Кирнарская Д. - Психология специальных способностей. Музыкальные способности

\§успециальных способностях

блеске. Однако означает ли врожденность таланта его наследственную природу? Можно ли сказать, что у талантливых родителей обязательно должны быть талантливые дети и что предки таланта непременно тоже талантливы?

Статистический анализ, проведенный Дином Симонтоном, свидетельствует об обратном: понятие «врожденный» не тождественно понятию «унаследованный от родителей». Талант — структура многокомпонентная и многосоставная, и чем больше составляющих в нее входит, тем труднее все их получить при рождении вместе с родительскими генами. «Семейная наследственность таланта, - пишет Симон-тон, - снижается по мере того как достижения в данной области требуют все большей многосоставности — вероятность унаследовать всю требуемую конфигурацию психических свойств становится все меньше»1. Иными словами, если для таланта адвоката требуется аналитический ум, ораторское дарование, да еще желательно и личное обаяние, то потомки адвоката скорее унаследуют лишь что-то одно: как при разделе «имущества» между наследниками, сын получит только аналитический ум, а дочь — только вербальные способности. Опираясь на это генетическое «наследство» они, конечно, сумеют стать адвокатами, но уже не такими блистательными как их отец. Вот почему вполне справедливо народное наблюдение по поводу детей гениальных людей: «На детях природа отдыхает». Так и есть, поскольку унаследовать весь блистательный комплекс одаренности своего великого предка статистически почти невозможно.

Но зато в случае, если род накопил некоторое количество способных людей в том или ином направлении, появление выдающегося таланта возрастает: он соберет «жатву» с большого наследственного «поля». Исследователи музыкальных способностей Р.Шутер-Дайсон и К.Гэбриэл свидетельствуют: «Вероятность появления очень музыкального ребенка составит 86%, если оба родителя одарены, 60% — если только один из них наделен музыкальным дарованием и 25% в случае немузыкальности обоих родителей». В последнем случае, предполагают авторы, «способности могли быть унаследованы от более дальних родственников»2.

Многокомпонентность таланта, его принципиальная гетерогенность (многосоставность, неоднородность) дают возможность это объяснить: например, слуховые данные ребенок мог унаследовать от отца, который, не имея ничего кроме них, вполне музыкален, но та-

1Simonton, D. (1999). Talent and its development: An emergenic and epigenetic model. Psy

chological Review, 106, 3, p.446.

2Shuter-Dyson, R. & Gabriel, С (1981) The psychology of musical ability.

London, p.177.

32

у специальных способностях

лантом все-таки не обладает. Мать может выделяться музыкальным чувством, большой музыкальной интуицией, но и только; материнская музыкальная интуиция у ребенка превратится в страсть к музыке, питающую его мотивацию к музыкальным занятиям. А, скажем, от двоюродной тети ребенок унаследовал выдающиеся артистические способности — она могла быть самодеятельной певицей со средними музыкальными данными, но иметь природное чувство сцены. И вот ребенок потенциально готов к му- зыкально-исполнительской деятельности, собрав «с миру по нитке». Естественно, вероятность получить в подарок от природы весь музыкальный букет будет тем меньше, чем меньше у ребенка музыкальных родственников.

Вместе с тем, в живой природе ничего исключить нельзя: ведь наследственные признаки могут проявиться и через несколько поколений, и не по прямой линии. В этом случае, глядя на своего сына, выдающегося композитора, его мать — учитель словесности без всякого слуха и отец — инженер без какого-либо интереса к музыке могут лишь пожать плечами: они же не помнят своего двоюродного прадедушку, который игрой на балалайке смог пленить двоюродную прабабушку. Именно так обстояло дело в семье пианиста Артура Рубинштейна, где ни один из родственников не интересовался музыкой: мальчика отдали учиться по его собственному настоянию, а музыкальный след рода безнадежно затерялся в глубине веков.

Противоположным, а потому вполне традиционным примером служит род Даргомыжских, где отец великого композитора Сергей Даргомыжский был незаконным отпрыском рода Ладыженских, среди которых значился Николай Николаевич Ладыженский, член балакиревского кружка, многообещающий композитор-дилетант. Сергей хоть и любил музыку, но особыми способностями не выделялся и выбрал административную карьеру, где его талант менеджера развернулся в полную силу: он с огромным успехом трудился в Коммерческом банке, несколько лет управлял императорскими театрами, а в юности состоял по почтовому ведомству, где и был замечен начачьст-вом. Мать композитора былавесьма музыкальна, но в достаточно умеренных пределах, относясь к музыке с уважением, но без фанатической увлеченности.

Природе было угодно, чтобы тлевший в роду ген музыки, как бы пробуя разные варианты дарования, разные его «составы», воплотился в детях: брат Даргомыжского Эраст, умерший в 21 год, был отличным скрипачом; сестры Людмила и Эрминия обе играли на арфе, а Эрминия по моде тех лет еще и сочиняла романсы. И лишь одна из

33

\0 специальных способностях

генетических «проб» оказалась невероятно плодотворной: Александр Даргомыжский совместил разные компоненты музыкального таланта в наиболее удачной комбинации и стал великим композитором и гордостью русской музыки. А сестра Софья, единственная из всех сестер и братьев, была вовсе немузыкальна, но зато унаследовала административные способности отца и вела все хозяйственные, издательские и земельные дела семьи: ее пример лишний раз говорит о том, что наследуются не только художественные способности, что традиционно признается «народной психологией», но и более прагматичные таланты, в данном случае, талант менеджера.

Пример семьи Даргомыжских говорит о том, что наследуются не просто некие общие способности или некая неопределенная склонность к творчеству, а вполне конкретные специальные способности, наблюдавшиеся у других членов рода: дети, братья и сестры сильны именно в той области, где были сильны их предки или родители, и при большой концентрации в роду музыкальных способностей в этом роду вряд ли появится гениальный художник, а при большой концентрации в роду актерского дарования в младших поколениях рода вряд ли обнаружится великий путешественник, что еще раз говорит о том, что всякие способности — это специальные способности. Так и есть: род Бахов — это род музыкантов, род Садовских — род актеров, а род Белотто, самым знаменитым отпрыском которого был кумир Венеции XVIII века Каналетто — это род художников.

Наряду с наследственным происхождением легендой психологической науки, которую не удается ни полностью подтвердить, ни опровергнуть, является утверждение о родстве гениальности и поме-шанности. Идея Ломброзо, именно так назвавшего свою книгу, до сих пор волнует умы людей куда менее романтичных, чем автор гипотезы. Внутренне соглашаясь с еще не высказанной идеей о компонентной структуре таланта, российские психологи 20-х годов XX века в сборнике «Клинический архив одаренности и гениальности» высказали следующую мысль: «Гениальный или замечательный человек есть результат таких двух скрещивающихся биологических родовых линий, из которых одна линия предков, примерно скажем, линия отцовских предков, является носителем потенциальной одаренности, другая же линия предков, материнская, является носителем наследственного психотизма или психической ненормальности»1. Причем, и психо-тизм и одаренность могли придти к гению с одной и той же наследственной стороны. Например, в роду Чайковского дед и дядя по мате-

1 Клинический архив одаренности и гениальности - Спб.,

1925, с.29. 34

О специальных способностях

ринской линии страдали эпилепсией, отец поэта Надсона умер в психиатрической лечебнице, отцом Паганини был страстный любитель музыки и крайне психопатическая личность, а родители астронома Кеплера страдали такими психическими расстройствами, что мальчик осиротел при живых родителях.

Умножать и взвешивать статистическую значимость подобных наблюдений можно долго, достаточно лишь сказать, что повышенная нервная чувствительность и склонность к стрессам, которую великие люди могут унаследовать, органично вливается в наследственный «коктейль» таланта.

ТЕОРИЯ МУЛЬТИИНТЕЛЛЕКТА ХАУЭРДА ГАРДНЕРА

Человек привык изумляться многообразию окружающей природы: сколько она создала разнообразных растений, птиц и животных, как много вокруг разных камней и минералов, как причудливо сочетается в природе буйная растительность джунглей и пески пустынь, массивы гор и широкие равнины. Однако сам себе человек удивляется гораздо меньше, хотя главное многообразие человеческой природы заключено вовсе не в том, что среди людей есть великаны и карлики, люди кудрявые и лысые, люди черные, желтые и белые. Гораздо более многообразны человеческие таланты, которым на первый взгляд нет числа — квалификационный перечень профессий составляет несколько томов, и для каждой нужны какие-то особые качества.

Поначалу растерявшись от необъятности человеческого ума, психологическая наука попыталась приструнить его и втиснуть в прокрустово ложе IQ: было бы IQ, а остальному научим! Введение креативности или творческих способностей в психологический обиход также не привело все наши таланты к общему знаменателю, поскольку креативность столь же бледна, бесцветна и лишена индивидуальности как и ее предшественник IQ: психология была вынуждена признать, что человеческие таланты имеют собственное предназначение, не распространяемое на другие сферы деятельности. Например, некоторые врачи, для которых сложный организм человека — открытая книга, не могут попасть ракеткой по мячу, а многие физикитеоретики не в состоянии нарисовать домик с трубой. История подтверждает высокую специфичность наших дарований: друзьялицеисты вспоминали, что у великого поэта Пушкина икс всегда был равен нулю, а прекрасный художник Владимир Лебедев не мог сосчитать, сколько же предметов составляют вместе «диван, чемодан, саквояж, картина,

35

0 специальных способностях

корзина, картонка и маленькая собачонка».

Исследуя человеческий мозг, психологи заметили, что мозговые травмы, которые случаются с людьми в результате несчастных случаев, ведут к потере тех или иных способностей. При повреждении одного из участков мозга человек может утратить дар речи, а при повреждении другого — способность к ориентации в пространстве; если человек теряет, например, способность к логическому рассуждению, он сохраняет многие другие дарования — он может при этом отлично петь и танцевать, выращивать цветы и ухаживать за животными. Базовые, фундаментальные способности человека имеют определенную локализацию в мозгу, и если поражена одна из областей мозга, отвечающая за тот или иной вид деятельности, то другие виды деятельности от этого, как правило, не страдают: собственная «прописка» обеспечивает каждой способности относительную автономность. Все эти сведения имеют достаточно позднее происхождение, поскольку приборы, позволяющие наблюдать за мозговыми процессами, усовершенствовались лишь несколько десятилетий назад.

Наряду с нейропсихологией, наукой о мозговой деятельности, педагогика тоже давала пищу для размышлений о многообразии фундаментальных мозговых свойств, которыми располагает человек. Бич детей и родителей, школьная неуспеваемость отступала, если какой-нибудь завзятый двоечник мог учиться по картинкам — тексты снабжались образными ассоциациями и параллелями, облегчая «муки познания». Кого-то другого тяготила неподвижность на уроке, и если ему разрешали прогуливаться по классу, время от времени подпрыгивая, ему удавалось усвоить то, что, сидя за партой, он никак не мог понять. Некоторым была необходима сопровождающая музыка, другим помогало постоянное общение с друзьями, а третьи воспринимали преподносимые сведения, только если могли одновременно играть с любимой кошкой. При современном подходе к ребенку, подразумевающем уважение к ученику и его свободе, разность всех людей, несходство их душевной и умственной жизни не могли остаться незамеченными.

Американский психологи Хауэрд Гарднер волей судьбы оказался и нейропсихологом и педагогом. Изучая деятельность мозга, он убедился в том, что каждый его участок имеет собственную «зону ответственности», обеспечивая функционирование одной из человеческих способностей — все это многообразие мозговых функций нельзя было свести ни к 10, ни к другому единственному «фактору». Мир мозга многообразен как мир самой природы. Наблюдая за

36

О специальных способностях

детьми в ходе своих психологических экспериментов, Х.Гарднер убедился

втом, насколько они разные: уже в детстве, когда влияние жизненного опыта минимально, дети обнаруживали весьма несходные природные склонности и склад ума. Систематизировать эти различия, превратить их

всистему базовых свойств человеческого сознания, сформировать «психологический спектр», из которого как из цветов радуги рождаются все человеческие способности — эту задачу поставил перед собой Хауэрд Гарднер и решил ее, создав теорию мультиинтеллекта, или по-английски «Multiple Intelligen-cies». Свою теорию он опубликовал в 1983 году в книге «Frames of Mind» — «Рамки сознания».

Вначале было Слово, и потому на первое место Х.Гарднер поставил вербальный интеллект, «Verbal intelligence». Человеку, вербаль-но одаренному, легко словесно выразить все, что он видит и чувствует, все, что он сумел понять, оценить и заметить — Слово является для него главной формой связи между его сознанием и окружающим миром. Расстояние между мыслью и словом для него предельно сокращено: он не ищет слов

— они сами приходят к нему, легко и естественно вписываясь в его мысли и ощущения. Всякую закономерность, всякую связь он понимает лучше, если она выражена словами, а не условными знаками, визуальными символами или жестами. Вербально одаренный человек привязан к текстам: он всегда их ищет и находит, ему нравится читать, говорить, писать и погружаться в тексты, созданные другими — так он совершенствует свое умение складывать слова и придавать им форму. При этом не всякий вербально одаренный человек мог бы стать поэтом или писателем: verbal intelligence — это не профессиональная одаренность и тем более не талант, а предрасположенность к жизни в мире слов и текстов, которая нужна во многих профессиях и реализуется по-разному в зависимости от других талантов и склонностей, которыми наделен человек.

Вторая составляющая «психологического спектра» более всего напоминает IQ, хотя и не сводится к нему. Это логико-математический интеллект, «Logical-Mathematical Intelligence» — здесь слово «интел-

лект», «intelligence» наиболее близко своему первоначальному смыслу.

В названии «логико-математический» акцент падает на первую часть: человек, одаренный логико-математически, одарен логически — это мыслитель. Он ничего не принимает на веру, пока выверенная цепочка логических рассуждений не докажет истинность обсуждаемого постулата. Он сразу видит причинно-следственные связи там, где они есть; что из чего проистекает и что за чем

37

последует для него очевидно из его собственных рассуждений, как если бы прошлое, настоящее и будущее одномоментно предстали перед ним.

Логик — мастер отношений между числами, фигурами и прочими абстрактными материями. Отношения отношений, лежащие в основе математического процесса, ему вполне понятны: умножение компонентов и участников отношений не слишком усложняет его мыслительный процесс, поскольку он всегда может упростить рассуждения, увидев лишние, сокращаемые звенья. Человек, одаренный логико-математическим умом, всегда готов заметить подобия, симметрию, аналогии, пропорции и все принципиально вычисляемые комбинации отношений, манипулировать которыми ему совсем нетрудно. Частное он всегда готов обратить в общее, конкретное

— в абстрактное, случайное — в закономерное.

Несмотря на то, что всякий процесс обучения, в особенности школьного типа, во многом опирается на логико-математические способности, наделенный ими человек — вовсе не волшебник и не гениальный математик. Способность логически мыслить может быть эффективно использована во многих видах деятельности: во всех технических и расчетных специальностях (бухгалтерия к ним не относится, а финансы относятся), в конструкторском деле и изобретательстве, в компьютерных специальностях, а также во всех науках, включая гуманитарные, и в работе детективов и следователей; но, несмотря на кажущуюся универсальность, логико-математическая одаренность не исчерпывает ни один талант, а является только необходимым компонентом многих талантов, не отличаясь в этом смысле от других «intelligencies», выделенных Хауэрдом Гарднером.

Пространственный интеллект, «Spatial intelligence» можно назвать родственником логико-математической одаренности — без про-

странственных способностей не обходится ни один хороший математик. Пространственный интеллект не менее индивидуален и специфичен, чем все прочие. Пространственная одаренность родилась из необходимости ориентироваться на местности: без нее охотник не мог вернуться домой, преследуя зверя в лесу, в горах и в зарослях джунглей — не будь у него пространственных способностей, он бы легко заблудился. Интуиция направления движения и мысленный охват больших расстояний лежат в основе морского дела — без них моряк не мог бы находить путь в океане и ориентироваться по звездам: для этого у него есть психологический внутренний компас.

Пространственно одаренный человек может мысленно манипулировать пространственными объектами: он «видит сквозь стены»,

38

О специальных способностях

различая внутреннее устройство лишь внешне известных ему предметов; дар мысленного видения позволяет ему ощущать все категории пространства как физическую реальность — длина, ширина и высота, площадь и объем и все категории размерности ему совершенно ясны. Большое и малое, огромное и миниатюрное, микро и макромир ему равно открыты. Пространственные способности — это один из очень распространенных компонентов, нужный во множестве профессий: в геологии, мореплавании и путешествиях, а также в авиации; в архитектуре и строительстве, во всем, относящемся к работе машин и механизмов, то есть в инженерной практике (в отличие от инженерной теории, где иногда можно обойтись логико-математическими способностями). Кроме того, художественные работы и дизайн, а также многие виды спорта, например, гольф или теннис, нуждаются в значительных пространственных способностях.

Древнейший «intelligence» — телесно-двигательный интеллект или по-английски «Bodily-Kinesthetic». Суть его состоит в эффективности связи между мозгом и телом: тот, кого тело слушается и кому оно подчиняется, двигательно одарен — его движения всегда оптимальны и ловки, они красивы, потому что правильны: такого человека не надо учить технике бега как не учили этому выдающихся африканских бегунов, потому что они от природы бегали не хуже антилопы, несущейся прочь от тигра. Двигательно одаренный человек силен и вынослив, физическая активность необходима ему как воздух: без нее он чахнет и лишается жизненного тонуса. Ему понятен разный смысл и организация видов движения; бег, прыжки, кружение, броски наделены для него своей траекторией и своим характером как для художника своим характером наделены все цвета и формы — круг, квадрат, зигзаг и волнистая линия.

Телесно-двигательная одаренность — это телесный «ум», который не позволяет тратить силы попусту, разумно чередуя напряжение и расслабление — то, на что обычный человек тратит свое воображение и внимание, двигательно одаренному человеку дается само собой — он не промахнется, попадая в цель, не заденет преграду, ее преодолевая. Подобно Цезарю, он сможет организовать много движений сразу, потому что его руки, ноги, шея действуют достаточно автономно. Применение телесно-двигательной способности крайне широко: без нее не обойдутся спортсмены и танцоры, а также все, кому нужна точность движений и глазомер — это врачихирурги, ремесленники, делающие предметы обихода и предметы искусства, и те, кто занят изготовлением и ремонтом любого оборудования.

39

0 специальных способностях

Музыкальный интеллект, или «musical intelligence» — это при-

родное понимание звуковой организации, понимание принципов связи звуков, закономерностей их слияния в более крупные структуры: все виды иерархического соподчинения звуков, будь то тональность, лад, аккорды, темы и мелодии, гармонические комплексы и созвучия музыкальному человеку легко понятны. Он обладает способностью различать звуки и созвучия, при необходимости объединяя их друг с другом согласно определенным правилам. Ему дано усваивать разные способы звукоорганизации, ему ясны разные принципы взаимного притяжения и отталкивания звуковых структур: он знает как составить из разных звеньев музыкально осмысленное целое и на какие элементы это целое может распадаться.

Человек, наделенный высоким музыкальным интеллектом, «просвечивает» музыку как рентген; он — тот идеальный слушатель, о котором мечтал философ Теодор Адорно. Такой слушатель способен получать удовольствие от перемещений и трансформаций звуковых конструкций, которые обладают для него своеобразной самодостаточностью. Музыка для него — символ порядка, обустроенности и гармонии, секреты которых ему известны. «Musical intelligence» для музыканта — один из компонентов музыкального таланта, который, как и всякий компонент, распадается на более частные компоненты, и, в свою очередь, является одной из составляющих музыкального таланта, действуя совместно с другими его составляющими.

Шестой и седьмой по счету виды интеллекта похожи на разных, непохожих друг на друга братьев, воспитанных в одной семье. Их зовут

«Interpersonal» и «Intrapersonal», что можно перевести как ин-

терличностный и интраличностный виды интеллекта. «Интер» — слово,

обозначающее направленность вовне, в окружающий мир. Человек, наделенный интерличностным даром, умеет объединять людей, этот человек крайне социален, наибольшее удовольствие доставляет ему быть в толпе, среди себе подобных, потому что все люди ему очень интересны, они его развлекают, забавляют и возбуждают любопытство. В компании знакомых или незнакомых он чувствует себя как рыба в воде: о том, нужен ли этим людям он сам, интересен ли, рады ли они проводить с ним время, такой человек не станет думать — положительный ответ на этот вопрос, даже если бы он и возник, для него совершенно очевиден.

Каждый, находясь в обществе обладателя интерличностного дара, чувствует себя крайне комфортно и спокойно — не так уж часто встречаются столь милые и располагающие к себе люди! Отсутствие стеснений и комплексов у нашего героя как будто отменяет их у его

40

О специальных способностях

собеседников — предрассудки исчезают, преграды рушатся, и обладатель интерличностного дарования получает от должностных лиц все что пожелает — разрешения, резолюции, лицензии, льготы ,и все, чем они могут с ним поделиться. Этот дар, не менее редкий, нежели все прочие «intelligencies», входит в структуру всех талантов, связанных с общением: он нужен адвокатам, журналистам, политикам, специалистам по связям с общественностью, а также дипломатам, шпионам, менеджерам и вообще всем, кто систематически общается с людьми с целью их убеждения и «перетягивания» на свою сторону, а также с целью выпытывания у них каких-либо сведений или получения от них каких-либо благ.

Способность «интраличностная» совершенно противоположного свойства, хотя тоже связана с межличностными отношениями. Ее обладатель — не коммуникатор, а психолог. Он проницателен, он видит людей насквозь, чувствуя их тайные стремления, разгадывая их намерения и понимая мучающие их страсти. Все это ему удается, потому что, в отличие от своего «брата», психолог по природе не поверхностен, а глубок: его переживания, как правило, искренни и сильны, мир человеческого «я» для него реальнее всего внешнего, наносного, и жизнь истинная протекает для него во внутреннем пространстве души. Обладатель интраличностных способностей часто робок, внешние ритуалы тяготят его, он не знает, как войти в светский разговор и как из него выйти, но нет более терпеливого слушателя, более внимательного поверенного сердечных тайн, знающего внутренние причины человеческого поведения, и умеющего поэтому давать мудрые советы.

Восьмой, природный вид интеллекта восходит к глубокой древности и ответствен за общение человека с живой природой — землей, водой, растениями и животными. Этот дар называется «natural», в переводе — природный, и обладатель его в чем-то напоминает Маугли, воспитанного среди волков, пантер и тигров. Обладатель этого дара чувствует себя на «ты» с живой природой: он знает, какие ягоды можно есть, а какие нельзя,-.ему известно, какая будет погода и завтра и через много дней, он чувствует настроение чаек и вместе с ними знает о приближении морского шторма, он подобен змее, заранее осведомленной о грядущем землетрясении. Этот человек не боится наших «меньших братьев», а чувствует в них своих древнейших предков, понимая их без слов. То, что большинство людей утратили или полагают качествами второстепенными, у него чрезвычайно развито: обоняние, осязание и вкус — наиболее существенные органы чувств.

Все органическое — цветы и деревья, живые организмы и даже ве-

41