Уголовный процесс Современные проблемы Сборник Томин

и документов, поскольку такого следственного действия УПК не предусмат-

ривает. Наиболее близка по отношению к истребованию и изъятию (по пра-

вилам УПК РФ) – выемка предметов и документов, однако ее производство до возбуждения уголовного дела законодатель не разрешил. По всей видимо-

сти, право изъятия может быть реализовано только в рамках производства следственных действий, разрешенных к проведению до возбуждения уголов-

ного дела); - в ходе реализации административных полномочий сотрудниками ор-

ганов дознания; - посредством проведения оперативно-розыскных мероприятий органов

дознания, указанных в ст. 6 ФЗ РФ «Об оперативно-розыскной деятельности» на основании обязательного для исполнения поручения следователя.

Мы не раз обращали внимание на то, что существует ряд проблем при проведении исследований предметов и документов, документальных прове-

рок и ревизий. Заключаются они, преимущественно в большой длительности и несогласованности сроков проведения проверок между уголовно-

процессуальным законодательством и ведомственными актами учреждений,

чьи специалисты, привлекаются правоохранительными органами к производ-

ству рассматриваемых действий1.

Взаимодействие в стадии возбуждения уголовного дела сотрудников подразделений предварительного расследования с оперативными работника-

ми осуществляется посредством выполнения последними поручения следо-

вателя о производстве оперативно-розыскных мероприятий, документальных проверок, исследований. Однако закон не регулирует порядок исполнения поручений, в частности срока их исполнения. Длительность рассматриваемо-

го срока зависит от множества факторов. Во-первых, общий срок проверки сообщения о преступлении – 3 суток, а предельный – 30, поэтому прямо применять в данном случае предписание ст. 152 УПК РФ о 10 суточном сро-

1См.: Грачев С.А.,Частнов К.С. О «разумных сроках» предварительной проверки сообщения об экономическом преступлении // Следователь. 2008. № 4. С. 30– 31.

321

ке исполнения поручения не всегда представляется возможным. Во-вторых, данная статья Кодекса именуется «Место производства предварительного расследования», поэтому она не применима к правоотношениям, складывающимся в стадии возбуждения уголовного дела.

Считаем, что следователь обязан уведомить орган дознания о необходимости прекращения исполнения поручения, в случаях, когда он принял решение об отказе в возбуждении уголовного дела либо о направлении материала проверки по подследственности. В противном случае может сложиться ситуация, при которой орган дознания будет продолжать производство проверочных действий по поручению следователя, не имеющему на этот момент юридической силы.

Законы, наделяющие сотрудников правоохранительных органов правом получения от граждан объяснений, не предусматривают порядка вызова этих лиц для получения объяснений. Так, например п. 3 ч. 1 ст. 13 Закона о полиции1 предусматривает право сотрудника вызывать в полицию граждан и должностных лиц в связи с проверкой зарегистрированных в установленном порядке заявлений и сообщений о преступлениях, однако не определяет форму такого вызова. На практике указанные лица вызываются посредством повесток аналогичных тем, которые направляются свидетелям. Мы считаем, что такое полномочие имеется у сотрудников в связи с тем, что право получения объяснений у них носит государственно-властный характер.

ФЗ РФ от 04.03.2013 г. №-23-ФЗ были внесены существенные изменения в главу 19 УПК РФ «Поводы и основания возбуждения для уголовного дела». Отдельно скажем о такой формулировке закона, как «изымать их (предметы и документы. – авт.) в порядке, установленном настоящим Кодексом» (ч.1 ст. 144 УПК РФ). Признаемся в недоумении, о чем здесь идет речь. Уголовно-процессуальный кодекс не предусматривает такого следственного действия, как «изъятие предметов и документов». Согласно закону, предметы и документы могут быть изъяты в ходе осмотра места происшествия, обыска

1 http://www.rg.ru/2011/02/07/police-dok.html

322

и выемки. Но это вовсе не означает, что законодателем разрешено проводить обыск и выемку или только выемку, но не обыск. Может быть здесь имеется ввиду новое проверочное действие – изъятие? Формулировка явно нуждается в уточнении.

Казалось бы, законодатель, расширив перечень проверочных действий,

наконец-то пошел навстречу нуждам правоприменительной практики, облег-

чив путь познания на этапе предварительной проверки по сообщению о пре-

ступлении. Однако еще более радикальное нововведение содержится в части

1.2 статьи 144 УПК РФ. Воспроизведем ее дословно: «полученные в ходе проверки сообщения о преступлении сведения могут быть использованы в качестве доказательств при условии соблюдения положений статей 75 и 89

Уголовно-процессуального Кодекса. Если после возбуждения уголовного де-

ла стороной защиты или потерпевшим будет заявлено ходатайство о произ-

водстве дополнительной либо повторной судебной экспертизы, то такое хо-

датайство подлежит удовлетворению».

Что же это означает? Теперь в ходе, так называемой доследственной проверки собираются доказательства, а не материалы, которые впоследствии обретают доказательственное значение. Надо сказать, что отечественный уголовный процесс относительно давно уже не видел ничего подобного.

Бывшее до недавнего времени формальное разграничение процессуальной и непроцессуальной деятельности «приказало долго жить». Нельзя не привет-

ствовать этот шаг законодателя. Это разграничение обуславливало требова-

ние к субъектам доказывания проверять обстоятельства, установленные в хо-

де предварительной проверке следственным путем, в результате чего зача-

стую происходило дублирование одних и тех по существу (но не по форме)

познавательных действий. В итоге «страдали» от этого все заинтересованные стороны – и правоохранительная система, с трудом справляющаяся с огром-

ным валом уголовных дел, и граждане, чьи права были нарушены преступ-

ным деянием и лица, привлекаемые к ответственности. Нельзя не указать и на ресурсный аспект – многократные вызовы и громоздкие процедуры уве-

323

личивали финансовые затраты государства. Таким образом, новелла авторов закона имеет прогрессивное значение.

Однако, по мнению многих авторов, эта новелла вряд ли даст ожидае-

мый позитивный эффект1. Одной из основных причин, на наш взгляд, будет выступать половинчатость данного шага. Новые нормы, по сути, размывают границы между расследованием и предварительной проверкой по сообще-

нию о преступлении. Таким образом, речь идет о «перепрыгивании через ступень», когда формирование системы доказательств и оформление матери-

ала происходит в рамках одного правового режима, а не в двух разных по форме и временному интервалу, как это имело место в недавнее время.

В этой связи совершенно неясна логика законодателя, ведь если соби-

рание доказательств происходит еще на стадии предварительной проверки,

то зачем же следует ограничивать перечень процессуальных действий, про-

водимых до возбуждения уголовного дела?! К чему все эти ограничения на получение сведений об обстоятельствах дела, если расследование и предва-

рительную проверку предлагается совместить?! Собственно, в таких услови-

ях существование института возбуждения уголовного дела теряет всякое ло-

гическое основание.

На наш взгляд, порочной следует признать саму идею разделения уго-

ловно-процессуального познания на предварительную проверку (по сути пред-предварительное расследование) и собственно расследование. Данное позитивное, по своему содержанию, нововведение, прекрасно демонстрирует всю абсурдность существования в отечественном уголовном процессе разде-

ления на формальное и неформальное расследование. Увы, но сказав «а», то есть, распространив режим собирания доказательств за пределы предвари-

1 См., напр.: Александров А.С., Лапатников М.В. Старые проблемы доказательственного права в новой уголовно-процессуальной упаковке «сокращенного дознания» // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД РФ, 2013. № 22. С. 29-32; Александров А.С., Лапатников М.В. Сокращенное дознание: устаревшее новшество //Уголовный процесс. 2013. № 4. С. 12-19.

324

тельного расследования, законодатель не сказал «б» – не ликвидировал ста-

дию возбуждения уголовного дела.

Совершенно непонятно и абсурдно в контексте существования стадии возбуждения уголовного дела выглядит норма, предусмотренная частью 1.1

статьи 144 УПК РФ. Согласно этой норме, лицам, участвующим в производ-

стве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении,

разъясняются их права и обязанности, предусмотренные Кодексом, и обеспе-

чивается возможность осуществления этих прав в той части, в которой про-

изводимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные реше-

ния затрагивают их интересы. Естественный вопрос: в каком же статусе дей-

ствуют лица, участвующие в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении? Показательно использование законода-

телем словосочетания «процессуальные действия». Получается, что граница между процессуальной и непроцессуальной деятельностью, пролегавшая по решению о возбуждении уголовного дела, стерта? Думается, что формально это не так. Однако «Рубикон перейден». Происходит, по сути, поглощение стадией предварительного расследования стадии возбуждения уголовного дела, при ее формальном сохранении в уголовно-процессуальном законе.

Остается надеется, что законодатель не остановится на полпути, и мы придем к тому, что ликвидация стадии возбуждения уголовного дела получит свое логическое завершение. Формат данной статьи не предполагает анализ тех альтернатив, которые могут быть восприняты законодателем взамен от-

каза от вышеуказанной стадии и ряда других наследий советской правовой доктрины. Скажем лишь, что вполне приемлемой может выступить модель,

реализованная в уголовно-процессуальном праве Украины.

В заключение несколько слов о производстве дознания в сокращенной форме. Фактически в нем допускается договорной способ установления об-

стоятельств по делу, когда стороны фиксирует единство позиций по поводу существования тех или иных фактов. Предполагается уравнивание в доказа-

тельственном значении материалов доследственной проверки (объяснений,

325

акта специалиста и др.) с «подлинными» доказательствами (ч. 1.2 ст. 144; ч. 4

ст. 226.5 УПК РФ): обвинение может основываться на материалах, получен-

ных путем проведения «проверочных действий», т.е. доследственной провер-

ки. Следственные действия получают вообще субсидиарное значение в дока-

зывании. Так, следственный способ собирания доказательств обязателен только для получения показаний подозреваемого – в ходе его допроса, так как статья 226.4 УПК РФ говорит именно о допросе подозреваемого. Тем са-

мым, отходит на второй план допустимость, приоритетное значение имеют относимость и достоверность сведений: неважно каким путем получено до-

казательство, если его достоверность не подвергается сомнению участниками процесса.

§ 3. Итоговые решения в стадии возбуждений уголовного дела

По результатам проверки в установленный срок должностное лицо, ее проводившее, обязано принять законное и обоснованное решение по суще-

ству сообщения. Закон предусматривает три возможных решения:

-о возбуждении уголовного дела;

-об отказе в возбуждении уголовного дела;

-о направлении материала проверки по подследственности или в суд.

Однако следственная практика ОВД предусматривает еще один вари-

ант – о невозможности разрешения материала проверки и необходимости проведения дополнительных проверочных действий. В этом случае следова-

тель пишется рапорт на имя руководителя следственного органа. В нем, в со-

ответствии с ведомственной инструкций МВД РФ, излагаются причины не-

возможности разрешить материал и указывается, какие сведения должны быть дополнительно собраны для принятия законного и обоснованного ито-

гового решения. Процедура по результатам проведения дополнительной про-

верки повторяется заново.

Нельзя не заметить, что требования данной нормы не в полной мере соответствуют требованиям УПК РФ.

326

Вынесение любого процессуального акта обусловлено определенными,

предусмотренными законом обстоятельствами. Возбуждение уголовного де-

ла возможно при наличии указанного в законе и проверенного повода, под-

твержденного основаниями и при отсутствии обстоятельств, исключающих производство по делу. В противном случае принимается решение об отказе в возбуждении уголовного дела.

Решение о направлении по подследственности или подсудности сооб-

щения о преступлении нами не рассматривается как итоговое, поскольку проверка такого сообщения не оканчивается, а продолжается в другом ор-

гане, где в результате будет принято решение о возбуждении уголовного дела либо об отказе в таковом.

Возбудив уголовное дело, должностное лицо составляет статистиче-

скую карточку Формы.1 «На выявленное преступление», которая подписыва-

ется прокурором, проверившим законность принятого решения. Следует от-

метить, что порядок оформления учетных документов, предусматривающий оформление статистических карточек, является действенным средством ока-

зания прокурорского воздействия на органы дознания и предварительного следствия, поскольку возбужденное уголовное дело без карточки на учет по-

ставлено быть не может, номер ему не присваивается.

Анализ практики прокурорского надзора, ведомственного и судебного контроля за возбуждением уголовных дел приводит к выводу о том, что пра-

воприменителю при вынесении итогового решения в стадии возбуждения уголовного дела приходится руководствоваться не только велением закона,

но и интересам «борьбы за показатели». В частности, это происходит при не-

возможности окончить доследственную проверку в установленный законо-

дателем срок принятием решений об отказе в возбуждении уголовного дела.

Кроме этого, следует обращать внимание на соблюдение требования о возбуждении уголовного дела надлежащим субъектом. Буквальное толкова-

ние норм раздела 7 УПК РФ позволяет заключить, что возбудить уголовное дело может любой субъект из перечисленных - орган дознания, дознаватель,

327

руководитель следственного органа или следователь. Причем указанные лица такую возможность имеют в отношении признаков любого преступления.

Однако, Верховный Суд РФ сформировал позиции, которые влияют на право указанных субъектов принимать рассматриваемые решения. Так, по мнению Верховного Суда РФ, незаконным является решение о возбуждении уголов-

ного дела, когда оно возбуждено лицом, которое по своей должности имело право принять такое решение, однако приняло его при наличии бесспорных оснований для отвода от участия в производстве по данному делу1. Мы со-

гласны с такой позицией, поскольку основания для отвода любого участника судопроизводства делают невозможным выполнение уголовно-

процессуальных функций.

Однако в другом решении Верховный Суд РФ определил требование о необходимости соблюдения предписаний о подследственности, сформулиро-

ванных в ст. 151 УПК РФ уже в стадии возбуждения уголовного дела.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ2 опреде-

лила, что если уголовное дело возбуждено ненадлежащим субъектом, то со-

бранные по делу доказательства являются недопустимыми. Недопустимость доказательств автоматически приводит к прекращению уголовного преследо-

вания в отношении подсудимого по п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ.

Полагаем, что этот пример подчеркивает необходимость соблюдения требований ст. 151 УПК РФ при решении вопроса о возбуждении уголовного дела. Должно быть обращено внимание и на наличие в материалах проверки сведений, указывающих на совершение преступления конкретным лицом.

Законодатель в принципиальном плане не определяет обстоятельств,

при которых следует возбуждать уголовное дело либо по факту совершения преступления, либо в отношении конкретного лица. Данный вопрос уже яв-

1 БВС РФ. 2003. № 3. С. 13, 14.

2Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 28 января 2005 г. N 46-о04-101 //СПС «Гарант Эксперт».

328

лялся предметом научной дискуссии1, однако однозначного мнения, поддер-

живаемого большинством исследователей, до сих пор не существует.

Сложившаяся судебная практика также не добавляет определенности.

Так, существует несколько, практически исключающих друг друга судебных решений высшей судебной инстанции, которые признают незаконным в од-

ном, и законным в другом аналогичные случаи возбуждения уголовного дела по факту совершения преступления, когда лицо, его совершившее было уста-

новлено в ходе предварительной проверки. В одном из своих решений Пре-

зидиум Верховного суда РФ указал, что возбужденное по факту совершения преступления уголовное дело подлежит прекращению, если в ходе производ-

ства проверки по сообщению о преступлении лицо, его совершившее, было установлено2. В другом случае Верховный суд РФ поддержал следователя,

принявшего аналогичное решение, указав, что уголовно-процессуальный за-

кон не обязывает следователя при решении вопроса о возбуждении уголов-

ного дела в каждом случае предварительно, до принятия указанного реше-

ния, устанавливать все признаки состава преступления. Кроме того, уголов-

но-процессуальный закон не предполагает, что материалы доследственной проверки должны быть положены в основу постановления о возбуждении уголовного дела в полном объеме и следователь обязан соглашаться с выво-

дами органов дознания о причастности конкретных лиц к совершению пре-

ступления, поскольку является самостоятельным процессуальным лицом и имеет право на собственные суждения, в том числе и о возможной причаст-

ности конкретных лиц к расследуемому преступлению3.

Полагаем необходимым согласиться с последним суждением. Однако в

1См.: Колоколов Н.А. Заключение коллегии судей о наличии в действиях лица признаков преступления // Уголовный процесс. 2007. № 4. С. 24-25; Ковтун Н.Н., Ярцев Р.В. Пределы проверочной деятельности суда при производстве в порядке гл. 52 УПК РФ. // Уголовный процесс. 2008. № 1. С. 40 - 43.

2Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 21.06. 2004 № 336п (цит. по кн.: Практика применения УПК РФ / Под ред. В.П.Верина. М.: Юрайт, 2006. С. 483– 485).

3Обзор надзорной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации за 2008 год // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2009. № 8. С. 31-32.

329

каждом конкретном случае оценки законности и обоснованности принятия решения о возбуждении уголовного дела следует обращать внимание и на лиц, проводивших проверку сообщения о преступлении. Если лицо установ-

лено в ходе проверки следователем, то он должен возбудить уголовное дело в отношении лица. В случаях принятия решения следователем по материалу проверки, проведенной органом дознания – он вправе принять любое из ука-

занных решений.

Следует отметить значение акта о возбуждении уголовного дела не только в отношении лица, предположительно совершившего преступление.

Имеет не меньшее значение он имеет и для лица, обратившегося в право-

охранительный орган с заявление о совершенном в отношении себя преступ-

лении. Процессуальным условием для появления потерпевшего в уголовном деле является решение компетентного государственного органа или лица о закреплении данного статуса при наличии сведений, что этому лицу пре-

ступлением был причинен моральный, физический или имущественный вред.

Материальным основанием для признания лица потерпевшим является факт причинения ему вреда непосредственно преступлением.

Этот факт определяет временной параметр появления потерпевшего в уголовном процессе – наличие возбужденного уголовного дела. Однако ряд исследователей считают, что лицо должно быть признано потерпевшим од-

новременно с вынесением решения о возбуждении уголовного дела1.

Положительное решение данной проблемы существует в уголовном процессе Азербайджана. Ст. 210.3 УПК АР гласит, что «если в момент воз-

буждения уголовного дела известно лицо, пострадавшее от преступления,

одновременно с возбуждением уголовного дела лицо признается потерпев-

шим, а если вместе с сообщением о совершенном преступлении заявлен гражданский иск, это лицо в том же постановлении признается гражданским

1 Малышева О.А. Концептуальные основы современного досудебного производства по уголовным делам // Российская юстиция. 2008. № 7. С. 11; Чекулаев Д. Процессуальные права потерпевших на досудебных стадиях уголовного процесса // Законность. 2007. № 2. С. 18.

330