Первая четверть XVIII века – исключительно важная эпоха в истории

нашей страны, ознаменованная значительными сдвигами в ее жизни, экономике,

развитии производительных сил, государственном строе и культуре. Но

особенно поразительным было изменение роли России в международных

отношениях. Именно в этот период Россия вошла в число сильнейших держав

Европы.

К концу XVII в., территория обширного Русского государства

простиралась от Каспийского моря на Юге до Полярного океана на Севере, и от

Польши на Западе до Тихого океана, Камчатки и Китая на Востоке, но занимало

оно в международных отношениях место, не соответствовавшее его

действительным силам и возможностям.

Конечно, в XVII веке и даже еще раньше, начиная примерно со второй

половины XV века, Русское государство росло, расширялось, накапливало силы

и постепенно все более привлекало внимание сначала соседних, а затем и

более отдаленных государств. Но вплоть до начала XVIII века, до Петра I,

сфера участия России в европейских международных отношениях ограничивалась

соседними странами Восточной и Юго-Восточной Европы - Польшей, Швецией и

вассалом Оттоманской империи - Крымским ханством. Участия в

западноевропейских делах Россия не принимала, а ее политические контакты со

странами Западной Европы были эпизодическими. Правительства

западноевропейских стран, в свою очередь, принимали в расчет силы и

возможности России только в тех случаях, когда дело касалось пограничных с

Россией государств - Польши, Швеции и, в конце XVIII века, - Турции. Да и

взаимные познания России и стран Западной Европы друг о друге были весьма

ограниченными. Наша страна больше интересовала в то время некоторые из этих

государств, прежде всего Англию и Голландию, как торговый партнер, источник

дешевых товаров и хороший рынок сбыта.

Незавидным было в XVII веке и положение России относительно ее

ближайших соседей. Швеция и Польша, воспользовавшись крайним ослаблением

России в начале XVII века, рвали на части ее территорию. Польша по

Деулинскому перемирию 1618 г. завладела коренными русскими землями, в том

числе Смоленском. Под вопросом было само независимое существование России,

ибо поляки отказывались признать царем Михаила Федоровича, ссылаясь на

"права" на Российский престол королевича Владислава. Только в 1634 г.

удалось добиться отказа Владислава от притязаний на Московский престол.

В результате длительной борьбы между Россией и Польшей в 50-60-х годах

XVII века, по Андрусовскому перемирию 1667 г. удалось вернуть Смоленск и

овладеть левобережной Украиной; Киев так же перешел к России. Андрусовское

перемирие было дополнено в том же году, так называемым, Московским союзным

постановлением. Это был перелом в отношениях между двумя соседями, перелом

от многовековой вражды и войны к миру и союзу, обусловленный наличием общей

для них опасности со стороны татар и турок.

Но если в отношениях между Россией и Польшей во второй половине XVII

века установилось равновесие, основанное на равенстве сил и известном

совпадении интересов, то положение России относительно другого западного

соседа - Швеции было чревато длительными конфликтами.

По Столбовскому договору 1617 г., шведы полностью оттеснили Россию от

Балтийского моря, захватив исконные русские земли на побережье Финского

залива. Русское государство было лишено естественного пути сообщения со

странами Западной Европы, общение с которыми было важным условием

преодоления отсталости страны.

В середине XVII века правительство России сделало попытку вернуть себе

выход к Балтийскому морю. Но Швеция была в то время сильной военной

державой, и для успешной борьбы с нею силы России оказались пока еще

недостаточными, тем более что одновременно шла война с Польшей за Украину.

Ликвидировать условия Столбовского договора, пробиться к Балтийскому морю в

XVII веке не удалось. Это была самая жгучая проблема, важнейшая задача

русской внешней политики, и она никогда не снималась с повестки дня, но

решать ее пришлось уже Петру I в первые десятилетия XVIII века.

Третьим соседом России в Европе было в XVII веке Крымское ханство -

вассал и форпост Оттоманской империи. Россия в XVII веке ежегодно

выплачивала крупные суммы крымской феодальной верхушке. Однако это не

обеспечивало безопасность ее южных границ. Почти каждый год с наступлением

весны татарские орды глубоко проникали в пределы русской земли, жгли,

грабили, убивали, угоняли население и скот. Постоянные татарские набеги

тормозили развитие производительных сил, мешали вовлечению в хозяйственный

оборот наиболее плодородных земель, создавали непреодолимые препятствия

развитию земледелия и скотоводства на обширных просторах значительной части

русского государства.

Правительству приходилось помимо ежегодной "дани" крымским татарам,

тратить большие средства на создание оборонительных сооружений от татарских

набегов - засечных черт. Самые насущные потребности хозяйственного развития

требовали от русского правительства все более решительной борьбы с набегами

татар, принятия эффективных мер по обеспечению безопасности южных границ.

Это вело к все более крупным столкновениям с татарами и стоявшей за их

спиной Турцией. Однако и здесь, на южных границах, в XVII веке добиться

изменения положения не удалось.

Военные столкновения с Турцией и Крымом в 70-80-х годах XVII в. не

принесли заметных успехов, которые были бы способны улучшить позиции России

относительно ее южных соседей. Стоявшие перед русской внешней политикой

неотложные задачи на юге также переходили к Петру I, к XVIII веку.

Таково было положение России в Европе XVII века. Говорить о ее

выдающейся роли в военно-политическом аспекте или хотя бы о значительном

месте среди европейских государств для этого времени было бы искажением

истины, ненужным преувеличением. Место России было достаточно скромным,

даже в области ее сношений с ближайшими соседями, не говоря уже о странах

Западной Европы. Полностью отрезанная от Балтийского моря, Россия

задыхалась в тисках блокады, фактически осуществлявшейся ее западными

соседями. Она была лишена естественных непосредственных связей с передовыми

в те времена государствами Западной Европы, что тормозило ее развитие и

сохраняло отставание от стран Запада в технике и культуре. Даже ее внешняя

торговля в то время шла либо через соседние страны, оказываясь под

контролем Швеции и Польши, либо велась по Белому морю и Ледовитому океану,

вокруг Северной Европы, путем трудным, далеким, опасным для тогдашних

небольших парусных кораблей. Едва ли нужно упоминать, что и те

немногочисленные суда, которые приходили в северные порты России, были

судами иностранными, так как собственного торгового флота у России не было.

Страна стояла накануне великих преобразований.

Существовали и внутренние предпосылки для преобразований.

Россия XVII века была крайне отсталой страной. Эта отсталость

представляла собой серьезную опасность для независимости русского народа.

Промышленность по своей структуре была крепостнической, а по объему

продукции значительно уступала промышленности западноевропейских стран.

Русское войско в значительной своей части состояло из отсталого

дворянского ополчения и стрельцов, плохо вооруженных и обученных. Сложный и

неповоротливый приказной государственный аппарат, во главе которого стояла

боярская аристократия, не отвечал потребностям страны.

Отставала Русь и в области духовной культуры. В народные массы

просвещение почти не проникало, и даже в правящих кругах немало было

необразованных и вовсе неграмотных людей. Следует все же отметить, что к

концу XVII века в истории нашей страны уже произошли значительные сдвиги в

ее развитии.

Возникли первые промышленные предприятия мануфактурного типа, росли

кустарные промыслы, ремесла, развивалась торговля сельхозпродуктами.

Непрерывно возрастало общественное и географическое разделение труда -

основа сложившегося и развивающегося всероссийского рынка. Город отделялся

от деревни. Выделялись промысловые и земледельческие районы. Развивалась

внутренняя и внешняя торговля.

Во второй половине XVII века начинает изменяться характер

государственного строя на Руси, все более отчетливо оформляется абсолютизм.

Получили дальнейшее развитие русская культура и науки: математика и

механика, физика и химия, география и ботаника, астрономия и

"рудознатство". Казаки-землепроходцы открыли ряд новых земель в Сибири.

XVII век был временем, когда Россия установила постоянное общение с

Западной Европой, завязала с ней тесные торговые и дипломатические связи,

использовала ее технику и науку, воспринимала ее культуру и просвещение.

Это было время накопления сил русского народа, которое дало возможность

осуществить подготовленные самим ходом исторического развития России

грандиозные реформы Петра.

Уже до Петра начертана была довольно цельная преобразовательная

программа, во многом совпадавшая с реформами Петра, в ином шедшая даже

дальше их. Подготавливалось преобразование, которое при мирном ходе дел

могло рассрочиться на целый ряд поколений. Реформа, как она была исполнена

Петром, была его личным делом, делом беспримерно насильственным и, однако,

непроизвольным и необходимым. Внешние опасности государства опережали

естественный рост народа, закосне

вшего в своем развитии. Обновление России

нельзя было предоставлять тихой постепенной работе времени, не

подталкиваемой насильственно.

Реформы коснулись буквально всех сторон жизни русского государства и

русского народа, однако к основным из них следует отнести следующие

реформы: военную, органов власти и управления, сословного устройства

русского общества, податную, церковную, а также реформы в области культуры

и быта.

Основной движущей силой реформ Петра стала война. Он почти не знал

мира: весь свой век он воевал с кем-нибудь: то с сестрой, то с Турцией,

Швецией, даже с Персией. Петру достались от его предшественников две

задачи, разрешение которых было необходимо для того, чтобы обеспечить

внешнюю безопасность государства: во-первых, надо было довершить

политическое объединение русского народа, едва не половина которого

находилась за пределами Русского государства; во-вторых, предстояло

исправить границы государственной территории, которые с некоторых сторон

были слишком открыты для нападения. Разрешение этих задач до Петра было

только начато. Вторая задача, территориальная, еще до него приводило

Московское государство к столкновениям с двумя врагами: со Швецией, у

которой нужно было отвоевать восточный берег Балтийского моря, и с

крымскими татарами, т.е. с Турцией. Петр, начиная свою деятельность, прямо

вступил в это сочетание международных отношений, до него создавшееся.

В начале царствования он, как и его предшественники, обратил все свои

усилия и народные силы на юг и поставил своей ближайшей задачей исправление

и ограждение южной границы государственной территории. Для этого надо было

укрепить за собой и обезопасить берега Черного и Азовского морей. На

Азовском море появился первый русский флот; там возникли верфи и гавани. Но

отношения в Западной Европе переменились. В северной и средней Европе после

Тридцатилетней войны в международных отношениях главенствовала маленькая

Швеция. Ее преобладание тяжелым гнетом ложилось на государства, близкие к

Балтийскому морю, на Данию, Польшу и Московию. Дания и Польша искали себе

третьего союзника в Московии, которая считала себя обобранной после

Кардисского мира 1661 г., не возвратившего ей ни Ингрии, ни Карелии. Это

заставило Петра повернуть свои усилия с берегов Черного и Азовского морей к

Балтийскому морю, перегнать туда народные силы, направленные на внешнюю

борьбу. Новой столицей государства суждено было стать не Азову или

Таганрогу, а Санкт-Петербургу. Таким образом, задача исправления южной

границы была оставлена ради ограждения северо-западных пределов.

Смутное время в начале XVII века

РЕФЕРАТна тему: «Смутное время в начале XVII века» 1. Начало смуты. Лжедмитрий I На рубеже XVI–XVII вв. Русское государство переживало структурный кризис, необычайный по глубине и масштабу, охвативший все сферы жизни. Это, прежде всего, экономический кризис, связанный с последствиями Ливонской войны и внутренней политикой Ивана IV. Экономический кризис способствовал усилению крепостничества и вызывал социальную напряженность в низах. Народившийся дворянский класс испытывал социальную неудовлетворенность, положение которого мало соответствовало его все возрастающей роли. Этот наиболее многочисленный слой господствующего класса в процессе формирования сословного строя претендовал на большее – и в плане государственной службы, ограниченной чиновными рамками и местничеством, и в плане распределения государственных доходов. Были и объективные политические причины начала Смуты. В ходе укрупнения и присоединения новых территорий Московское княжество превратилось в обширное государство, сильно продвинувшееся на путях централизации в XVI в. Социальная структура общества претерпела значительные изменения. Однако самодержавная модель тирании и террора во взаимоотношениях власти и общества, навязанная Иваном IV, доказала свою неэффективность. Возникший вопрос XVI в. о правах и обязанностях каждого сословия в государстве, которое уже не являлось просто собранием разрозненных княжеств и земель, но еще не превратилось в единое политическое образование, – фактически так и не был решен окончательно. Он был перенесен в Смуту с ее специфическими формами разрешения противоречий. Политический кризис усугублял кризис династический, вовсе не завершенный с избранием Бориса Годунова. Представление о легитимном, законном монархе оказалось неотъемлемым от понятия власти. Выбор Бориса Годунова углублял эту проблему и в конечном итоге привел к национальному кризису. Между тем в социально неоднородном, многонациональном обществе, в геополитически неустойчивой стране лишь сильная власть была способна выступить в роли универсального, объединительного, консолидирующего начала. Но эта власть слабела и теряла рычаги управления. В годы царствования Ивана Грозного были расшатаны, по определению В.О. Ключевского, «духовные скрепы общества» – нравственные и религиозные устои русского народа. Казни производили без суда, а опалы, насилие и произвол стали нормой. В обществе ценилось угодничество, ловкость и беспринципность. Не случайно многие действующие лица Смуты так или иначе прошли школу опричнины. Поэтому Смута стала закономерным печальным итогом века, уже познавшего раскол общества и подготовившего общество к новому расколу. Смута открылась авантюрой Лжедмитрия I. Самозванство – одно из проявлений «нормального» монархического сознания, модель поведения, созданная и отточенная в годы смутного лихолетья. Самозванство имело то преимущество, что служило внутренним оправданием для выступления против правящего государя. При сакральном восприятии царской власти поддержка истинного монарха – будь то царь, сидящий на престоле, или претендент-самозванец, доказывающий законность своих притязаний, – становилась обязательной, угодной Богу, моментом спасения.

Эти особенности национального самосознания и придавали самозванству на русской почве особый размах. Первым самозванцем был молодой галичский дворянин Григорий Отрепьев. Существует версия, что противники Годунова еще в Москве готовили боярского сына к роли царевича Дмитрия. Преследуемый Романовыми, ему пришлось бежать и искать спасения в Чудовом монастыре. Позднее, опасаясь угрозы разоблачения, он бежал из Москвы в Речь Посполитую. Здесь Отрепьев поведал влиятельным магнатам Вишневецким, что он – законный наследник, чудом спасшийся царевич Дмитрий Иванович. Благодаря тому, что сам Отрепьев искренне поверил в свое высокое происхождение и лицедействовал с внутренней убежденностью, ему удалось заручиться их поддержкой. Но, конечно, решение оказать поддержку самозванцу поляки приняли исходя из собственных интересов. Королю Сигизмунду III это помогло ослабить позиции Бориса Годунова. Самозванец не стеснялся давать обещания о передаче Речи Посполитой Смоленска и Северской земли. Обещая передать доходы с Новгородской земли, ему удалось обручиться с Марией Мнишек, дочерью знатного сандомирского воеводы. Приняв тайно католичество и обещая содействие на Руси католической пропаганде, Отрепьев заручился поддержкой папы римского. Несмотря на тайное покровительство короля и поддержку ряда влиятельных магнатов, возможности самозванца были сильно ограничены. Тем не менее человек смелый, с авантюристической жилкой, он в конце 1604 г. с небольшим отрядом, состоявшим из поляков-наемников, русских дворян-эмигрантов и присоединившихся позднее донских казаков, пересек границы Московского государства. Первоначально успех сопутствовал ему – города открывали «царевичу» ворота. Здесь же он находил много сторонников: западная окраина издавна служила местом сосредоточения социально-динамичных слоев русского общества, недовольных своим положением. Даже поражение в январе 1605 г. от царских воевод под Добрыничами не привело к падению самозванца. На сторону «царя Дмитрия» перешли Тула, Курск, Рязань. В разгар противоборства 13 апреля 1605 г. неожиданно скончался Борис Годунов. После его смерти чаша весов стала быстро склоняться в пользу самозванца, в котором оппозиция увидела силу, способную свалить ненавистную династию. Сын Бориса, Федор Борисович, не имел ни опыта, ни авторитета, чтобы удержать власть. В мае на сторону Лжедмитрия I перешли царские полки. Это решило исход борьбы. Федора и его мать Марию лишили жизни. В июне 1605 г. самозванец торжественно вступил в Москву. На первый взгляд, то, чего удалось достичь Отрепьеву, кажется невероятным. Необходимо понимать, что успех самозванца объясняется скорее мечтой народа обрести законного доброго государя и стремлением покончить с действовавшим положением в стране, которое моно характеризовать как острое недовольство всех слоев общества. Новый царь не боялся преступать многие православные традиции и открыто демонстрировал свою приверженность польским традициям. Это привело сначало к недоверию, а позднее настроило против него все его окружение. Но поведение не являлось главной причиной падения Отрепьева.

Захватить престол оказалось легче, чем удержаться на нем. Только самозванец устранил Годунова, как вскоре и сам стал ненужным боярам. Они организовали заговор, который возглавил В.И. Шуйский. Заговор был раскрыт. Лжедмитрий проявил милосердие и помиловал приговоренного к смерти Шуйского. Тем временем зарубежные покровители напомнили самозванцу о взятых обязательствах, выполнение которых, и последний хорошо это понимал, находилось за гранью возможного. Православие было основной религией в стране и не представлялось возможным его заменить католичеством. Лжедмитрий только низвел патриарха Иова, которой выступал сторонником Годунова. Не спешил он отдавать и земли, обещанные Сигизмунду III. Все это привело к обострению отношений с Речью Посполитой. С целью сгладить остроту внешних противоречий, самозванец выступил с идеей общехристианского похода против татар и турок. Сложным было и внутреннее положение Отрепьева. Прежняя политика обещаний и лавирования исчерпала себя. Обильные пожалования, с помощью которых «царь Дмитрий Иванович» надеялся упрочить свое положение, имели свой предел. Следовало пополнить казну, что означало повышение налогов, тогда как самозванец обещал ослабление налогового бремени. После того, как он обратился за финансовой поддержкой к церкви, зароптало духовенство, которое усмотрело в этом посягательство на свою собственность. Крестьяне надеялись на восстановление «выхода», но были обмануты и испытывали разочарование, как и все другие слои общества. Дело решил очередной заговор, которого снова возглавил В.И. Шуйский. В начале мая 1606 г. Лжедмитрий устроил свадьбу с Мариной Мнишек. Торжественная церемония проводилась по польскому образцу. Иноверная царица, оскорбительное поведение приехавших в Москву гостей: польских магнатов и шляхтичей, привели к взрыву возмущения. 17 мая 1606 г. вспыхнуло восстание. Заговорщики ворвались в Кремль и убили самозванца. Марину Мнишек и ее гостей выслали из столицы. 19 мая сторонники В. Шуйского спешно созвали Земский собор, на котором, как позднее утверждали противники нового монарха, Василий Иванович был «выкрикнут» царем. Сам Шуйский не особенно заботился о соблюдении всех тонкостей для волеизъявления «всей земли». Его более беспокоила позиция Боярской думы. Чтобы привлечь ее, новый царь пошел навстречу притязаниям аристократии, давно мечтавшей оградить себя от самодержавного произвола рядом обязательств, которые возлагал на себя монарх. Шуйский дал обещание соблюдать права феодалов на землю, не налагать ни на кого опал и не казнить без суда, не конфисковать имущество родственников осужденных; принимать важные решения, опираясь на Думу. В подобной записи многие историки Смуты видят робкий шаг к ограничению царской власти. 2. Восстание Болотникова Новый царь, волею судьбы занявший московский престол, не пользовался ни уважением ближайшего окружения, ни народной любовью. Характерной чертой Шуйского было лицемерие, излюбленными способами борьбы – ложь и интрига. Кроме того Шуйский не обладал ни государственным умом, ни опытом Годунова. Легитимность его избрания признали далеко не все.

Введение.В начале XVII века Русское государство вступило в полосу экономического упадка, внутренних раздоров и военных неудач. Настало Смутное время, ввергшее народ в пучину бедствий. Государство пережило национальную катастрофу. Оно стояло на грани распада. Внутренний конфликт подорвал силы огромной державы. Враги за­хватили крупнейшие пограничные крепости страны - Смоленск и Новгород, а затем заняли Москву. Бедствия породили широкое народное движение. В лихую годину проявились лучшие черты русского народа - его стой­кость, мужество, беззаветная преданность Родине, готов­ность ради нее жертвовать жизнью. В час смертельной опасности народные массы встали на защиту Родины и отстояли ее независимость. В событиях начала XVII в. Участвовали все сословия и каждое выдвинуло своих вождей. Из среды бояр­ства вышли такие яркие фигуры, как Федор-Филарет Ро­манов и Михаил Скопин-Шуйский. Дворянство дало стране Дмитрия Пожарского и Прокопия Ляпунова, воль­ные казаки - Ивана Болотникова и Ивана Заруцкого, посадские люди - Кузьму Минина, духовенство - пат­риарха Гермогена и целую плеяду самозванцев. Бедствия Смутного времени потрясли ум и душу рус­ских людей. Современники винили во всем проклятых самозванцев, посыпавшихся на страну как из мешка. В самозванцах видели польских ставленников, орудие иноземного вмешательства. Но то была лишь полуправда. Почву для самозванства подготовили не соседи Россия, а глубокий внутренний недуг, поразивший русское об­щество. По словам В.О.Ключевского, «Скрытые причины Смуты открываются при обзоре событий Смутного времени в их последовательном развитии и внутренней связи. Отличительной особенностью Смуты является то, что в ней последовательно выступают все классы русского общества, и выступают в том самом порядке, в каком они лежали в тогдашнем составе русского общества, как были размещены по своему сравнительному значению в государстве на социальной лестнице чинов. На вершине этой лестницы стояло боярство; оно и начало Смуту». 1. Причины и предпосылки Смуты. Столкновение интересов феодального государства и дворянства, с одной стороны, закрепощенных крестьян, тяглых посадских людей, холопов и других групп зави­симых людей — с другой, явилось источником социально­го кризиса, породившего Смуту. Коллизии гражданской войны затронули не только низы, но и верхи русского общества. От времен феодаль­ной раздробленности Россия унаследовала могуществен­ную аристократию, представительным органом которой была Боярская дума. Московские государи принуждены были делить власть со своими боярами. Опираясь на оп­ричнину и дворян, Иван IV попытался избавиться от опеки Боярской думы и ввести самодержавную систему управления. Могущество знати было поколеблено, но не сломлено опричниной. Знать ждала своего часа. Этот час пришел, едва настало Смутное время. Дробление древних боярских вотчин сопровождалось увеличением численности феодального сословия и одно­временно резким ухудшением материального положения его низших слоев. Подле знати, владевшей крупными зе­мельными богатствами, появился слой измельчавших землевладельцев — детей боярских.

Кризис феодального сословия был преодолен благодаря созданию на рубеже XV—XVI веков поместной системы. Ее развитие открыло мелким служилым людям путь к земельному обогащению и способствовало формированию дворянства, значительно усилившего свои позиции в XVI веке. Крупные фонды вотчинных земель сохранились в Центре, тогда как по­местье получило наибольшее распространение в Новгоро­де, на южных и западных окраинах государства. К концу XVI века Московское государство переживало тяжелое время. Постоянные набеги крымских татар и разгром Москвы в 1571г.; затянувшаяся Левонская война, длившаяся 25 лет: с 1558-го по 1583-ий, достаточно измотавшая силы страны и закончившаяся поражением; так называемые опричные «переборы» и грабежи при царе Иване Грозном, потрясшие и расшатавшие старый уклад жизни и привычные отношения, усиливавшие общий разлад и деморализацию; постоянные неурожаи и эпидемии. Все это привело в итоге государство к серьезному кризису. Смута продолжалась более четверти века – со смерти Ивана Грозного до избрания на царство Михаила Федоровича (1584 – 1613). Продолжительность и интенсивность смуты ясно говорят о том, что она явилась не извне и не случайно, что корни ее таились глубоко в государственном организме. Но в то же время Смутное время поражает своей неясностью, неопределенностью. Это – не политическая революция, так как оно начиналось не во имя нового политического идеала и не привело к нему, хотя нельзя отрицать существование политических мотивов в смуте; это – не социальный переворот, так как опять-таки смута возникла не из социального движения, хотя в дальнейшем развитии с нею сплелись стремления некоторых слоев общества к социальной перемене. «Наша смута – это брожение больного государственного организма, стремившегося выйти из тех противоречий, к которым привел его предшествующий ход истории и которые не могли быть разрешены мирным, обычным путем» Главных противоречий, которые вызвали Смутное время, было два. Первое из них было политическое, которое можно определить словами профессора Ключевского: «московский государь, которого ход истории вел к демократическому полновластию, должен был действовать посредством очень аристократической администрации»; обе эти силы, выросшие вместе благодаря государственному объединению Руси и вместе работавшие над ним, прониклись взаимным недоверием и враждой. Второе противоречие можно назвать социальным: московское правительство вынуждено было напрягать все свои силы для лучшего устройства высшей обороны государства и «под давлением этих высших потребностей приносить в жертву интересы промышленного и землевладельческого классов, труд которых служил основанием народного хозяйства, интересам служилых землевладельцев», последствием чего явилось массовое бегство тяглового населения из центра на окраины, усилившееся с расширением государственной территории, пригодной для земледелия. Первое противоречие явилось результатом собирания уделов Москвой. Присоединение уделов не носило характера насильственной, истребительной войны. Московское правительство оставляло удел в управлении его прежнего князя и довольствовалось тем, что последний признавал власть московского государя, становился его слугой.

Власть московского государя, по выражению Ключевского, становилась не на место удельных князей, а над ними; «новый государственный порядок ложился поверх действовавшего прежде, не разрушая его, а только возлагая на него новые обязанности, указывая ему новые задачи». Новое княжеское боярство, оттеснив старинное боярство московское, заняло первые места по степени своего родословного старшинства, приняв только очень немногих из московских бояр в свою среду на равных с собой правах. Таким образом, вокруг московского государя образовался замкнутый круг князей-бояр, которые стали вершиной его администрации, его главным советом в управлении страной. Власти прежде правили государством поодиночке и по частям, а теперь стали править всей землей, занимая положение по старшинству своего рода. Московское правительство признало за ними это право, поддерживало его, способствовало его развитию в форме местничества и тем самым впадало в вышеуказанное противоречие. Власть московских князей возникла на почве вотчинного права. Великий московский князь был вотчинником своего удела; все жители его территории были его «холопами». Весь предшествовавший ход истории вел к развитию этого взгляда на территорию и население. Признанием прав боярства великий князь изменял своим старинным традициям, которых в действительности не мог заменить другими. Первый понял это противоречие Иоанн Грозный. Московские бояре были сильны главным образом своими земельными родовыми владениями. Иоанн Грозный задумал провести полную мобилизацию боярского землевладения, отняв у бояр их насиженные родовые удельные гнезда, предоставив им взамен другие земли, чтобы порвать их связь с землей, лишить их прежнего значения. Боярство было разбито; на смену ему выдвинулся нижний придворный строй. Простые боярские роды, как Годуновы и Захарьины, захватили первенство при дворе. Уцелевшие остатки боярства озлоблялись и готовились к Смуте. С другой стороны, XVI в. был эпохой внешних войн, окончившийся приобретением громадных пространств на востоке, юго-востоке и западе. Для завоевания их и для закрепления новых приобретений потребовалось громадное количество военных сил, которых правительство набирало отовсюду, в трудных случаях не брезгуя услугами холопов. Служилый класс в Московском государстве получал в виде жалованья землю в поместье – а земля без рабочих рук не имела никакой ценности. Земля, далеко отстоявшая от границ военной обороны, тоже не имела значения, так как служилый человек с нее не мог служить. Поэтому правительство вынуждено было передать в служилые руки громадное количество земель в центральной и южной частях государства. Дворцовая и черная крестьянские волости теряли свою самостоятельность и переходили под управление служилых людей. Прежнее деление на волости неминуемо должно было разрушаться при мелком помещении. Процесс «окняжения» земель вышеуказанной мобилизацией явился результатом гонений против боярства. Массовые выселения разоряли служилых людей, но еще больше разоряли тяглецов. Начинается массовое переселение крестьянства на окраины. В то же время крестьянству открывается для переселения громадная площадь заокского чернозема.

Причины крестьянской войны начала XVII века На рубеже XVI-XVII столетий Российское государство вступило в полосу глубокого государственно-политического и социально-экономического, струк-турного кризиса, корни которого уходили в эпоху правления Ивана Грозного. Ливонская война, опричный террор и рост феодальной эксплуатации обусловили развал хозяйства страны, что повело за собой экономический кризис, а тот, в свою очередь, стимулировал усиление крепостничества. На этом фоне неизбежно нарастала социальная напряженность в низах. С другой стороны, социальную неудовлетворенность испытывало и дворянство, которое претендовало на расширение своих прав и привилегий, что более соответствовало бы его возросшей роли в государстве. Весьма глубокими были политические причины смуты. Самодержавная тираническая модель взаимоотношения власти и общества, воплощенная Иваном Грозным, в условиях изменившейся социальной структуры доказала свою ограниченность. В государстве, которое уже перестало быть собранием разрозненных земель и княжеств, но еще не превратилось в органическое целое, на повестку дня встал сложнейший вопрос - кто и каким образом может оказывать влияние на принятие государственных решений. Политический кризис обусловил и кризис династический, который был связан с пресечением династии московских царей - потомков Ивана Калиты после смерти в Угличе царевича Дмитрия 15 мая 1591 года (многие современники обвиняли в его гибели Бориса Годунова, хотя материалы следственной комиссии говорили об обратном) и кончины не имевшего наследника царя Федора Ивановича 6 января 1598 года. Избрание на царство в феврале 1598 года Бориса Годунова, являвшегося фактическим правителем России с 1587 года, не решило проблемы. Напротив, усилились противоречия среди группировок элиты московского боярства. Обстановка осложнялась широко распространившимися с середины 80-х гг. легендами о “царевиче-избавителе”, подрывавшими авторитет царя Бориса, не обладавшего преимуществами наследственного монарха. Достижения политики Бориса Годунова в 90-е гг. XVI в. были непрочными, ибо основывались на перенапряжении социально-экономического потенциала страны, что неизбежно вело к социальному взрыву. Недовольство охватывало все слои общества: знать и боярство были возмущены урезанием своих родовых прав, служилое дворянство не удовлетворяла политика правительства, не способного пресечь бегство крестьян, существенно снижавшее доходность их поместий, посадское население выступало против посадского строения и усиления налогового гнета, православное духовенство было недовольно урезанием своих привилегий и жестким подчинением самодержавной власти. В начале века страну поразил страшный неурожай. Это бедствие довело основное тягловое население страны до полного разорения. Нарастает волна многочисленных волнений и восстаний голодающего простонародья. Правительственным войскам с трудом удавалось подавлять такие “бунты”. Однако Крестьянские войны отличаются от крестьянских восстаний подобного рода. Они охватывают значительную территорию страны, объединяют всю совокупность мощных народных движений, зачастую представляющих разнородные силы.

В крестьянской войне действует постоянная армия восставших, страна распадается как бы на две части, в одной из которых власть восставших, а в другой - власть царя. Лозунги крестьянской войны носят общерусский характер. В Крестьянской войне начала XVII века выделяются три больших периода: первый период (1603-1605), важнейшим событием которого было восстание Хлопка; второй период (1606-1607) - крестьянское восстание под руководством И. И. Болотникова; третий период (1608-1615) - спад Крестьянской войны, сопровождаемый рядом крупных выступлений крестьян, горожан, казачества и т.д.

НОВОСИБИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АГРАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ИЗОП

ФАКУЛЬТЕТ ВЕТЕРИНАРНОЙ МЕДИЦИНЫ

КАФЕДРА ИСТОРИИ И ПОЛИТООЛГИИ

Контрольная работа по отечественной истории Тема: Россия в начале Нового времени. XVII век.

Выполнила:

студентка I курса,

факультета

ветеринарной медицины

Калашникова О. В.

Шифр УВ 28021

Новосибирск

2008

Тема 11: Россия в начале Нового времени. XVII век.

План:

1. Введение. ………………………………………………………………………………...3

2. Смута в России: причины, сущность, основные этапы. ……………………………...4

3. Общественные движения начала века как особая форма социального протеста…..16

4. Кризис власти и специфика ее организации в 1605 – 1612 годах. Проблема самозванства…………………………………………………………………………….20

5. Последствия Смуты…………………………………………………………………….24

6. Заключение……………………………………………………………………………...26

Введение.

Целью данной работы является краткое изложение событий периода русской истории с 1600 по 1613 годы. Современники назвали этот период Смутой, и термин этот настолько полно отражает смысл происходивших тогда убийств, разбоя, грабежей, потрясений и кризисов, что историки нашего времени охотно его используют.

Первоочередная задача, решавшаяся в процессе написания реферата: разобраться в кажущемся хаосе обстоятельств, выяснить для себя причины и последствия, происходивших событии, не сбиваясь на простое перечисление известных исторических фактов. Необходимым условием выполнения поставленной задачи являлось изучение литературы посвященной данному периоду. Своеобразным итогом развития дореволюционной историографии, на мой взгляд, является концепция В.О. Ключевского - С.Ф. Платонова. Согласно их подходу, важнейшими причинами Смуты были экономический кризис и пресечение правящей династии. Все классы Русского государства приняли участие в Смуте, а "втягивались" они в нее "в том самом порядке, в каком они лежали в тогдашнем составе русского общества, как были размещены по своему сравнительному значению в государстве на социальной лестнице чинов". Другими словами, втянулись в Смуту сначала верхи общества, а затем низы. Однако при всем сходстве воззрений Ключевского и Платонова между ними были существенные расхождения. Характеризуя состав первого ополчения, и тот и другой отмечают его дворянский характер, но Ключевский обвиняет дворян в том, что они выдвигали свои сословные притязания, не зарекомендовав себя активными действиями.

Платонов упрекает дворян только за то, что они сами не устояли против казачьего мятежа. Это касается и второго ополчения. Ключевский всячески старается подчеркнуть недостатки этой "дворянской рати". Платонов же винит казаков в обострении отношений с ополчением. По мнению Ключевского, на кандидатуре Михаила Романова "сошлись такие враждебные друг другу силы, как дворянство и казачество". Платонов же считал, что Михаила Романова избрали на царствование "средние общественные слои", которые в смутное время "выиграли игру". Что же касается казачества, то его интересы, как вытекает из рассуждений Платонова, при избрании Романовых на престол не брались в расчет.

А.Л. Станиславский доказывает обратное. По его мнению, "совокупность известных к настоящему времени источников содержит убедительные данные о значительной роли казаков в избрании Михаила Романова".

Одна из идей Платонова - о столкновении в Смуту между классом служилых землевладельцев и работными людьми - была раздута и гипертрофирована в советской историографии и превратилась в "крестьянскую войну под руководством Ивана Исаевича Болотникова". Наиболее подробное исследование о "крестьянской войне" принадлежит И.И. Смирнову. Впрочем, Д.П. Маковский считал это движение даже буржуазной революцией.

Самозванческие же интриги рассматривались в советской историографии как скрытая интервенция против России. Таким образом, Смуту перестали рассматривать как единый комплекс событий. В конце 1950-х гг. А.А. Зимин высказал мнение, что восстание Болотникова лишь высшая стадия крестьянской войны, под которой следует понимать всю Смуту в целом. Такой подход имел положительное значение, поскольку вновь исследователи стали рассматривать Смуту целиком. В новейших трудах Р.Г. Скрынникова, А.Л. Станиславского, И.О. Тюменцева сформулирован подход к Смуте как к гражданской войне, изучены различные этапы Смуты.

В данной работе я использую наиболее широкое понимание Смуты, в котором Смутное время включает в себя элементы гражданской войны, интервенции, социальной борьбы и многое другое. Это комплекс событий, вызванный становлением государственно-крепостнического строя в России и в то же время способствовавший становлению данного строя.

Если рассматривать Смутное время в контексте мировой истории, то приходится наблюдать безрадостную картину. Если в XVII веке на Западе укрепляются города, развивается крупно-товарная промышленность, процветает торговля, буржуазия организуется как класс, появляется суд присяжных – предвестник разделения властей, королевская власть ограничивается в социальном отношении – городами, в политическом – парламентами, то основой экономики России остается крепостное хозяйство. Возможно, именно экономическая незрелость препятствовала объединению государства по западноевропейскому образцу. Россия объединялась не в силу товарных отношений и торговых уз, связывающих разные земли, а в силу внешнеполитических условий (борьба с татарами, литовцами и поляками). Сильное деспотическое государство в условиях неразвитости товарно-денежных отношений способствовало закрепощению крестьян, насильственному прикреплению их к земле. Тогда как на Западе господствует денежная рента (оброк) лично-свободных крестьян, в России преобладает барщина – внеэкономическое принуждение лично-зависимых крестьян.

Наиболее глубокое понимание российской государственности XVII века как и российской государственности вообще принадлежит историку Ахиезеру А. С. «Россия: критика исторического опыта». Русская история, по мнению Ахиезера, объясняется «инверсией». Инверсия – это бросание из одной крайности в другую. Согласно инверсионной логике, исключительно доброе обращается в безусловно злое, друг становится врагом, вожди – предателями. Полюса меняются, и каждая эпоха стремится писать историю «с чистого листа», но повторяя один и тот же сюжет в различных сценариях. В западной истории, в отличие от русской преобладает логика медиации, то есть стремление к «золотой середине», возможность взаимопроникновения оппозиций. Согласно теории А. С. Ахиезера, два полюса между которыми раскручивается спираль инверсии русской истории – это идеалы соборности и авторитаризма. Род и община, столь значимые для русской культуры, давали возможность разделения на власть схода («всем миром решали») и власть первого лица, старейшины, князя.

Если проследить за сменой инверсионных циклов, то со времен Киевской Руси ценилось соборное согласие. Оно выродилось в кровавые междоусобицы, разрушившие единое русское государственное пространство. Но уже в Московской Руси царит ранний авторитарный идеал, вплоть до «смутного времени», начинающим новый инверсионный цикл.

Размышляя об актуальности в настоящее время проблем «Смуты», я прихожу к выводу, что свойственная русской истории инверсия сохраняется. Ситуация несколько схожая со «смутным временем» возникала совсем недавно – в эпоху «перестройки». Наблюдается тот же кризис власти, такой же разгул преступности, схожее падение уровня жизни и только иностранное вторжение выглядит более цивилизованным и относится к культурной и экономической сферам. Так же как после «смутного времени» маятник качнулся в другую сторону, и произошло усиление самодержавной монархии, так и в последнее время увеличивается власть государства в жизни страны. Возможно, внимательное изучение событий начала XVII позволит лучше понять события современности.

Смута в России: причины, сущность, основные этапы.

Причины Смуты. Смутное время не сразу обрушилось на Россию, к нему вела извилистая дорога случайностей и ошибочных решений, создавая напряжение, выходом из которого стала попытка полного разрыва с предшествующим укладом жизни.

По мнению историка В. О. Ключевского прекращение правящей династии было поводом к Смуте, а причины ее нужно искать в том сложном политическом и социальном кризисе, в котором пребывала страна в начале XVII века. Хотя конечно, пресечение правящей династии обострило политический кризис вызванный борьбой боярских кланов за власть.

Истоки Смуты современные историки видят в правлении Ивана Грозного, а именно в опричнине с наводящими ужас казнями и бессудными расправами. Поделив Русское государство на две части – опричную и дворовую и выселив, не взятых в опричники помещиков с их вотчин в другие уезды, Иван Грозный разрушил территориальные связи служилых людей и расстроил почти половину кадров тогдашней армии. Желая искоренить традиционную самостоятельность Новгородской земли царь Иван устроил в этом городе страшную бойню. Мало того, кровавый пир опричников на всем пути от Москвы до Новгорода привел в смятение русских людей, привыкших видеть такую жестокость во время набегов иноземцев, но не ожидавшем ее от своих соотечественников. Напряжение, возникшее в обществе, заставило царя отменить опричнину, но преодоление опричного хаоса требовало времени. Разрушенное хозяйство поправить было куда как проще, чем изменить психологию людей, привыкших для спасения собственной жизни лгать и доносить. Именно тогда появился феномен самозванства – люди часто выдавали себя за опричников, либо за родственников опричников.

«Временник» дьяка Ивана Тимофеева, описывающий события Смуты, не случайно начинается статьей «О опришнине». «Сим смяте люди вся… Земли раскол сотвори», - пишет современник той эпохи, и для него была очевидна связь произошедшего тогда «разделения» с «нынешнея всея земли розгласием».

Истощила силы Русского государства и неудачная для страны Ливонская война, завершившаяся потерей Пскова, Корелы, Ивангорода, Яма и Копорья. Исчерпав все ресурсы, цари Иван Грозный обратился к церковному имуществу, лишив церковь налоговых преимуществ. Что не помогло поправить положение, а лишь увеличило напряженность в обществе.

Пресечение династии, вслед за опричниной обострило и духовный кризис общества. Царь в православном сознании выступал как хранитель природного и общественного порядка. Его власть воспринималась как идущая от Бога. Отсутствие законного, "природного" царя - защитника от внешних врагов, природных и социальных бед, в случае реальных потрясений могло осознаваться как страшная угроза всему русскому народу и стране. Это приводило к социальной нестабильности, появлению самозванцев, в которых народ жаждал увидеть спасителей, готовых восстановить "Правду" (т.е. социальную справедливость) и порядок.

Оказал свое негативное влияние и процесс закрепощения крестьян в конце XVI века, вызвав их массовое бегство на окраинные земли, и, как следствие, появление на окраинах страны большого количества голытьбы, готовой на все в поисках средств существования. Казачество, к началу века превратившееся в значительную социальную силу, противилось попыткам правительства подчинить казацкие земли.

Нарастал кризис феодального сословия в целом, т. к. численность служилых людей увеличивалась, а фонд поместных земель резко сократился в итоге "великого разорения" 70-80-х годов XVI в.

Усиливался кризис и внутри феодального сословия, так как крупные феодалы переманивали крестьян у более мелких; последние, сидевшие в обезлюдевших поместьях, оказались в очень тяжелом положении.

"Нестроением" русской земли пытались воспользоваться соседи, вмешивавшиеся в ее внутренние дела, что также ухудшало экономическую обстановку, обостряло социально-политические противоречия.

В современной исторической науке существует мнение, что опричнина была не причиной, а одним из первых следствий надвигающего кризиса. Кризис России в XVI веке, по их мнению, был кризисом роста, связанным со значительным территориальным расширением в южном и восточном направлении, прекращением давления степняков с большинства направлений, при сохранении прежней численности государствообразующего русского населения. Массовое перемещение населения в новые, экологически более благоприятные и слабо контролируемые правительством районы вызвало нехватку рабочих рук в старых земледельческих центрах. Это, в свою очередь, вызвало увеличение налоговой нагрузки на оставшееся на местах население, породило социальный спрос на крепостничество и, в то же время, спровоцировало внутриэлитные конфликты между аристократией и военно-служилым сословием, приведшие ко многим эксцессам опричной эпохи.

В итоге самой характерной чертой предшествовавшей Смуте эпохи стал общий кризис, преодолеть который не смог даже такой одаренный государственный деятель как Борис Годунов, бывший при царе Федоре Ивановиче фактическим правителем страны, и сумевший добиться короны после смерти последнего московского Рюриковича.

Положение усугубил неурожай и голод 1601 – 1603 года и возникшее множество разбойничьих отрядов, крупнейшим из которых предводительствовал Хлопок.

Сущность Смуты заключается в непрекращающейся борьбе за царский престол и феномене самозванства являющемся отличительной чертой данного периода русской истории.

Из имеющихся исторических фактов можно сделать такие выводы о сущности Смуты:

1. Социальный протест различных слоев населения, выразившийся в массовых выступлениях с привлечением царского имени в качестве доказательства правоты своего дела.

2. Борьба шла между всеми слоями общества за баланс обязанностей и привилегий.

3. Самозванцы подразделялись на «верхних» (Лжедмитрий I, «Тушинский вор»), поддерживаемых высшими слоями русского и польского общества, и «нижних» (огромное количество провинциальных лжецаревичей), поддерживаемых представителями не привилегированных слоев общества, в частности, казачеством.

4. Самозванцы нисколько не походили друг на друга ни внешне, ни характером, ни складом ума. Тройная подмена царевича, а также обилие провинциальных лжецаревичей, обнаруживает, сколь малую роль играла личность самозванца сама по себе.

5. Смута, во многом, проявление русского менталитета, выраженного в слепой вере в доброго царя – избавителя, в божественную природу царской власти.

6. Для современников сущность Смуты одновременно кара Божья за грехи и мученический венец, позволяющий соборной душе русского народа очиститься. Действительно, Смуты не было бы, если бы не нравственное падение общества.

7. Возникший вследствие неудачных реформ Ивана Грозного социальный кризис совместно с непрекращающейся борьбой за власть, приведшей к гражданской войне – вот фактическая сущность Смуты.

Основные этапы Смуты. Профессор С.Ф.Платонов, выделял в Смутном времени три основных этапа: 1) династический (1584—1606), который он также называл боярской смутой; 2) социальный (1606—1611) — «разрушение государственного порядка»; 3) национальный (1611—1613) — «восстановление государственного порядка».

Другой известный историк - Ключевский рассматривал Смуту с позиции попытки общества преодолеть кризис власти. Поэтому подразделял Смутное время на следующие этапы:

1. Первые годы Смуты. Попытка боярства соединить классы распадающегося общества во имя нового государственного порядка с выборным царем.

2. Лжедмитрии I и II. Попытка искусственно воскресить угасшую династию, которая сдерживала вражду и примиряла интересы различных социальных сил.

3. Последние годы Смуты. Распад государства и объединение общества не во имя какого-либо государственного порядка, а во имя национальной, религиозной и простой гражданской безопасности, которой угрожали казаки и ляхи.

Оба историка выделяют примерно одни и те же периоды, но дают им различную оценку. Если Платонов акцентирует внимание на развитии кризиса русского государства, то Ключевский большее значение придает поиску выхода из этого кризиса.

Современная историография подразделяет Смутное время на четыре основных этапа:

1. Лжедмитрий I. От появления до смерти.

2. Правление Василия Шуйского. Восстание Ивана Болотникова.

3. Лжедмитрий II. Польская интервенция и земские ополчения.

4. Избрание царем Михаила Романова и окончание Смуты.

Иногда еще отдельно выделяют правление Бориса Годунова и другие события, предшествовавшие Смутному времени.

События, предшествовавшие Смутному времени.

В 1591 году в Угличе погиб малолетний Дмитрий – последний сын Ивана Грозного, законный наследник престола. В 1598 году умер бездетным царь Федор Иванович. Его смерть прервала великокняжескую династию Рюриковичей. Российский престол оказался свободным.

С первого же дня междуцарствия началась борьба между претендентами на обладание троном государя. Наибольшей знатностью отличались Федор Никитич Романов (родной племянник царицы Анастасии и двоюродный брат царя Федора) и принадлежащие к нецарствующей ветви Рюриковичей, происходящие из рода самого Александра Невского, Шуйские: Василий, Дмитрий, Александр и Иван. Борис Годунов, являвшийся истинным правителем страны при царе Федоре, был не достаточно знатен, чтобы думать о царской короне. Тем не менее, именно он вышел победителем из этой борьбы. Дело в том, что Борис Годунов был талантливым политиком и за время своего правления избавился от многих своих противников и окружил себя верными людьми. И в Боярской Думе и в Государевом дворе были сторонники Бориса, обязанные ему своим выдвижением. Сам патриарх Иов был избран на патриарший престол при помощи Бориса.

Прямой переход власти к Борису Годунову был невозможен, и это понимали все, в том числе и он сам. Было необходимо соблюсти преемственность с предшествующим правлением. Согласно «Утвержденной грамоте» об избрании в цари Бориса Годунова, волею царя Федора Ивановича правительницей государства была назначена именно царица Ирина, а патриарх Иов и Борис Годунов были душеприказчиками покойного царя. Власть передавалась царице Ирине «на малое время, покамест Бог царьство строит от всех мятежей и царя даст». Но Борис Годунов не захотел принять царский престол из рук сестры, ему важно было убедить всех, что воцарение его произошло не по желанию людей, а по Божьему промыслу. Дело царского избрания было решено провести «всею землей», собрав в Москве представителей всех чинов государства из разных городов. На соборе возникла одна единственная кандидатура Бориса Годунова. Права Годунова на престол помимо всего прочего обосновывались благословлением на царство, якобы, полученным от царя Ивана Грозного и его сына Федора. Обращение к авторитету прежних царей понадобилось для доказательства богоизбранности власти будущего царя.

Два первых года царствования Бориса Годунова оказались лучшим временем его правления. Обстоятельства благоприятствовали ему, страна успокоилась и признала нового царя. Царь осыпал подданных благодеяниями: расширил состав Боярской думы, увеличил жалование служилым людям, назначил новые льготы духовенству. Внешняя политика царя Бориса была направлена на развитие торговых отношений и укрепление международных контактов. Царь набирал иностранных специалистов на службу и даже направил дворян на Запад учиться наукам.

В 1600 году появляются слухи о том, что царевич Дмитрий жив. Примерно в это же время, дьяк Иван Тимофеев свидетельствует о «неисцельной болезни и скорби недуга телесна» у царя, разжигавшие «ненависть его и неверие на люди». Царь начинает поощрять доносы, становится мнительным и подозрительным. Как и в недавние времена, при Иване Грозном, доносительство становится системой, охватывающей не только боярских холопов, но и священнический чин, мужей и жен, детей и отцов.

Главным событием царствования Бориса Годунова, оказавшим трагическое влияние на развитие Смуты, оказалась опала на бояр Романовых, романовское дело уничтожило иллюзии относительно новой династии. Один из дворян, служивших у Александра Романова донес, что его боярин хранит у себя волшебные коренья и хочет «испортить» царскую семью. В конце октября 1600 года подворье Романовых было занято правительственными войсками. Особая боярская комиссия по царскому приказу произвела обыск в захваченном подворье и обнаружила в казне Александра Романова «волшебные корешки». Состоялся «колдовской процесс», на котором братьев Романовых обвинили в покушении на жизнь государя. Опальным боярам грозила смертная казнь, но царь от публичной расправы воздержался. Федора Никитича Романова под именем Филарета постригли в монахи и заточили в отдаленном Антониево-Сийском монастыре. Его младших братьев отправили в ссылку. Трое из них: Александр, Михаил и Василий – вскоре умерли в изгнании.

Случившийся вслед за делом Романовых великий голод окончательно смутил подданных царя Бориса Годунова. Православные христиане, уверенные, что за все земные дела приходится держать ответ перед Богом, связали воедино два чрезвычайных события: расправу с родственниками Ивана Грозного и небывалое стихийное бедствие, приведшее к неурожаю, голоду и эпидемии.

Навсегда останется загадкой, совершал ли Борис Годунов смертный грех ради достижения высшей власти, причастен ли он к гибели царевича Дмитрия. Этот вопрос не давал покоя современникам, оценивавшим Годунова и его деятельность весьма противоречиво. Для князя И. А. Хворостинина Борис хотя и лукав нравом, но и боголюбив, борец с мздоимством и укротитель лихоимцев. По Авраамию Палицыну, Борис был разумен в царских правлениях, но вместе с тем он обманом узурпировал власть. Дьяк Иван Тимофеев обличал Годунова как злоковарного правителя, но воздавал должное его правому суду и миролюбивой внешней политике.

1.Лжедмитрий I. От появления до смерти.

До Москвы дошли слухи о появлении в Литве человека называвшего себя царевичем Дмитрием, и царь Борис отреагировал на них чрезвычайно эмоционально, дав повод недоброжелателям считать, что царь чувствует свою вину. Вот как освещает это событие «Новый летописец»: «Прииде же весть ко царю Борису, яко объявился в Литве царевич Дмитрей. Царь же Борис ужастен был». Далее описаны меры принятые разгневанным самодержцем: заставы по литовскому рубежу, посылка лазутчика в Литву, чтобы выяснить, кто называет себя Дмитрием. Узнав, что это известный в Москве чернец Григорий Отрепьев, царь немного успокоился. Немедленно был разыскан родной дядя Григория – Смирной Отрепьев и его послали с посольством в Литву обличать племянника.

Патриарх Иов лично знавший чернеца Григория и рукополагавший его в дьяконы послал гонца с грамотой к православному магнату и воеводе князю киевскому Константину Острожскому. В своей грамоте патриарх обличал еретиков, которые сбегают в Литовскую землю, упоминал о поругании от них царскому имени, и о вражде происходящей из-за них между царствами и просил князя поймать беглого дьякона Григория и отослать ему для церковного суда за поругание иноческого образа.

К тому времени, Григорий Отрепьев не только давно покинул киевские земли, но и нашел себе могущественных покровителей: князей Вишневецких и сандомирского воеводу Юрия Мнишека. В Московском государстве опоздали, разоблачительные свидетельства уже мало кого могли интересовать. Получивший тайную аудиенцию у короля Речи Посполитой Сигизмунда III и принявший католичество, Григорий Отрепьев стал фактором политики в отношениях двух давно противостоявших друг другу государств – России и Речи Посполитой.

13-15 октября 1604 года, переправившись под Киевом у Вышгорода, самозваный царевич и его армия вошли в пределы Московского государства. Действительность превзошла самые смелые мечты: первые же города, Моравск и Чернигов сдались без боя и отдали Дмитрию свою казну. Таким образом, нашло выход недовольство, копившееся все голодные годы. Кстати, под Черниговом Дмитрию повезло дважды, когда к нему приехало несколько тысяч «донцов» и когда опоздали брошенные на поддержку Чернигову царские войска во главе с боярином князем Никитой Романовичем Трубецким и окольничим Петром Федоровичем Басмановым.

Дмитрий действовал не только военной силой, но и другими методами. В посланиях, рассылаемых им по городам, будущим подданным предлагалось: служить прирожденному царевичу, хранить клятву царю Ивану Грозному и укреплять православную веру, надеяться на жалование от спасенного царевича и тишину нового царствования. Обольщение оказалось сильнее здравого смысла. Сдавшийся на милость победителя Чернигов, тут же вместо обещаний из «прелестных писем», увидел конфискации, мародеров на улицах города и казнь, отказавшегося целовать крест самозванцу воеводы Никифора Семеновича Воронцова-Вельяминова.

Тем временем по всему Московскому государству начался сбор армии «против Ростриги», центром которого стал Брянск. Первое серьезное столкновение армии, собранной Борисом Годуновым с войском самозванца произошло под Новгород-Северским. Благодаря умелым действиям царского воеводы Петра Федоровича Басманова, войско самозванца было в течение нескольких недель связано и несло ощутимые потери. Решающая битва произошла 21 декабря 1604 года. Потери понесла и та и другая сторона, был тяжело ранен в голову глава годуновской рати боярин князь Федор Иванович Мстиславский, самозванцем было захвачено главное знамя войска. Из-за этого богатого трофея перессорились русские и польские сторонники самозванца. В итоге оно досталось будущему тестю самозванца - Юрию Мнишеку.

Наступило 1 января и польское «рыцарство» сопровождавшее самозванца потребовало жалование за свою службу, в противном случае шляхтичи грозили немедленно вернуться в Речь Посполитую. Сандомирский воевода Юрий Мнишек, отговариваясь нездоровьем, уехал, оставив самозваного царевича на произвол судьбы. Вслед за ним последовала и большая часть «рыцарства».

Спасло дело «царевича Дмитрия» то, что многие поверили его прелестным письмам. Самым первым их следствием стали измены в Северских городах, по примеру Чернигова на сторону Дмитрия перешел Путивль.

20 января 1605 года в селе Добрыничах, куда отступил от неприступного Новгорода-Северского Лжедмитрий, произошло сражение, закончившееся победой правительственной армии. Польские и русские сторонники самозванца бежали, Дмитрий потерял почти всю пехоту, 15 знамен и штандартов и 30 пушек. Во время сражения едва не погиб сам Дмитрий, лошадь под ним подстрелили и его спас от смерти князь Василий Рубец Мосальский. Самозванец бежал в присягнувший ему Путивль, бывший единственной в Северской земле укрепленной каменной крепостью. Дмитрий уже не дерзал, как в начале своей компании, осаждать другие города и крепости. Да это и не было нужно: сами приходили и сами все отдавали.

Создалась необычная ситуация: пока самозванец терпел тяжелые поражения от преследовавших его царских воевод, Северские города сдавались от одного упоминания его имени, их жители своими руками вязали царских воевод, без принуждения присягали на верность царевичу Дмитрию, слали ему посольства, дары и казну.

Царские воеводы решили не преследовать самозванца, а покарать поддержавшие самозванца города. Они столкнулись с ожесточенным сопротивлением людей уверенных, что воюют за настоящего царевича Дмитрия. Царь Борис Годунов не понимал, почему ему рапортуют о победах над самозванцем, а тот остается неуловимым. Он послал войску речь, в которой обвинял главных бояр и воевод в нерадении. По словам «Нового летописца», эта, грозившая опалой речь, заставила воевод не ждать наказания, а думать о переходе на службу самозванцу.

События весны 1605 года окончательно подорвали здоровье царя Бориса Годунова, и 13 апреля он скончался. Борис Годунов пытался связать бояр клятвой верности своему наследнику, но не преуспел, так как многие бояре находились вне Москвы в час его смерти. Перед Боярской думой встал выбор: служить едва достигшему совершеннолетия царю Федору Борисовичу, окруженному сплоченным кланом Годуновых, или действовать в собственных интересах.

Кроме того, изощренно угнетавшаяся Борисом Годуновым гордыня князей Мстиславских, Шуйских и Голицыных, расправа с боярами Романовыми, - все это, а вернее, недовольство, вызванное этим, стало проблемой его молодого сына, севшего на трон. Ему следовало простить преступников, что он и сделал. Но люди требовали большего, им хотелось, чтобы вернули всех пострадавших от царя Бориса.

Общий ропот возымел свое действие, в Москву были возвращены боярин князь Иван Михайлович Воротынский и окольничий Богдан Яковлевич Бельский. Они снова могли участвовать в управлении и в заседаниях Боярской Думы. Все это ослабляло влияние Годуновых и заставляло их нервничать.

Роковой ошибкой, вызвавшей переход войска под Кромами на сторону самозванца, было полковая роспись, составленная Семеном Никитичем Годуновым. Из родственных чувств первый царский боярин назначил своего зятя Андрея Андреевича Телятевского командовать сторожевым полком. Боярин Петр Федорович Басманов, назначенный только вторым воеводой Большого полка предпочел позору измену. Вместе с ним перешли на сторону «сына Грозного» бояре Василий и Иван Голицыны и часть войска. Остальное войско разделилось на тех, кто разъехался по деревням, не желая участвовать в дальнейших боях и на отошедших с воеводами в соседний Орел.

Москва оказалась незащищенной от войска самозванца и от агитации его явных и тайных сторонников. 1 июня 1605 года в Москву была доставлена «смутная грамота» от великого князя Дмитрия Ивановича всея Руси, в которой предлагалось на выбор: служить чудесно спасшемуся Дмитрию и получить награду за службу или погибнуть от царской руки. Как только была прочитана эта грамота, народ бросился на штурм Кремля. Царица Мария Годунова и царь Федор Борисович были сведены с престола и заключены под стражу, затем люди принялись за грабеж дворов других Годуновых и их родственников, Сабуровых и Вельяминовых.

3 июня Боярской Думой было отправлено в Тулу посольство с повинной, а в Москве принесли присягу царю Дмитрию Ивановичу. С этого момента в столице уже правили именем Дмитрия, рассылая по всей стране грамоты о занятии им престола.

Царь Дмитрий не спешил с вступлением в столицу, прежде этого ему хотелось избавиться от свергнутой царицы Марии и царя Федора Годуновых. Палаческую работу для него проделал, отправленный для этого из Тулы, боярин князь Василий Васильевич Голицын с товарищами. Все видели, как они вошли в покои узников, а спустя некоторое время боярин князь Василий Голицын вышел к народу и объявил, «что царица и царевич со страстей испиша зелья и помроша». У казни Годуновых оказалось слишком много свидетелей, поэтому поползли слухи о том, что произошло в действительности, и летописи сохранили до нашего времени драматичное описание тех событий.

Следующим делом, совершенным Голицыным стало сведение с престола патриарха Иова. Слишком близок был патриарх к Годуновым и слишком активно помогал он разоблачать появившегося из ниоткуда «царевича».

20 июня 1605 года Дмитрий торжественно вступил в Москву. 30 июня рязанский архиепископ Игнатий был поставлен в патриархи московские и всея Руси, так была вознаграждена поддержка, оказанная им Дмитрию на его пути в Москву. Лжедмитрий, положение которого, оставалось неустойчивым, не мог, как обещал папскому нунцию, сразу же ввести в Москве католичество. Сам же, оставаясь втайне католиком, продолжал поддерживать связь с иезуитами, разрешил им проживать в Кремле, организовать там свою церковь и служить в ней по канонам латинской веры.

Вскоре после вступления Лжедмитрия на престол, Басманов донес, что Василий Шуйский распускает слухи о нем, говоря, что царевич не настоящий. Состоялся боярский суд, по решению которого князя Шуйского приговорили к смертной казни. Умный политик Василий Шуйский понимал, насколько не хорошо выглядит такая политическая казнь в самом начале царствования Дмитрия. Стоя на площади в окружении палачей, Шуйский просил о помиловании не ради себя, а ради славы государя, в подлинности которого он теперь перед всем народом клялся. Такие речи, были нужнее новому царю, чем голова его первого боярина. Шуйский был помилован, смертная казнь заменена ссылкой, а затем ему было даровано полное прощение и право жить в Москве.

Главным событием призванным развеять последние сомнения, стало возвращение в Москву матери царевича Дмитрия инокини Марфы Нагой. Бывшая царица признала «сына» и они обнялись на глазах у присутствующего народа.

В решении государственных вопросов новый царь проявлял полную независимость и самостоятельность, не советуясь с боярами, в результате чего у «Дмитрия Ивановича» появились в Боярской думе влиятельные враги. Планы его отличались грандиозностью: Лжедмитрий собирался установить более тесные связи с Западом и перенять лучшее из культуры более цивилизованных народов, а затем во главе союза европейских государств освободить от турецкого владычества Иерусалим. Кроме того, Лжедмитрий пытался повысить статус русского царя и претендовал на титул императора. Всем этим он раздражил короля и сенат Речи Посполитой.

Не спешил Лжедмитрий выполнять обещания данные польской шляхте, из-за чего за полгода своего правления в Москве растерял поддержку пришедшего с ним рыцарства.

Царь старался расположить к себе простой народ ласковым обхождением и милостями. Он лично выслушивал жалобы и просьбы, отменил казни, начал борьбу против лихоимства, сделал суд бесплатным. Но впечатление было испорченно пренебрежительным отношением царя к русским обычаям. Особенно возмущала москвичей музыка, звучащая на царских обедах. А также то, что царь перед обедом не молился, за столом беспрестанно не осенял себя крестом, после обеда не умывал рук и не спал. Стрелецкая охрана не могла простить царю то, что их отставили от почетной службы в Кремле, заменив на иностранных копейщиков и алебардщиков.

Почти через год в Москву приехала невеста Лжедмитрия Марина Мнишек с отцом и свитой в 2 000 поляков. 8 мая на русский престол взошла императрица Мария Юрьевна. На венчании она была в русском платье и выполняла все положенные церемонии. Ошибкой со стороны Марины Мнишек был отказ носить русские одежды, сразу после коронации она избавилась от непривычного наряда. Еще более роковым шагом стал отказ царской четы от миропомазания.

Кроме того, многочисленная свита Марины Мнишек своим бесцеремонным и вызывающим поведением подавала новый повод для недовольства. Разрядные книги того времени обобщили все главные преступления: «А Литва и Поляки в Московском государстве учали насильство делать: у торговых людей жен и дочерей имать силно, и по ночем ходить с саблями и людей побивать, и у храмов вере крестьянской и образом поругаца».

Накопившееся возмущение нашло выход в мятеже 17 мая 1606 года, организованном боярами с князем Василием Шуйским во главе. В урочный час заговорщики ударили в набат и криками: «Литва бояр бьет! На помощь боярам!» направили людскую толпу для расправы над поляками, а сами в это время ворвались в Кремль. Ни стрелецкая охрана, ни немецкие алебардщики не смогли оказать никакого сопротивления. Единственным кто с оружием в руках вступился за царя Дмитрия, был боярин Петр Басманов. Тут же он и погиб, но шум боя у дверей царских покоев позволил царю бежать и выпрыгнуть из окна на двор. Высота была большая, 7-8 метров, поэтому Дмитрий ушибся и потерял сознание. Его нашли и привели в чувство стрельцы, царь просил их защитить его от Шуйских и отвести на Лобное место. Но подоспевшие заговорщики пригрозили перебить стрелецких жен и детей, стрельцы опустили свои пищали, и царь Дмитрий был убит.

В тот день погибло около 500 человек поляков и литовцев, но Юрий Мнишек, близкие родственники Марины Мнишек и послы Речи Посполитой не пострадали. Заговорщики понимали, что их гибель может стать предлогом для войны и постарались это предотвратить.

2. Правление Василия Шуйского. Восстание Ивана Болотникова.

Московское восстание 17 мая 1606 года открыло дорогу к власти новому царю Василию Шуйскому. Это был третий царь, сменившийся в Москве за последний год. Василий Шуйский был не особенно популярен в народе, его продолжали воспринимать как первого среди бояр, а возвращение к боярскому правлению никого не радовало. Кроме того, Шуйский был избран на престол спешно, без совета со всей землей, что оказалось непростительной ошибкой. Все недовольство, накопившееся в Московском государстве, нашло выход в неподчинении новой власти, оправдываемом сохранением верности прежней присяге.

Власть находилась в весьма неустойчивом положении – ходили слухи о чудесном спасении царя Дмитрия Ивановича, и донские казаки с другим самозваным царевичем Петром Федоровичем начали поход на Москву. Людей, воюющих против власти Василия Шуйского именем царя Дмитрия Ивановича, возглавил Иван Болотников – человек с интереснейшей биографией. Болотниковы – род служилых людей, Иван был холопом боярина князя Андрея Андреевича Телятевского и по своему сословному чину был примерно равен Григорию Отрепьеву. Во время одного из походов он был взят в плен крымскими татарами и провел несколько лет на турецких «каторгах» (так назывались суда, гребцами на которых были невольники). Затем их корабль отбили в морском сражении, Ивана Болотникова вместе с другими невольниками освободили и привезли в Венецию. Есть известия о том, что он успел повоевать с турками на стороне Габсбургов в Венгрии. В 1606 году, когда война Империи с Турцией завершалась, он решил возвратиться домой. В Речи Посполитой его путь лежал через Самбор, где Болотникову показали чудом спасшегося царя, снабдили письмом в Путивль к князю Григорию Петровичу Шаховскому и послали воевать именем царя Дмитрия.

Силами, ставшими основой будущей армии Болотникова, оказались донские и прочие, «вольные» казаки, а также жители Северской земли. Дальнейшие события вовлекли в движение и тех, кто обычно никогда не участвовал в военных походах – крестьян и холопов.

Вторым центром сопротивления власти Шуйского стал Елец. Город, в котором были сосредоточены огромные артиллерийские, оружейные и хлебные припасы для несостоявшегося Крымского похода. Еще одним вождем антиправительственного движения стал стрелецкий сотник Истома Пашков. Впервые, обычно обеспечивающие тыл и охрану, стрелецкие сотни выходили на передний план, влияя на смену правителя. В будущем стрелецкие волнения станут традицией, и будут продолжаться вплоть до Петра I.

Опять все сошлось под Кромами. Болотников, по словам летописи, «государевых воевод и ратных людей от Кром отбил, а сам в Кромах стал». Как правило, в гражданской войне побеждают те, кто больше готов к проявлению жестокости. Царским воеводам нужно было доказывать, что они являются представителями законной власти, в то время как тем, кто воевал с ними, терять было нечего, они грабили всюду, где было что разграбить. Другой причиной поражения царского войска было отсутствие запасов продовольствия. Войско было собрано в спешке, и никто не думал, что война затянется. Запасы истощились, а на голодный желудок не особенно повоюешь.

Нанеся ряд поражений войскам Шуйского, армия восставших, насчитывавшая до ста тысяч человек, осенью осадила Москву, к которой подошли также отряды рязанских и тульских дворян, возглавлявшиеся П. Ляпуновым и И. Пашковым. В решающий момент отряды Ляпунова и Пашкова перешли на сторону правительства, что предопределило поражение восставших. В этом переходе сыграли свою роль: необузданность основной массы повстанцев, проклятия в их адрес со стороны патриарха Гермогена и то, что стало очевидна ложность слухов о спасении царя Дмитрия. Вначале Болотников отступил к Калуге, а потом к Туле, соединившись там с казачьими отрядами другого самозванца - "царевича Петра Федоровича" (за несуществующего сына царя Федора себя выдавал терской казак Илейка Муромец). После длительной осады в сентябре 1607 г. Тула сдалась вместе с руководителями восстания, поверившими обещаниям царя Василия не мстить. «Царевич Петрушка» был казнен в Москве, а Ивана Болотникова отправили в ссылку в Каргополь, где с ним тайно расправились.

3.Лжедмитрий II. Польская интервенция и земские ополчения.

Летом 1607 г. на юге страны объявился Лжедмитрий II . Его поддержали отряды польской шляхты, спасающейся от Сигизмунда III после подавления антикоролевского выступления, и примкнувшие остатки болотниковских войск. Подойдя к столице, Лжедмитрий II укрепился в селе Тушино под Москвой (отсюда его прозвище "тушинский вор"). В его лагере оказалась и Мария Мнишек, "признавшая" в нем спасшегося мужа. К Лжедмитрию II перешли на службу некоторые московские бояре и дьяки. Многие из них меняли "царя" по несколько раз, за что получили прозвище "перелеты". Создавалась парадоксальная ситуация – милость царя Василия Шуйского быстрее заслуживали не те, кто служил ему не изменяя, во многих походах. Заинтересованный в привлечении в столицу как можно большего количества людей, царь более щедро раздавал жалование тем, кто недавно изменил присяге и снова вернулся на службу.

Отряды тушинцев разоряли страну, грабили население, что вызывало его ненависть и стихийные выступления. Эти тушинские грабежи были спасительны для правительственной стороны, царю Василию Шуйскому благодаря им удалось привлечь на свою сторону многие города, ранее присягнувшие Лжедмитрию II.

Главным спасителем царя Василия Шуйского стал князь Михаил Скопин-Шуйский. В конце февраля 1609 года были заключены договоренности со Швецией об оказании поддержки и найме военной силы. Цена этого договора была высока. Россия теряла город Корелу, истощала казну на уплату жалования наемникам, приход вспомогательного войска угрожал Пскову и Новгороду, которые Швеция мечтала сделать своей провинцией. К тому же содержание шведских отрядов повлекло за собой увеличение налогового бремени, что усилило недовольство правлением Шуйского.

Важно было и то, что обращение за помощью к сопернику короля Сигизмунда III в правах на шведский престол рассматривалось в Речи Посполитой как смертельное оскорбление. Отныне настоящая война Речи Посполитой с Московским государством становилась делом времени.

Как бы там не было, прибывшее вспомогательное войско действительно изменило соотношение сил в пользу настоящего, а не тушинского царя. Князь Михаил Скопин-Шуйский показал себя незаурядным полководцем. Вместо того, чтобы идти сразу на Москву, как того хотел царь Василий Шуйский, он очистил от тушинцев новгородские дороги, чем обезопасил для своего войска путь на Москву. Защитил от посягательств тушинцев Вологду, Кострому и Ярославль, чем лишил врага возможности воспользоваться богатством этих городов, ударить на Москву с тыла, а также совершить поход в Поморье, вместе с землями Строгоновых. Затем осторожно двинулся с войском на Москву.

К лету 1609 года польско-литовское войско и казаки рассредоточили свои силы, пытаясь завоевать сразу много городов и уездов, были деморализованы и превратились из организованной военной силы в банды карателей и грабителей. Кроме того, с начала похода рати князя Михаила Скопина-Шуйского, тушинцы узнали, что такое война на разных направлениях. В нескольких крупных битвах тушинцы потерпели поражение от войск князя Михаила Скопина-Шуйского.

В сентябре 1609 г. польские войска осадили Смоленск, что ускорило раскол Тушинского лагеря - по приказу короля поляки, воевавшие под знаменами "царя Дмитрия Ивановича" должны были прибыть в смоленский лагерь Сигизмунда. Лжедмитрий II бежал в Калугу, где в декабре 1610 г. был убит своим телохранителем. Продолжением исторической драмы Марины Мнишек в России, стало рождение ею «царевича» Ивана Дмитриевича.

Сигизмунд III, продолжая осаду Смоленска, двинул часть своих войск под руководством гетмана Жолкевского к Москве. Близ Можайска у села Клушино в июне 1610 г. поляки нанесли сокрушительное поражение царским войскам, что полностью подорвало престиж Шуйского и привело к его свержению. Боярское правительство во главе с Ф.И. Мстиславским, не имея за собой сколько-нибудь реальных сил, подписало договор с Сигизмундом III о возведении на московский престол польского королевича Владислава. При этом подтверждались условия "крестоцеловальной записи" В. Шуйского и гарантировалось сохранение русских порядков. Не урегулированным оставался лишь вопрос о принятии Владиславом православия.

Призыв королевича Владислава и признание унии с Речью Посполитой было попыткой восстановить порядок, под властью прирожденного государя. Русской знати импонировали политические порядки Речи Посполитой. Она была не прочь распространить их на Русь и ограничить самодержавную власть московских государей по примеру польских магнатов и дворян. В это время другая, оказавшаяся более удачной идея земского объединения, еще не стала всеобщей.

В августе 1610 г. Было принято решение о размещении в Москве гарнизона польско-литовских войск, продиктованное необходимостью защиты от Лжедмитрия II. В сентябре польские отряды во главе с "наместником царя Владислава" Александром Госевским вошли в Москву. Таким образом, итогом недолгого боярского правления стал переход власти из рук Думы к иноземным управителям.

Шведские войска, освобожденные после свержения В. Шуйского от договорных обязательств, захватили значительную часть севера России.

Катастрофическая ситуация, сложившаяся к концу 1610 г., всколыхнула патриотические настроения и религиозные чувства, заставила многих русских людей встать над социальными противоречиями, политическими разногласиями и личными амбициями. Сказывалась и усталость всех слоев общества от гражданской войны, жажда порядка, который ими осознавался как восстановление традиционных устоев. В итоге это и предопределило возрождение царской власти в ее самодержавной и православной форме, отказ от всех новшеств, направленных на ее преобразование, победу консервативных традиционалистских сил. Но только на этой основе возможно было сплотить общество, выйти из кризиса и добиться изгнания оккупантов.

Началом объединительного движения и организация Первого ополчения с Прокофием Ляпуновым во главе стал призыв патриарха Гермогена не передавать русский престол вместо королевича королю, а напротив, оказывать открытое неповиновение вошедшим в Москву полякам и литовцам и всей землей гнать этих разбойников. К движению, начавшемуся в Переславле-Рязанском и Нижнем Новгороде быстро присоединились и другие Замосковные и Украинные города. В феврале 1611 г. из отрядов В. Шуйского, Лжедмитрия II, дворян, казаков, служилых татар сложилось Первое ополчение, осадившее Москву с целью изгнания поляков. Но из-за внутренних разногласий оно распалось. Казаки, возмущенные принятым "Приговором всей земли ", по которому они не получали права занимать управленческие должности, зарубили одного из руководителей созданного Совета всей земли П. Ляпунова. В ответ дворянские отряды покинули лагерь.

К тому же, в июне 1611 г. после почти двух лет героической обороны, организованной боярином Шеиным, пал Смоленск. Сигизмунд III заявил, что не Владислав, а он сам станет царем России, что предполагало ее вхождение в состав Речи Посполитой. Возникла серьезная угроза суверенитету России. В июле шведы захватили Новгород и осадили Псков.

Критическая обстановка, сложившаяся к осени 1611 г., ускорила создание Второго ополчения. Его инициатором стал нижегородский земский староста Кузьма Минин, а военным руководителем - князь Д.М. Пожарский, отличившийся в борьбе за Москву в период Первого ополчения.

Выдвинутая программа, предусматривающая освобождение столицы и отказ от признания на русском престоле государя иноземного происхождения, сумела сплотить представителей всех сословий, готовых на жертвы ради ее выполнения. Второе ополчение создало новый Совет всей земли, административный аппарат и, хорошо подготовившись, в августе 1612 г. подошло к Москве. Его поддержали казаки под руководством князя Трубецкого, оставшиеся здесь после распада Первого ополчения. Отбив попытку поляков помочь осажденным, 26 октября 1612 г. ополченцы освободили столицу.

4. Избрание царем Михаила Романова и окончание Смуты.

В феврале 1613 г. на Земском соборе, в деятельности которого приняли участие представители почти всех сословий (кроме холопов и помещичьих крестьян), после долгих и бурных обсуждений новым царем был избран Михаил Федорович Романов (1613-1645) , сын митрополита Филарета. Данный выбор обусловливался следующими факторами:

Романовы в наибольшей степени устраивали все сословия, что давало возможность достичь примирения; родственные связи с предшествующей династией, юношеский возраст и нравственный облик 16-летнего Михаила отвечали народным представлениям о царе-пастыре, заступнике перед Богом, способном замолить грехи народа.

К 1615 г. казацкие отряды, которые своим грабежом оттолкнули от себя основную массу населения, были разгромлены. Одного из руководителей казачества Ивана Заруцкого и сына Лжедмитрия II Ивана, прозванного "воренком", казнили. Правительство сумело урегулировать и внешнеполитические вопросы. В 1617 г. со Швецией был подписан Столбовский мир, по которому к России возвращались новгородские земли, а сама она теряла выход к Балтийскому морю.

В 1618 г., после поражения войск королевича Владислава, заключено Деулинское перемирие. Россия потеряла Смоленск и северские земли, но в страну возвратились русские пленные, в том числе и Филарет, ставший, после возведения на патриаршество, фактическим соправителем своего сына.

С воцарением Михаила Романова закончилось Смутное время. Царь Михаил Федорович будет править, как в сказке, тридцать лет и три год, у него будет много детей и его жена умрет с ним почти в одно и то же время. Годы его царствования станут воплощением «тишины и покоя», так необходимых людям, пережившим ужас гражданской войны.

Общественные движения начала века как особая форма социального протеста.

Социальные движения этого времени разнообразны: казацкие мятежи, крестьянские восстания, дворянские походы на Москву, движения земских людей (горожан и крестьян). Эти движения нельзя характеризовать только как борьбу крестьянства против "их угнетателей". В Смутное время интересы крестьянства, феодалов, горожан тесно смыкались и переплетались таким образом, что нередко крестьянские движения и организовывались и возглавлялись видными представителями боярства. Противоречие внутри господствующего землевладельческого сословия (дворянства и верхушки боярства) обусловили обилие политических групп и объединений, временных и долгосрочных союзов их участников. Указанные политические противоречия практически полностью парализовали центральный аппарат управления государством, породили недоверие к власти, самоуправство местных "начальников и государевых голов", привели к падению дисциплины в армии, ее полной дезорганизации.

Одной из основных причин возникновения социальной напряженности стало, вызванное опричной политикой Ивана Грозного, крайнее обострение конфликта между двумя принципами организации государственной власти: централизации управления и участия в управлении (в местном и в общегосударственном) представителей «всей земли».

Поводом к первым беспорядкам стал неурожай в 1601 и 1602 гг. Голод принял невиданные размеры, свирепствовала эпидемия холеры. На окраинах зрело недовольство политикой центра. Особенно неспокойно было на юго-западе, где на пограничье с Речью Посполитой скапливались массы беглецов, и возникала благоприятная среда для развития самозванческой авантюры.

Однако в 1603 г. восстание охватило центр. Бедствие привело к тому, что на дорогах появилось множество разбойничьих шаек. Их действия усугубили голод в Москве. Разбойники захватывали обозы с продовольствием, двигавшиеся в столицу, и тем самым обрекали на голодную смерть городскую бедноту и беженцев – крестьян, собравшихся в столицу из окрестных уездов. Толпы голодных людей громили все, что попадалось под руку, в поисках продовольствия. Во главе наиболее крупной банды восставших был некто Хлопок, судя по прозвищу - бывший холоп. Осенью правительству пришлось выдвинуть против него целую армию во главе с воеводой Басмановым, которой в кровопролитном сражении удалось одержать победу. Хлопок был ранен, взят в плен, а затем казнен.

Советские историки полагали, что «восстание Хлопка» охватило огромное пространство и переросло в Крестьянскую войну, потрясшую основы феодального строя. Но современники четко указывали на то, что шайки разбойников возглавляли холопы. Никаких доказательств массового участия крестьян в разбое в источниках нет. Дворян посылали для поимки разбойников на короткие сроки и в разное время – за год, за полгода до появления Хлопка. Это говорит о том, что никакого мощного восстания не было вовсе.

Но социальная ломка, связанная с утверждением крепостного права, действительно болезненно отозвалась на положении народа, и вызвало его социальный протест. Не было необходимости в крестьянской войне, пока существовали окраины, служившие прибежищем для беглого населения.

На протяжении нескольких десятилетий правительство добивалось подчинения казачьих земель. С этой целью были построены остроги на Дону, Северском донце, Волге, Тереке и Яике. Казаки всеми силами противились властям. Они отказывались выдавать беглых людей, не принимали воевод в свои городки, не давали проводить перепись их земель. Когда появился Лжедмитрий I, вольные казаки выступили на его стороне. Борису Годунову пришлось расплачиваться за политику подчинения вольных казачьих станиц.

С чисто военной точки зрения вторжение Лжедмитрия в пределы России имело мало шансов на успех. У самозванца не было ни осадной артиллерии, ни достаточного количества войск, чтобы взять хорошо укрепленные русские города. Успех самозванца объясняется факторами социального характера. Во время голода 1601-1603 гг. многие из «разбоев», уцелевших от расправы, нашли убежище на окраине, в северских и южных городах, где и выступили на стороне Лжедмитрия.

Все скопившееся за голодные годы недовольство правительством нашло свой легкий выход. Создалась необычная ситуация: пока самозванец терпел тяжелые поражения от царских воевод, Северские города сдавались от одного упоминания имени самозванца, их жители своими руками вязали верных Борису Годунову воевод, без принуждения присягали на верность царевичу Дмитрию, слали ему посольства, дары и казну.

Существует мнение, что уже осенью 1604 года лозунг борьбы «за царя Дмитрия» оказался тесно связанным с призывом к истреблению бояр и дворян. Факты не подтверждают такой вывод. В ряде северских городов дети боярские «всем городом» переходили на сторону Лжедмитрия, что и определило легкость переворота. Восставший народ нападал на воевод, московских стрельцов и других лиц, выступавших против «доброго» царя, но принимал их в свою среду и даже подчинялся их авторитету, если они переходили на сторону Лжедмитрия.

Далее восстание распространилось не на центральные уезды, где основную массу населения составляли помещичьи крепостные крестьяне и многочисленный посадский люд, а на южные степные уезды с незначительным крестьянским и посадским населением.

Основание крепостей Воронеж, Ливны, Елец, Белгород, Оскол, Валуйки и Царев-Борисов было следствием политики освоения «дикого поля» и позволило отодвинуть границы государства далеко на юг. Однако в районе новопостроенных крепостей крестьянские поселения отсутствовали, их место занимали редкие заимки вольных казаков. После основания Царева-Борисова царские писцы провели первую перепись казацких «юртов» и вменили в обязанность станичникам несение сторожевой службы. Вольные казаки не примирились с новыми для них порядками. Брожение в их среде подготовило почву для восстания на южных окраинах.

Большое влияние казаков вызвано тем, что процент их в составе населения на этих территориях был очень высок. На тот момент южные крепости были типичными военными городками с крупными гарнизонами и с малочисленным городским населением. В наспех сформированных гарнизонах преобладали стрельцы и казаки.

Стрельцов присылали в южные крепости из других городов, чтобы компенсировать нехватку ратных людей. Они несли службу по полгода, после чего возвращались домой. Такие поездки надолго отрывали стрельцов от их промыслов и семей, вследствие чего в их среде тоже возникало недовольство.

Интенсивный процесс дробления поместья в уездах рязанской и тульской «украин» привел к тому, что земельное обеспечение уездных детей боярских стало ухудшаться. Симптомы кризиса дворянского сословия приобрели в южных уездах наиболее резкую форму. Помещики юга были плохо обеспечены землей и вели нищенскую жизнь, сплошь и рядом им самим приходилось заниматься тяжелым крестьянским трудом. Поэтому с приходом Лжедмитрия южные дети боярские связывали надежды на улучшение своей жизни.

В Москве, Новгороде, замосковных городах кризис поместной системы не достиг такой остроты, как в южных уездах. Поэтому местные дворяне поддерживали царское правительство в борьбе с мятежниками.

Некогда Годунов снискал симпатии земщины, положив конец опрично-дворовой политике. В обстановке начавшейся гражданской войны ему поневоле пришлось возродить репрессивный режим, пытки и казни превратились в повседневное явление. Взбунтовавшиеся холопы, посадские люди, крестьяне не могли рассчитывать на снисхождение, и им приходилось стоять до конца, сражаясь не на жизнь, а на смерть.

Возведенный на Российский престол волей народа Лжедмитрий I не оправдал, возлагавшихся на него надежд и был убит в результате боярского заговора. Но его смерть не решила социальные проблемы, и результатом стало новое историческое явление – «самозванщина без самозванца». Все недовольство, накопившееся в Московском государстве, вылилось в форму неподчинения новой власти. Василий Шуйский захвативший власть воспринимался как первый из бояр, а от возвращения к боярскому правлению не ждали ничего хорошего.

Восстания Ивана Болотникова, вспыхнуло летом 1606 г. на юге России. Повстанческая армия возникла в считанные дни. Несмотря на поражения Болотникова под Кромами, мятеж подобно пожару охватил огромную территорию. Кроме вольных казаков в восстание оказались вовлечены такие инертные слои населения, как холопы и крестьяне.

Программа, выдвинутая беглым холопом Ивашкой Болотниковым, была проста и понятна низам. Бояре, поддерживающие узурпатора Шуйского, подлежат смерти, а их имущество – разделу.

Дворяне, вначале поверившие, что воюют за спасшегося царя, не могли разделять такое мнение, им пришлось сделать выбор. Многие, в том числе Прокофий Ляпунов, отъехали к царю Василию Шуйскому, часть осталась с Болотниковым.

Дворяне в армии Болотникова, конечно, уступали по численности представителям низших слоев населения, но были военными людьми по профессии, сплоченными в корпорации и имевшими лучшее вооружение. Все это определяло их ведущую роль в любой войне. Отъезд дворян к Шуйскому предопределил поражение Болотникова.

В конечном итоге число жертв гражданской войны в сотни раз превысило число жертв опричнины. Но самое страшное бедствие Смутного времени – иностранная интервенция, угрожающая самому существованию страны, было еще впереди.

В сложившейся обстановке, необходимость освобождения страны от захватчиков изменила настроение народных масс. Земское освободительное движение зародилось и получило распространение на севере страны в 1608—1609 гг. Оно проявилось в отпоре наводнившим страну отрядам самого одиозного из самозванцев — Лжедмитрия II («Тушинского вора»), ставшего марионеткой, возглавлявших его войско литовских магнатов, и в поддержке, оказанной населением северорусских уездов двигавшимся к Москве отрядам М.В.Скопина-Шуйского

В условиях Смутного времени земское освободительное движение приобретало различные организационные формы на землях, занятых крупными соединениями польско-литовских войск и в тех городах и уездах, что выступили против пропольской политики московского правительства. Фактор присутствия на значительной части русской территории отрядов иноземцев оказывал определяющее значение на характер и масштабы борьбы с интервентами, заставляя русских людей шире использовать методы партизанской войны, сплачиваясь в отряды так называемых «шишей», военная организация которых напоминала казацкую. «Шишами» становились в основном крестьяне разоренных поляками русских сел и деревень, испытывающие вполне понятную ненависть ко всякому иноземцу. Организация же повстанческих сил, подобная казачьей, была отличительной особенностью всех народных движений XVII века.

  Стратегической ошибкой московского боярства была попытка в ходе дальнейших преобразований в период Смутного времени опереться на поляков и сына Сигизмунда III Владислава. Тем самым они надолго соединили в памяти народа две идеи: узаконения прав боярства и национального предательства. А. Янов совершенно прав, когда говорит о большой роли проекта конституции, созданного в 1610 г. боярином Михаилом Салтыковым для законодательного ограничения прав Владислава. Однако дело было не в самом проекте, а в способности народа принять власть поляка (даже при условии его перехода в православие) после печального опыта с двумя Лжедмитриями. Тем самым конституционная идея была дискредитирована, а Салтыков стал изменником не только для защитников самодержавия, но и для народных масс. Дело было не только в том, что эта попытка реформ «растворилась в политической стагнации», а в том, что московским боярам не удалось соединить идею сословных прав и идею национальной независимости так, как соединили идею самодержавия и идею национальной независимости московские великие князья.

  В результате борьба против казацкой вольницы, польских и шведских агрессоров стала, в сущности, борьбой за восстановление самодержавия. Широкое народное движение, ярко проявившее себя в начальный период Смутного времени, заглохло и влилось в ряды борцов против иностранных захватчиков. Все это позволило К. Минину и князю Д. Пожарскому стать одновременно героями народных легенд и апологетической истории самодержавия, господствовавшей в XIX веке.

Кризис власти и специфика ее организации в 1605 – 1612 годах. Проблема самозванства.

Кризис власти. В Смутное время развернулась острая борьба общественных сил за выбор пути развития. На разных этапах Смуты она протекала по-разному.

Во время правления Бориса Годунова кризис власти выразился в потере централизующего начала. Оживился местный сепаратизм. Собранные до этого в единое государство отдельные земли стали вновь проявлять признаки обособленности. Брожение охватило и жителей нерусских окраин – как тех, что были присоединены с помощью военной силы, так и тех, которые вошли в состав Российского государства добровольно, откликнувшись на перспективу стабильного порядка и отлаженных связей в сильном государстве. Политическая дестабилизация вызвала недовольство среди национальных меньшинств. Государство превращалось в бесформенный конгломерат земель и городов.

В период 1605 – 1609 гг. произошел полный распад государства, гражданская война охватила все слои общества: дворянство, крестьянство, казачество. В Москве, как в калейдоскопе, сменялись власти: Лжедмитрий I, Василий Шуйский, Лжедмитрий II, «семибоярщина». Однако не было сил, способных стабилизировать ситуацию. Некоторые историки связывают возможности стабилизации с именем Лжедмитрия I.

Лжедмитрий I был нужен боярам, чтобы подготовить почву для воцарения одного из представителей боярской знати. Его появление стало возможным потому, что верхушка боярства не была заинтересована ни в Борисе, ни в его сыне Федоре, который мог оказаться на престоле после смерти Бориса Годунова. Таким образом, «заквашен» Лжедмитрий был в Москве, а «испечен в польской печке». Поляки решили использовать его в своих интересах. Будучи в Польше, Лжедмитрий I принял католичество и ориентировался на Запад, как образец. Продвигался по территории России он очень быстро, ему открывали ворота городов в надежде, что он принесет лучшую жизнь. Низы вливались в отряды Лжедмитрия I.

Не имея четкой программы, он за время своего правления (1605 – 1606 гг.) попытался превратить глубоко религиозное Московское государство в светское. Став царем, стал бороться со взятками. Сделал власть доступной – в среду и субботу в Кремле принимались жалобщики. Ввел свободу торговли, невиданную тогда в Москве, т.е. в его действиях было серьезное реформаторство. Обещал ввести религиозную свободу. Хотел отменить крепостное право. Он снял запрет на игру в шахматы, стала звучать между службами светская музыка, проводились балы. Эти изменения не нашли общественной поддержки, т.к. общество было ориентировано на монашеские образцы. В результате — через 11 месяцев Лжедмитрий I был убит боярами-заговорщиками. Вряд ли царствование Лжедмитрия можно считать адекватным выходом из сложившегося кризиса – такой лидер не мог увлечь российское общество, не был способен реформировать его.

Во время правления Василия Шуйского и Лжедмитрия II гражданская война достигла своего пика. Появились десятки лжепотомков Ивана Грозного, «царевичей». Шуйский вступил на престол в результате закулисных интриг, «без воли всея земли», народное сознание отказалось признать его царем. Странный характер происходивших на вершинах власти перемен подогревал сомнения среди народа. Трудно было поверить в искренность пропаганды, недавно уверявшей в истинности царевича Дмитрия, а спустя лишь месяцы объявившей его изменником. Брожение нарастало. В социальных низах антибоярские настроения переросли в открытое неподчинение власти и восстание именем «прирожденного государя». Вставший во главе его Болотников призывал истреблять бояр и овладеть «... женами их, и вотчинами, и поместьями». Болотников называл себя воеводой спасшегося от убийц Лжедмитрия I. Шуйскому пришлось не только подавлять восстание Болотникова, но и громить отряды Лжедмитрия II. О личности Лжедмитрия II известно очень немного. Некоторые историки утверждают, что он был писцом у Лжедмитрия I. Другие, что он был учителем поповских детей в Белоруссии. Несомненно только то, что Лжедмитрий II происходил из низов общества.

Воспользовавшись тем, что центральная власть в России фактически отсутствовала, армии не существовало, в сентябре 1609 г. польские войска осадили Смоленск, что ускорило раскол в тушинском лагере. Часть поляков, воевавших под началом «царя Дмитрия Ивановича» вернулась на службу к королю.

В 1610 г. Лжедмитрий II был убит своей охраной в Калуге. Свергли в Москве и Шуйского, постригли в монахи, а затем отправили в Польшу.

Шведские войска, освобожденные после свержения Василия Шуйского от договорных обязательств, захватили значительную часть севера России.

К этому моменту гражданская война приняла масштабный характер, захватила все общество, все слои. Страну захлестнула уголовщина. Грабежами занимались бродившие от города к городу польские, дворянские, казачьи, крестьянские отряды, различные банды. Помутнение в умах раскалывало семьи, брат шел на брата, отец – на сына. В Москве у Кремлевского дворца беспрестанно волновались толпы народа. Силы, способной стабилизировать общество, фактически не было.

Катастрофическая ситуация, сложившаяся к концу 1610 г. всколыхнула патриотические настроения и религиозные чувства, заставила многих русских людей встать над социальными противоречиями, политическими разногласиями и личными амбициями. Выдвинутая вторым народным ополчением программа: освобождение столицы и отказ от признания на русском престоле государя иноземного происхождения, сумела сплотить представителей всех сословий, готовых на жертвы ради ее выполнения.

В феврале 1613 г. на Земском соборе, в деятельности которого приняли участие представители почти всех сословий (кроме холопов и помещичьих крестьян), после долгих и бурных обсуждений новым царем был избран Михаил Федорович Романов, сын Филарета.

В итоге кризис 1605-1612 г. не привёл к существенным изменениям в структуре общества, эти изменения, будучи проявленными лишь на уровне психологии, на уровне ценностных установок общественного сознания, не привели немедленно к переустройству принципов государства, началу воплощения новой идеи. Эта задача была поставлена и реализована Петром, именно он провёл великие реформы и сделал Россию великой державой. После окончания Смутного времени государственное устройство, принципы функционирования общества не претерпели существенных изменений. Вплоть до реформ Петра страной руководила та же боярская дума, царь, патриарх, была та же система приказов и прочие атрибуты средневековой модели Московского государства.

Самозванство никак нельзя назвать чисто русским феноменом, но ни в

одной другой стране это явление не было столь частым и не играло столь

значительной роли во взаимоотношениях общества и государства. Даже если

ограничиться подсчетом только лжецарей и лжецаревичей, то все равно в итоге

получится внушительная цифра. В XVII столетии на территории Российского

государства действовало в Смутное время 12 человек самозванцев.

Несмотря на то что самозванство издавна привлекало внимание историков, корни этого явления до конца не выяснены. По большей части самозванство трактуется как одна из форм "антифеодального протеста», а в плане политическом оно изображается исключительно как «борьба трудящихся за власть». Однако это достаточно тенденциозная и поверхностная трактовка не учитывающая идейно-психологических особенностей русского сознания XVII века.

До XVII века Россия не знала самозванцев, имеющих виды на царский трон. Во-первых, для самозванства царистского толка необходим определенный уровень развития феодальных отношений и государства. Во-вторых, появление самозванца должно быть оправдано исторически, то есть должен иметь место династический кризис. Первый такой кризис относится к рубежу XVI и XVII веков, когда пресеклась династия Рюриковичей и на престоле оказались «боярские цари» — Борис Годунов и Василий Шуйский. Именно тогда появляются первые лжецари и рождаются массовые движения в их поддержку. И позднее нарушения традиционного порядка престолонаследия (например, появление на троне малолетних детей или же воцарение женщин) обогащали историю самозванства новыми именами и событиями. В-третьих, история самозванства представляет собой цепь конкретных воплощений народных утопических легенд о «возвращающихся царях-избавителях». Первая из них возникла, вероятно, еще при Иване Грозном, показавшем себя «несправедливым» и «неблагочестивым», а значит, и «неправедным». Героем легенды стал разбойник Кудеяр, бывший якобы на самом деле царевичем Юрием, сыном Василия III от первой жены — Соломонии Сабуровой.

В литературе устоялось мнение, будто народ поддерживал самозванцев главным образом потому, что те обещали ему освобождение от крепостного гнета, сытую жизнь и повышение социального статуса. При этом допускается возможность того, что трудящиеся (по крайней мере, их часть) могли идти за самозванцами, не веря в их царское происхождение, а просто используя их в своих целях. Подразумевается, что «толпе» все равно, кто взойдет с ее помощью на престол, — главное, чтобы новый царь был «мужицким», «хорошим», чтобы он защищал интересы народа.

Однако данная точка зрения далеко не бесспорна. Не секрет, что наряду с такими самозванцами, как Лжедмитрий I, увлекавшими за собой тысячи людей, в России были и другие, которые в лучшем случае могли похвастаться несколькими десятками сторонников. Чем объяснить такую вот избирательную «глухоту»? Вероятно, одни самозванцы лучше играли свою роль, их поступки в большей степени соответствовали народным ожиданиям, а другие претенденты на престол не соблюдали общепринятых «правил игры» или же чаще их нарушали. «Праведным» в глазах народа выглядел тот монарх, который был, во-первых, «благочестивым», во-вторых, «справедливым», в-третьих, «законным». «Законность» правителя определялась Богоизбранностью — обладанием харизмой (личной благодатью), которая доказывалась наличием «царских знаков» на теле. Именно с их помощью (креста, звезды, месяца, «орла», то есть царского герба) многочисленные самозванцы XVII века доказывали свое право на престол и обеспечивали себе поддержку в народе.

Массовая поддержка могла также опираться на признание претендента «подлинным государем» со стороны авторитетных лиц или свидетелей, которые-де знали его еще в бытность царем.

В народном представлении «законный» претендент на престол должен быть всегда удачлив. Уверенность, что царевич Дмитрий все-таки жив, росла по мере того, как войска первого самозванца успешно продвигались к Москве. Заборские казаки весной 1607 года перешли на сторону Ивана Болотникова, «проведав, что московиты два раза потерпели поражение, подумали, что истинный Димитрий, должно быть, жив...»

Сам факт удачливости все же не является достаточным для принятия и оправдания узурпации власти. Римский и Константинопольский престолы были открыты любому удачливому узурпатору. Российский феномен государственного самозванства там был просто невозможен. Оспаривать чужое имя, кровь, родословную в этой ситуации просто ни к чему. На Руси же главным оправданием занятия престола являются не личные качества претендента, а его принадлежность единому роду, некоей общности, своим именем дающей право на высшую власть. Это может быть царский род, может быть ЦК КПСС, «питерские чекисты», но власть дается и освящается именем.

Поэтому, даже очень способный и справедливый царь, как например Борис Годунов, не располагающий этой привилегией имени, лишился не только боярской поддержки, но и отторгался народным сознанием. И наоборот, наследники, лишенные трона, положенного им «от Бога», приобретали в общественном мнении ореол мученичества, страстотерпения, а затем и святости (Борис и Глеб, царевич Дмитрий, семья Николая II), их именами прикрываются самозванцы - самоназванцы.

Наконец, в народном сознании хранился определенный план действий, который предписывался каждому самозванцу. Суть его заключалась в вооруженной борьбе с «изменниками» и походах на Москву. Действовать как-то иначе значило разоблачить себя. Ведь «законный» царь для того и «объявлялся» народу, чтобы с его помощью вернуть себе власть.

Такой признак «праведного» царя, как «благочестивость», заключается прежде всего в строгом соответствии образа жизни предписаниям «царского чина». Истинный государь должен был выполнять все установления православия, строго соблюдать национальные обычаи и традиции двора.

Сообразно с этим, для развенчания Лжедмитрия I его противники ссылались на то, что он дружил с иностранцами, занимался колдовством, относился с пренебрежением к иконам и церковным обрядам, не следовал традициям русского быта.

Для признания в народе какого-либо претендента на царский трон в качестве

«благочестивого», а значит, «истинного» государя требовалось, ко всему

прочему, чтобы он жаловал и одаривал своих сторонников, чтобы его

сопровождала свита из знати (настоящей или созданной самим самозванцем).

Например, «царевич Петр», один из предводителей крестьянской войны начала XVII века, по происхождению казак, создал при себе «думу» из бояр и дворян

и «неизменно ставил во главе армии или отдельных отрядов титулованных лиц».

Факты доказывают, что далеко не всякий, кто стремился помочь народу, кто играл роль «справедливого» (и только) царя, мог получить массовую поддержку. В

1608 году по приказу Лжедмитрия II донские казаки казнили двух «царевичей»,

с которыми сами же пришли к Москве. Если бы для казаков главным было то,

насколько государь «свой», то, очевидно, они бы предпочли собственных

«царевичей» более чуждому для них «царевичу Дмитрию». Но все вышло

наоборот. Из этого следует, что царистские представления народа не были объектом сознательного манипулирования.

Человек, принявший чужое имя, теряет свободу жизненного выбора. Он обречен играть свою роль так, как это предписано массовым сознанием, делать то, что от него ожидают. Поэтому Ключевский считает, что важна не личность самозванцев, а их личина, роль ими сыгранная.

Но не каждый пытающийся добиться власти человек может стать самозванцем, для этого все же нужно обладать определенными психологическими качествами.

Тульчинский Г. Л. считает источником самозванства кризис, утрату идентичности. Именно неукорененность в бытии, разорваность сознания порождает ситуацию претензий на статус другого, узурпации чужого имени и персоны, двойничества и т.п. Что также требует определенных исторических и социально - культурных предпосылок.

Самозванство это и не просто «выдавание себя за». Обманщики, проходимцы и мошенники были во все времена. Речь не о них. Самозванство всегда претендует на некую исключительность. Оно питается серьезными амбициями.

К особенностям российского духовного опыта относятся пониженное внимание к ценностям этой жизни, индивидуальной личности, собственности, праву, как гарантированию свободы и достоинства личности в сочетании с акцентированным вниманием идее справедливости, нравственному герою, способному к самоотречению, страданию за правду. Это этика спасения, предуготовления к новой, высшей жизни в мире ином (потустороннем, «светлом будущем», за бугром), но не в этом мире – юдоли страдания. Эта нравственная «перегретость» в сочетании с нравственным нигилизмом («закон ниже благодати», «закон – немецкий фокус», «главное, чтобы человек был хороший») порождают исключительно благоприятную, «искусительную» духовную среду для самозванства, включая узурпацию чужого места в мире, собственности, оправдание насилия (коллективного и индивидуального), появления ложных царей и прочих «освободителей».

Интересно мнение о Смутном времени и самозванстве А. С. Пушкина, выраженное им в «Борисе Годунове». Речь идет о разгуле всеобщего самозванства как осознания своих личных возможностей, воли, но еще не ответственности. Это социальная ломка рождения личности, когда главный акцент делается на разрушении социальных границ энергией личной воли и случая (удачи). Но еще не укорененной ответственности. Российская смута в пушкинском воплощении – эпоха незрелых личностей и незрелой морали.

Смутное время – один из этапов развития молодого русского государства. Поэтому, в общем соглашаясь с великим поэтом, хочу акцентировать внимание не на незрелости, а на «кризисе роста», вызвавшем социальные потрясения и совершенно естественное для этого «бунташного» века появление неординарных личностей, пытающихся выйти за рамки жесткого и статичного статусного общества, пусть даже присваивая себе для этого чужой статус.

Последствия Смуты.

Затруднительно назвать точную дату окончания Смутного времени. Так всегда происходит с большими эпохами, даже оставаясь далеко в прошлом они продолжают влиять на настоящее, составляя историю страны и формируя всех нас такими какие мы есть. Зато можно назвать конечные даты людей и обстоятельств Смуты, а также проследить, что происходило в Московском государстве после 1613 года.

Боярская дума, те бояре и окольничие, кто правил при «Литве», остались править и при Михаиле Романове. Возвращение к прежним традициям случилось довольно быстро. Уже во второй половине апреля 1613 года, начиная с Пасхи, рядом с Освященным собором стоял не Земский собор, а «бояре князь Федор Иванович Мстиславский с товарищи». Нити приказного управления тоже понемногу возвращались в руки тех дьяков, кто был лучше приспособлен к административной рутине, как например, назначенный 27 февраля печатником бывший дьяк Денежного двора Ефим Телепнев, сидевший после освобождения Москвы за приставом по обвинению в расхищении казны. Посольские дела оказались в руках Петра Третьякова, получившего свое думное дьячество еще в Тушино.

Князь Дмитрий Трубецкой удовольствуется лишь почетным местом в церемонии венчания на царство Михаила Романова в Успенском соборе московского Кремля 11 июля 1613 года. Тогда же заслуженный боярский чин получит стольник князь Дмитрий Михайлович Пожарский, а его соратник - Кузьма Минин из посадских людей станет сразу думным дворянином. Князь же Дмитрий Трубецкой не преуспеет в своей карьере при новом царе, сначала его отправят воевать под Новгород Великий, где он ничего не достигнет. Потом он попадет в опалу, будет послан на воеводство в Сибирь. Боярин князь Дмитрий Пожарский сохранит свою популярность у земщины и казаков, но и ему очень быстро будет показано, что прежние заслуги не станут учитываться в местнических спорах. Несколько месяцев спустя после избрания Михаила Федоровича вчерашний герой был выдан с головой своему местническому сопернику Борису Михайловичу Салтыкову за отказ сказывать боярство этому «временщику» первых лет правления молодого царя Михаила Романова.

Очень быстро вокруг юного царя образовался родственный круг, прибравший власть к своим рукам. Во время избирательного собора трудно было предсказать, что царского дядю Ивана Никитича Романова оттеснят родственники инокини Марфы Ивановны, братья Борис и Михаил Михайловичи Салтыковы. Снова Салтыковы, но не те, кто так хотел воцарения королевича Владислава, а другая линия этого рода.

Патриарх Филарет возвратиться из польского плена в Московское государство только в 1619 год, а другой глава смоленского посольства боярин князь Василий Васильевич Голицын не доживет до возвращения нескольких месяцев. После приезда Филарета установится своеобразное «двоевластие», где сын – царь Михаил Федорович, будет стремиться советоваться с отцом – патриархом Филаретом по всем вопросам правления. Тогда-то и окажутся в опале братья Салтыковы и другие, кто смел забирать слишком много власти.

Новгород Великий будет возвращен от шведов в 1617 году, а за Смоленск произойдет еще одна, но безуспешная война с Речью Посполитой в 1633 – 1634 годах. Договориться удастся лишь о начале переговоров по поводу новой границы.

В 1618 году королевич Владислав придет походом на Москву возвращать себе московский трон от «Филаретова сына», а двадцать лет спустя царь Михаил Федорович будет делать богатые подарки королю Владиславу Сигизмундовичу по случаю его свадьбы с австрийской принцессой Цецилией Ренатой. Оба властителя будут предупреждать друг друга об угрозах, шедших из Крыма и Стамбула. Между московским царем и королем Речи Посполитой возникнет если не дружба, то новый путь к союзу, дорога от войны к миру.

Ситуация в стране в целом после 1613 года складывалась тяжелая. Гражданская война принесла России неслыханные бедствия и страдания. Страна превратилась в огромный пустырь, была отброшена в своем развитии назад на целое столетие. Погибло около половины населения. Смутное время привело к глубокому хозяйственному упадку. Во многих уездах исторического центра государства размер пашни сократился в 20 раз, а численность крестьян в 4 раза. В ряде районов, и к 20-40 годам 17 века населенность была все ещё ниже уровня 16 века. И в середине 17 века «живущая пашня» в Замосковном крае составляла не более половины всех земель, учтенных писцовыми книгами. Хозяйственные трудности усилили факторы крепостнического характера, что явно проявилось в статьях Соборного уложения 1649 года.

Смутное время было закончено с большими территориальными потерями для Руси. Смоленск был утрачен на долгие десятилетия; западная и значительная часть восточной Карелии захвачены шведами. Не смирившись с национальным и религиозным гнётом, с этих территорий уйдёт практически все православное население, как русские, так и карелы. Русь потеряла выход к Финскому заливу. Шведы покинули Новгород лишь в 1617 году, в полностью разорённом городе осталось только несколько сотен жителей. Международный авторитет разоренной всеми невзгодами страны был ничтожен.

Бурные годы Смуты, бывшие тяжелым испытанием, потрясением для людей, изменили их привычный взгляд на многие вещи и в первую очередь на государство и государя. До этого времени в представлениях людей понятие «государь» и «государство» были неотделимы. По отношению к государю все подданные считались холопами, слугами, жившими на территории его наследственной собственности, его «вотчины». Сменяемость царей во время Смутного времени, их избрание на престол волей народа, выраженной в решениях Земского собора, в съездах выборных от городов и всех земель, привели к осознанию того, что государство, народ могут быть «выше» государя. В.О. Ключевский отмечал в связи с этим: «Из бурь Смутного времени народ вышел гораздо впечатлительнее и раздражительнее, чем был прежде,… был уже далеко не прежним безропотным и послушным орудием в руках правительства».

Следствием Смутного времени стали изменения в системе управления страной. Ослабление боярства, возвышение дворянства, получившего поместья и возможности законодательного закрепления за ними крестьян имели следствием постепенную эволюцию России к абсолютизму. Переоценка идеалов предыдущей эпохи, ставшие очевидными негативные последствия боярского участия в управлении страной, жесткая поляризация общества привели к нарастанию идеократических тенденций. Они выразились в том числе в стремлении обосновать незыблемость православной веры и недопустимость отступлений от ценностей национальной религии и идеологии. Это усилило антизападнические настроения, что усугубило культурную, а в итоге и цивилизационную замкнутость России на долгие столетия.

Прошло много десятилетий, прежде чем Россия вернулась к уровню XVI века. Беды Смутного времени затмили даже ужасы опричнины. Надо сказать, кандидатура нового царя была выбрана чрезвычайно удачно – именно такой, довольно мягкий правитель сделал немыслимым повторение опричного тиранства Ивана Грозного и последовавшей за этим Смуты, и воплотил идеалы «тишины и покоя», о которых мечтали русские люди в 1613 году.

Заключение.

С избранием Михаила Романова завершился очередной виток спирали инверсии, и от идеала Земского собора Россия вернулась к идеалу самодержавия. Возвращение это обладает глубокой внутренней логикой.

За время стремления к идеалам свободы произошел распад Русского государства. Москва утратила свое значение политического центра. Кроме старой столицы появились новые — «воровские»: Путивль, Стародуб, Тушино. Государственная власть оказалась в состоянии паралича. В Москве, как в калейдоскопе, сменялись власти: Борис Годунов, Лжедмитрий I, Василий Шуйский, Лжедмитрий II, «Семибоярщина». Авторитет царей рушился, происходила десакрализация власти. Внутреннее равновесие русского общества, и без того не особенно устойчивое, было нарушено. Попытки различных лиц и поддерживавших их социальных групп восстановить утраченную стабильность были долгое время неудачными, так как возникавшие сочетания общественных сил не приносили искомого результата. Ситуация усугублялась дестабилизирующим воздействием ворвавшихся в общественную жизнь России новых факторов — интервенции, выступлений казаков, самозванцев.

Поясню свое высказывание по поводу стремления к идеалам свободы. К началу Смутного времени в России проявлялся сильный интерес к Европе. Особенно популярна была идея унии с Речью Посполитой, представлявшейся русским людям оплотом цивилизации. (Не случайно еще при Иване Грозном Курбский и другие бояре бежали от его диктатуры именно в Литву). Поэтому в положительном восприятии Лжедмитрия I сыграло свою роль то, что он был человеком из Польши, возможным реформатором. Да и после, москвичи добровольно целовали крест королю Речи Посполитой Сигизмунду III. Русские люди хотели перемен и реформ. К сожалению их ожидания были обмануты. Поляки повели себя не как носители европейской цивилизации и свободы, а как захватчики и разбойники.

Борьба с иностранными захватчиками, естественно, привела в последствии к негативному восприятию всего западного. Россия на время была лишена возможности и желания встать на путь реформ, усвоения достижений европейской культуры. Последствия Смуты надолго определили основное направление внешней политики России: возвращение утраченных земель, в первую очередь Смоленска, восстановление своих позиций в Восточной Европе. Смута упрочила идею самодержавия. Очень точно выразился по этому поводу В.В. Ключевский: «Смута, питавшаяся рознью классов земского общества, прекратилась борьбой всего земского общества со сторонними силами», т.е. примиренным общенародным выступлением против иностранных интервентов, которое и спасло Россию от развала. Но Смута назвала и цену этого единения: укрепление государства за счет закрепощения подданных.

Русский народ был не только жертвой Смуты, но и основным ее виновником. Конечно, сыграла свою роль политика жестокого царя Ивана Грозного и неудачи правления Бориса Годунова, но именно народ стал виновником сползания страны в эпоху безвластия. Русские люди, «кому они только не служат, кого только не предают»! Это не только мое мнение, в сочинениях современных Смуте публицистов, Авраамия Палицына, например, дьяка Ивана Тимофеева, и безымянных публицистов, которые писали об этом времени, звучит: Смута – это наказание, Божье наказание за безумное молчание всего мира. Вот это безумное молчание всего мира – ключ к пониманию очень многого из того, что происходило в Смуту.

Осмысливая, что происходило с людьми в этот момент, Авраамий Палицын написал, в общем-то, достаточно ярко, четко и точно по поводу смуты, что «царем играху яко детище и всяк выше своей меры хотяше быть». Это очень важный момент, простой человек никогда бы в других условиях в русском государстве, очень четко устроенном, по различным чинам разделенным, не мог претендовать на резкое изменение своего статуса. Скажем, казак, крестьянин уже не мог претендовать на то, чтобы быть государевым боярином, а это повсеместно происходило в Смуту. Смута проявила себя полным отсутствием моральных критериев, которые действуют в нормальное время.

Одним из самых активных в Смутное время сословий было казачество. Не будет преувеличением сказать что Смута – это торжество вольного казачества. Объяснить, что из себя представляли казаки того времени лучше всего удалось Станиславскому в одной из лучших книг по истории смуты, называвшейся «Гражданская война в России XVII века. Казачество на переломе истории».

Оказывается казаки - это те люди, которые до смуты были крестьянами, посадскими людьми, стрельцами, зачинщиками, Те, кто торговал, пахал землю, а потом, когда пришла Смута, голод, болезни, когда помещик отпускал, говоря, «не могу я Вас кормить, идите, куда хотите, где Вас прокормят», когда Борис Годунов в Москве устраивал общественные работы, чтобы только прокормить эти огромные толпы людей, тогда эти люди самоорганизовались, познакомились с казачьим устройством и стали собираться в станицы.

Деникин в своих очерках истории русской Смуты говорил о «тлеющих угольках Смуты». Это очень хороший образ, показывающий, что Смута никуда не исчезает, это такая хроническая болезнь в организме русской государственности, она присутствует.

И если с точки зрения государственности присутствие «тлеющих угольков Смуты» - это зло, то с точки зрения свободы отдельного человека, с точки зрения возможности влиять на мир и изменять его по своему желанию – это великое благо. Не знаю с какой точки зрения следует рассматривать Смутное время. Возможно с позиции морали и общечеловеческих ценностей. Тогда эту работу уместно будет завершить словами священника и историка Якова Кротова: «Смутно там, где нет веры к Богу и доверия к человеку. Поэтому Смутное время поджидает нас всегда, когда мы пытаемся силой возместить то, что надо делать сердцем, любовью и верой».

Список литературы:

1. Козляков В. Н. Смута в России, XVII век. – М.: Омега, 2007

2. Костомаров Н. И. Исторические монографии и исследования. – М.: Издательство «Книга», 1989

3. Скрынников Р. Г. Три Лжедмитрия. – М.: ООО «Издательство АСТ», 2003

План 1. Смута

2. Государственное и общественное развитие после Смуты. 2.1. Политико-административное устройство. 2.2. Социальный строй. 2.3. Россия и мир. 2.4. Освоение русскими Сибири. 3. Культура и быт. Церковный раскол. 1. Смута

К началу XVII века процесс становления российской государственности не имел полной завершенности, в нем накопились противоречия, вылившиеся в тяжелый кризис. Охвативший и хозяйство, и социально-политическую сферу, и общественную мораль, этот кризис получил название «Смута». Смутное время - период фактического безвластия, хаоса и небывалых общественных потрясений. Понятие «Смута» пришло в историографию из народного лексикона, означая прежде всего анархию и крайнюю неустроенность общественной жизни. Современники Смуты оценивали ее как кару, постигшую людей за их грехи. Такое понимание событий в заметной степени отразилось в позиции С. М. Соловьева, понимавшего кризис начала XVII века как всеобщее моральное разложение. По мнению К. С. Аксакова и В. О. Ключевского, в центре событий была проблема законности верховной власти. Н. И. Костомаров сводил суть кризиса к политическому вмешательству Польши и интригам католической церкви. Подобный взгляд высказывал американский историк Дж. Биллингтон- он прямо говорил о Смуте как о религиозной войне. И. Е. Забелин рассматривал Смуту как борьбу между стадным и национальным принципами. Представителем стадного принципа являлось боярство, жертвовавшее национальными интересами ради собственных привилегий. Такая мысль не чужда была и Ключевскому. Значительный блок в историографии Смуты занимают труды, где она представлена как мощный социальный конфликт. С. Ф. Платонов видел несколько уровней этого конфликта: между боярством и дворянством, между помещиками и крестьянством и др. Н. Н. Фирсов в 1927 году говорил о крестьянской революции как о реакции на развитие торгового капитала. Если в дореволюционной историографии политические, морально-этические и социальные аспекты Смуты были представлены как относительно равноценные, то советская историография явный крен делала в сторону только социальных факторов, как правило, абсолютизируя их. Интерпретируя события Смутного времени исключительно как «крестьянскую революцию», историки-марксисты отвергли сам термин «Смута». М. В. Нечкина заявила в 1930 году, что этот термин был принят, главным образом, в дворянской и буржуазной исторической литературе, «возник в контрреволюционных кругах и заключает отрицательную оценку революционного движения». Понятие «Смута» было надолго вытеснено формулировкой «крестьянская война под руководством Болотникова», что нашло отражение в работах М. Н. Покровского, И. И. Смирнова, Б. Д. Грекова, А. М. Сахарова, В. И. Корецкого и др. Односторонность подходов и оценок постепенно изживалась. Появились работы, где анализу подвергается весь спектр причин и проявлений Смуты. Большое количество работ написано Р. Г. Скрынниковым, в них приведен обширный фактический материал, показана подлинная роль личностей, участвовавших в событиях, в том числе и Болотникова. В. Б. Кобрин определил Смутное время как «сложнейшее переплетение разнообразных противоречий- сословных и национальных, внутриклассовых и межклассовых». Он ставил вопрос: «Вправе ли мы бушевавшую в России начала XVII века гражданскую войну свести к крестьянской?». Отказавшись от стереотипов в оценках исторических личностей, Кобрин попытался по-новому трактовать роль и Бориса Годунова, и Лжедмитрия I, приписывая им некий «реформаторский потенциал». Вполне правомерно применяя к Болотникову критерий народного восприятия, Кобрин «забывает» и о непопулярности в народе Годунова, и о крайнем неприятии самозванца - проводника католических интересов. Сохранившиеся документы времен Смуты ясно свидетельствуют, что самозванцы были не просто предателями национальных интересов, а прямыми ставленниками зарубежных держав и агентами антироссийского заговора. Непосредственным толчком к брожению послужило пресечение правящей династии Рюриковичей, представителей которой массовое сознание признавало в качестве «природных государей». Династический кризис вызвал растерянность в народе, а в верхних слоях знати возбудил хищные амбиции и стремление к власти и привилегиям. Схватка за царский престол, начатая московским боярством, привела к разрушению государственного порядка, к общественной деморализации. Предпосылки Смуты зарождались еще в период правления Иоанна Грозного, централизаторская политика которого проводилась с крупными издержками. Усилия правительства по укреплению государства, по обеспечению безопасности границ осознавались в народе как необходимые. Народ был готов к самопожертвованию для общегосударственного строительства. Однако жестокая воля царя «отодвигала» его на задний план. Разнузданность опричников и крайняя бесцеременность в выборе политических средств нанесли тяжелый удар по общественной нравственности, заронили сомнения и шаткость в умы людей. Ситуацию усугубляли экономические трудности, ставшие результатом истощения сил страны в Ливонской войне и постоянного напряжения на южных рубежах, создаваемого Крымским ханством. Царствование Федора Иоанновича, сына Грозного, было временем политической осторожности и успокоения народа после опричнины. За спиной несамостоятельного Федора его шурин Борис Годунов, выполняя регентские функции, сумел стать фактическим правителем государства. В январе 1598 года после смерти Федора не осталось законных наследников престола. Земский собор избрал на царство Годунова, популярность которого была непрочной, что отражали закулисные интриги боярства против него. Являясь первым в русской истории выборным монархом, Годунов зарекомендовал себя не столько самодержцем, сколько популистом-временщиком, неуверенным в себе и боящимся открытых действий. Времена опричнины сказались на его политической характеристике, как и на всем обществе, где после Грозного тлели искры нравственного разложения. Годунов стремился получить общественное расположение, раздаривая незаслуженные привилегии и давая самые громкие обещания, в то же время упорно укрепляясь у власти за счет тайного надзора и доносительства, а также неафишируемых репрессий, то есть за счет тех же беззаконий, что были присущи опричнине. Начало царствования Бориса несло людям немало благих надежд. Он выступил защитником прочной морали, запретив частную торговлю водкой. Внутренняя политика направлялась на социальную стабилизацию в стране. Поощрялись колонизация новых земель и строительство городов в Поволжье и на Урале. Были некоторые достижения и во внешней политике. В ряде современных публикаций делаются попытки представить Годунова в качестве реформатора на том лишь основании, что он был выборным правителем. Этот тезис неубедителен. Именно на время правления Годунова приходится учреждение крепостного права в России. Будучи боярином по духу и происхождению, царь Борис усиливал привилегии боярства, хотя нельзя не видеть и такого мотива в прикреплении крестьян к земле, как стремление со стороны государственной власти предотвратить запустение центральных уездов страны вследствие расширяющейся колонизации и оттока населения на окраины. В целом же введение крепостного права, безусловно, усилило социальное напряжение в стране. Оно - вместе с обострением династической проблемы, усилением боярского своеволия, иностранным вмешательством в русские дела - способствовало разложению морали, распаду традиционных представлений и отношений. Смута проявилась прежде всего в умах и душах людей. Страшный голод начала XVII века добил привычные моральные ценности, скреплявшие людей в единый коллектив. Голод, последствия которого усугублялись ошибками правительства Годунова, выкосил сотни тысяч человеческих жизней. Историк А. П. Щапов писал: «...люди, терзаемые голодом, валялись на улицах, подобно скотине, летом щипали траву, а зимой ели сено. Отцы и матери душили, резали и варили своих детей, дети- своих родителей, хозяева - гостей, мясо человеческое продавалось на рынках за говяжье; путешественники страшились останавливаться в гостиницах...» Народ бедствовал, а в это же время знать устраивала дележ богатства и привилегий, злобно соперничая в поисках личного благополучия. Запасов зерна, припрятанных многими боярами, хватило бы всему населению на несколько лет. Доходило до людоедства, а. спекулянты удерживали хлеб, предвкушая повышение цен на него. Суть происходящего хорошо осознавалась в народе и определялась словом «воровство», но быстрых и простых путей выхода из кризиса не мог предложить никто. Чувство сопричастности к общественным проблемам у каждого отдельного человека оказывалось недостаточно развитым. К тому же немалые массы простых людей заражались цинизмом, корыстью, забвением традиций и святынь. Разложение шло сверху- от потерявшей всякий авторитет боярской верхушки, но грозило захлестнуть и низы. Антиобщественные интересы явно брали верх, в то время как энергичные и честные люди, по словам С. М Соловьева, «погибли жертвами безнарядья». Во всех сословиях налицо были раздоры, недоверие, падение нравов. Это оттенялось бездумным копированием иноземных обычаев и образцов. Смута в умах усиливалась разгулом коррупции и дороговизны. Безвластие и потеря централизующих начал вели к оживлению местного сепаратизма. Собранные до этого в единое государство отдельные земли стали вновь проявлять признаки обособленности. Брожение охватило и жителей нерусских окраин - как тех, что были присоединены с помощью военной силы, так и тех, которые вошли в состав Российского государства добровольно, откликнувшись на перспективу стабильного порядка и отлаженных связей в сильном государстве. Политическая дестабилизация вызывала неизбежное недовольство среди национальных меньшинств. Если до Смуты Москва была координирующим центром, связывающим все области страны, то с утратой доверия к московским властям утрачивались и связи между отдельными областями. «...Потеряв политическую веру в Москву, начали верить всем и всему... Тут-то в самом деле наступило для всего государства омрачение бесовское, произведенное духом лжи, делом темным и нечистым» (С. М. Соловьев). Государство превращалось в бесформенный конгломерат земель и городов. Пренебрежение к государственным интересам и мелочная корысть боярства породили такое явление, как самозванство. Как писал Н. М. Карамзин, «...оцепенение умов предавало Москву в мирную добычу злодейству. Расстрига со своими ляхами уже господствовал в наших пределах, а воины Отечества уклонялись от службы Так нелюбовь к государю рождает нечувствительность и к государственной чести!». Ни один из самозванцев не посмел бы посягнуть на престол без открытой или тайной поддержки боярских группировок. Лжедмитрий I нужен был боярам для свержения Годунова, чтобы подготовить почву для воцарения одного из представителей боярской знати. Этот сценарий и был разыгран. Авантюра самозванца быстро исчерпала себя, когда боярский заговор окончательно созрел. В результате его на престол вступил князь Василий Шуйский. Ограниченный претензиями боярства, Шуйский принес присягу своим подданным, что означало обязательство править по закону, а не по царской прихоти. Независимо от личных качеств нового правителя, это был первый в России договор царя и общества, хотя от имени общества в данном случае поспешила выступить боярская верхушка. Однако новые политические потенции так и не успели проявиться в условиях разгулявшейся народной стихии. Шуйский вступил на престол в результате закулисных интриг, «без воли всея земли», народное сознание отказалось признать его царем. Странный характер происходивших на вершинах власти перемен подогревал сомнения и недоверие среди народа. Трудно было поверить в искренность пропаганды, недавно уверявшей в истинности царевича Дмитрия, а спустя лишь месяцы объявившей его лгуном и изменником. Брожение нарастало. Боярство, раздувая Смуту, загоняло себя в тупик. В социальных низах антибоярские настроения переросли в открытые выступления, вылившиеся в восстание. Вставший во главе его Болотников призывал истребить бояр и овладеть «...женами их, и вотчинами, и поместьями». Масла в огонь подливала Польша, посылавшая в Московию иезуитов, шляхтичей-авантюристов и разного рода подонков своего общества. Страну захлестнула уголовщина. Грабежами занимались бродившие от города к городу польские, дворянские, казачьи отряды, различные ватаги и банды. От имени «тушинского вора» и польского наместника Гонсевского шла раздача поместий присягнувшим им корыстолюбцам, хотя хозяева этих поместий были в полном здравии. Помутнение в умах раскалывало семьи, брат шел на брата, отец - на сына. В Москве у кремлевского дворца беспрестанно волновались толпы народа, предписывая Шуйскому, а затем и Боярской думе, что нужно делать и какие указы принимать. После свержения Шуйского и нескольких месяцев «семибоярщины» претензии на московский престол перешли к иностранцам. В августе 1610 года одна из боярских группировок «организовала» присягу польскому королевичу Владиславу, который после этого еще 24 года считал себя «законным московским государем», хотя не выполнил главного условия бояр - не принял православия. К концу 1611 года Московское государство выглядело полностью разрушенным. Правительство было парализовано. В центре страны хозяйничали поляки, захватившие Смоленск и Москву. Новгород оказался у шведов. Каждый русский город действовал особняком. Однако в сознании людей все настойчивее крепла тяга к порядку. В отдельных землях- начиная с 1606 года - регулярно собирались местные земские советы, где люди сообща обсуждали свои интересы. Постепенно становилось все яснее, что решение проблем невозможно только в местных рамках - зрело понимание необходимости общерусского движения. Отражением этого стали народные ополчения, собираемые в русских провинциальных городах. Несмотря на распад государственных связей, осознание национального единства не исчезло - напротив, Смута придала ему особую силу. Непрерывную проповедь в пользу единства всех православных вела церковь. «Религиозные и национальные силы пошли на выручку гибнувшей земли» (В. О. Ключевский). Народная энергия не увяла от «безнарядья», продолжая питать государственное творчество. Несмотря на Смуту, в это время русские активно осваивают Поволжье, Урал, Сибирь. Именно в те годы возникают города Пелым, Верхотурье, Сургут, Нарым, Томск, Мангазея, Туринск. Проводя идею государственной консолидации, лидеры ополчения Минин и Пожарский четко сформулировали главные задачи момента: изгнать интервентов и подготовить условия для создания русского правительства, пользующегося доверием населения. В августе 1612 года произошли решающие бои, поляки были разбиты. Смута преподала важный урок русскому народу. Призыв Козьмы Минина - не искать личных выгод, а отдавать все на общее дело - имел отклик у большинства простых людей, символизируя поворот общества к нравственному гражданскому началу. Народ, настрадавшись от беспорядков, на свои последние деньги собрал ополчение для восстановления спокойствия в стране, взяв в свои руки судьбу государства. Произошло то, что С. М. Соловьев назвал «подвигом очищения», когда «народ, не видя никакой внешней помощи, углубился во внутренний, духовный мир свой, чтоб оттуда извлечь средства спасения». Во время Смуты обанкротилась правящая верхушка, а народ, спасая государство, обнаружил «такое богатство нравственных сил и такую прочность своих исторических и гражданских устоев, какие в нем и предполагать было невозможно» (И. Е. Забелин). Русские люди, перед лицом катастрофы собравшись с силами, воссоздали разрушенное государство, наглядно показав, что оно- не «царская вотчина», а предмет общей заботы и общего дела «всех городов и всяких чинов людей всего великого Российского Царствия». Окончание Смуты способствовало победе государственного начала над земско-местническими амбициями. Стало ясно, что соединение областей воедино служит их же пользе - при условии, что соблюдаются добровольность этого соединения и права на местную самобытность. Российское государство после Смуты предстало, по словам А. П. Щапова, «в значении земско-областной федерации». «...Москва, смиренная, наказанная отпадением от нее разрознившихся областей, призывала теперь их к новому органическому братскому союзу с ней, во имя духовно-нравственного единства...». 21 февраля 1613 года государственная власть в стране была восстановлена: Земский собор избрал царем Михаила Романова. Эта кандидатура устраивала всех, поскольку он и его окружение были способны настойчиво и спокойно вести восстановительную работу. Здоровый консерватизм первых Романовых давал возможность постепенно восстановить экономику и государственную власть.

сс. 141- 147