Arkhangelskiy_A_Gumanitarnaya_politika_M_2006

родная и комфортная. Хотя и нуждающаяся в реформировании не меньше, чем экономика.

Слово «комфорт» тут ключевое. Триединая формула социального успеха, способная по­ мочь России в преодолении цивилизационно­ го кризиса, очевидна.

Бизнес, дозревший до вложений в ком­ фортную среду обитания. Общество, массово расстающееся с левыми иллюзиями всеобще­ го равенства в нищете. Плюс университетизация всей страны.

24 июня

За что боролись

Главное медийное событие месяца — от­ ключение канала ТВС. Повторное и беспово­ ротное исчезновение «команды Киселева» из эфира. Именно как команды; в личном качест­ ве эти талантливые и яркие тележурналисты в большинстве своем реализуют себя на других каналах; целого больше не будет. Казалось бы, ну что особенного; мало ли какие команды распадались под действием необратимых об­ стоятельств. В конце концов, если бы Минпе­ чати странным образом не отрубило ТВС в ночь с субботы на воскресенье, оно само бы за­ крылось в ночь с воскресенья на понедельник.

В товарищах олигархах согласья не было, зарплаты не платили, программная политика

240

оставляла желать лучшего, портрет лояльной аудитории можно было легко составить по Донкам в прямой эфир «Эха Москвы» сразу

после отключения. Пол — женский. Средний возраст — критический, от 50 и выше. Нерв­ ная возбудимость — повышенная: каждая вторая звонившая срывалась на слезы и гово­ рила о том, что не знает, чем теперь жить. Что это за жизнь, если в ней, кроме ТВС, ничего нет, представить нетрудно...

Но дело в другом. Финал ТВС стал развязкой сюжета, начавшегося с конфликта вокруг НТВ

ипродолжившегося кульминацией — эфир­ ным изгнанием команды ТВ-6 ради эфирного же перемещения опальной бригады телеборцов. Что это за сюжет? И каков будет эпилог? Вот в чем вопрос. Ответ на него следует искать за пределами телевизионного пространства.

На рубеже 1999 и 2000 годов в России по­ менялись не просто лидеры — поменялись эпохи. К власти пришла новая элита, которая должна была продолжить начатое Ельциным

и«разрулить» тупиковые положения, в кото­ рые он обречен был поставить страну после выборов 1996 года. Политико-экономическое сражение с двумя медийными олигархами, которые почувствовали себя информацион­ ными управляющими государства, было неиз­ бежно. Кто бы ни оказался во главе страны в 2000-м, он по определению начал бы борьбу с

241

Гусинским и Березовским не на жизнь, а\на смерть. Без этого просто невозможно быпо развязать себе руки, а стране — ноги. Благ^, неполитических мотивов для этой политичен ской борьбы было хоть отбавляй. Миллиард­ ные долги Гусинского. Беспредельный бизнес Березовского.

Иное дело — какими методами можно и нужно было вести эту борьбу. Собственно, с самого начала обозначились две тактики. Одна, связанная с именем министра печати Лесина, предполагала выкуп медиабизнеса у нежелательных акционеров. Причем с полити­ ческим бонусом. Другую тактику предложили прокурорские. Отъем с привлечением. Лесинскую модель можно называть прагматичной, можно хоть цинической; главное, что она бы­ ла основана на трезвом поиске оптимального выхода в заданных историей обстоятельствах. Она вела к умеренной реставрации, которая неизбежно приходит после революции. Мо­ дель прокурорская прямиком вела к реакции.

Однако обе лесинские попытки сторговать­ ся провалились; жадность бывших олигархов была тому не единственной, но главной причи­ ной. Они предпочли соблазнить журналистов романтическим лозунгом защиты свободы сло­ ва, вывели их на баррикады, прикрылись ими, как живым щитом. И — использовали ресурс, который обществу следовало приберечь для

242

более серьезных испытаний. В итоге олигархи свое получили. Гусинский впоследствии тихо сторговался с новым руководством НТВ; Бере­ зовский, отказавшись продавать ТВ-6 с допла­ той, обеспечил себе имидж политически гони­ мого и, соответственно, доступ в те дома и кабинеты, куда его на Западе доселе не пуска­ ли. Кроме того, акции МНВК по-прежнему у него. А у значительной части новой политиче­ ской элиты, кажется, возникло стойкое убеж­ дение, что прокурорские были правы. И отъем в России эффективнее выкупа.

Сейчас бы и начать разговор об угрозах. Сейчас бы и поднимать общественную волну. Но поздно. Как в притче Толстого про волка. Мальчик кричал: «Волк, волк», пока волка не было, — и ему верили. Когда волк пришел — засмеялись. В этом смысле романтические за­ щитники абстрактно понятой свободы слова вновь потерпели сокрушительную победу. А вместе с ними и все мы.

7 июля

Руснефть и Жидойл

Судя по томскому интервью Михаила Хо­ дорковского, владельцы нефтяного гиганта предпочли доброй войне худой мир. Начали ис­ кать варианты мирного соглашения. Посылают наверх правильные месседжи. Собственно, это

243

легко было предсказать. Равно как и другое. Го­ сударство обречено было рано или поздно отве­ тить на политический натиск самой прозрач­ ной (в данном историческом контексте)

исамой либеральной (в данных идеологических обстоятельствах) российской бизнес-структуры. Логика жизни. Она (структура) не могла не идти в тихое наступление. Оно (государство) должно было рано или поздно отказаться от оборони­ тельной тактики. После чего бизнес не мог не ра­ зоружиться. Хотя и не до конца.

Случившееся можно оценивать как угодно, чувства испытывать — любые. Вплоть до зло­ радства. Дескать, в процессе приватизации на­ биравший силу «крупняк» использовал ОМОН, выдавливая «красных» директоров со всякого рода пищевых комбинатов. Теперь отпелись кошке мышкины слезки... Но не отпоются ли

имышке кошкины слезки, вот в чем дело.

Допустим, государство было право в своей тревоге. Политический пыл Ходорковского следовало остудить. И обеспечить обществен­ ное благо высокой прокурорской ценой. Но чтобы реализовать благородный спаситель­ ный план, государство вынуждено, даже обре­ чено было совершить несколько не вполне благородных действий, которые чреваты не­ веселыми последствиями.

А. Массированная уголовная атака грубо продемонстрировала обществу заказной,

244

управляемый и неюридический характер на­ шей правоохранительной системы. Не в пер­ вый раз, скажете? И не в последний? Но не столь откровенно, не столь показательно и не столь, скажем так, верховно. Репутационные потери оказались заведомо выше обретенных результатов; неверие гражданина в силу и прозрачность закона — страшнее любых по­ литических поползновений бизнеса.

Далее. То есть — Б. Чтобы жестко и, глав­ ное, быстро ставить на место олигархического врага, необходимо вскармливать и лелеять оп­ ричников в государственных мундирах. А по­ том называть их оборотнями в милицейских погонах. Почему необходимо? Потому что за­ конник никогда не станет считаться с нуждами момента и массированно группировать дела в заданную обойму. А будет скучно расследовать каждый эпизод обособленно и выдавать в свет по мере обретения доказательств. Бизнес неко­ гда коррумпировал силовиков и развращал; го­ сударство их приучает к беспринципности и беззаконию; рано или поздно раскормленный зверь обратится против самого государства — как сейчас обратился против разлагавшего его бизнеса.

Идем вперед. В. Разобраться с непокорны­ ми владельцами больших компаний (повто­ ряю, даже если претензии к ним оправданны и опасения справедливы!) возможно только

245

водном случае. Если вовлекаешь в неприят­ ный процесс их ближайших конкурентов. И опираешься на них. Тут, увы, не приходится выбирать. Кто конкурент, на того и ставишь. Даже если союзническим бизнесом управляют неэффективные менеджеры, которым простые страницы военного устава ближе и родней мудреных строк бизнес-плана. Когда же при­ дет пора менять их на менеджеров — эффек­ тивных, они напомнят о накопившихся мо­ ральных долгах. Не постесняются. Тем паче, что за ними уже сегодня стоят вполне опреде­ ленные политические силы второго эшелона. Силы, которые ждут своего выборного часа, чтобы показать россиянам, где раки зимуют.

Продолжим обсчет ситуации. Г. Именно что

Г.Любая силовая операция успешна лишь при условии мощного пропагандистского прикры­ тия. А информационная пыль способна оседать где угодно и обретать самые причудливые идео­ логические подтексты и очертания. Даже те, что предельно чужды текущей государственной по­ литике. Зато предельно близки силам, что таят­ ся за спинами вовлекаемых в борьбу конкурен­ тов. Так, ситуация с «ЮКОСом» была слегка подсвечена темноватым огнем антисемитизма;

вподтексте слышалось: не дают русским людям развернуться во всю их нефтяную ширь, засели всюду, шагу не дают ступить. Была бы сплошная Руснефть, а так — беспримесный Жидойл...

246

Такая Абэвэгэдэйка. Такие последствия. Их мы начнем расхлебывать ПОСЛЕ того, как госу­ дарство отпразднует заслуженный успех в не­ равной борьбе. Оно отпразднует. И все будет как в анекдоте: Рабинович, не приходите к нам больше, после вашего прихода пропали ложки; вообще-то ложки нашлись, но осадок остался.

Осадок останется. А так-то что. Так-то все в порядке. Всех выпустят. Бизнес не рухнет. Все будет хорошо. Кроме того, что будет плохо.

8 июля

История ничему не учит?

По календарю — разгар летнего затишья. На самом же деле никакое это не затишье. Ситуа­ ция тревожна и двусмысленна; она все больше напоминаетлето 1993 года, когда шел мучитель­ ный торг либеральной части президентского ок­ ружения с капризными автономиями. Автоно­ мии требовали дополнительных полномочий

вобмен на лояльность. Ельцин, обложенный со всех сторон, обречен был уступать плацдарм за плацдармом представителям новых национальных элит, которые недополучили свое

в1991-1992 гг. и пользовались удобным момен­ том, чтобы урвать кусок побольше да пожирнее.

Кончилось все нехорошо — указом от 21 сентября, если кто не помнит. Потому что Ельцин вдруг понял, что отступать ему некуда

247

и Россию растащат на куски, если он не при­ мет решительные меры. Было поздно сенти­ ментальничать. Но было поздно и выправлять положение. Случилось то, что случилось.

Десять лет прошло с того указа. Скоро юбилей. А в ночь с 3 на 4 октября 2003-го от­ метим еще один десятилетний юбилейчик.

Но это так. Прелюдия. К разговору о том, что иногда полезно перелистывать историче­ ский календарь и вспоминать кое-какие акту­ альные даты. Обращая внимание на их смы­ словое схождение.

К примеру.

Сейчас стало модно рассуждать о том, что не все при социализме было плохо, что неза­ чем перечеркивать собственное прошлое. И чем отмороженнее ведут себя погоновожатые элиты, обделенные в процессе приватиза­ ции, тем разговоры эти громче. Так вот, по­ лезно вспомнить, что на этой неделе сошлись две образцово-показательные даты. 15 июля 1912 года на свет появился Сергей Георгие­ вич Лапин, которому предстояло стать снача­ ла гендиректором ТАСС, а затем председате­ лем Госкомитета СССР по телевидению и радиовещанию. А 17 июля 1968 года чеш­ ский генсек Александр Дубчек выдвинул ло­ зунг: «Социализм с человеческим лицом».

Сергей Георгиевич Лапин был воплощен­ ной мечтой Дубчека. В том смысле, что рабо­

248

тал лицом социализма. Создавал его с помо­ щью отретушированной информации. Воз­ можно, именно поэтому он такое внимание уделял внешнему виду сотрудников советского телевидения. Мужчинам запрещалось носить бороду, женщинам — брюки. Поскольку, види­ мо, они слишком длинные. И мини-юбки. По­ скольку, видимо, они слишком короткие.

Нарушителей своих запретов Сергей Геор­ гиевич карал. У них просто отбирали на входе пропуск и отпускали на все четыре стороны. Как в анекдоте: «Зачем ты выталкиваешь те­ щу с балкона?» — «Что ты, я ее не выталки­ ваю, я ее просто отпускаю». При Сергее Геор­ гиевиче была очень строгая дисциплина. Пропуск могли отобрать и за пятиминутное опоздание. Правда, если сотрудник приходил не на пять минут позже, а на час-другой, ми­ лиционеры его уважительно пропускали: журналист вернулся с задания.

Умничанья в эфире Лапин не допускал, вольностей тоже, цензура после его просмот­ ра могла отдыхать смело.

Будь он сейчас во главе останкинской верти­ кали власти, новости вроде конфликта вокруг «ЮКОСа» в эфир ни за что не пробились бы. Не­ важно, в каком контексте и с какой смысловой подачей. Просто — не пробились бы и все.

Фук-фук-фук. Нет такой информации. Знать не знаю, ведать не ведаю.

249