если в Тюмени отбираются обратно пожертвования, если прославленные благодетели уже привлекались к суду и отбывали наказание за продажу недоброкачественных продуктов, то почему Василий Лаврович должен быть образцом всех добродетелей, добросовестности и порядочности.

Надо-же войти в положение и коммерсанта. Если у него слежится и загорит мука, то надо же кому нибудь ее сбывать, не самому же ее кушать.

Для того существует бедняк.

Он все сожрет.

Но все же ненормальным казалось, что небогатый человек волею судьбы превратившийся в первой гильдии купца, успел так скоро забыть горькую долю бедняка.

Ожидал, что г. Жернаков немедленно опровергнет в газетке сообщенные слухи, но моя надежда на это слабела и наконец, в пятницу, 13 июля, окончательно рушилась.

Василий Лаврович, оказывается, действительно, того, не без греха.

Однолицо близко стоящее к продовольственному делу подтвердило мне, что г. Жернаков не только посылал голодающим затхлую крупу, но и мука купленная у него не отличалась доброкачественностью.

Мало этого, мешки с мукой посылались им с недомерцей, в 5–8 фунтиков.

Мука была сырая, слишком крупна, не давала совсем припека, несколько мешков было затхлой муки.

Насколько был хорош проданный г. Жернаковым за солидную цену хлеб, показателем служит. Что голодные крестьяне приносили муку обратно, как негодную для пищи.

Мировой судья 7 участка Тюменского уезда констатировал, что продукты приобретенные от Жернакова отличаются недоброкачественностью. Просо и греча оказались затхлыми и заплесневелыми настолько, что их приходилось перемывать, просушивать, но и тогда они не теряли совсем затхлого запаха. Греча слежалась крупными комками, которые приходилось разбивать.

По какой цене отпускал Василий Лаврович голодающим продукты?

А вот по какой.

Ржаная мука по 1 р. 35 к., пшеничная 1 р. 50 к., крупа от 1 р. 70 коп. до 2 р. 10 к. за пуд.

За три месяца Красным Крестом было куплено у него хлебных продуктов до 10000 руб.

По этой цене и дешевле можно было приобрести муку и крупу на базар.

Все продукты, несмотря на их недоброкачественность и вред для здоровья, поели голодные рты, возвращено было для обмена только 20 пудов крупы.

Тюменский отдел Красного Креста просил объяснить г. Жернакова о причине поставки недоброкачественных продуктов, но тот отмолчался.

Но спрашивается, если удостоверено, что Василий Лаврович поставлял никуда негодные продукты, то почему не привлекли его к законной ответственности за такую торговлю.

Если продукт оказался никуда негодным, вредным для здоровья, если его возвращали обратно голодающие, то поставщик гнилых продуктов должен понести и кару за это.

Закон предусматривает подобные случаи торгового обмана и жестоко карает виновных.

Если голодный украдет кусок хлеба и его поймают с поличным, то его ведут в тюрьму, но если торговец обвесит вас и продаст вам гнилой продукт, то его милуют, стараются оправдать, не желают привлекать к ответственности.

Говорят г. Жернаков имеет какую то даже бумажку, что к нему не будет предъявлено за поставку недоброкачественных продуктов никаких претензий, но об этом «фортеле» мы поговорим в одном из следующих номеров.

Обыватель

Ермак . 1912. 2 июня. Суббота. № 12-78. С. 15–16.