*14. Русская судьба Дж. Джойса. Роман «Улисс», прочитанный мной в этом году.

Конечно, в современном мире Ирландия занимала относительно небольшое место по сравнению с Россией, однако нерешенные проблемы ирландского и русского самосознания имели много общего. Удивительно похожие трудности испытывали талантливые писатели обоих народов, пытаясь принять свою ирландскую или русскую идентичность и не ограничить в то же время слишком сильно свой культурный горизонт; и не подавить, не притушить и не подчинить свой талант, пытаясь примирить страстно переживаемую культурную принадлежность и стремление к "мировому гражданству". Роль литературы вообще велика в формировании национального самосознания, но в России и в Ирландии это проявилось с особой силой. Культуру этих двух стран можно назвать литературной по сути. Более того, это была прежде всего литература протеста.

Осенью 1934 года на съезде писателей в Москве Джойс подвергся массированной атаке как яркий представитель модернизма в литературе. Хотя этот съезд, на котором социалистический реализм был провозглашен в качестве официального эстетико-художественного принципа советского искусства и была подготовлена идеологическая база для подчинения литературы целям пропаганды существующего строя, и не был столь единодушным и единогласным, как иногда полагали, а его репрессивный потенциал не был вполне очевиден до 1937 года, он все же направил советскую литературу по пути, с которого она не сворачивала до начала шестидесятых.

Мало кто из советских делегатов съезда читал "Улисс" Джойса, лишь несколько отрывков переводилось на русский, и тем не менее Карл Радек, который возглавил нападки на модернизм, особое внимание уделил этой книге. Совершенно очевидно, что он ее тоже не читал, так как он перепутал Bloomsday с 4 июня 1916 года и обрушился на Джойса за то, что он не упомянул о "Пасхальном восстании"! Не покидавшее Джойса ощущение, что его книга "запрещена" в Советском Союзе, хотя и не было в буквальном смысле вполне правильным, все же было небезосновательным.

Несмотря на заверения Вишневского в обратном, русских переводов Джойса почти не было. В ноябре 1934 года в "Звезде" был опубликован перевод "Hades" episode из "Улисса", и еще два отрывка появились в 1935 году с комментариями Д.С.Мирского 28. В период между январем 1935 года и апрелем 1936 коллективный перевод первых десяти эпизодов "Улисса" выходил в журнале "Интернациональная литература", а затем публикация была внезапно оборвана. В 1937 году члены переводческого коллектива Стенич, Мирский и Игорь Романович были репрессированы. С другой стороны, даже в этот страшный год вышло полное издание "Дублинцев" в коллективном переводе под редакцией И.А.Кашкина. Эмигрант Виктор Франк в 1968 году опубликовал за границей перевод "Портрета художника в юности", но в Советском Союзе это произведение появилось впервые в 1976 году, хотя еще в 1937 году его уже цитировали в рукописях! Переводы сопровождались исключительно необъективными комментариями и критикой, преследовавшими цель представить Джойса ужасающе "реакционным", причем часто подразумевалось не столько комментируемое произведение, сколько "Work in Progress". Д.С.Мирский, один из наиболее образованных и тонких критиков, который работал в Лондоне в эмигрантских изданиях, одним из первых русскоязычных исследователей понял и оценил Джойса. Однако после своего обращения в марксизм и возвращения в Советский Союз в 1933 году, он возглавил наступление на Джойса, хотя и в более цивилизованной манере, чем Миллер-Будницкая, чьи высказывания граничат с истерическими выпадами.

Тем не менее, Джойса продолжали читать в России. Уже в 1937 году, а затем в 1955 А.Старцев писал интересные критические исследования о Джойсе. В шестидесятые годы, во время оттепели, когда начали допускаться некоторые отступления от жестких канонов социалистического реализма и стало возможным снова писать о Джойсе и публиковать его произведения, возник небольшой кружок поклонников Джойса, которые читали и любили его работы. В 1972 году Екатерина Гениева завершила работу над докторской диссертацией по Джойсу. В 1970 году молодой редактор издательства "Прогресс" обратился к Виктору Хинкесу, одному из лучших русских переводчиков, с предложением перевести "Улисса". Редактор впервые узнал об этом произведении от одной англичанки, которая дала ему экземпляр "Улисса". В то время все еще не было возможности заключить с Хинкесом договор о переводе этой книги. Однако перевод "Улисса" уже появился в Польше в 1969 году, так почему бы не попробовать сделать это и в России? 30 Хинкесу приходилось параллельно заниматься и другими переводами, чтобы не умереть с голоду. Он страдал маниакально-депрессивным психозом, слишком много пил, нажил себе политические неприятности, так как протестовал против исключения Солженицына из Союза писателей, прошел через кризис веры и принял христианство. В 1981 году он умер, так и не закончив перевод. Работу над переводом продолжил его друг, Сергей Хоружий, физик по образованию, который не был профессиональным переводчиком, но являлся подлинным глубоко образованным гуманитарием - с ним Хинкес консультировался по особо тонким теологическим и философским вопросам. В конце концов полный перевод "Улисса" появился в ежемесячном журнале "Иностранная литература", а в качестве авторов перевода значились и Хинкес, и Хоружий. Публикации способствовала не только Гениева, которая к тому времени стала ведущим исследователем творчества Джойса в России, но и сам Дмитрий Лихачев, патриарх русского интеллектуального и научного мира.