2. «Из жизни акушера-гинеколога».

(Рассказ у костра на рыбалке).

И он к устам моим приник

И вырвал…

(Эпиграф на всякий случай).

«Что в имени тебе моём?» –

Я шёл и думал знойным днём.

И жажда мучила меня

Сильнее жадного огня.

Казалось, что язык присох

К гортани. Больно ныл висок,

А на зубах хрустел песок.

Ни родника и ни реки,

Ни озера, лишь васильки

И небо цвета васильков;

Ни дерева, ни облаков,

Ну, чтоб хотя б на час они

Мне дали б полежать в тени;

Куда ни глянь, поля одни.

Вдруг мне надежду принесли,–

Мираж! – нет: где-то там, вдали

Стада пасущихся коров.

Там, где коровы, там есть кров,

Жильё и люди, и вода,

Там тень, напитки и еда –

Подумал я: бегом туда!

И я, надеждой упоён,

Под горизонта небосклон

Побрёл, как путник-пилигрим,

Несносной жаждою томим.

Казалось: шёл я сотню миль.

В глаза и в нос впивалась пыль,

И в пояс кланялся ковыль.

Не помню, как добрался я

К истоку жалкого ручья,

А в нём, спасаясь от жары

И от нещадной мошкары,

(Они гудели как шмели)

Коровы стадом залегли

В грязь завозюканной земли.

Спиной ко мне сидел, один,

Под зонтиком пастух грузин.

Он находился далеко

И песню пел про Сулико.

(Меня никак не видел он),

Коровьим стадом окружён.

(Я пробирался как шпион).

Я выбирал: смотрел туда,

Где чище вымя, где вода,

Чтоб это вымя сполоснуть

Пред тем, как молочка соснуть…

Меня терзали тучи мух,

Сплошная жижа, грязь вокруг.

Оглядывался я, и вдруг!..

Лишь у одной наискосок

Свисал упитанный сосок.

И я к соску тому приник,

И впился в вымя мой язык,

В сосок, что от жары свисал.

Я жадно тот сосок сосал,

Сосал его, сосал, кусал…

Под облегчённый гул коров,

Сосал его, за будь здоров,

Так, что сосок набряк, опух

И брызнул сладкой влагой вдруг.

И я почувствовал, что сыт

И рот мой был полуоткрыт.

Я напоён был и умыт.

И слышу голос за спиной:

«Кацо, паслуший, дарагой!

Зачэм ты ны суда пашёл

И мнэ ны сдэлал харашёо?

Завиминя, кацо, пайдёом

Сыйчас пад зонтык, и вдваёом

Митампро Сулико спаёом»

… Я шёл и думал знойным днем:

«Что в вымени тебе моём?!..»

=69=

3. «Хреновая болезнь».

(Из рассказов на рыбалке у костра.)

Во, хреновая хвороба!

И не знаю, как сказать,–

Ни себе увидеть чтобы,

Ни другому показать.

Выскочила же болячка

В нужном месте в самый раз,

Как паршивая сверблячка,

И на пляже – напоказ.

Помню: выпили, курили.

Выпили за сё, за то.

Плавали, опять налили…

Чувствую: что-то не то…

Где-то в плавках опустилось,

Впёрлось ниже талии.

Думал: пьявка примостилась

Возле гениталии.

Перед сном поколупался

Просто так – (там) – ничего.

И уснул. Когда ж проспался…

Мама мия! Ого-го!!..

Хуже пакостной хворобы

Я не знаю, так сказать,

Ни себе увидеть чтобы,

Ни другому показать.

А друзья: Сходи в больницу,

Так случается порой,

Ехать-то не за границу –

Может, то не геморрой?

Там спокойно всё расскажешь

Тет-а-тет (с глазу на глаз).

С тылу аверс свой покажешь,–

Пусть заглянут и в анфас.

Прихожу, снимаю брюки.

Добрый доктор Геморян

Сразу с мылом моет руки.

Вижу: опытный армян.

Навалились сёстры кучей.

Не болит. Но я кричу.

Просто так, на всякий случай,

Нахромился на свечу.

Хохочу и мне щекотно.

Сёстры свечи подают.

Доктор их пакует плотно

В самый нежный мой уют.

Как домой пришёл? не знаю,

Мучился четыре дня:

Спать – не сплю, лежу – куняю…

Телефон достал меня!..

Как над вами б ни острили,

Тут ни встать, ни сесть, ни лечь.

Что бы там ни говорили –

Геморрой, он стоит свеч!

Дня четыре мне икалось.

Думал: непригодные…

Свечи-то, как оказалось,

Были «Новогодние»!