Рабочий контроль

В капиталистической системе фирмы могли бы предоставить осмысленную работу тем, кто хочет этого достаточно сильно. Могли бы ли они таким же образом предоставить и демократичную структуру внутреннего управления? До известной степени, несомненно. Но если спрос на демократическое принятие решений распространяется и на права собственности, то нет. Конечно, в качестве альтернативы люди могут создать свои собственные демократически управляемые кооперативные фирмы. Любой богатый радикал или группа рабочих могут купить завод или создать новый и реализовать симпатичную им схему управления, например идею демократически управляемых, контролируемых рабочими компаний. Завод может продавать свою продукцию на рынке. Здесь возникают варианты, похожие на те, что мы уже обсуждали. Возможно, что внутренние процедуры на таком заводе не уменьшат эффективности производства с точки зрения рыночных критериев. Ведь хотя люди будут проводить меньше времени собственно за работой (довольно много времени уйдет на деятельность, связанную с процессом демократического принятия решений), возможно, что в это время рабочие будут работать на собственном заводе над проектами, к выбору и разработке которых они имели отношение, настолько усердно и эффективно, что результаты по рыночным критериям окажутся выше, чем у их ортодоксальных конкурентов (см. взгляды Луи Блана). В этом случае трудностей в создании финансово успешных производств такого типа не возникло бы. Я пренебрегаю здесь известными сложностями, связанными с тем, как должна действовать система такого рабочего контроля. Если решения будут приниматься голосованием рабочих, это приведет к недоинвестированию долгосрочных проектов, прибыль от которых поступит тогда, когда многие участники голосования не смогут ею воспользоваться в достаточной мере, чтобы это перевесило изъятие инвестируемых средств из текущего распределения между работниками — потому ли, что они больше не будут работать на этом заводе, или потому, что будут уже стары. Такого недоинвестирования (и, как следствие, ухудшения положения будущих рабочих) можно избежать, если каждый рабочий владеет долей в предприятии, которую он может продать или завещать, потому что тогда ожидание будущих прибылей будет увеличивать текущую ценность его доли совладельца. (Но тогда...) Если каждый новый рабочий приобретает право на равный процент чистой годовой прибыли (или равную долю собственности), это повлияет на коллективные решения о приеме новых рабочих. Те, кто уже работает, а значит, и весь завод, будут иметь сильный стимул для максимизации средней (в расчете на одного рабочего), а не совокупной прибыли, и потому на заводе будет работать меньше людей, чем там, где нанимают каждого, кого можно использовать с прибылью*. Как будет приобретаться дополнительный капитал для расширения производства? Будет ли существовать дифференциация доходов внутри коллектива? (Чем будут определяться различия?) И тому подобное. Поскольку система синдикалистских предприятий была бы связана со значительным неравенством доходов рабочих разных заводов (в силу различной величины капитала на одного занятого и различной прибыльности), трудно понять, почему люди, которым нравятся эгалитарные паттерны конечного состояния, думают, что это подходящий способ реализации их мечты.

Если организованный таким образом, контролируемый рабочими завод будет менее эффективным по рыночным критериям и поэтому не сможет продавать свою продукцию так же дешево, как завод, который ориентирован главным образом на удешевление производства (а другие ценности его владельцев волнуют мало или вовсе отсутствуют), с этой трудностью, как и в предыдущем случае, легко справиться с помощью одного из двух методов (или их комбинации). Во-первых, завод, контролируемый рабочими, может платить каждому рабочему меньше; иными словами, используя свой механизм коллективного принятия решений, они могут платить себе меньше, чем получают рабочие на более ортодоксальных предприятиях, и это даст им возможность продавать свою продукцию по конкурентным ценам. Если, однако, рабочие откажутся получать на заводах, контролируемых рабочими, меньше, чем они могли бы зарабатывать в другом месте, иными словами, если неденемсные аы/оды такого рода занятости для

* Поскольку рабочие, действующие в личных интересах, помешали бы эффективной деятельности заводов, находящихся под контролем рабочих, возможно, массовые революционные движения должны попытаться укомплектовать такие заводы своими «неэгоистичными» членами.

них менее важны, чем возможности более высокого заработка. в другом месте, тогда контролируемый рабочими завод может опробовать второй вариант — платить рабочим конкурентную зарплату и взимать более высокую цену за свою продукцию .Вероятно, он попросит покупателей платить больше, чем за продукцию более ортодоксальных конкурентов, объяснив им, что, поступая так, они будут поддерживать контролируемый рабочими завод и содействовать делу социальной справедливости. И опять, можно предположить, что некоторые потребители согласятся понести дополнительные расходы, в то время как другие решат, что вместо того, чтобы заниматься благотворительностью в пользу завода, контролируемого рабочими, они лучше купят более дешевые товары, а сэкономленные деньги используют на другие цели, в том числе на другие благотворительные проекты. Если не найдется достаточно большого количества тех, кто поддержит завод, то (без учета крупных частных субсидий, не связанных с потреблением) он разорится. Он добьется успеха, если достаточное количество рабочих и/или потребителей будет согласно в какой-то степени использовать неденежные критерии и поддерживать производство. Здесь важно подчеркнуть то, что существуют возможности реализовать модель рабочего контроля на основе добровольных действий людей в свободном обществе*.

Можно было бы предположить, что в обществе с преимущественно частными предприятиями заводы, контролируемые рабочими, не могли бы возникнуть, даже если бы они были эффективны. Но если бы их считали эффективными, они могли бы получить некоторую поддержку в рыночной экономике. Ведь подобные фирмы, или коммуны, или иные экспериментальные начинания, как бы их ни называть, добившись процветания (в существенном числе случаев), смогли бы вернуть все первоначальные инвестиции, даже если бы им был не по душе принцип частного инвестирования. И не говорите, что поддержка предприятий, успех которых привел бы к сокращению или полному исчезновению инвестиций как системы, противоречит классовым интересам инвесторов. Инвесторы не настолько альтруистичны. Они руководствуются личными, а не классовыми интересами. С другой стороны, вопрос о том, каким образом в государственной системе можно было бы собрать достаточные ресурсы для создания частного предприятия при условии, что там были бы люди, согласные быть рабочими и потребителями, куда более труден.

* Опять-таки, если и это не получится, есть еще один метод: принудить людей (рабочих и потребителей) сотрудничать во имя реализации схемы рабочего контроля и отказаться от дополнительных благ или более высокого заработка, которые они могли бы иметь при другом варианте.

Даже если найти внешние инвестиции было бы сложнее, чем описано в предыдущем абзаце, в казне профсоюзов в настоящее время достаточно денег для создания множества контролируемых рабочими фирм, которые могли бы гасить займы с процентами, как поступают частные собственники с банковскими ссудами и даже со ссудами, полученными от профсоюзов. Почему же профсоюзы или группы рабочих не начинают собственный биз -нес? Ведь это так просто — дать рабочим доступ к средствам производства: купи машины, возьми в аренду производственные площади и т.д., так же как делают частные предприниматели. Полезно выяснить, почему профсоюзы не создают новых предприятий и почему рабочие не объединяют для этого имеющиеся у них средства.