304 Глава 11

«агрессивности» и самостоятельности ранее безмолвствовавших социально-экономических структур, нередко использующих такие формы «улучшения своего положения», как забастовки, «игра на ценах», что бесспорно под­тверждает справедливость громановского утверждения о неизбежности про­тиворечий между государством и трудовыми коллективами,

Что же касается активизации форм проявления противоречий, то этого вряд ли следует бояться: боль, разумеется, очень неприятна, но она сигнализирует о забо­левании организма и в силу этого много полезнее безболезненного до определен­ного предела течения болезни. Мы должны осознать — противоречия есть, их следует изучать и учитывать, чтобы дело не доходило до крайностей.

Рассматривая народное хозяйство в качестве органического единства его много­укладных форм, В. Громан приходит к интересному выводу о возможной динами­ке развития этих форм (напомним, тогда и долгие годы после этот вопрос рас­сматривался примитивно и однозначно: «даешь стопроцентную социализацию»), их соотношения. Борьба социальных форм хозяйства («государственного капи­тализма», частного капитализма, мелкого самостоятельного товарного производ­ства, кооперативного хозяйства) совершается, по В. Громану, как при услошш прогрессивного развития, так и при регрессивном процессе, и не всегда субъек­тивно желательная форма в данный момент является формой, по объективным условиям отвечающейся наибольшей хозяйственной эффективностью.

Для своего времени этот тезис звучал просто вызывающе. Но теперь всем (и не только в нашей стране) ясно: подавляющее господство общенародной собствен­ности, к которому долгие годы стремились коммунисты, отнюдь не означает про­грессивного развития общества. Для каждого данного момента существует опти­мальное сочетание различных социально-экономических укладов, которое может определяться только их позитивными потенциями. Как видим, В. Громан также высказывал идею нолиформизма в экономической жизни общества.

Здесь же нельзя пройти мимо громановского понимания связи экономики и политики. Как и В. Базаров, ученый постоянно подчеркивал, что единственным критерием прогрессивного движения общества является развитие его произво­дительных сил. По его мнению, «можно себе представить очень легко такие моменты, когда мы согласны будем, скажем, на то, чтобы наш обобществленный сектор вовсе не развивался, что мы даже найдем возможным на год-два отойти на шаг, отступить так, как мы отступили в эпоху перехода к нэпу, отступить от наших социалистических позиций, но мы никогда и нигде не можем отступить в направлении снижения наших производительных сил. Увеличение наших произ­водительных сил, их расширение — это должно быть всегда нашим руководя­щим началом. Производительные силы всегда должны расти» -^м. Эта позиция, как уже отмечалось, нашла суровых обвинителей в лице С. Струмилина, Р. Вай-сберга и др.

Сегодня очевидно, что В. Базаров и В. Громан были абсолютно правы — един­ственным мерилом прогрессивности производственных отношений является сте­пень их стимулирующего воздействия на развитие производительных сил, спо-

Дискуссии в Госплане 305

собность обеспечить высокий жизненный уровень. Понятно и то, что допущение в экономику различных форм собственности активизирует конкуренцию и спо­собствует в конечном счете росту производительных сил. К сожалению, полити­ческая победа противников В. Громана привела к долговременным серьезным трудностям в экономике. Кроме того, она, эта победа, позволила осуществить подготовку ряди процессов, главными жертвами которых и стали самостоятель­но мыслящие ученые — представители самых различных отраслей знаний, в том числе и В. Громан.

Подход ученого к методологическим проблемам во многом был следствием мето­дов экономического мышления, присущих, по свидетельству очевидцев, исключи­тельно В. Громану. Он как никто другой умел познать и проанализировать любое экономическое явление (процесс) во всем его противоречии и многогранности. Комплексный подход к анализу любого явления — обязанность любого добросо­вестного ученого, Но синтетический подход В, Громана был более сложным. Он исходил из того, что изучение отдельных структурных элементов того или иного экономического явления (процесса, например, народнохозяйственного планирова­ния), с последующим его механическим «увязыванием» с другими явлениями не может привести к адекватному реальной действительности отражению (позна­нию) целого. Здесь важно установить (а иногда даже уловить) связи между элементами, степень их воздействия па народнохозяйственное развитие. В. Гро­ман справедливо считал, что иногда величины, количественно ничтожные, лежа­щие в пределах вероятной статистической ошибки, могут оказать серьезное вол-действие на динамику всего народного хозяйства. Но как достигнуть познания совокупности? Как схватить внутреннюю связь частей, как овладеть законами их взаимопроникновения?

Здесь нужна, как говорил В. Базаров, «божественная познавательная интуиция», и этим редкостным даром обладал В. Громан. Благодаря изумительной интуиции он искусно претворял частичные конъюнктурные сведения в оценки и прогнозы народнохозяйственного целого, поражающие своей четкостью и меткостью. Мож­но, по-видимому, констатировать, что столь совершенное «комплексное мышление» было в значительной степени индивидуальным достоянием В. Громана. Такая оцен­ка присущего лично В. Громану метода научного мышления, выделяющего его из среды других экономистов, представляется нам «ключом» для понимания его на­учных заслуг и неизбежности его трагического конца.