препятствует достижению гендерного равенства для женщин как внутри семьи, так и вне ее; 2) миф о равномерном распределении доходов (денег) в семье; в реальной жизни большая часть доходов расходуется в семье на мужчин и контролируется ими, особенно если доходы значительные; зарабатывание денег не то же самое, что контроль над семейным доходом; распределение доходов нередко ведет к конфликтам в семье; даже внутри одного и того же домохозяйства; члены семьи не обязательно имеют одинаковый стандарт жизни; у женщин и девочек он значительно ниже; 3) миф о том, что увеличение числа работающих женщин приведет к более интенсивному участию мужчин в домашней работе; на деле этого нет; в противоположность так называемой ресурсной модели семьи – здесь нет ни зависимости между зарплатой и продолжительностью домашней работы мужа и жены, ни зависимости от временных возможностей супругов; распределение домашней работы это – не экономическая сделка, а символический порядок вещей: домашняя работа в символическом мире культуры маркирована как женская работа, и некоторые семьи предпочитают ее совсем не делать, «нежели это будет сделано человеком «неправильного» пола»; нередко идут настоящие семейные баталии по поводу того, кому делать домашнюю работу, но последняя остается «естественной» (культурно-ожидаемой и узаконенной) частью того, что значит быть «женой» или частью «проекта конструирования нужных семей». Качество домашней работы выступает символическим одобрением женщин, как «хороших» жен и матерей. Многие женщины определяют свои обязанности как необходимость удовлетворить требования мужей; мужьям же предоставлено право критиковать то, что делают жены; гендерный стереотип домашней работы как женской означает, что данная работа символизирует также субординацию, власть одного пола над другим, как правило, власть мужчин над женщинами. Как показывают феминистские исследования, когда домашняя работа несет оттенок субординации, а не любви и заботы, (такое бытие ее также возможно), оба партнера в парах «среднего класса сражаются, чтобы ее избежать». Вместе с тем, гендерные исследования не исключают понимания домашней работы и как выражение любви и заботы, а не как «чего-то плохого», чего следует (обладая властью) избегать.

Общий вывод М. Ферри: «Гендерная перспектива подчеркивает символическое конструирование домашней работы как «женской» и как выражение одновременно любви и субординации. Это объясняет (на что не способна экономическая модель), почему женщины и мужчины так часто сотрудничают в поддержании системы, которая объективно создает для женщин дополнительную нагрузку. Конфликты вокруг домашней

47

работы могут быть хорошим предзнаменованием, показывающим, что женщина требует изменений, а не хотят приспосабливаться к статускво дисбаланса власти» [165, 247].

Гендерная экономика рассматривает также проблемы рыночной дискриминации (дискриминации со стороны работодателя, потребителя, работника), статистической дискриминации различия в уровнях благосостояния мужчин и женщин и т. д. Круг экономико-гендерных проблем стремительно расширяется.

1.2.4. Гендерные аспекты социальной работы

Гендерные подходы в социальной политике

Социальная работа нацелена на оказание помощи человеку, отдельным группам населения, попавшим в трудную жизненную ситуацию. На стратегическом уровне социальная помощь и поддержка населения выступает как социальная политика. Гендерные аспекты последней и будут рассмотрены ниже. Традиционно социальная политика была и остается аспектом внутренней политики любого государства, выраженная в его социальных программах и мероприятиях, регулирующей отношения в обществе в интересах социума в целом. Основная цель ее – гармонизация общественных отношений, создание гарантированных условий для жизни граждан, обеспечение справедливости в обществе. По мнению И. С. Григорьевой, социальная политика

-формирует (в лице государства) цели развития общества и показывает механизмы достижения этих целей;

-направлена, главным образом, на обеспечение жизнедеятельности нетрудоспособного населения;

-должна исправлять негативные социальные последствия, которые могут возникнуть в обществе в результате стихийных бедствий, войн, социальной и экономической нестабильности.

К этим моментам добавляется тенденция «глобализации социальной политики и социализации глобальной политики», которая «бросает вызов традиционным подходам к анализу социальной политики и выходит за пределы интересов одной нации» [см. 155, 237–238].

Общий мотив новых подходов к теоретическому осмыслению социальной политики следущий: «традиционная социальная политика не смогла обеспечить равное включение различных групп и слоев в жизнь общества, преодолеть дискриминацию и неравенство, а потому … надо искать другие варианты…» [см. 155, 241]. Одним из этих вариантов является гендерный подход к социальной политике, рассмотрение женского вопроса в «системе национальных приоритетов большинства европейских стран», постановка цели достижения гендерного равенства как кон-

48

кретной задачи, которая может быть практически решена. И. С. Григорьева ставит вопрос о введении гендерных измерений в теорию и «практику» социальной политики, и в аспекте этой проблемы исследует в свете гендера феномен «государства благосостояния», а также гендерные измерения здравоохранения [см. 155, 245–258]. Здесь же – в контексте «Теории и методологии гендерных исследований» [см. 155] – в гендерном ключе анализируются следующие аспекты социальной политики: социально-экономические проблемы занятости российских женщин в переходной экономике; российский механизм реализации политики равных прав и равных возможностей в сфере занятости; гендерные аспекты инвестиций в человеческий капитал в современной России. Автор последних трех исследований М. Е. Баскакова.

Подводя итог гендерному анализу социальной политики, И. С. Григорьева пишет: «Последние десятилетия XX в. ознаменовались изменениями, которые поражают своей масштабностью и значимостью; многие устоявшиеся понятия теряют свою определенность в силу современного социального кризиса в ряде стран и происходит некоторый сдвиг, как попытка построения новых картин, адекватной нам социальной реальности. Методическая поправка, которая может быть необходимой, – не только осознание необходимости гендерных подходов в социальной политике, но и поиск технологий, без которых эти подходы невозмож-

но осуществить» [см. 165, 234–250].

Гендерные аспекты социальной помощи семье, инвалидам, пенсионерам и другим социальным группам

Гендерные исследования социального плана были осуществлены в рамках проекта «Гендерные аспекты инвестиций в человеческий капитал», проведенного при финансовой поддержке Фонда Джона Д. и Кэтрин Макартуров, которая была представлена конкурсом индивидуальных исследовательских проектов Программы по глобальной безопасности и устойчивому развитию. Один из выводов по данным исследования следующий: «Формальная гендерная нейтральность системы платного высшего образования при сложившихся в России условиях оплаты труда вообще и оплаты труда женщин, в частности, при существующих особенностях развития экономики и гендерной асимметрии в сфере занятости, не обеспечивает мужчинам и женщинам равной эффективности их вложений в образование». Проигрывающей стороной, как всегда, оказываются женщины [см. 155, 287–308].

Гендерный анализ новой реформы пенсионного обеспечения в РФ вскрывает те же неутешительные результаты для женщин. Цель данной реформы – в установлении более жесткой зависимости размеров будущей пенсии от величины заработной платы и продолжительности платной

49

занятости. Реформой запланирован переход от принципа солидарности поколений к принципам иного порядка.

Эти принципы следующие: новая пенсионная система является многоуровневой. Она включает в себя две составляющие: социальные пенсии (для тех, кто не сумел заработать трудовой пенсии) и трудовые пенсии, состоящие из двух частей (условно-накопительной и собственно накопительной), размер которых в обоих случаях будет зависеть только от времени выплаты пенсионных взносов, от размера пенсионных выплат и ожидаемой продолжительности жизни застрахованного на момент его выхода на пенсию.

Гендерный анализ показывает (М. Е. Баскакова), и с этими выводами следует согласиться, что реализация такой программы означает дальнейшее увеличение различий средних размеров трудовых пенсий женщин и мужчин. В существовавшей пенсионной системе удавалось сочетать трудовые и социальные элементы. Так, например, в трудовой стаж, который учитывался при начислении пенсии и влиял на ее размер, включались отпуска по уходу за ребенком; для матерей, имевших пять и более детей, снижался возраст выхода на пенсию и прочее. В нынешней накопительной пенсионной системе разница в пенсиях будет определяться уже не только дифференциацией заработной платы по полу, но различиями в страховом стаже у мужчин и женщин. И если в новой системе государство не будет компенсировать родителям потери их пенсионных взносов в связи с такими общественно-полезными перерывами в профессиональной занятости, как: отпуск по уходу за ребенком, бюллетени, в том числе бюллетени по уходу за больным ребенком и т. д., которые используют преимущественно женщины; размеры пенсионных выплат у женщин (при условии их равной с мужчинами квалификации, возрасте выхода на пенсию, трудовом стаже и прочее) составят только 40-–60% величины выплат у мужчин. Таким образом, новая пенсионная система, задуманная как гендерно нейтральная, может привести к усилению вторичной дискриминации пенсионеров-женщин (М. Е. Баскакова).

Собственно, ни одно законодательство в области социальной защиты населения не является гендерно нейтральным. Это относится к закону об инвалидах, молодежи, льготниках самого различного плана. Внешняя гендерная нейтральность всего социального законодательства при ближайшем рассмотрении оборачивается дискриминацией женщин. Ясно, что положение дел следует менять.

Как подчеркивают многие исследователи, эффективность социальной работы зависит от того, насколько она отражает интересы того или иного гендерного сообщества. Социальные работники могут оказаться под влия-

50

нием гендерных стереотипов и исходить из «природного» предназначения мужчин и женщин.

В противовес такому подходу разрабатываются кодексы гендерночувствительной социальной работы. Поскольку дискриминация по гендеру касается, в первую очередь, женщин, данные кодексы центрированы на женщинах. Образец кодекса гендерно-чувствительной социальной работы приводится Р. Г. Петровой в учебном пособии «Гендерология и феминология» (М., 2006). В нем говорится:

1.Воспринимайте себя и женщин-клиентов как личностей, а не исполнителей социальных ролей жены, матери, домохозяйки, девочки-под- ростка или пожилой женщины.

2.Осознавайте, что идентичность является важной категорией, но рамки нашей идентичности как женщин могут меняться с течением времени и различаться у разных женщин.

3.Распознавайте влияние сексизма, стереотипов пола и дискриминации на восприятие женщинами самих себя, на их позиции и реальное положение в семье, на работе и в обществе, на их поведение и принимаемые решения.

4.Проанализируйте свои собственные взгляды и предрассудки в отношении женщин и начинайте работать над их изменением.

5.Осознавайте, что в нашем обществе прочно функционирует институциональный сексизм в программах, на практике и в теории. Проверьте, присутствует ли в документации и практике работы социальной службы, где вы работаете, скрытый или явный сексизм, задумайтесь, «на каком языке написаны» теории и законы, которыми вы руководствуетесь, какими словами называют женщин-клиентов.

6.Осознавайте связь между процессами социализации, поло-ролевого поведения и результатами повседневного жизненного опыта в терминах женской персональной идентичности. Определите изменения, которые происходят в жизненном цикле женщины. Задумайтесь, какие требования предъявлялись к женщине в семье в ее детстве, отрочестве и зрелом возрасте и как это могло повлиять на поведение и судьбу вашей клиентки.

7.Выявляйте природу стратегий выживания, которые женщины развили и использовали в разных жизненных циклах. Определите преимущества и недостатки этих стратегий.

8.Распознавайте, как социальные ярлыки вызывают проблемы женщин. Задумайтесь над тем, откуда у женщин появляются те или иные проблемы. Связаны ли они с гендерными стереотипами и социальными ожиданиями общества относительно их поведения, особенностей характера, жизненного выбора в семье и занятости. Сопротивляйтесь деградации женской личности и поведения.

51

9.Примите тот факт, что изменения на уровне гендерной системы общества и даже в отдельной семье являются сложными и постепенными. Осуществление таких изменений требует формирования партнерских отношений и увеличения числа союзников не только среди ваших коллег, но и среди клиентов. Само стремление к изменению существующего положения дел уже означает развитие.

10.Для профессионального роста вам и вашим коллегам необходимо стать более квалифицированными и информированными.

11.Обратите внимание на то, что дискриминация всегда связана с властью и конкуренцией. Сопротивляйтесь созданию иерархий, которые являются иерархиями подавления, отказывайтесь от возведения «многоэтажных» иерархий подчинения и подавления в отношениях с коллегами и клиентами.

12.Любите женщин и получайте удовольствие от работы с ними.

Любите себя. (Hanmer J., Statham D.)

В практической сфере предлагается следовать следующим принципам:

1.Исследуйте сходство и различия между собой и женщинами-кли- ентами в процессе оценки их ситуации и в течение работы. Используйте собственный опыт.

2.Создавайте ситуации, в которых специалисты и клиенты могут делиться опытом и учиться друг у друга.

3.Старайтесь достичь отношений доверия с женщиной, понимайте и принимайте ее саму и ее проблемы.

4.Создавайте женские группы для клиентов и социальных работников, в которых обсуждаются сходство и различия между женщинами.

5.Организуйте социальную работу неиерархическими способами там, где это возможно. Используйте коллективные способы работы с женщи- нами-клиентами внутри социальных служб.

6.Проводите постоянную работу по повышению женского самоконтроля и самоуважения, признавая женские стратегии сохранения семьи, адаптации в конкурентной среде, выживания в сложных жизненных ситуациях как формы сопротивления и борьбы.

7.Поощряйте обмен опытом, ресурсами и стратегиями выживания. Гендерный подход в организации социальной работы с женщинами

имужчинами, предполагает выявление их социальных, статусных, ра- сово-этнических, классовых различий и умение помочь нуждающимся в каждом конкретном случае. Гендерный подход означает, что сами социальные работники должны исключить в межличностных взаимоотношениях и при решении проблем клиента использование властных, бюрократических приемов и технологий [см. 130, 172–174].

52

Интересен гендерный анализ социальной работы, который дан в США [141]. Здесь выделяются три основные проблемы, значимые для гендерного анализа социальной работы: 1) гендерное неравенство внутри профессии; 2) гендерное неравенство среди клиентов; 3) уникальность феминистской социальной работы.

Учитывая, что профессия «социальная работа» была основана женщинами и остается по сути женской, казалось бы странно говорить о дискриминации женщин-социальных работников. Однако до 1975 г. президентами и лидерами Национальной Ассоциации социальных работников (НАСР) всегда назначались мужчины, хотя они никогда не представляли более ¼ членов ассоциации. Кроме того, мужчины занимали должность деканов большинства факультетов социальной работы и возглавляли правительственные отделы, занимавшиеся социальными проблемами. До сих пор существует у мужчин и у женщин патриархальные предрассудки относительно того, что профессия будет развиваться быстрее и получит более высокий статус, если у руководства будут стоять мужчины. Только к 90-м годам и у американок родилось сознание гендерного несоответствия внутри профессии.

Мужчины были широко представлены в социальной работе по таким направлениям деятельности как: криминальное правосудие, трудоустройство, психическое здоровье, организация менеджмента и преподавания, формирование социальной политики. Но лучше всего отражает разный статус мужчин и женщин в рассматриваемой профессии уровень доходов. Анализ показал, что женщины зарабатывают в среднем 30 тыс. долларов в год, мужчины – 34 (при средней зарплате служащих – 60 тыс. долларов в год). Наиболее высокооплачиваемые социальные работники обоего пола являются либо сотрудниками университетов и отделов людских ресурсов крупных корпораций, либо работают как психотерапевты в частных кампаниях и занимаются индивидуальной практикой (зарплата 50 тыс. долларов в год).

Признание неравенства мужчин и женщин в профессии социальных работников в США шло крайне медленно. Только в конце 1970-х г.г. НАСР определила приоритеты в решении этой проблемы: 1) продвижение женщин на лидерские позиции среди социальных работников; 2) справедливость в оплате труда внутри профессии; 3) и только в 1981 г. она добавила борьбу против дискриминации женщин в профессии и обществе (Т. Русин).

Второй связанный с гендером вопрос: почему большинство клиентов, обращающихся за помощью к социальным работникам, – женщины? Что делают социальные работники, чтобы изменить социальную среду, столь негативно влияющую на женщин? В США женщины больше всего пред-

53

ставлены среди той части населения, проблемы которой находятся в фокусе социальных работников – бедность и психическое здоровье. У женщин в течение жизни в два раза выше вероятность оказаться бедными по сравнению с мужчинами. Пожилые бедные, как правило, женщины. Более трети всех возглавляемых женщинами домохозяйств – бедные. Женщины заняты в наименее оплачиваемых секторах экономики. Женщины имеют диагноз душевно больных гораздо чаще, чем мужчины.

Вначале 80-х гг. американские феминистки указали на эти факты, а затем поставили вопрос: действительно ли социальные работники принимают близко к сердцу проблемы женщин, когда оказывают им помощь, или они просто помогают им приспособиться к требованиям патриархатного общества? Помогают ли они женщинам стать независимыми, борются ли они за равенство доходов своих клиентов.

Суть проблемы состоит в том, что социальные работники могут и не заниматься теми вопросами, которые создают у женщин проблемы и которые, в свою очередь, доводят их до болезни, бедности, алкоголизма. Многие социальные работники работают на микроуровне и не принимают во внимание макропроблемы. Это основной вопрос сегодня, учитывая растущую тенденцию оказания социальными работниками индивидуальной психотерапевтической помощи.

В1980 г. проводилась первая Национальная конференция по вопросам практики социальной работы с женщинами. Она называлась «Практика социальной работы в сексистском обществе». Основное внимание конференции было сосредоточено не просто на дискриминации, но на том, «как профессия социального работника может выявить и артикулировать уникальность социального обслуживания, связанного с нуждами женщин; как разработать системы обеспечения и стратегии, необходимые для удовлетворения этих нужд». Основной вопрос, поднятый конференцией 1980 г.: как влиять на женщин, подвергающихся насилию и уверовавших в свое бесправие, чтобы они могли осознать свою силу и применять имеющуюся у них власть? Участники конференции пришли к выводу: чтобы это произошло, необходимо переосмыслить сам подход к таким типичным областям социальной работы с женщинами как: тирания избиваемых женщин, кризисные центры, консультирование изнасилованных, пожилые женщины как жертвы насилия, бедность и безработица как женская проблема. Особенно значимым был признан новый подход к проблеме «депрессия и женщины».

Указывая на то, что женщины чувствуют себя бессильными как индивиды и как социальная группа вследствие сексистского отношения к ним со стороны общества, организаторы конференции отметили, что профессия социального работника, похоже, не противостоит этому отноше-

54