Билет 16. Перспективы капитализма в России в оценках марксистов и народников

Идеологами марксизма, выступающими с критикой народничества, выступили Струве, Туган-Барановский, Плеханов, Булгаков, Богданов-Малиновский, Красин, Ульянов.

Для ВоронцоваиДаниельсонаи других экономистов-народников институтом, определяющим особые формы производства, стала сельская община. Они ввели марксову теорию трудовой стоимости и накопления капитала в свою идеологическую систему, которая была построена на следующих принципах:

1. Отрицательное отношение к капитализму в его западных и российских проявления

2. Признание ценности русской общины, которая выступает как отличительная черта от капиталистических форм промышленного и сельскохозяйственного прогресса

3. Опора на статистические данные

4. Рассматривали в качестве главной задачи интеллигенции – поиск некапиталистических форм прогресса общества.

Основной вывод народников о судьбе России: для страны необязательно повторение форм, пройденных Европой. Главное препятствие для русского капитализма –отсутствие рынков: внутреннего – из-за сокращения спроса вследствие бедности и дальнейшего разорения мелких производителей; внешних, разделенными между странами, ушедшими вперед в капиталистическом развитии – из-за недоступности для отсталой страны.

В противовес этому Струвеуказал, что российская промышленность вовсе не лишена перспектив проникновения на внешние рынки (Балканы, Передняя Азия), но главное – территориальная громадность страны при условии постройки сибирских железных дорог создает предпосылки развития обрабатывающей промышленности за счет обширного внутреннего рынка – подобно тому, как развилась США. Он не отрицал возможности капиталистического развития в нашей стране, однако отмечал, что оно будет происходить медленнее, чем, например, в Америке, и скорее будет носить болезненный характер. Также отмечал, что если Россия и способна на развитие в экономическом отношении, то данное развитие будет состоять в приближении к народно-хозяйственному типу, представительницей которой является США.

Струве часто использовал пример США для сравнения, когда речь заходила об экономическом развитии России. Он говорил, что капитализм наследует экономическое неравенство от предшествующих хозяйственных форм, и со временем будет смягчать его, так как капиталистическое крупное рациональное производство может расширяться лишь при условии роста потребления народных масс.

В противоположность народникам, Струве фиксировал и положительно оценивал расслоение, «распадение» крестьянства на две части – «представитель новой силы, капитала во всех формах» и «полусамостоятельных земледельцев и настоящих батраков» - закономерность движения к вершинам «товарного хозяйства». Струве также отмечал, что для России «единственной разумной и прогрессивной» будет экономическая политика, направленная на «создание экономически крепкого, приспособленного к товарному производству крестьянства», идущая навстречу потребностям национальной промышленности в рынке сбыта. «Признаем нашу некультурность и пойдем на выучку к капитализму».

Тему «выучки у капитализма» продолжил Туган-Барановскийв своей докторской диссертации «Русская фабрика».

Он выяснил, что большее значение для русской кустарной промышленности имели новые промыслы, развившиеся благодаря насаждению государством со времен Петра I фабрик и крупных мастерских, ставших школами промышленной культуры¹. Набираясь опыта на крупных фабриках/предприятиях, талантливые люди открывали в своих селах промышленные станы. Однако так было, лишь пока крупная промышленность основывалась на ручном и крепостном труде. С возникновением машинного фабричного производства набрал силу процесс утраты кустарной продукцией конкурентоспособности относительно фабричных изделий, потери кустарями прежней промысловой самостоятельности и превращение их в наемных рабочих на дому.

Струве в свою очередь отмечал, что в России, ввиду её естественно-географических и политико-исторических особенностей, сложилось децентрализованное товарное производство, экономически более близкое развитому капитализму, нежели высококультурное западное ремесло.

В России при бедности основной массы населения, господстве натурального хозяйства, слабом развитии городов и промышленной техники не могли сложиться развитые местные рынки, но громадная территория и оптовые ремесла в придорожных деревнях обеспечили развитие внушительного рынка с простором для деятельности торгового капитала. Среда, в которую вторгался торговый капитал, была перед ним юридически и культурно безоружна. Никакого «кустарного права» не было, при крепостном праве полное laissez faire, смягченное высоким помещичьим оброком и чиновничьими взятками». Однако, такое децентрализованное товарное производство, выигрышное в «чисто экономическом» приближении к капитализму, накладывалось на техническую и культурную отсталость; поэтому отрицательные стороны капитализма сказались в России с особой остротой.

Другой аспект критики народничества Туган-Барановским (интерпретацию Марксовой теории воспроизводства) подхватили Булгаков и Ульянов, доказавшие, что капитализм может развиваться на основе внутреннего, им самим создаваемого рынка.

Ульяновв монографии «Развитие капитализма в России» охарактеризовал «историческую миссию капитализма» как «развитие общественных производительных сил» через ряд «неравномерностей и непропорциональностей» и с той особенностью, что «рост средств производства (производительного потребления) далеко обгоняет рост личного потребления». И именно за счет расширяющегося спроса на средства производства в первую очередь создается внутренний рынок.

Ошибкой народников Ульянов считал взгляд на кулака-перекупщика как внешнюю фигуру по отношению к общинному крестьянству-кустарничеству. «Народники не хотят исследовать того процесса разложения мелких производителей, который высачивает из крестьян предпринимателей и «кулаков»».

Ульянов пришел к выводу о принципиальной тождественности хозяйственной эволюции сельской России марксовой схеме развития капитализма от патриархального хозяйства к мануфактуре и крупному производству, основанному на употреблении машин и широкой кооперации рабочих.

«Если крупный промышленник не останавливается ни перед какими средствами, чтобы обеспечить себе монополию, то кустарь – «крестьянин» в этом отношении родной брат его; мелкий буржуа своими мелкими средствами стремится отстоять в сущности те же самые классовые интересы, для защиты которых крупный фабрикант жаждет протекционизма, премий, привилегий и пр.»

Сгущая классовые краски в стремлении доказать иллюзорность «народного производства», «преобладание» капитализма в сельском хозяйстве России и расслоение деревни на местную буржуазию и пролетариат, Ульянов писал: «Немногочисленные зажиточные крестьяне, находясь среди массы «маломощных» крестьян, ведущих полугодовое существование на их ничтожных наделах, неизбежно превращают в эксплуататоров худшего вида, закабаляя бедноту раздачей денег в долг, зимней наемкой и т.п.»

Свою критику Ульянов заключил выводом, что встретить развивающийся в России капитализм можно двояко: либо оценивать его с точки зрения класса мелких производителей, разрушаемого капитализмом, либо с точки зрения класса бесхозяйных производителей, создаваемого капитализмом. Вторую позицию (свою) Ульянов считал единственно правильной. Первую (народническую) назвал «экономическим романтизмом» и «мелкобуржуазным утопизмом».

Марксисты сочли себя победителями в идейной борьбе с народничеством. Действительно, разговоры о «невозможности» в России капитализма были оставлены.