Типология членов предложения

Прежде чем перейти к рассмотрению типологии предложения в ан­глийском и русском языках, необходимо уяснить себе некоторые во­просы, связанные с типологией членов предложения.

Материал различных в типологическом отношении языков крас­норечиво свидетельствует о том, что члены предложения, хорошо из­вестные нам еще со времени обучения в средней школе — подлежащее, сказуемое, дополнение, определение и обстоятельство, как по своей структуре, так и по своему грамматическому оформлению значитель­но различаются между собой по языкам. Так, например, сказуемое в ряде кавказских языков и в баскском языке (Испания) включает в свой состав не только морфему, указывающую на носителя действия, но также и морфему адресата действия, что примерно могло бы иметь такой вид: я я-виж(у)-он поезд, мальчик он-вид(ит)-он поезд. Упо­требить глагол так, как мы его употребляем, в обычной личной фор­ме я вижу поезд, оказывается невозможно. Эта особенность членов предложения кавказских и баскского языков привлекла в свое время наших отечественных ученых И. И. Мещанинова¹, М. М. Гухман²,

В. Н. Ярцеву ³и многих других, попытавшихся разобраться в этой проблеме. Оказалось, что в языках эргативного строя глагол-сказуе­мое выражает синтаксические связи как бы с двух сторон: он может получать морфемы — показатели не только носителя действия, но также и адресата действия. Выяснилось также, что сама форма слова, обозначающего носителя действия, зависит от семантики сказуемого, то есть если сказуемое выражено непереходным глаголом, то слово — носитель действия принимает форму так называемого абсолютного падежа; если же сказуемое выражено переходным глаголом, то сло­во — носитель действия принимает форму активного, или эргатив­ного, падежа. Таким образом, сказуемое в этих языках управляет и подлежащим и дополнением.

В тюркских язьжах наблюдается различное оформление прямого дополнения в зависимости от того, обозначает ли дополнение извест­ный, определенный предмет или же неизвестный.

Индоевропейские языки по своей типологии относятся к языкам номинативного строя, то есть к языкам, в которых подлежащее име­ет форму именительного падежа независимо от того, выражено ли сказуемое переходным или непереходным глаголом. В этих языках существует только согласование подлежащего со сказуемым в числе и управление дополнения сказуемым. И тем не менее в отдельных индоевропейских языках еще до сих пор сохраняются следы иной ти­пологии членов предложения. Так, в русском, немецком, французском и отчасти в английском языках можно обнаружить следы так назы­ваемой дативной конструкции, унаследованной, видимо, от далеко­го индоевропейского предка, когда носитель действия или состояния принимает форму дательного падежа. Интересно отметить, что эта конструкция полнее сохранилась в русском языке, где она использу­ется для выражения как физического, так и морального состояния; ср.: мне (Пете, ему и т.д.) холодно (тепло, жарко), мне (Маше, ей) хочется (кажется, нравится), мне (нам, им) трудно. Во француз­ском и немецком языках физическое состояние получило выражение по типу номинативных предложений; ср.: j’ai (Pierre a) froid, il veut, il est difficile (facile) pour moi (toi, Pierre); ich bin (Peter ist) kalt, ich will, es ist schwer (leicht) fiir mich. Но в этих языках сохранилась дативная конструкция для выражения морального состояния; ср.: il me plait, il me semble; es gefallt mir, es scheint mir. В английском же языке сохранились лишь единичные случаи употребления дативной конструкции; так, вместо оборота it pleases me, еще пока употреби­тельного, предпочитают говорить I like it, то есть опять же по типу предложений номинативного строя.

В русском языке существует также очень своеобразный тип пред­ложений — его убило молнией, меня ранило пулей, несколько напо­минающий эргативный тип предложений, где носитель действия при переходном глаголе принимает форму творительного падежа. Сказу­емое же имеет форму прошедшего времени среднего рода.

Все приведенные данные говорят о том, что члены предложения, так же как и другие компоненты структуры языка, имеют свою типо­логию, и, следовательно, мы можем говорить о типах подлежащего, сказуемого и т. д.

Для того чтобы определить типы каждого члена предложения, мы должны сформулировать некоторые критерии.

Как показывает языковой материал, каждый член предложения может быть представлен либо одним словом, имеющим лексическое

значение, либо сочетанием значимых слов. Этот структурный прин­цип играет достаточно важную роль в определении типа члена пред­ложения.

Члены предложения представляют собой синтаксические катего­рии, которые возникают в предложении на основе форм словосочета­ния и отражают отношения между структурными элементами пред­ложения ¹. Этим самым ставится вопрос о тех приемах выражения синтаксических отношений, которые характерны для того или другого члена предложения. Так, для подлежащего как для независимого члена предложения в языках номинативного строя характерно, хотя и не всегда обязательно, согласование со сказуемым в числе, иногда и в роде; для сказуемого — согласование с подлежащим и управление дополнением; для дополнения — примыкание к сказуемому.

Поэтому приемы выражения синтаксических связей, характерные для данного члена предложения, должны быть учтены как типологи­ческий критерий соответствующего члена предложения.

Таким образом, тип члена предложения определяется двумя ка­тегориями:

1. структурой члена предложения (однокомпонентные или двухкомпонентные);

2. способностью выражать те или иные приемы синтаксиче­ской связи (согласование, примыкание, управление).

Структурно-семантические типы подлежащего

Как в английском, так и в русском языке можно выделить два основных типа подлежащего: тип однокомпонентный и тип двухком­понентный.