Поведение в ходе процесса

Мы доказали, что даже тот, кто предвидит, что защитная ассоциация станет доминирующей, не имеет права запретить другим вступать в нее. Но хотя никому нельзя запретить вступать в ассоциацию, не мог бы каждый из индивидов по своей воле воздержаться от вступления ради того, чтобы избежать возникновения государства в качестве итога этого процесса? Не могла бы популяция анархистов осознать, что усилия индивидов, нанимающих охрану, приведут посредством процесса типа «невидимой руки» к возникновению государства, и поскольку они располагают историческими свидетельствами и теоретическими основаниями, заставляющими беспокоиться о том, что государство — это не поддающееся контролю чудовище Франкенштейна, которое не ограничится минимально возможными функциями, то не мог бы каждый из них проявить благоразумие и не вступать на этот путь?³⁶ Если рассказать об этом анархистам, не превратится ли объяснение возникновения государства с позиции «невидимой руки» в саморазрушающееся пророчество?

Такого рода согласованным усилием будет трудно достичь успеха в попытке помешать формированию государства, поскольку каждый человек поймет, что в его личных интересах присоединиться к защитной ассоциации (и тем больше это в его интересах в случае, если некоторые другие поступят так же), а то, присоединится он к ней или нет, не повлияет на то, возникнет ли государство. (В наших матрицах доминирующими являются действия типа В.) Однако следует признать, что люди с особой мотивацией стали бы вести себя не так, как мы описали: например, люди, чья религия запрещает им покупать защиту или объединяться с другими в целях защиты; мизантропы, отказывающиеся сотрудничать с другими людьми или нанимать кого-либо; пацифисты, даже ради самозащиты не желающие сотрудничать или участвовать в деятельности какой бы то ни было организации, которая использует силу. Чтобы исключить влияние этих особых психологических типов, которые мешают развитию описанного нами процесса типа «невидимой руки», необходимо ограничить наше

или наложить на него взыскание за это. Я оставляю в стороне вопрос о том, как поступить, если преподаватель предпримет подобную попытку, но — не по своей вине — не преуспеет в этом. Я также оставляю в стороне запутанные вопросы о том, какие методы убеждения должны подпадать под действие принципа: например, то, что говорится в пределах университета вне занятий, но не колонка, напечатанная в городской газете.

³⁶ Такой постановкой вопроса я обязан Джеролду Кацу.

утверждение, что государство неизбежно возникнет из естественного состояния. Для каждого психологического типа мы можем предусмотреть особую оговорку. Соответственно: на территории, населенной рациональными индивидами, готовыми также использовать силу для самозащиты, желающими сотрудничать с другими и нанимать их, будет происходить то-то и то-то.

В конце главы 5 мы доказали, что территория с доминирующим охранным агентством представляет собой государство. Согласился бы Локк, что на такой территории существует государство или гражданское общество? Если да, сказал бы он, что оно было создано в результате общественного договора? Клиенты одного и того же охранного агентства находятся по отношению друг к другу в состоянии гражданского общества; клиенты и «независимые» имеют точно такие же права в отношении друг к другу, как два любых индивида в естественном состоянии, а следовательно, находятся в естественном состоянии по отношению друг к другу (II, 87). Но означает ли это, что «независимые» покоряются превосходящей власти доминирующего охранного агентства и не обеспечивают санкцией естественное право в отношении его клиентов (хотя право на это у них есть), что они не находятся в локковском естественном состоянии в отношении клиентов? Следует ли сказать, что они находятся в естественном состоянии только de jure, но не de facto? Стал бы Локк использовать такую идею политического или гражданского общества, в соответствии с которой на некоторой территории могло бы существовать гражданское общество, даже если не любые два человека на этой территории находятся между собой в отношениях, соответствующих гражданскому обществу? Хотелось бы также, чтобы эта идея имела политическое значение; если лишь двое из множества обитателей территории находятся между собой в отношениях, соответствующих гражданскому обществу, этого должно быть недостаточно для того, чтобы на этой территории существовало гражданское общество³⁷.

³⁷ «Но поскольку ни одно политическое общество не может ни быть, ни существовать, не обладая само правом охранять собственность и в этих целях наказывать преступления всех членов этого общества, то политическое общество налицо там и только там, где каждый из членов отказался от этой естественной власти, передав ее в руки общества во всех случаях, которые не препятствуют ему обращаться за защитой к закону, установленному этим обществом» (II, 87, курсив мой. — Р. Н.). Имеет ли Локк в виду, что наличие на территории «независимых» не позволяет существовать там политическому обществу или что «независимые» не являются членами политического общества, которое там существует? (Сравните также с II, 89, где эта проблема не получает разрешения.) Локк полагает, что «абсолютная монархия, которую некоторые считают единственной формой прав-

Мы описали процесс, в ходе которого люди, проживающие на некоторой территории, каждый по отдельности договорились о личной защите с разными фирмами, предоставляющими охранные услуги, потом все агентства, кроме одного, были ликвидированы или пришли к некоему modus vivendi*, и т.д. В какой степени этот процесс соответствует, если вообще соответствует, тому, который представлял себе Локк, где индивиды достигли «соглашения с другими людьми об объединении в сообщество», согласились «создать сообщество или государство» (II, 95), договорились образовать содружество (II, 99)? Этот процесс совсем не похож на единодушное общее решение создать правительство или государство. Никто, покупая охранные услуги у местного охранного агентства, не думает о вещах столь грандиозных. Но, может быть, общий договор, где каждый знает, что остальные согласны, и каждый намерен реализовать конечный результат, не является необходимым для договора в духе Локка³⁸. Лично я не вижу большого смысла в растягивании понятия «договор» ради того, чтобы любая структура или положение дел, возникающие в результате разрозненных добровольных действий действующих индивидов, рассматривались как результат общественного договора, при том что никто не стремился к такому положению дел сознательно и не действовал в соответствии с этим. А если мы идем на такую натяжку, то следует делать это открыто, чтобы никого не вводить в заблуждение относительно значения этого термина. Следует четко сказать, что

ления в мире, на самом деле несовместима с гражданским обществом и, следовательно, не может быть вообще формой гражданского правления» (здесь как будто бы требуется, чтобы все были включены), и далее продолжает: «Если есть какие-либо лица, не имеющие такого органа, к которому они могли бы обратиться для разрешения каких-либо разногласий между ними, то эти лица все еще находятся в естественном состоянии. И в таком состоянии находится каждый абсолютный государь в отношении тех, кто ему подвластен» (II, 90).

^ Здесь: способ совместного существования (лат.). —Прим. науч. ред.

³⁸ Параграфы 74—76, 105—106 и 112 книги II «Двух трактатов о правлении» могут склонить к мысли, что в нашей ситуации имеет место договор, хотя заметьте, что Локк использует в этих разделах слово «согласие», а не «договор». Другие разделы и главная тема его труда склоняют к противоположному мнению, что отмечают и комментаторы Локка. Вероятно, в том, что Локк писал о деньгах (II, 36, 37, 47, 48, 50, 184), можно также не фокусироваться на выражениях типа «изобретение денег», «условились, что маленькие куски желтого метала... будут мерилом стоимости», «по взаимному согласию», «баснословная воображаемая ценность» и т.п., а вместо этого акцентировать «неявное соглашение», чтобы попытаться приблизить данное Локком описание к тому, о чем мы рассказали в главе 2.

понятие общественного договора таково, что результатом общественного договора является каждый из следующих примеров: состояние личной жизни всех, в том числе кто на ком женат или кто с кем живет; кто в данном городе в данный вечер пошел в какой кинотеатр и в каком ряду сидит; состояние дорожного движения на государственных шоссе в данный день; состав покупателей и их покупок в данном продовольственном магазине в данный день и т.п. Я далек от утверждения, что такое более широкое понимание этого понятия не представляет интереса; то, что государство может возникнуть в результате процесса, соответствующего данному, более широкому пониманию (и не соответствующего более узкому), представляет очень большой интерес!

Представленную здесь точку зрения не следует путать с другими подходами. Она отличается от представлений об общественном договоре тем, что подразумевает структуру типа «невидимой руки». Она отличается от точки зрения, что «в процессе возникновения государства "право силы" превращается в силу права», поскольку утверждает, что права на правоприменение и право на контроль за правоприменением существуют независимо и принадлежат всем, а не закреплены за кем-то одним или за небольшой группой лиц, и что процесс возникновения исключительных полномочий на правоприменение и контроль за правоприменением может происходить без нарушения чьих-либо прав; что государство может возникнуть в результате процесса, в ходе которого ничьи права не нарушаются. Следует ли нам сказать, что государство, которое возникло из естественного состояния в результате описанного нами процесса, пришло на смену естественному состоянию, которое, таким образом, больше не существует, или лучше сказать, что оно существует внутри естественного состояния и, таким образом, совместимо с ним? Первое, несомненно, больше соответствует локковской традиции; но государство возникает из локковского естественного состояния настолько постепенно и незаметно, без разрывов и скачков, что есть соблазн, вопреки скептицизму самого Локка, склониться ко второму варианту: «...если только кто-либо не станет утверждать, что естественное состояние и гражданское общество — это одно и то же; но до сих пор я еще не нашел ни одного столь страстного привер -женца анархии, который бы стал на этом настаивать» (II, 94).