Этика стоиков. Исторический материализм к. Маркса.

 

1. Этика стоиков.

Высшей целью человеческой деятельности стоики считали счастье. По учению Зенона, высшее человеческое счастье – жизнь, согласная с природой человека. Счастливая жизнь – это добродетельная жизнь, и человек должен стремится к добродетели ради неё самой. Добродетель – искусство правильной жизни. Первичное влечение природы есть стремление к самосохранению, или любовь к себе.

Закон, который правит миром и предписывает каждому отдельному существу должный образ действия и поведения, есть логос. Главным источником пороков и бедствий человека стоики считали аффекты, под которыми понимали чрезмерное влечение, переходящее меру, влечение, не подчиняющееся логосу. Основных аффектов 4: печаль, удовольствие, страстное хотение и страх. Из аффектов – единичных душевных состояний - возникают привычные душевные состояния – болезни или бессилие души.

Основные 4 добродетели: рассудительность, умеренность, справедливость и мужество. Им противостоят 4 основных порока: неразумие, необузданность, несправедливость и трусость. Избавиться от них можно только посредством совершенной мудрости и добродетели. Источник всякой фигни – наши аффекты, их надо искоренять. Искоренение аффектов или бесстрастность есть апатия.

Луций Аней Сенека

Этика римской стои.

Высшим благом можно признать лишь то, что ни при каких обстоятельствах не может стать причиной несчастья. Всё, принадлежащее нам внешним образом (богатство, здоровье и т.п.), может быть утрачено, утрата же того, что мы ценим, делает нас несчастными. Поэтому ни богатство, ни здоровье, ни высокое общественное положение, ни семейное благополучие не могут считаться высшим благом. Единственное достояние человека, которое не может быть у него отнято, это мудрость, следовательно мудрость и есть высшее благо. Мудр тот, кто понимает, что такое высшее благо, счастлив – тот, кто им обладает, а так как высшее благо – это мудрость, то мудрец счастлив.

2. Исторический материализм к. Маркса.

 Маркс положил конец воззрению на общество, как на механический агрегат индивидов, допускающий всякие изменения по воле начальства (или, всё равно, по воле общества и правительства), возникающий и изменяющийся случайно, и впервые поставил социологию на научную почву, установив понятие общественно-экономической формации, как совокупности данных производственных отношений, установив, что развитие таких формаций есть естественно-исторический процесс.

Признание закономерности в природе не создаёт затруднений: объекты, не обладающие волей и сознанием, легко мыслить подчинёнными законам.

Но идея исторической закономерности кажется внутренне противоречивой, поскольку история имеет своим предметом человеческую деятельность.

Каким образом деятельность, направляемая волей и сознанием, может регулироваться законами, по определению не зависящими от воли и сознания?

Но если человеческая деятельность не подчиняется законам, историческое знание не может принять форму науки, оставаясь просто набором сведений.

Отрицание свободы воли (фатализм) научность истории не спасает, так как с устранением человеческой специфики устраняется и самый предмет истории.

И всё же историческая закономерность мыслима, поскольку субъектами закономерной деятельности не обязательно должны выступать индивиды.

Поведение коллективных общностей можно в принципе рассматривать как объективно обусловленное без того, чтобы отрицать при этом свободу воли.

В закономерности поведения социальных общностей проявляется единство значимых характеристик их индивидуальных членов.

Примерами таких общностей являются общественные классы, т.е. группы людей, занимающих одинаковое место в системе общественного производства.

Существование и характеристики классов не зависят от воли и сознания членов общества, а обусловлены структурой и характером производства.

общественном производстве своей жизни люди вступают в определённые, необходимые, от их воли не зависящие отношения – производственные отношения, которые соответствуют определённой ступени развития их материальных производительных сил.

Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определённые формы общественного сознания.

Люди сами делают свою историю, но они её делают не так, как им вздумается, при обстоятельствах, которые не сами они выбрали, а которые непосредственно имеются налицо, даны им и перешли от прошлого.

Людей можно отличать от животных по сознанию, по религии – вообще по чему угодно. Сами они начинают отличать себя от животных, как только начинают производитьнеобходимые им средства к жизни, – шаг, который обусловлен их телесной организацией.

Производя необходимые им средства к жизни, люди косвенным образом производят и самоё материальную жизнь.

В общественном производстве своей жизни люди вступают в определённые, необходимые, от их воли не зависящие отношения – производственные отношения, которые соответствуют определённой ступени развития их материальных производительных сил.

Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определённые формы общественного сознания.

На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или – что является только юридическим выражением последних – с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции. С изменением экономической основы более или менее быстро происходит переворот во всей громадной надстройке.

Билет 20.

Аристотель о предмете и начальном этапе развития философии (“Метафизика”. Кн. 1).Эволюция западноевропейского рационализма XVII-XVIII вв.