7. Учение Платона об идеях и его критика Аристотелем.

Теория идей может рассматриваться как основное средство защиты «объективной» эти­ки. С ее помощью Платон значительно усиливает сократовскую критику релятивизма софистов.

Есть определенное сомнение по поводу того, в какой мере Пла­тон на самом деле придерживался «платоновской теории идей». Ведь он сам выдвинул серьезные аргументы против этой теории. Важно не забывать, что собственная позиция Платона развивалась. Вначале, работая над прояснением и пониманием понятий (сократовские диалоги), Платон был бли­зок к Сократу. Затем Платон пытался доказать, что идеи обладают независимым существованием. Это привело его к формулировке теории идей (например, в диалоге Государство). Наконец, Платон, побуждаемый внутренней динамикой проблематики анализа понятий и всеобщего, выдвинул диалектическую эпистемологию (диалог Парменид).

Учение об идеях утверждает, что, кроме чувственно воспри­нимаемых вещей (кусков мела, чернил, бумаги, школьной доски и т.п.), существует нечто, что мы понимаем, хотя и не можем чувственно воспринимать. Это нечто является «идеями».

Идеи, такие как окружность или треугольник, являются не чувственно вос­принимаемыми, а интеллигибельными, постигаемыми с помощью рассудка (Verstand). Идеи являются неизменными и все­общими. Идеи не являются чем-то «внутри» наших мыслей, они существуют объективно и являются общезначимыми.

Идеи существуют независимо от пространства и времени. Они не могут быть описаны с помощью пространственно-временных свойств. Придерживаясь обычной интерпретации, можно сказать, что идеи не существуют во времени и пространстве, что они не возникают и не исчезают. Они являются неизменными. Учение об идеях понималось им как обосновывающее абсо­лютный и общезначимый фундамент этико-политических норм и ценностей.

Платон полагал, что понятия (например, понятие «лошадь» или то, что мы «подразумеваем», или на что мы «указываем», когда используем слова лошадь, horse, cheval и т.п.) обладают независимым существо­ванием по отношению к отдельным конкретным объектам, которые подпадают под это понятие. Ис­толковываемые таким образом понятия Платон называет идеями.

Платон не считал, что мир идей и мир вещей являются равно­ценными. Он считал идеи более «ценными», поскольку они являют­ся идеалами.

Как отме­чалось, именно Платон был первым критиком учения об идеях. Возражения:

1) Идеи являются тем, на что мы ука­зываем с помощью таких, например, понятий, как «справедли­вость» и «зло». Однако идеи одновременно представляют собой и идеалы. В результате возникает следующая дилемма. Зло является примером понятия, указывающего на идею, и, как таковая, идея зла должна существовать в качестве того, на что указывает поня­тие «зло». С другой стороны, зло не является идеалом, и, следова­тельно, идея зла не может существовать.

2) Идеи являются неиз­менными, тогда как чувственные вещи изменяются. Учение об идеях трактует чувственные вещи как отражение идей — это об­рисовано в платоновском образе узников в пещере. Точно так же, как тени на стене пещеры являются отражениями перемещаемых вещей, так и воспринимаемые нами вещи являются отражениями идей. Однако как могут изменяющиеся чувственные вещи быть от­ражениями неизменных идей? Разве это не ведет к логической проб­леме?

Согласно Платону, идеи связаны друг с дру­гом. Поэтому у нас не можем быть истинного познания от­дельной идеи. Постижение идей является познанием их взаимосвя­зей, познанием «тотальностей».

В диалоге Государство Платон использовал три аналогии для разъ­яснения учения об идеях. Это аналогия с Солнцем, аналогия с разделя­ющей линией и уже упоминавшаяся аналогия с узниками в пещере. Учение Платона об идеях оказывается не только онтологией, теорией сущего, но также и эпистемологией, теорией познания.

Аристотель представляет как бы критическое продолжение Пла­тона. Например, Аристотель (так же, как и Платон!) критикует так называемое платонистское учение об идеях.

При этом Аристотель использует аргументы следующего рода. Если идея зеле­ного есть то, что имеют общим все зеленые вещи, то можно сказать, что идея зеле­ного сама будет зеленой. Но тогда идея зеленого одновременно включает и саму себя. Мы можем спросить, существует ли нечто третье, которое является общим для зеленой идеи зеленого и отдельных зеленых вещей. По отношению к этому третьему можно задать такой же вопрос и т.д. В этом состоит суть так называемого аргумента «о третьем человеке». Если же сказать, что идея зеленого не является зеленой, тогда трудно придать смысл утверждению, что она является тем общим, что имеется у всех зеленых вещей. Платон сам выдвигал подобные аргументы против учения об идеях [Парменид, 130а—136а].

Отношение между Платоном и Аристотелем можно охарактеризовать следующим образом. И Платон, и Аристотель полагают, что концептуальные слова (имена свойств, вроде «красный», «круглый» и т.д., и имена видов, вроде «лошадь», «человек» и т.д.) указывают на нечто, что сущест­вует. Но Платон считает, что это «нечто» является «идеями», кото­рые существуют «за» чувственными феноменами. Мы говорим, что это есть стул и этот стул синий, но для того, чтобы видеть это, мы уже должны обладать идеей «стула» и идеей «синий». Именно идея позволяет нам усмотреть в феноменах, что они есть, например, в качестве «стула», в качестве «синего». Напротив, Аристотель утвер­ждает, что это «нечто» является «формами», которые существуют в чувственно воспринимаемых явлениях. Однако это не следует пони­мать слишком буквально. Согласно Аристотелю, мы только с по­мощью разума можем постигнуть универсальное, или формы. Абст­рагируясь от того, что является уникальным для конкретной лоша­ди, мы в состоянии воспринять общую форму «лошадь». Однако мы чувственно воспринимаем конкретную лошадь, а форму «лошадь», которая действительно существует «в» конкретной лошади, мы мо­жем лишь абстрагировать от чувственного и особенного.

Для Платона чувственный опыт является несовершенной фор­мой познания. Истинное познание есть постижение идей. И это постижение идей предполагает усмотрение мира идей за чувст­венным миром.

Для Аристотеля чувственный опыт, эмпирическое, имеет более положительное значение. То, что существует, и единственное, что существует, это, прежде всего, отдельные вещи (субстанции). Но мы с помощью мышления в состоянии выделить общие формы в этих вещах. С помощью абстрагирования мы распознаем общие формы в вещах. Другими словами, для Аристотеля чувственный опыт и мыш­ление более равноправны, чем для Платона.