Позднешумерский период (2200—1997 гг. До н. Э.)

Нашествие гутиев меньше захватило Юж­ное Двуречье по сравнению с Двуречьем, Северным. Поэтому в связи с усилившим­ся торговым обменом наступил короткий новый расцвет некоторых древних городов этого района, в первую очередь Лагаша и Ура. Тексты свидетельствуют, что при правителе Лагаша, так называемом патэси Гудеа, в Лагаше шло обширное строитель­ство. Однако сохранилось крайне мало остатков этих сооружений. Имеются толь­ко косвенные свидетельства о формах архитектуры времени Гудеа. Так, по плану, прочерченному на каменной доске, высе­ченной на коленях одной из сидячих ста­туй Гудеа (Париж, Лувр), можно судить, что и в этот период возводили храмы тра­диционного шумерийского типа. На плане ясно виден внутренний двор или зал, а также лопатки, выступающие из стен на равном расстоянии друг от друга. Облом­ки посвятительных монументальных (до 3 метров высотой) стел Гудеа (Париж, Лувр), имеющих полуциркульное завер­шение, говорят о том, что зодчие продол­жали применять арки и своды. Очевидно, верх стел делали полукруглым для того, чтобы гармонично включить их в интерьеры храмов со сводчатыми — коробовыми перекрытиями.

Скульптура. О стилистических особен­ностях искусства времени Гудеа можно судить, в первую очередь, по посвятитель­ным статуям самого Гудеа, его родствен­ников и приближенных (Париж, Лувр; Лондон, Британский музей). Это более полутора десятка высеченных из диорита довольно крупных, почти в нату­ральную величину скульптур, которые были открыты в храме в Лагаше. Кроме того, сохранились рельефы на стелах Гу­деа и посвятительных сосудах того време­ни. Все пластические изображения харак­теризуют объединение в них стилистиче­ских признаков раннединастического и ак­кадского периодов. От аккадского искусст­ва идет портретность черт лица. Одни скульптуры передают Гудеа в зрелом воз­расте, а другие — юношей. От периода Ак­када были восприняты и другие характер­ные черты, свойственные фигуре Гудеа и статуе его сына Ур-Нингирсу (Париж, Лувр),—их стройность, пропорциональ­ность. Другие статуи Гудеа — приземи­стые, с условно укороченными пропорция­ми. На обнаженных торсах всех скульп­тур переданы могучие мышцы. Объемы их обобщены, вырезаны суммарно. Однако символическое прославление могущества правителя осуществлено при помощи при­данной его телу вполне конкретной физи­ческой мощи. И эта черта — свидетельство продолжения временем Гудеа наиболее прогрессивных достижений Аккада.

Статика же и фронтальность постанов­ки, общая массивность скульптур, несом­ненно, восходят к раннединастическому искусству. Практика многих предшест­вующих столетий показала, что эти прие­мы сообщают даже относительно небольшим по размеру изображениям внушительную монументальность. Руки масте­ров, носителей этой древнейшей традиции, очевидно, высекали те статуи Гудва пропорции которых условно укорочены искусственно приземисты.

Рельефы аналогичны круглой пластике в стилистическом отношении: торжествен­ны и величавы шествие богов, подводящих Гудеа к трону верховного божества, на одной из стел (Берлин, Государственные музеи) и композиция змей на посвяти­тельном сосуде Гудеа (Париж, Лувр), Как и в раннединастический период, живописны высеченные по поверхности ка­менных полированных скульптур детали: орнаментализированные пряди причесок рисунок бровей, складки одежды. Но и в рельефном искусстве этого времени, в том,, как мягко, пластично и в свободной мане­ре прорезаны все изображения и их части, сильно чувствуется живое аккадское на­следие.