3. Движение — способ существования материи

Первоначальные догадки о внутреннем единстве материи и движе­ния возникли еще в древности и были связаны с пониманием движения как субстанциального определения бытия. Для философов милетской школы движение — это самопроизвольное, не детерминированное извне возникновение, изменение и уничтожение вещей. Не случайно в качест­ве субстанции у них выступает нечто изменчивое, текучее, не имеющее устойчивой формы. У Гераклита все бытие крайне неустойчиво, имеет постоянную тенденцию к превращению в небытие: все есть и не есть, все сущее стремится стать чем-то иным. Гераклит, и, особенно Кра­тил, абсолютизировали изменчивость бытия.

В противоположность им философы элейской школы (Ксенофан, Пар­менид, Зенон) считали, что изменчивость не совместима с сущностью бытия: наблюдение за отдельными вещами, говорил Парменид, свиде­тельствует об их движении, но, в сущности своей мир един и не под­вержен изменению. Зенон пришел к такому же выводу на основе допуще­ния абсолютной конечности, бесконечной делимости, дискретности всех проявлений бытия. Знаменитые «апории Зенона» зафиксировали внутреннюю противоречивость, парадоксальность движения и акцентиро­вали внимание на трудностях разрешения этих парадоксов. В результа­те идее Гераклита о «тотальной» изменчивости всего сущего была про­тивопоставлена идея о самотождественности, устойчивости мира.

Плодотворность обеих идей обнаружилась в процессе поиска ис­точников двигательной активности. Уже Демокрит связывал движение атомов с фактом существования пустоты. Атомы движутся, чтобы запол­нить пустоту. Противоположность атомов и пустоты, т. е. бытия и не­бытия, дискретного и неделимого, конечного и бесконечного, выступа­ет здесь источником движения. Однако противоречие между атомами (бытие) и пустотой (небытие) является внешним по отношению к бытию. Поэтому в учении атомистов содержался зародыш более поздних воззре­ний на природу движения, объясняющих его действием внешних причин.

В развернутом виде такое воззрение мы находим у Аристотеля. Он полагал, что материя, будучи субстанцией вещей, не способна к са­мостоятельному движению. Активной, движущей силой выступает немате­риальная форма. Энергия формы порождает все материальные вещи: она «оформляет» материю и таким образом придает ей статус реального бы­тия.

В Новое время за Аристотелем следовал Р. Декарт, утверждавший, что первоначальной причиной движения является бог. Однако материалисты, особенно Б. Спиноза и Л. Фейербах, отстаивали противоположную точку зрения. Так, Спиноза, у которого сино­нимом субстанции выступает вечная и бесконечная природа, полагал, что бытие природы заключено в ней самой, что она порождает сама се­бя, является причиной самой себя, ибо ей присуще самодвиже­ние. Впрочем, достаточно убедительно аргументировать верные в своей основе взгляды эти мыслители не смогли, ибо для них остался неясным источник самодвижения материи.

Диалектико-материалистическое решение проблемы движения синте­зировало не только изложенные здесь различные подходы к нему, но и гегелевский принцип самопротиворечивости субстанции. Маркс и Эн­гельс исходили из того, что в основе движения лежит взаимодействие, в котором концентрируются фундаментальные противоречия бытия. Бес­конечное многообразие форм бытия не существует иначе, как посредс­твом обособленных, конечных (ограниченных качественно и количест­венно) форм бытия, прежде всего, вещей. Взаимно воздействуя друг на друга, вещи изменяются и, если эти изменения переходят границы, пе­рестают существовать. Изменяясь же в пределах своих границ, они сохраняются, остаются относительно неизменными, устойчивыми. Это постоянно разрешаемое в процессе взаимодействия и вновь воспроизво­димое в том же взаимодействии противоречие устойчивости и изменчи­вости образует сущность движения.

Движение выступает, следовательно, как единство двух противо­положных сторон. Первая сторона — изменение, превращение одного отно­сительно устойчивого качественного состояния в другое; противопо­ложная ей сторона — сохранение объектом своего качественного состо­яния, фиксация присущих ему свойств. При этом устойчивость объекта является временной и обеспечивается равновесием воздействующих на него факторов. Тогда содержание движения можно представить в виде следующей модели: в процессе изменений, постоянно происходящих в мире, возникает относительно устойчивая система взаимодействий, которая и проявляет себя как вещь; но в силу постоянно совершающих­ся взаимодействий устойчивость системы нарушается, и она переходит в новое, относительно устойчивое состояние.

Устойчивость (или состояние покоя) является частным случаем, моментом всеобщего изменения, это динамическое равновесие, «застыв­шая волна» изменений. В то же время, устойчивость форм бытия — необ­ходимое условие дифференциации, структурирования материи и, следо­вательно, условие взаимодействия форм ее бытия. Вне устойчивости попросту нечему было бы взаимодействовать и изменяться. В свою оче­редь, без изменений ничто не появлялось бы вновь, нечему было бы сохраняться. Материальные предметы сохраняются посредством измене­ний и изменяются посредством сохранения. К примеру, живой организм сохраняется лишь при условии постоянного изменения посредством об­мена веществ; в то же время если нет сохраняющего себя организма, нет и изменений в форме обмена веществ.

С понятием устойчивости как равновесия в процессах изменений сопряжено понятие формы движения. Изменения, происходящие в мире, локализуются в виде устойчивых типов, соответствующих структуре взаимодействующих материальных образований. Эти устойчивые типы из­менений и называются формами движения. Основными формами движения являются механическая, физическая, химическая, биологическая и со­циальная (Ф. Энгельс).

Различия между этими типами изменений не абсолютны: одна форма «проникает» и «переходит» в другую. В фиксированности форм движения проявляются его устойчивость, дискретность, тогда как непрерыв­ность, изменчивость проявляются во взаимопревращении этих форм. Ко­личественная мера движения отражается понятием энергии, ее постоян­ство описывается физическим законом сохранения и превращения энер­гии.

В то же время, отношения между формами движения строго суборди­нированы: одна форма является «низшей», другая — «высшей». Низшие формы выступают предпосылками для возникновения высших, а всякая более высокая форма изменений в снятом виде включает в себя все низшие. Так, живой организм, будучи системой биологических измене­ний, одновременно совершает химические, физические и механические движения. В результате возникновение каждой новой, более высокой формы движения представляет собой и качественно более высокую сту­пень в развитии материи вплоть до появления социальной формы движе­ния, а вместе с ней и такой высокоорганизованной «вещи», как чело­веческий мозг, свойством которого является сознание.