Глава III

Аффиксально-префиксальный способ словообразования

Образование новых слов путём одновременного присоединения префиксальной и суффиксальной морфем к производящей основе. В качестве производящей основы служит корень глагола (см. тж. “Словообразовательные префиксы”):

закэрибэ́н (м. р.) “выгода, доход”, розмарибэ́н (м. р.) “разбой, скандал”, подчиндо́ (м. р.) “дырка (в одежде)”, росчинд(л)ы́ (ж. р.) “росписка”, захало́/ы́ “заядлый/ая”.

 

Глава IV

Словосложение как способ словообразования

Сложных слов (композита) в современном цыганском языке сравнительно мало.  Образуются они путём соединения двух непроизводных основ (имя + имя) при помощи соединительной гласной -э-/-е-. Сложные слова имеют следующую структуру:

1. основа имени (1) + соединит. гласная -э-/-е- + основа имени (2) + -ы́тко/-и́тко:

локхэвасты́тко “чистоплотный/ая, трудолюбивый/ая (досл. лёгкорукий)”, калэбалы́тко “тёмноволосый/ая”, пашэшэри́тко “полуголовый (т. е. глупый), дуешэри́тко “двухголовый/ая”;

2. основа имени + соединит. гласная -э-/-е- + основа косвенного падежа + -кир-о/и (для сущ-ых в ед. ч.), -гир-о/и (для сущ-ых во мн.ч.):

бангэякха́киро/и “косой/ая на один глаз”, бангэякхэ́нгиро/и “косой/ая на оба глаза”, барэра́скиро/и “важный/ая (как важная особа)”, калэбалэ́нгиро/и “тёмноволосый/ая”.

Из двух вышеперечисленных способов образования сложных слов первый способ употребляется чаще.

Все сложные слова, образованные по вышеназванным моделям, относятся к именам прилагательным.

В цыганском языке имеется ряд сложных слов, образованных без участия интерфикса. Они имеют следующую структуру: имя + причастие/имя: пхабалы́н (ж. р.) “яблоня”, армандыно́/ы́ “проклятый/ая”, молпино́/ы́ “пьяница”, чёрахано́/ы́ “скрытный/ая, тайный/ая”.

В некоторых композита на стыке двух слов в процессе произношения произошла деформация сразу двух компонентов сложного слова: кан “ухо” + шукхо́ “сухой” → кашуко́/и́ “глухой/ая”, пир* “ступня; нога” + нанго́ “голый (разутый)” → пиранго́/и́ “босой/ая” [сравните в других диалектах: в диал. крымских цыган - пинанго́ из пинро́ “ступня” + нанго́, в диал. кэлдэрарских цыган: пунрранго́ из пунрро́ “нога” + нанго́], шарандуны́/шэрандуны́ “подушка” из шэро́ “голова” + ан(а́в) “подношу, прислоняю” + дун (словообразоват. аффикс) + ы (окончание женского рода).

*Значение корня было восстановлено путём сравнения способов образования слова пиранго́ в других диалектах цыганского языка, корень пир- в современном языке русских цыган можно встретить в словах: пхира́ва “хожу; брожу”, пунро́ “яичко (орган тела)”.

 

 

Глава V

Субстантивация как способ образования новых слов

Субстантивация прилагательных и причастий является весьма продуктивным способом словообразования современного цыганского языка. В качестве словообразующих единиц выступают соответственно аффиксы причастий и прилагательных вместе с окончаниями обоих родов. Маркерами субстантивированных слов в этом случае являются артикли о для мужского рода и э для женского рода, в ряде исключений субстантивированные слова (б. ч. касается субстантивированных причастий) могут употребляться без артикля:                                                                                                                               (э) пхурдыны́ “машина”, о дыхно́ “телевизор”, э пхачькирды́ “пелёнка”, э кирки́ “табак”, э псикали́ “куртка”, о шынгало́ “солдат; [мн. ч., местн.] разг. деньги”, э ягали́ “водка”, э дукханы́ “больница”, издраны́ “лихорадка”, о баґанды́тка “семечки”, э пхуи́тко “колодец”, о пхуви́тка “кортошка”, убладэ́ “весы”, о нарвало́/э нарвалы́ “нищий/нищая”, дандваро́/дандвари́ “русский/русская”, хало́/халы́ “русский/русская”, о хано́/о хамо́ “наркотик (общее понятие)” и мн. др.

Значение субстантивированного слова в цыганском языке зависит от:                                                                                                                   1. рода, числа* (за исключением слов, обозначающих лиц мужского и женского пола, см. выше):                                                                                                          башадо́ (м. р.) “сотовый телефон” и башады́ (ж. р) “гитара”, шынгало́ устаревш. (м. р.) “солдат” и шынгалэ́ местн., разг. (только мн. ч.) “деньги”, ублады́ устаревш. (ж. р.) “петля” и убладэ́ (только pluralia tantum) “весы”, э васты́тко (ж. р.) “браслет” и о васты́тка (только pluralia tantum) “наручники”, о баро́ (м. р.) “барон, вожак табора” и э бари́ устаревш. (ж. р.) “тюрьма”.           2. аффикса, участвующего в словообразовании:                                              дыкхно́ (м. р.) “телевизор” и дыкхло́ (м. р.) “платок”, хано́/хамо́ (м. р.) “наркотик” и хало́ (м. р.) “не цыган (русский и т. п.)”.                                               *В современном цыганском языке большинство из субстантивированных слов представлены только в одной из возможных форм, например:                                                                                                                              о шудро́ (м. р.) “спирт” от шудро́ “прохладный”, о шутло́ (м. р.) местн. “пиво” от шутло́ “кислый”, башно́ (м. р. ) “петух” от баша́ва “петь (о петухе)”, о вэшы́тко (м. р.) “леший” от вэшы́тко “лесной”, о кхэри́тко (м. р.) “домовой” от кхэри́тко “домашний”, о пани́тко (м. р.) “водяной” от пани́тко “водный; водяной”, о каны́тко (м. р.) “сотовый телефон” от каны́тко “ушной”, о ґэри́тка (pluralia tantum) “обувь” от ґэри́тка “ножные”, э псикалы́ (ж. р.) “куртка” от псикалы́ “плечистая”, э псики́тко (ж. р.) “накидка” от псики́тко “плечная; плечевая”, э учякирды́ (ж. р.) “одеяло” от учякирды́ “накрытая, укрытая”, (э) мамыли́ местн. (ж. р.) “свечка”от мамыли́ “восковая”, (о) якхало́ (м. р.) “сглаз” от якхало́ “глазастый; глазливый”, о локхэ́ (pluralia tantum) “лёгкие (орган тела)” от локхэ́ “лёгкие” и мн. др.                                                                  

Но нет таких слов как: э шудри, о шудрэ, э шутли, о шутлэ, э башни, о башнэ, о псикитко, о псикитка, о локхо, э локхи и т. п.                                                 

Субстантивированные слова, обозначающие помещения и места, стоят в женском роде: э дукханы́ “больница”, э балуны́ “участок милиции”, э бари́ устаревш. “тюрьма”, э пиралы́ устаревш. “клеть, кладовая”, э хындвали́/э хындли́ “туалет”, э скэдыны́ “ярмарка”, э грэ́нгири устаревш. “конная ярмарка”.

В художественной литературе на цыганском языке 1920-30 г. встречается большое количество субстантивированных притяжательных имён прилагательных на -́кир-о, -́гир-о. Очевидно такого рода субстантиванты были весьма распространены в языке цыган. Они обозначают:

1. лицо, которое характеризуется качеством, названным мотивирующим отглагольным именем существительным на -ыбэ́н: хабна́скиро/и “обжора”, ракирибна́скиро/и “болтун/ья, говорун/ья”, марибна́скиро/и “драчун/ья”, соибна́скиро/и “соня”, хохаибна́скиро/и “лгун/ья”;

2. лицо, которое характеризуется деятельностью по мотивирующему отглагольному имени существительному на -ыбэ́н: багаибна́скиро/и “певец/ица”, драбакирибна́скири “гадалка”, караибна́скиро/и “повор”, подыибна́скиро/и “официант/ка”;

3. предмет по мотивирующему отглагольному имени существительному на -ыбэ́н: бэшыбна́скиро “стул”, пибна́скиро “напиток”;

4. лицо, которое характеризуется качеством, названным мотивирующим именем существительным в единств. числе: чиба́киро/и “болтун/ья”, чюрья́киро/и “озорник/ица”;

5. лицо, которое характеризуется деятельностью по мотивирующему притяжательному имени существительному во множественном числе: лылэ́нгиро “почтальён”, тривикэ́нгиро “башмачник”;

6. место, характеризующееся сосредоточенностью однородных предметов, живых существ по мотивирующему имени существительному во множественном числе: э грэ́нгири “конная (ярмарка)”;

7. предмет по отношению к количеству по мотивирующему количественному числительному: пандже́нгири “пятёрка”, дэшэ́нгири “десятка”, шэлэ́нгири “сотка”.

В современном цыганском языке аффикс -́кир-о/-́гир-о не участвует в образовании имён существительных. Старые субстантивированные формы были вытеснены из употребления новыми формами, образованные с помощью продуктивных словообразовательных единиц  либо заменены соответствующими заимствованиями из русского языка:

хохано́/ы́ вместо хохаибна́скиро/и “лгун/ья”, зумада́рька вместо драбакирибна́скири “гадалка”, о врачё вместо састыпна́скиро/састякирибна́скиро “врач”, о учи́телё вместо сыклякирибна́скиро “учитель”, о почтальё́но вместо лылэ́нгиро “почтальён”, о ду́хи вместо кхандыпна́скирэ “духи” и т. д.

Субстантиванты на -́кир-о/-́гир-о в современном разговорном языке оказались по всей вероятности “грамоздкими” с фонетической и морфологической точки зрения.