Стороны лицензионного обязательственного правоотношения

Сторонами правоотношения являются лицензиар и лицензиат. В качестве любой из сторон может выступать любое дееспособное лицо - как физическое, так и юридическое, а также публично-правовые образования. Субъект, выступающий на стороне лицензиара, должен обладать достаточным для предоставления свободной лицензии объемом правомочий по использованию объекта авторского права.

Юридическое содержание лицензионного обязательственного правоотношения

С содержательной стороны лицензионное обязательство в общем виде складывается из принадлежащего лицензиату права использования произведения определенными способами, в территориальных и временных переделах, определенных договором, и корреспондирующая ему обязанность лицензиара предоставить такое право. В случае если лицензионный договор является возмездным, в содержание обязательства включаются право лицензиара требовать обусловленного договором вознаграждения и корреспондирующая обязанность лицензиата по его уплате.

1. Право использовать произведение определенными способами, на определенной территории и на определенный срок и корреспондирующая ему обязанность.

К существенным условиям лицензионного договора, предписываемым Гражданским кодексом РФ (ст. 1235 и 1286 ГК РФ), можно отнести условия о предмете договора, способах использования и цене возмездного лицензионного договора. Условие о предмете лицензионного договора одновременно индивидуализирует предмет исполнения (конкретный объект интеллектуальной собственности) и определяет характер самого договора (предоставление исключительного или неисключительного права использования). Представляется, что условие о предмете лицензионного договора этим не ограничивается.

Из изложенного выше, по нашему мнению, следует, что условие о способах использования произведения является таким же компонентом условия о предмете, как, например, условие о качестве или ассортименте является компонентом условия о товаре. Условие о способах использования соответствующего результата интеллектуальной деятельности определяет конкретные правомочия лицензиата по использованию произведения (например, права лицензиата на воспроизведение, переработку, публичный показ и пр.). Выше мы пришли к выводу, что объектом лицензионного правоотношения и поведенческих возможностей субъекта, реализуемых вне правоотношения, является право использования произведения, характеризуемое целым набором таких атрибутивных компонентов. К ним кроме способов использования относятся срок и территория использования.

В п. 3 и 4 ст. 1235 ГК РФ указывается, что в лицензионном договоре должна быть указана территория, на которой допускается использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, а также срок договора. В юридической литературе условие о сроке и территории использования часто рассматриваются как самостоятельные условия, анализируется вопрос о возможности отнесения их к существенным условиями договора. Полагаем, что условия о сроке и территории использования также являются атрибутами условия о предмете, поскольку наряду со способами использования определяют сферу (пределы) реализации права использования произведения, составляющего предмет договора, а следовательно, неотъемлемы от него. Ст. 1235 ГК содержит диспозитивные нормы, восполняющие отсутствие соответствующего соглашения сторон: "Если территория, на которой допускается использование такого результата или такого средства, в договоре не указана, лицензиат вправе осуществлять их использование на всей территории Российской Федерации", и "в случае, когда в лицензионном договоре срок его действия не определен, договор считается заключенным на пять лет, если настоящим Кодексом не предусмотрено иное". Атрибутивные компоненты условия о предмете нашли отражение в положениях типовых свободных лицензий, что также обусловило возможность их введения в законодательство.

2. Обязанность по уплате вознаграждения и корреспондирующее ей право лицензиара. Это обязательство порождает большое количество разнохарактерных научных дискуссий - в частности, дискуссий о том, насколько наличие или отсутствие данного условия меняет систему лицензионных обязательств по договорам, о допустимости безвозмездных лицензионных договоров в отношениях между предпринимателями и др.

Так, по мнению Е.А. Моргуновой, если договор возмездный, то он двусторонне обязывающий, а если безвозмездный, то он односторонний*(284). А.Л. Маковский, занимает противоположную позицию, полагая, что двусторонне обязывающим следует считать и безвозмездный договор, так как "на лицензиате-пользователе, во всяком случае, лежит предусмотренная абз. 2 п. 1 ст. 1235 ГК РФ обязанность использовать соответствующий объект лишь в пределах и способами, прямо предусмотренными условиями договора, а на лицензиаре-правообладателе - обязанность воздерживаться от действий, способных затруднить осуществление лицензиатом своего права использования соответствующего объекта (п. 2 ст. 1237 ГК РФ)"*(285). Полагаем, что позиция Е.А. Моргуновой является более обоснованной.

Впрочем, обоснование односторонне обязывающего характера безвозмездного договора простой (неисключительной) лицензии требует ответов на вопросы, допустимо ли заключение безвозмездных лицензионных договоров (особенно в отношениях между предпринимателями) в принципе, не подпадают ли они под риск оспаривания договора по основаниям, предусмотренным для формально схожего с ним договора дарения.

Условие о цене возмездного лицензионного договора (обусловленного договором вознаграждения) также является существенным условием договора, поскольку при отсутствии в возмездном лицензионном договоре условия о размере вознаграждения или порядке его определения договор считается незаключенным. Таким образом, для признания договора заключенным необходимо либо указание размера (или порядка определения размера) лицензионного вознаграждения, либо - в силу действия презумпции возмездности лицензионного договора - прямого указания на его безвозмездность. Этот вывод следует из позиций пленумов высших судов. Во-первых, существенность этого условия подтверждена п. 54 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", в соответствии с которым "при разрешении спора, вызванного неисполнением или ненадлежащим исполнением возмездного договора, необходимо учитывать, что в случае, когда в договоре нет прямого указания о цене и она не может быть определена из условий договора, оплата должна производиться по цене, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные товары, работы или услуги (п. 3 ст. 424 ГК)... При наличии разногласий по условию о цене и недостижении сторонами соответствующего соглашения договор считается незаключенным". Во-вторых, в п. 13.6 совместного Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 26.03.2009 N 5/29 "О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" подчеркнуто, что, "исходя из п. 5 ст. 1235 ГК РФ, лицензионный договор предполагается возмездным, если самим договором прямо не предусмотрено иное".

Хотя свободные лицензии не требуют безвозмездности, как мы уже говорили выше, все известные конструкции свободных лицензий предполагают заключение безвозмездных лицензионных договоров. Договорные риски, связанные с возможными аналогиями между безвозмездными лицензионными договорами и договором дарения в отношениях между коммерческими организациями (а правообладателями и пользователями зачастую являются именно они), уже не рассматриваются в качестве острой проблемы в юридической литературе. Однако необходимо подчеркнуть существование различных позиций по этому вопросу. Авторы комментария к ч. 4 ГК РФ под редакцией В.В. Погуляева полагают, что "безвозмездный лицензионный договор не может быть заключен между коммерческими юридическими лицами"*(286). Кроме того, необходимо иметь в виду судебные акты на уровне федеральных арбитражных судов, пошедших по пути признания недействительными безвозмездных лицензионных договоров между юридическими лицами. Вряд ли эти постановления получат прецедентное значение, поскольку приняты они были до вступления в силу ч. 4 ГК РФ, но тем не менее они существуют. Так, в Постановлении ФАС Северо-Кавказского округа от 21.11.2002 N Ф08-4340/2002 указано, что, согласно ст. 423 и 575 ГК РФ, отношения между коммерческими организациями носят возмездный характер, дарение в таких отношениях не допускается. При этом под дарением понимается безвозмездная передача вещи или права (ст. 572 ГК РФ). Поэтому решение суда первой инстанции о ничтожности лицензионного договора как противоречащего требованиям закона (ст. 168 ГК РФ) суд признал обоснованным.

На наш взгляд, анализ действующего законодательства все же позволяет сделать вывод в пользу признания возможности заключения безвозмездных лицензионных договоров между коммерческими юридическими лицами. В целом позиция исследователей, которую мы считаем вполне убедительной, сводится к тому, что лицензионный договор не может быть признан разновидностью договора дарения. Особенно важным это представляется именно для свободных лицензий. Например, С.А. Середа обосновывает это тем, что "в ст. 572 ГК РФ "Договор дарения" четко указано, что при наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. А поскольку любой лицензионный договор обязательно содержит требования к способам использования произведения, признать его договором дарения нельзя ни при каких обстоятельствах. Если же говорить конкретно о свободных лицензиях, то кроме указанных они содержат и дополнительные встречные обязательства лицензиата о распространении производных произведений и экземпляров исходного произведения"*(287). Н. Мальцева, в дополнение отмечает, что "по лицензионному договору не происходит передачи вещи в собственность, равно как и полной уступки имущественных прав", а "ограниченный характер предоставляемых по лицензионному договору прав не отвечает смыслу дарения"*(288). Эту же позицию разделяет и А. Савельев, который считает, что, "во-первых, некоторые свободные лицензии (например, GPL, LGPL, MPL, CPL и др.) содержат в себе ряд обязательств, возлагаемых на лицензиата, что в силу абз. 2 ст. 572 ГК РФ исключает возможность квалификации такого соглашения как договора дарения. Во-вторых, ст. 575 ГК РФ допускает дарение обычных подарков между коммерческими организациями (стоимость которых не превышает установленного законом размера). В подавляющем большинстве случаев рыночная цена программного обеспечения, распространяемого на условиях свободной лицензии, будет равна нулю... Наконец, в-третьих, самое главное заключается в том, что в случае свободных лицензий отсутствует основание, ради которого ограничение на дарение между коммерческими организациями вводилось. Как известно, таким основанием является защита интересов кредиторов. Однако в случае со свободными лицензиями угроза интересам кредиторов отсутствует - любое лицо может при желании приобрести соответствующие права. И обоснованной необходимости заниматься формализмом и притягивать за уши п. 4 ст. 575 ГК РФ просто нет"*(289). Кроме того, как отмечают Е.А. Дедков и Е.Б. Александров, ст. 575 ГК РФ не может быть применена по аналогии, так как, согласно п. 1 ст. 6 ГК РФ, условием применения аналогии закона является неурегулированность отношений законодательством или соглашением сторон, а в данном случае отношения урегулированы. Следовательно, за субъектами "должно признаваться право заключать безвозмездные договоры"*(290).

Кроме того, Федеральный закон N 35-ФЗ "О внесении изменений в части вторую и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации" дополняет ст. 1235 ГК РФ п. 5.1 следующего содержания: "Не допускается безвозмездное предоставление права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации в отношениях между коммерческими организациями на территории всего мира и на весь срок действия исключительного права на условиях исключительной лицензии, если настоящим Кодексом не установлено иное"*(291). Этот юридико-технический прием, получивший название контекстного умолчания, предполагает, что допускается заключение иных видов лицензионных договоров, в том числе договоров простой (неисключительной) лицензии. Это в целом отражает специфику лицензионного договора, обусловленную нематериальной информационной природой интеллектуальной собственности.

3. Дополнительные права и обязанности сторон, предусмотренные типовыми свободными лицензиями. На первый взгляд, исходя из принципа свободы договора, стороны могут предусмотреть иные взаимные права и обязанности, связанные с использованием произведения, например, вытекающие из ограничений возможности использования произведения, что характерно для типовых свободных лицензий. Такой точки зрения, в частности, придерживается А. Савельев, о чем мы уже указывали выше.

Однако более подробное рассмотрение типовых лицензий позволяет выдвинуть тезис о том, что речь идет не о новых обязанностях, а об ограничениях права использования (или входящих в него правомочий) путем установления запретов. Запрет - принципиально иной способ правового регулирования, это не просто "обязанность воздержаться от совершения действия". Запреты очерчивают сферу тех действий, к которым "субъект юридически не способен и на что он не имеет права, - состояние бесправия, или "неправа"; иначе - ...то, что субъект права вынужден претерпевать (с чем он вынужден мириться)"*(292). При этом следует согласиться с позицией В.А. Белова, что отличия запретов от прав и обязанностей проявляются в следующем: 1) права и обязанности характеризуют позитив (утверждение), запрет - негатив (отрицание); 2) предметом права и обязанности является акт фактического поведения, предметом запрета - возможность совершения юридического действия; 3) право и обязанность могут быть как реализованы (осуществлены, исполнены), так и нарушены, в то время как запрет нерушим независимо от того, принимает ли его во внимание субъект, к поведению которого оно относится, или нет. Поведенческие акты, совершенные за рамками запретов, не приведут к достижению намечаемых ими юридических последствий*(293). Следовательно, было бы необоснованно рассматривать запреты (пределы использования) как новые обязательства с их представительно-обязывающей структурой (субъективные права или корреспондирующие им обязанности). Весьма показательна в этом плане уже упоминавшаяся в § 2 гл. 2 настоящей работы позиция Федерального окружного суда США, рассматривавшего в качестве апелляционной инстанции дело R. Jacobsen vs M. Katzer, KAM industries, которую мы позволим себе процитировать еще раз: "Поскольку лицензия предполагает ряд ограничений сферы действия, а лицензиат действует за пределами этой сферы, лицензиар вправе обосновывать свои требования нарушением авторских прав"*(294).

Таким образом, представляется обоснованным вывод о том, что юридическое содержание правоотношения, возникающего в связи с заключением договора простой лицензии, составляют два обязательства - по предоставлению права использования и по выплате вознаграждения. Поскольку свободная лицензия не предполагает по общему правилу взимания платы за использование произведения, то содержание договорного правоотношения, возникающего в связи с акцептом свободной лицензии, составляет только обязательство по предоставлению права использования произведения определенными способами, на определенной территории и на определенный срок, что позволяет охарактеризовать безвозмездный договор, заключаемый посредством акцепта свободной лицензии, как односторонне-обязывающий.