Гаджиев К. С. Кавказский узел в геополитических приоритетах России

2.2. Этнонациональная и еополитичес ая идентичности Кав аза

101

В добавление ко всему вышесказанному отметим, что геополити- ческая стратегия России как великой военно-политической державы должна основываться на постулате, согласно которому правители приходят и уходят, а народы, тем более соседние, будь то грузинский, азербайджанский, казахский или какой-либо иной, вечны и их не следует делить на хороших – плохих, дружественных – враждебных. Тем более такие градации неприемлемы к соседним братским народам, с которыми мы в течение многих поколений, как говорится, съели много пудов соли.

2.2. ЭТНОНАЦИОНАЛЬНАЯ И ГЕОПОЛИТИЧЕСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТИ КАВКАЗА

С точки зрения обеспечения национальных интересов и национальной безопасности Российской Федерации наиболее проблемным является Кавказ, где в сложнейший узел переплетены множество трудноразрешимых социально-экономических, национально-территориаль- ных, конфессиональных, геополитических и иных проблем. Кавказ по сути своей очень специфический регион как с точки зрения терри- ториально-географического положения, так и социально-экономиче- ского характера. Одной из существенных граней этой специфики является тот факт, что в отечественной политической науке еще не дан ответ на вопрос: можно ли говорить о Кавказе как о едином в цивилизационном, социокультурном и политико-культурном отношении сообществе народов, единой для представителей всех народов региона кавказской идентичности? Если да, то в чем состоит сущность этой идентичности?

Как известно, любое человеческое сообщество, имеющее свою более или менее сформировавшуюся идентичность, основывается на какой-либо общей для всех его членов единой интегрирующей идее. Можно ли выделить какие-либо ключевые социокультурные, этнонациональные, конфессиональные, цивилизационные и иные составляющие Кавказа и дать им четкую формулировку? Говорят, например, о некой «общекавказской культуре», «кавказском менталитете», а в годы перестройки и постсоветский период в России в лексикон

102	Глава 2. Россия на постсоветс ом пространстве

вошел используемый с негативным оттенком термин «лицо кавказской национальности».

Здесь по аналогии с понятием «европейскость» мы вправе поставить вопрос о «кавказскости» и, естественно, вопрос о том, в чем именно состоит эта «кавказскость» и можно ли ее рассматривать как базисную составляющую единой кавказской культуры.

Несомненно, существует комплекс критериев и признаков, на основании которых мы причисляем коренные народы региона к определенной общности, отличающейся от сообществ других народов и регионов. Тем более что представители каждого из кавказских народов осознают себя именно кавказцами, а не, например, славянами, иранцами, арабами и т.д. Но эти критерии и признаки весьма трудно поддается верификации. Зачастую кавказскость отождествляется с такими действительно присущими многим кавказским народам чертами, как гостеприимство, куначество, мужественность и так далее, хотя в последние десятилетия они в какой-то мере утрачиваются, особенно у городских жителей. Как отмечала профессор А.Ю. Шадже, «кавказскость – суперэтническо-специфический феномен, составляющий то “особенное”, что определяет “лицо кавказца”». Она включила кавказский образ жизни, обычаи и общие духовные ценности, идеи диалога, толерантности, гуманизма, добра и так далее, которые в совокупности формировали кавказский менталитет и духовное бытие кавказца. По ее мнению, кавказскость отождествляется с такими ценностными категориями, как истина и честь, справедливость и мудрость, формирует особое отношение человека к достоинству, правде и свободе10. По словам Г. Нодия, «кавказскость» интуитивно отождествляется с древними традициями гостеприимства, высокоритуалистичным поведением, культом воинственной мужественности11 .

Некоторые авторы убеждены в существовании единой кавказской цивилизации. Так, согласно З. Жвания, «кавказское единство – не только политическая концепция. Фактически Кавказ – это разно-

10Шадже А.Ю. Роль этнического фактора в миротворческом процессе (на примере Кавказа). Режим доступа: http://s-history.adygnet.ru/struct/peace1.pdf

11Нодия Г. Конфликт в Абхазии: национальные проекты и политические обстоятельства // Путь к примирению. М., 1998. С. 32.

2.2. Этнонациональная и еополитичес ая идентичности Кав аза

103

образный и в то же время гомогенный мир, феномен, формировавшийся на протяжении веков и тысячелетий, в котором существуют четко определенные аутентичные социальные и культурные институты. Это дает основание говорить о феномене единой кавказской цивилизации. Ее создатели – кавказские народы, несмотря на религиозные и этнические различия, объединены общими ценностями и ментальностью»12. По мнению В. Асатиани, «мы, кавказские народы, являемся одной целостностью – исторически и геополитически, мы, в сущности, родственные народы по психофизическому складу, “кавказскому характеру”, внешности, темпераменту, нравственным идеалам»13. Р.Г. Абдулатипов утверждал, что кавказская цивилизация основывается на «целостности и культурной близости армян и азербайджанцев, грузин и абхазцев, осетин и ингушей», ее главной характерной чертой является «интенсивнейшее взаимодействие многих уникальных культур и почти всех мировых религий»14 . По его мнению, уникальность кавказской цивилизации состоит в том, что «в этом историко-культурном и географическом пространстве происходит системное воспроизводство традиций и обычаев, которые на высокий уровень шкалы ценностей ставят честь, достоинство и мужество»15 .

Также была высказана мысль о существовании северокавказской цивилизации, некоторые исследователи говорят и о кавказской горской цивилизации. В.В. Черноус определяет кавказскую горскую цивилизацию как «полиэтничность, религиозный синкретизм (синтез местного язычества с элементами христианства и различными течениями ислама), сочетание высокогорья, предгорий и равнин, которое определяет взаимосвязь террасного земледелия, альпийского скотоводства и наездничества, закрепленных в своеобразных этических горских кодексах, психологических чертах, преобладание негосударственных форм самоорганизации»16 . Более того, отдель-

12Öèò. ïî: Чиковани Н. Единый Кавказ: исторически обусловленная реальность или политические иллюзии // Централ. Азия и Кавказ. 2005. ¹ 5 (41). С. 56.

13Òàì æå.

14Абдулатипов Р.Г. Кавказская цивилизация: самобытность и целостность // Науч. мысль Кавказа. 1995. ¹ 1. С. 56.

15Òàì æå. Ñ. 57.

16Черноус В.В. Россия и народы Северного Кавказа: проблемы культурно-цивилизацион- ного диалога // Науч. мысль Кавказа. 1999. ¹ 3. С. 154–167.

104	Глава 2. Россия на постсоветс ом пространстве
íûå	ученые, используя этнографический подход, стали заявлять

о наличии цивилизаций у отдельных северокавказских народов, например у адыгов17 .

Однако анализ как методологии, так и критериев, взятых за основу, нельзя считать обоснованным и соответствующим требованиям научного анализа. Основанием для этих и подобных им заявлений служит довольно вольная трактовка самого понятия «цивилизация». Здесь возникает сакраментальный вопрос: можно ли такие составляющие, как кавказский этикет, гостеприимство, куначество или иные атрибуты, рассматривать в качестве критериев определения понятия «цивилизация» вообще и «кавказская цивилизация» в частности?

Приходится согласиться с теми авторами, которые убеждены

â«умозрительности и неконкретности» этих концепций18 . Хотя такие разработки интересны как попытки построения политических мифов, они носят в основном паранаучный характер и представляют незначительную ценность для правильного понимания реального положения вещей в данной сфере.

Âданном разделе предпринята попытка внести свою лепту

âраскрытие этой темы. Базовые характеристики Кавказа в значи- тельной степени определяются фактором месторасположения, фи- зико-географическими, территориально-пространственными, климатическими и иными особенностями, которые на протяжении всей истории оказывали и продолжают оказывать глубокое влияние на его этнонациональный состав, исторические судьбы народов и стран, конфигурацию политической карты и т.д. Размеры и масштабы территории конкретного государства, ландшафт, климат, условия для сельскохозяйственного производства, наличие природных ресурсов, доступ к морям и океанам и так далее во многом определяют целый ряд параметров, которые указывают на потенциальные

17Бижев А.Х. Адыги Северо-Западного Кавказа и кризис восточного вопроса в 20–30-е гг. XIX в. Майкоп, 1994; Бакиев А.Ш. Адыгская цивилизация: периодизация истории // Вестн. КБГУ. Нальчик, 1996, 1997. Вып. 2, 3; см. также: Аникеев А.А., Лубский А.В. Теоретические поиски в современной исторической науке и проблемы изучения истории Северного Кавказа // Науч. мысль Кавказа. 1997. ¹ 7 и др.

18Акаев В.Х. Кавказская война: старые концепции и новые подходы // Кавказская война: спорные вопросы и новые подходы. Махачкала, 1998. С. 22.

2.2. Этнонациональная и еополитичес ая идентичности Кав аза

105

èреальные возможности как отдельно взятого государства, так

èрегиона, определяющие их место в мировом сообществе стран

èнародов.

Крайне рассеченная топография, создающая значительные барьеры на пути интеграции различных народностей и племен, во многом помогает объяснить резко бросающиеся в глаза этническую разнородность Кавказа, заметную фрагментацию и локализацию этнической идентификации. Этому способствует и тот факт, что проживающие здесь народности большую часть времени, отведенного им историей, посвятили войнам и междуусобным конфликтам. И основой зарождения самой нации была именно война со всеми вытекающими из этого последствиями.

Здесь зачастую общинные, племенные, местные, региональные идентичности (например, в Грузии – мегрельская, кахетинская, имеретинская, аджарская и др.) приобретают не меньшую значимость, чем просто политико-гражданская идентичность. Это, в свою оче- редь, создает условия для сохранения весьма широкого спектра разнообразных культур и языков, что становится естественной основой консервации традиционного образа жизни и оказывает значительное влияние на формирование особого менталитета народов Кавказа. Во многом этим объясняется то, что большинство из них очень ревностно относятся к социокультурным условиям своей жизнедеятельности. Черты, воспринимаемые в Европе как проявление средневековья, для многих кавказских этносов явились объединяющим фактором. Например, для европейского типа сознания традиция кровной мести представляется как некий атавизм, на Кавказе же у многих народов она и поныне сохраняется как один из атрибутов общественной жизни. Правовые традиции здесь зача- стую воплощены в нормах адата.

В результате Кавказ в широком смысле, включая и степное Предкавказье, всегда был и остается очень сложным регионом как по разнообразию естественно-географических условий, так и по многонациональному и поликонфессиональному составу населения.

С незапамятных времен Кавказ рассматривался как один из важнейших геостратегических регионов. Он находится почти в самом центре евразийского континента, занимая весьма выгодное эконо- мико-географическое положение на одном из оживленных пере-

106	Глава 2. Россия на постсоветс ом пространстве

крестков мировых коммуникаций. В частности, Северный Кавказ входит в состав Российской Федерации, а Кавказ в целом, включая Закавказье, связан с Украиной, Болгарией и Румынией (через Черное море), Центральной Азией (через Каспий), Ираном, Турцией и далее с арабским миром. Кавказ имеет выход к трем морям – Каспийскому, Черному и Азовскому. Регион располагает развитой транспортно-коммуникационной сетью, являющейся составной частью транспортно-коммуникационной системы России и обеспе- чивающей ее прямую морскую и сухопутную связь со странами Ближнего Востока, Центральной и Юго-Западной Азии.

Здесь соприкасаются многие народы, культуры, конфессии, проживает множество народов и этнонациональных групп, имеющих друг к другу немало претензий территориального и иного характера. В регионе сошлись ведущие мировые религии, прежде всего христианство и ислам, Запад и Восток, Европа и Азия, Север и Юг. Кавказ отделяет Восточную Европу от азиатских степей и является ареной борьбы между империями и межнациональных конфликтов. В течение многих столетий регион находился либо в эпицентре серьезных геополитических катаклизмов, либо стоял на пути масштабных имперских войн. Кавказ всегда пытались так или иначе вписать в создаваемые державами новые системы миропорядка. Борьба за стратегически важный регион сталкивала здесь интересы Византии, Персии, Османской империи, России и Ирана. Причем сами кавказские народы, не в последнюю очередь закавказские страны, были обречены на поиск геополитических партнеров как гарантов своей безопасности.

Поэтому вполне естественно, что на историю, этническую и демографическую композицию и культурное наследие народов Кавказского региона наложили свой прямой или косвенный отпечаток несколько конфликтующих между собой мировых империй, региональных государств, а также переселенческие потоки. Как справедливо отмечал Е. Рашковский, «история каждого из народов Кавказа есть история жизни в экстремальных ситуациях рубежа, в ситуациях природных, культурно-исторических, лингвистических и государственных пограничий. В рубежности, разломности – экоисторическая константа жизни кавказских народов. Жизни в экстремальных условиях природы, истории и культуры. Эта константа наложила

2.2. Этнонациональная и еополитичес ая идентичности Кав аза

107

несомненный отпечаток на характерный облик любого из кавказских народов»19.

Выбор ими той или иной ориентации объективно облегчался тем, что Кавказ на протяжении многих веков, как отмечалось выше, находился в центре доминирующих геополитических держав. В свою очередь, этнический и религиозный плюрализм региона создавал для соседних держав благоприятные условия для подчинения тех или иных территорий Кавказа по принципу «разделяй и властвуй». Каждая держава могла найти здесь приемлемого сателлита по этническому или религиозному признаку.

В то же время расположенный на стыке Европы и Азии Кавказ представляет собой удобный плацдарм для продвижения вглубь Среднего и Ближнего Востока, а также в бассейны Каспийского, Черного и Средиземного морей. Он служил и продолжает служить своего рода связующим звеном между этими регионами. За всю свою историю Кавказ пережил бесконечное множество войн и конфликтов между различными воинственными кланами, ордами, племенами, религиозными конфессиями, государствами и империями.

Весь комплекс названных факторов самым непосредственным образом отразился на исторических судьбах народов и стран Кавказа. В развернувшихся ныне по всему Кавказу, да и не только, дискуссиях, спорах и конфликтах многие их участники для обоснования неких исторических прав на те или иные территории зачастую используют неприемлемые с научной точки зрения приемы и аргументы, произвольно трактуя реальные исторические факты, которые зачастую не могут быть подтверждены документально. Например, азербайджанцы претендуют на Дербент и Южный Дагестан, утверждая, что они составляли исконную территорию Азербайджана, а лезгины Южного Дагестана, в свою очередь, требуют воссоединения территорий нынешнего Северного Азербайджана, где с незапамятных времен компактно проживают народы лезгиноязычной группы. Карабах пытается обосновывать свое стремление к независимости историческими фактами, в то же время и Азербайджан, пытаясь вернуть в свое лоно Карабах, ссылается на историю. Тбилиси также, говоря о восстановле-

19 Рашковский Е. Кавказский меловой круг: трагические судьбы региона // Pro et Contra. 2002. Т. 7. ¹ 3.

108	Глава 2. Россия на постсоветс ом пространстве

нии исторической справедливости, обосновывает свои претензии на территории Абхазии, ссылаясь на якобы неабхазский характер Абхазии до XVII в. При такой постановке вопроса получается так, что грузины как титульный народ – хозяева, абхазы – просто гости на территории, на которой они проживают в настоящее время.

Со своей стороны, абхазы, никоим образом не желающие возвратиться под юрисдикцию Грузии, могут использовать тот довод, что территория нынешней Абхазии была некогда попеременно частью Древнего Рима, Византии и Персии. В разное время ею с большим или меньшим успехом пытались завладеть арабы, генуэзские колонисты. Они обосновали свои претензии на суверенитет ссылками на Абхазское царство, существовавшее в IX–X вв. (В этой связи уместно напомнить, что с конца XV в. до начала XIX в. Абхазия находилась под властью Турции. В то же время правители Абхазии пребывали в той или иной форме и степени вассальной зависимости от грузинских царств и княжеств или же в союзе с ними.) Могут привести и тот довод, что зависимость Абхазии от грузинских царств и княжеств была эпизодической и зачастую номинальной. Напомним также, что в Георгиевском трактате 1783 г. речь шла о «признании верховной власти всероссийских императоров над царями карталинскими и кахетинскими». Что касается Абхазии, то она вошла в состав Российской империи в 1810 г.

Подобная историческая аргументация в той или иной форме используется во всех других спорах и конфликтах, определяющих облик современного Кавказа. Результатом такого подхода стало разделение народов региона на автохтонных и пришлых, хозяев и гостей, титульных и нетитульных и т.д.

Экскурсы в дебри истории для поисков обоснований позиций по данному вопросу представляют собой банальную попытку доказать свою правоту, нежели законное свидетельство древности одних народов и отказа в этом праве другим народам, тем более построения на этом зыбком фундаменте идеологии государства так называемой титульной нации. Суть вопроса состоит в том, что право любого народа на территорию проживания определяется не столько истори- ческими прецедентами, сколько самим фактом проживания на этой территории. Тем более что вопрос о территориальной принадлежности того или иного района Кавказа настолько запутан, что порой

2.2. Этнонациональная и еополитичес ая идентичности Кав аза

109

определить, какая из вовлеченных в спор сторон обладает на него историческим правом, что здесь истина, а что вымысел, представляется весьма затруднительным делом.

Историю любого кавказского народа невозможно рассматривать изолированно, вне рамок общекавказского исторического процесса и того социокультурного фона, который представляет собой результат сотворчества всех народов Кавказа. Им никуда не уйти как от своей истории и земли, так и друг от друга. Расположенный на стыке Европы и Азии Кавказ всегда являлся одним из важнейших регионов разносторонних контактов между странами Ближнего и Среднего Востока, а также с Восточной Европой. С древнейших времен этот регион привлекал к себе внимание не только разного рода завоевателей, но и путешественников и ученых. «Много разных племен обитает на Кавказе», – писал еще «отец истории» Геродот в V в. до н.э. Вслед за ним через 500 лет выдающийся античный географ Страбон, давая довольно подробное описание Кавказа, особенно подчеркивал полиэтнический характер его населения. А арабский мыслитель альМасуди отмечал: «Гора Кабк (Кавказ) – великая гора, занимающая громадную площадь. Она вмешает много царств и народов»20.

История региона с незапамятных времен характеризовалась переселениями и миграциями народов, изменениями, порой существенными, ареалов заселения тех или иных народов, беспрерывными перекройками государственных границ и т.д. Миграции стали фактором, в значительной степени определяющим этнографический облик Кавказа в различные исторические периоды. И действительно, Кавказ относится к регионам, через которые с глубокой древности проходили многие племена – от киммерийцев и скифов до разнообразных тюркских племен. Часть их оставалась на Кавказе и, смешиваясь с автохтонным населением, создавала новые этнические общности. Здесь на протяжении всей истории происходили постоянные перемещения и смешения различных племен, народов, этносов как автохтонных, так и пришлых. С древнейших времен Кавказ представлял собой арену беспрерывных столкновений между различными племенами (киммерийцев, скифов, алан, гуннов, тюрков, ираноязычных кочев-

20 Цит. по: История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца XVIII в. М., 1988. С. 21.

110	Глава 2. Россия на постсоветс ом пространстве

ников и др.), предпринимавшими завоевательные походы и набеги,

èместными народами.

Âодной сирийской хронике VI в. приводится перечень 13 народов (углов, савир, булгар, куртигур, авар, хазар и др.), проживавших за воротами Дербента в «пределах гуннских»21 . Подчинив своей власти территории нынешних Северного Азербайджана и Южного Дагестана, сасаниды переселяли сюда значительные контингенты колонистов из внутренних районов Ирана. Несомненно, большое влияние на этнический состав населения Восточного Кавказа оказал Хазарский каганат, сложившийся в середине VII в. и ставший наиболее мощным политическим объединением в Приморском Дагестане

èВосточном Предкавказье.

По мнению специалистов, в период так называемого Великого переселения народов IV–VI вв. в результате широкомасштабной миграции различных племен на Северном Кавказе сложились четыре этнокультурные общности, условно называемые закубанская, цент- рально-кавказская, дагестанская и предкавказская. Причем, несмотря на то что в каждой из них доминирующее положение занимали определенные этнические группы, все они характеризовались пестротой и разнообразием состава. Начало формированию адыго-чер- кесско-кабардинской этнической общности заложили переселившиеся в Закубанье меоты и частично ассимилировавшиеся сарматы вместе с жившими здесь племенами зихского союза Черноморского побережья. В центрально-кавказской этнокультурной области преобладали адыги, северной – аланы и автохтонные племена горной зоны, сыгравшие более или менее заметную роль в процессе этногенеза карачаевцев и балкарцев, осетин, чеченцев и ингушей, дагестанской – местные племена, предки большинства нынешних горских народов, предкавказской – гуннские племена22.

Весьма трудно установить, сколько государственных образований существовало на Кавказе в первом тысячелетии нашей эры. С большей или меньшей определенностью можно говорить об Армянском царстве, Картли, Колхидском царстве, Албании, Алании. Более того, эти страны выступали ареной политической борьбы между Римом

21Цит. по: История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца XVIII в. М., 1988. С. 95, 96, 118.

22Òàì æå. Ñ. 108–111.