1.2. Конституция и федеральное законодательство о месте Конвенции в правовой системе Российской Федерации

Юридическая сила положений международного права в целом и Конвенции в частности регулируется многими правовыми актами России, в первую очередь Конституцией РФ от 12 декабря 1993 г., федеральными законами, а также судебной практикой Конституци­онного суда РФ и постановлениями пленумов Верховного суда и Высшего арбитражного суда РФ.

В отличие от Конституций СССР и РСФСР первое предложение части 4 статьи 15 Конституции РФ четко определило место норм меж­дународного права в правовой системе Российской Федерации, зак­репив, что «международные договоры Российской Федерации явля­ются составной частью ее правовой системы»²¹. Этот новый для рос­сийского государства принцип права был высоко оценен учены­ми. Один из них подчеркивает, что «впервые в российской истории отношения между международным правом и национальной системой права закреплены в Конституции и в соответствии с современными стандартами»²². Другой российский ученый отметил, что Конститу­ция РФ, как и многие конституции стран СНГ, представляет собой важный шаг в сторону широкого применения международного пра­ва в национальной правовой системе государства²³. Оценивая юри­дическое значение данного принципа, необходимо иметь в виду, где

именно он расположен в тексте Конституции, — он включен в раз­дел 1 «Основы конституционного строя». Такое местоположение в конституционной системе означает, что ни одна другая норма Кон­ституции, не говоря уже про другие правовые акты, не может проти­воречить толкованию и применению нормы части 4 статьи 15 Кон­ституции²⁴.

Этот конституционный принцип придает международным дого­ворам, ратифицированным Российской Федерацией, юридическую силу, равную силе федеральных законов и иных внутренних право­вых актов государства. Любое международное соглашение становится частью правовой системы Российской Федерации с момента его ра­тификации и официального опубликования федерального закона о ратификации данного договора (соглашения)²⁵. Конвенция вступила в силу в отношении лиц, находящихся под юрисдикцией Российской Федерации, после официального опубликования Федерального за­кона от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о за­щите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»²⁶ и пос­ле сдачи государством на хранение ратификационной грамоты Гене­ральному секретарю Совета Европы²⁷.

Чтобы российскому судье можно было применять положения меж­дународного права, необязательно трансформировать нормы меж­дународных договоров и соглашений во внутреннюю правовую сис­тему (издавать специальный закон, дублирующий содержание норм международного договора), как это делают страны с дуалистичес­кой правовой системой, например Великобритания²⁸. Более того, как писал профессор Г. М. Даниленко, «в соответствии с ч. 4 ст. 15 Кон­ституции РФ 1993 года в российских судах возможно применять не

²⁰ Пункт 7 Рекомендации Комитета министров Совета Европы Rec(2004)6 госу­дарствам-членам относительно совершенствования внутренних средств правовой за­щиты (принята Комитетом министров 12 мая 2004 г. на 114-й сессии). См. приложе­ние 5. Также по вопросу применения Конвенции см. Рекомендацию Комитета мини­стров Совета Европы Rec(2004)4 государствам-членам по вопросу изучения Европей­ской конвенции по защите прав человека в университетах и в рамках профессиональ­ного обучения (принята Комитетом министров 12 мая 2004 г. на 114-й сессии). См.приложение 3.

²¹ См. приложение 7.

²²1. Lukashuk, Russia's Conception of International La w, 2:1 The Parker School Journal of East European Law (1995). P. 14.

²³ См.: G. Danilenko, Implementation of International Law in CIS States: Theory and Practice, 10:1 European Journal of International Law (1999). P. 53.

Интернет-сайт «Изучаем Европейскую конвенцию»

²⁴ См.: I. Lukashuk, Russia's Conception of International Law. P. 14.

²⁵ См. часть З статьи 15 Конституции. См. приложение 7.

²⁶ См.: СЗ РФ. — 1998. — № 14.— Ст. 1514. См. приложение 10.

²⁷ См. часть 3 статьи 59 Конвенции.

²⁸ В Великобритании лишь спустя почти 50 лет после ратификации Конвенциибыл издан Закон 1998 г. «О правах человека» (1998 Human Rights Act), полностьювступивший в силу в 2000 г. До этого момента Конвенция не считалась частью право­вой системы Великобритании и не была обязательной для применения в национальныхсудах. См. подробнее: Бауринг, Б. Долгий путь Великобритании к европейским стан­дартам прав человека: в авангарде и далеко позади / Б. Бауринг // Стандарты СоветаЕвропы в области прав человека применительно к положениям Конституции Россий­ской Федерации: Избр. права / Ин-т права и публ. политики. — М., 2002. — С. 29-38.Доступно также на сайте: www.ilpp.ru/StandartySovetaE

www.sutyajnik.ru/rus/echr/school

20

Применение Европейской конвенции о защите прав человека в судах России

А. Л. Бурков. Механизм применения Конвенции в российских судах

21

только положения международных договоров, но также и практику применения (толкования) этих договоров международными органа­ми. Следовательно, учитывая, что Россия ратифицировала Конвен­цию, нет препятствия для применения в национальных судах толко­вания Конвенции, осуществляемого Европейским судом по правам человека. Таким образом, судебная практика Европейского суда по правам человека может быть постепенно трансформирована в Рос­сийскую судебную практику»²⁹.

Теоретически нет отличия между Конвенцией и, например, Граж­данским процессуальным кодексом РФ по их юридической силе для применения в судах России. И тот и другой закон должен применять­ся непосредственно при рассмотрении дел. Более того, Конституция РФ установила более благоприятные условия относительно Конвен­ции. Второе предложение части 4 статьи 15 Конституции РФ уста­навливает приоритет международных договоров над федеральными законами, закрепив положение, согласно которому «если междуна­родным договором Российской Федерации установлены иные пра­вила, чем предусмотренные законом, то применяются правила меж­дународного договора».

По юридической силе Конвенция находится между Конституци­ей, с одной стороны, и федеральными конституционными законами и федеральными законами, с другой стороны. Конституция устано­вила более высокий иерархический статус международных догово­ров относительно противоречащих им актов внутреннего законода­тельства³⁰.

Представляется, что прецедентный механизм применения Конвен­ции не чужд и российскому праву. Например, сегодня невозможно уяснить действительный смысл Конституции РФ без обращения к пра­вовым позициям Конституционного суда РФ, которые обобщаются и анализируются в специальных работах³¹. В практике применения современного арбитражного законодательства «помощники судей при подготовке дела к рассмотрению в судебном заседании наряду с подборкой нормативных актов подбирают и практику их примене­ния в Высшем арбитражном суде РФ, федеральных арбитражных су­дах округов»³².

Более того, Конституции СССР и РСФСР никогда не имели ха­рактера непосредственно действующих законов. Чтобы применить какое-либо из положений указанных конституций, необходимо было принять соответствующий закон, развивающий положения консти­туции. Это было связано главным образом с тем, что большинство положений советских законов имели пространные формулировки и поэтому неоднозначное толкование, подзаконные нормативные акты, например приказы Министерства внутренних дел, являлись основ­ным источником права в СССР (обычно секретные или предназна­ченные «для внутреннего пользования»). Судьи и до сих пор предпо­читают применять подзаконные нормативные акты, постановления пленумов Верховного суда РФ или Высшего арбитражного суда РФ или так называемые «методические письма»³³, нежели непосредствен-