§ 3. Коллизия и конкуренция законов

35

чественного законодательства, законодательства других госу­дарств и норм международного права» .

Разумеется, эта сложная и кропотливая работа требует усилий многих ученых, занимающихся проблемами коллизионного права как на уровне общей теории государства и права, так и в пределах различных отраслевых дисциплин . Однако на основе уже.накоп­ленного к настоящему времени по этой тематике материала и опыта его исследования можно сделать в отношении понятия юридической коллизии и других, неразрывно связанных с ним понятий, некоторые обобщения и выводы.

Суть их в кратком изложении сводится к следующему.

Во-первых, юридическая коллизия как явление и понятие в теоретическом и практическом плане выступает как составная часть более емкого явления и отражающего его понятия, каковым является «социальная коллизия».

Во-вторых, юридическая коллизия, будучи сложным и мно­гогранным явлением выступает в самых различных формах и проявлениях. А, именно - в виде коллизии правовых норм, нормативно-правовых актов, юридических доктрин, правовых институтов, применительно к предмету рассмотрения и т. д. В за­висимости от логического объема тех или иных коллизионных ка­тегорий и понятий, по мере его уменьшения объективно склады- • вается следующая, адекватно отражающая реальную действи­тельность их цепочка: социальные коллизии — юридические коллизии — коллизии нормативно-правовых актов — коллизии законов — коллизии правовых институтов — коллизии правовых норм.

Естественно, что в данной, равно как и в любой иной ей подоб­ной схеме элемент условности всегда присутствует. Однако, тем не менее, в плане рассмотрения коллизии, а вместе с ней и конку­ренции законов, она дает возможность четче увидеть и осознать тот факт, что как явление и понятие коллизия законов не сущест­вует сама по себе, в отрыве и изоляции от других, смежных с ней явлений и понятий, а тесно связана и взаимодействует с ними, об­разуя единую цепочку категорий и понятий.

I

• Иногамова-Хегай Л. В. Конкуренция уголовно-правовых норм при ква­лификации преступлений. С. 7.

См.: Сенякин И.Н. Специальные нормы советского права. Саратов, .1987; Власенко Н. А. Коллизионные нормы в советском праве. Иркутск, 1984; Тихомиров Ю.А. Юридическая коллизия. М., 1994; и др.

36

В-третьих, юридическая коллизия вообще и коллизия право­вых норм и законов, в частности, имеет как объективный, так и субъективный характер.

Применительно, например, к уголовному праву объективный характер коллизии норм обусловлен, в частности, тем, как отмеча­ется в специальной литературе, что «объективная необходимость соблюдения принципов виновности, справедливости и гуманизма наказания» с неизбежностью предполагает существование таких крллидирующих норм, как общие и специальные нормы, «нор­мы-части и нормы-целое» и др. При этом подчеркивается, что юридическая коллизия, возникающая по объективным причинам, выступает как явление «закономерное, свойственное любой пра­вовой системе, даже самой совершенной». Основной задачей в данном случае является «установление приемов и способов ее преодоления» .

В международном частном праве объективный характер кол­лизионных норм и необходимость их существования вызывается тем, как констатируют специалисты в данной сфере права, что правовые системы государств в значительной степени отличают­ся друг от друга. Основное назначение таких норм заключается в том, чтобы «разрешить коллизию конкурирующих двух или бо­лее правовых систем и подчинить отношение с иностранным эле­ментом тому правопорядку, который наиболее соответствует су­ществу такого отношения или наиболее тесно связан с ним» .

Что же касается субъективных причин возникновения и суще­ствования юридической коллизии, то ими являются, прежде всего, несовершенство законодательной техники, нормативное излише­ство, введение понятия без учета обязательного системного его изложения, отсутствие четко обоснованной уголовной и иной правовой политики, концепции закона как ведущего норматив­но-правового акта вообще и конкретных, отраслевых законов, в частности .

В-четвертых, юридическая коллизия в любых ее формах и проявлениях как общеродовое понятие и явление неизменно ас­социируется с различными видами, формами проявления и уров­нями развития противоречий.

Появившись изначально в латинском языке и означая в бук­вальном переводе как «столкновение», термин «коллизия» в на­стоящее время трактуется весьма широко и практически приме­нительно к любому виду социальной материи, включая правовую. Коллизия, говорится в словарях русского языка - «это столкнове­ние противоположных взглядов, стремлений, интересов», это -«столкновение каких-нибудь противоположных сил...» .

Наряду с прямым философским смыслом «противоречия» как «диалектического взаимодействия противоположных, взаимоис­ключающих сторон и тенденций предметов и явлений, которые вместе с тем находятся во внутреннем единстве и взаимопроник­новении, выступая источником самодвижения и развития объек­тивного мира и познания» , данный термин употребляется неред­ко и в более широком, общеродовом, а иногда - и в переносном смысле. А именно - как простое «различие» законов, норм, пред­метов и т.п., как «соперничество», «конкуренция», «расхожде­ние», «несоответствие» и т. д.

И в этом есть свой определенный смысл, имея в виду, прежде всего известную «генетическую» связь каждого из этих терминов и понятий с философской категорией «противоречие», а также то обстоятельство, что «противоречие», как и любая иная категория или понятие, имеет массу оттенков, стадий и уровней развития, а также форм проявления.

Исходя из этого, а также - из анализа накопленного эмпири­ческого материала, касающегося юридической коллизии вообще и коллизии законов, в частности, вполне логичным будет предпо­ложить, что понятие коллизии, в зависимости от того, в какой сфе­ре жизни общества и в каком смысле оно.употребляется, всегда связано с тем или иным уровнем, стадией развития или формой выражения противоречий.

В этом смысле верным представляется утверждение о том, что фактически категорию «юридическая коллизия» и «противоре­чие» применительно к правовой сфере можно рассматривать как тождественные, что «юридическая коллизия» вообще и коллизия правовых актов, составной частью которой является коллизия за­конов, в частности, в реальной действительности проявляется.не иначе как «в виде прртиворечия или расхождения» содержащих­ся в них предписаний .

В-пятых, юридическая коллизия, в зависимости от тех или иных своих особенностей, включая в первую очередь характер и уровень развития лежащих в ее основе противоречий, выступа­ет не только в своих собственных, отличающихся друг от друга формах проявления, но и подразделяется на определенные, зна­чительно отличающиеся друг от друга виды.

В их числе, в зависимости от характера, уровня развития и форм проявления коллизионных противоречий, следует вы­делить, прежде всего, такие весьма распространенные и ради­кально отличающиеся друг от друга виды юридических колли­зий, каковыми являются, с одной стороны, конкуренция законов и других нормативно-правовых актов, а с другой - юридический конфликт .

Будучи теоретически и практически важными правовыми яв­лениями и юридическими категориями они образно говоря, нахо­дятся на противоположных полюсах юридической коллизии. При этом конкуренция, выступающая в виде рассогласования, разли­чия законов и других нормативно-правовых актов, является «на­чалом» юридической коллизии, рассматриваемой не только в ста­тике, но и в динамике, а юридический конфликт как крайняя фор­ма выражения противоречия, возникшего в правовой сфере, как «столкновение противоположных сторон, мнений, сил» , являет­ся завершающей стадией развития и одновременно другим, край­ним видом юридической коллизии, ее «логическим концом».

4. В отечественной и зарубежной литературе юридическим конфликтам и конфликтологии как науки, занимающейся вопро­сами изучения природы, видов, форм выражения и содержания конфликтов, уделяется, особенно в последние десятилетия, до­вольно значительное внимание . Юридическим конфликтом при-

знается такой конфликт, «в котором спор непосредственно связан с правовыми отношениями сторон (их юридически значимыми действиями или состояниями) и, следовательно, субъекты, моти­вация их поведения, а также объект конфликта обладают право­выми признаками» .

Многие авторы подчеркивают, .что зачастую юридические конфликты имеют смешанный характер, содержат в себе как пра­вовые, так и неправовые - политические, идеологические и иные элементы и что, выступая в виде «противоборства сторон -госу­дарств и их органов, общественных объединений, граждан - с це­лью противоправного изменения статуса и юридического со­стояния субъектов права» , юридические конфликты фиксиру­ются в конституционных и обычных законах, таких, как закон о безопасности, обороне, государственной границе, о чрезвычай­ном положении и других, в виде «особых юридических состоя­ний», составов особо опасных преступлений, конфликтных си­туаций и т. д.

В- теоретическом и практическом плане юридический, равно как и любой иной конфликт, рассматривается, по общему прави­лу, как явление весьма нежелательное, негативное, оказывающее отрицательное влияние как на национальную правовую систему, так и на сложившийся в стране и в мировой государственно-пра­вовой системе правопорядок.

Поэтому неслучайно в научной литературе подчеркивается, что «нормы международного права не признают конфликт как нормальное юридическое состояние и его осуждают» и что в рам­ках национального права в процессе исследования конфликтов особое внимание обращается на Такой их весьма важный аспект, как «пути и способы их предупреждения и разрешения» .

Будучи составной частью коллизии, она, в отличие от .юриди­ческого конфликта: а) не содержит в себе принципиально не со­вместимых, противоречащих друг другу и взаимоисключающих друг друга правовых норм и предписаний. Ибо конкуренция, со­гласно непосредственному своему назначению, это лишь «сопер­ничество на ^каком-либо поприще, борьба за достижение лучших результатов» ; б) всегда имеет только «чисто» правовой характер, исключая тем самым наличие в своей структуре и содержании смешанного - политического, социального и иного характера; и в) выступает по преимуществу как явление объективное, хотя и не лишенное в ряде случаев субъективного характера.

В научной юридической литературе конкуренция, в одних случаях полностью отождествляемая с коллизией , в других -рассматриваемая по отношению к коллизии как вполне самостоя­тельное и самодостаточное явление , а в третьих случаях - иссле­дуемая как вид или один из видов юридической коллизии , обыч­но представляется в виде ситуативного явления, при котором не противоречащие друг другу две или более норм, а, соответствен­но, - законов и других нормативно-правовых актов, регулируют один и тот же круг родственных общественных отношений, «толь­ко с разной степенью конкретизации, детализации, объема и т. д.» . Это, как правило, справедливо подмечает Н. И. Матузов, «нормы разной юридической силы, уровня, исходящие от нерав­нозначных правотворческих органов. В таких случаях нормы дей­ствительно как бы конкурируют между собой, и в принципе это 6

нормально» .

Среди авторов, занимающихся проблемами конкуренции норм и законов, имеют место и иные, несколько отличающиеся друг от друга трактовки понятия термина «конкуренция». Однако они не имеют принципиального значения, поскольку касаются вопросов, не отрицающих, а лишь по-разному интерпретирующих и раскрывающих те или иные рассматриваемые признаки конку­ренции правовых норм и законов-. •

Речь идет, в частности, о разночтениях при рассмотрении та­ких признаков конкуренции, как «различие» законов (норм), ко­торое в одних случаях трактуется в виде их «противостояния» или «противоречия», а в других - вообще как отсутствие таковых. Имеются в виду также разночтения, касающиеся характера пра­вовых норм и нормативно-правовых актов, конкурирующих меж­ду собой. С точки зрения одних авторов конкурировать между со­бой могут только нормы и акты «разной юридической силы, уров­ня, исходящие от неравнозначных правотворческих органов», а, по мнению других - только одинаковые по своей юридической силе и иным соответствующим параметрам нормы и акты .

Исходя из анализа довольно значительного материала, касаю­щегося конкуренции норм и законов, накопленного за последние годы, а также из логики исследования данного явления и отра­жающего его понятия, в качестве характерных для конкуренции признаков и особенностей следует выделить, как представляется, следующие: а), различие, расхождение и противостояние состав­ляющих содержание норм и законов, которые при определенных условиях могут «перейти» из одной, первоначальной стадии противоречия, на которой они находятся, в другую, более высо­кую стадию; б) состязательный характер этих норм и законов; в) нахождение конкурирующих норм и законов на одном уровне с точки зрения их юридической силы, государственных органов, от которых они исходят и т. д.; г) отличие их друг от друга по объему, степени конкретизации, по времени издания и т. п.; д) направленность конкурирующих норм и законов на регулиро­вание одних и тех же общественных отношений; и е) примене­ние, в конечном счете, из всей совокупности конкурирующих норм и законов лишь одного, когда речь идет о законе, или одной из них, когда имеются в виду правовые нормы. Впрочем, вполне понятно, что, говоря о конкуренции законов, мы с неизбежно­стью обращаемся и имеем в виду конкуренцию содержащихся в них норм. И, наоборот, рассматривая конкуренцию правовых норм, мы, в силу самой логики исследования, обращаемся к конкуренции, содержащих эти нормы, законов и других норматив­но-правовых актов .

6. В каких формах проявляется конкуренция законов и на ос­нове каких общих принципов или правил разрешается неопределен­ность, возникающая в процессе применения конкурирующих за­конов и норм?

Отвечая на данный вопрос, следует заметить, что реальных, неоднократно встречавшихся на практике и потенциальных, вполне вероятных форм проявления конкуренции, равно как и принципов (правил) разрешения сложившейся «конкурентной» ситуации много, но наиболее типичными и наиболее часто встре­чающимися из них являются следующие.

Во-первых, это конкуренция кодифицированного и обычно­го, по своему логическому объему, некодифицированного за­кона.

Суть этой формы конкуренции заключается в том, что в про­цессе регулирования одних и тех же общественных отношений сталкиваются («конкурируют») -два или несколько законов, т. е. равных между собой по юридической силе и природе актов, один из которых является кодифицированным, а остальные (осталь­ной) не являются таковыми.

Подобные ситуации могут иметь и действительно имеют место в таких кодифицированных отраслях и подотраслях права, как гражданское право, земельное, семейное и другие отрасли права. По общему правилу, отчасти согласно рассчи­танным на предотвращение «конкурентных» ситуаций и зако­нодательно закрепленным положениям, а отчасти - в соответ­ствии со сложившейся практикой, такого рода ситуации раз­решаются в пользу гражданского, земельного, семейного или иного кодекса.

Это означает, что при возникновении конкуренции между ко­дифицированным актом и некодифицированным, вопрос решает­ся на основании принципа приоритета кодифицированного акта по отношению к некодифицированному, кодекса - по отношению к простому (в смысле «некодифицированному») закону.

В качестве примеров законодательного закрепления принци­па приоритета кодифицированного закона по отношению к неко­дифицированному могут служить: Гражданский кодекс РФ, ст. 3 которого устанавливает, что «нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать настоящему Кодексу» (ст. 3, п. 2 ГК РФ); Семейный кодекс РФ, ст. 3 которого указывает на то, что «семейное законодательство состоит из на­стоящего Кодекса и принимаемых в соответствии с ним других федеральных законов», а также законов субъектов Федерации ; "Земельный кодекс РФ, в соответствии.с которым (ст. 2) «нормы земельного права, содержащиеся в других федеральных законах, законах субъектов Российской Федерации, должны соответство­вать настоящему Кодексу» ; и некоторые другие кодифицирован­ные акты»

Однако следует заметить, что не все кодифицированные акты содержат в себе нормы или отдельные статьи, которые закрепля­ют приоритет кодекса перед обычным законом. В качестве приме­ра может служить Кодекс внутреннего водного транспорта Рос­сийской Федерации от 7 марта 2001 года, который не содержит в себе ни подобных норм, ни подобных статей .

Несмотря на отсутствие в кодифицированных актах законода­тельно закрепленных положений, указывающих на их приоритет по отношению к некодифицированным актам, тем не менее, в слу­чае возникновения конкуренции кодекса и обычного закона во­прос неизменно решается в пользу кодекса.

С формально-юридической и логической стороны такого рода преференции весьма трудно объяснимы. Поскольку и кодекс, и простой закон, исходя из одного и того же органа (парламента), регулируя одни и те же по характеру общественные отношения («первичные» и «наиболее важные»), обладая одинаковой (выс­шей) юридической силой и другими признаками, свойственными закону, находятся в иерархии нормативно-правовых актов и других источников права в одном ряду, на одном уровне. С точки зрения элементарной логики и общей теории права здесь не просматривается никаких признаков и оснований для придания кодифицированным актам большей юридической силы нежели некодифицированным актам, для наделения преимущест­венным статусом первых по отношению ко вторым.

Неслучайно, поэтому фактически произвольное придание приоритетного положения одних законов по отношению к другим вызывает далеко не однозначную реакцию со стороны уче-

ных-юрйстов, занимающихся проблемами коллизии и конкурен­ции законов. '- -

Трудно, в частности, не разделить озабоченность многих уче­ных тем, что подобные «эксперименты» неизбежно нарушают ста­бильность законодательства «изнутри» и, как следствие, ведут к снижению эффективности всей правовой системы. «Почему, -вопрошает в связи с произвольным установлением приоритета одних законов по отношению к другим Ю. А. Тихомиров, - неко­торые законы провозглашают себя главными? Почему Граждан­ский кодекс считается главным в этой отрасли? Почему Трудовой кодекс - важнейший в своей сфере?»

Эти и им подобные вполне естественные для ученого-профес­сионала в области права, но непонятные, неестественные для «любителя-законодателя» вопросы оставались и остаются без вразумительного ответа. Между тем они имеют огромное, трудно переоценимое значение не только с точки зрения теории государ­ства и права, но и с точки зрения практики правоприменения.

В силу этого вопросам конкуренции кодифицированных и не-кодифицированных актов, приоритета -кодекса по отношению к простому закону в настоящее время следует обратить особое внимание. Следует, как представляется, прежде всего, упорядо­чить и законодательно закрепить в специальном федеральном за­коне о нормативно-правовых актах не только специфические чер­ты и особенности, виды, иерархический характер и другие харак­терные признаки законов, но и особенности взаимоотношений кодифицированных законов с некодифицированными.

Существующее положение дел, когда законодательно не за­крепленный, т.е. фактически произвольно провозглашенный приоритет кодекса перед обычным законом объясняется и оправ­дывается тем, что у кодекса гораздо более широкое поле регуля­тивной деятельности по сравнению с обычным законом и что юридическая практика идет по пути признания приоритета коди­фицированного акта перед некодифицированным , поскольку-де это стало, в результате многократного применения принципа при­оритетности кодекса, своеобразным обычаем - подобное положе-

ние дел нельзя признать ни удовлетворительным, ни убедитель­ным.

Во-вторых, одной из форм конкуренции законов является конкуренция общего и специального законов, которая разрешается на основе принципа приоритета последнего по отношению к пер­вому.

В Аданном случае, как это нетрудно заметить, по сравнению, с конкуренцией кодифицированного и некодифицированного ак­тов, рассматриваемой исключительно в рамках одной какой-либо отдельно взятой отрасли, конкуренция общего и специального («особенного») законов может возникать как в пределах одной отрасли права, так и на межотраслевой основе.

В качестве одного из примеров возникновения конкуренции общего и специального законов в рамках отдельной отрасли права может служить принятый в 1997 г. (с последующими изменения­ми и дополнениями) Федеральный закон «Об основных гаранти­ях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» . Этот закон, исходя из его содержания, можно, как представляется, отнести к разряду специальных зако­нов, существующих в системе конституционно-правового законо­дательства. Суть его «специальных» положений сводится пре­имущественно к основным гарантиям прав российских граждан на участие в референдуме и в избирательном процессе.

Согласно закону «Об основных гарантиях избирательных права и права на участие в референдуме граждан Российской Фе­дерации» все «федеральные законы, законы субъектов Россий­ской Федерации, нормативные правовые акты о выборах и рефе­рендумах, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить настоящему Федеральному закону» .

В плане рассматриваемой формы конкуренции это означает, что если какой-либо другой федеральный закон или иной норма­тивно-правовой акт о выборах и референдуме будет содержать в себе нормы, отличающиеся, а тем более противоречащие соот­ветствующим нормам, содержащимся в рассматриваемом законе о гарантиях, то приоритет неизменно будет на стороне последних. При этом, как представляется, речь идет, прежде всего, о нормах, закрепляющих «специальные» положения в виде соответствующих гарантий избирательных права граждан, а затем уже и всех других нормах, содержащихся в конкурирующих законах.

Примером возникновения конкуренции между специальным и общим законом на межотраслевой основе может служить^ в ча­стности, федеральный закон «О рекламе» от 14 июня 1995 г. с по­следующими изменениями и дополнениями, внесенными в него в 2001 году. Будучи по своей природе и характеру специальным законом по отношению ко всем иным законам, возникающим в различных отраслях российского законодательства и затраги­вающим, в той или иной степени вопросы рекламы, данный нор­мативно-правовой акт содержит в себе положения, согласно ко­торым любой федеральный закон, а тем более подзаконный акт, касающийся рекламы, должен издаваться «в соответствии с на­стоящим федеральным законом».

В теоретическом и практическом отношении это означает, что содержащиеся в том или ином законе или подзаконном акте «рек­ламные» положения должны строго соответствовать букве и духу, смысловому содержанию данного «базового» закона - закона «О рекламе»: его основным целям, задачам, содержащимся в нем принципам, предмету и сфере правового регулирования, а также иным, закрепленным в нем положениям, которые непосредствен­но касаются рекламы.

В сугубо прикладном плане это означает, что при возникнове­нии различий, а тем более противоречий, между данным специ­альным законом и другими общими по отношению к нему закона­ми, приоритет будет оставаться за этим законом.

Основанием для такого неравного соотношения фактически равных по своему формально-юридическому статусу законов, служит, как и в случае с конкуренцией кодифицированных и не-кодифицированных законов, с одной стороны, законодательное закрепление приоритета специального закона по отношению к об­щему закону, а, с другой - своеобразный обычай, сложившийся в результате многократного применения принципа приоритетно­го значения специальных, «базовых» по тем или иным вопросам, законов по сравнению с общими в этом отношении законами.

Следует заметить, что принцип приоритета специального за­кона перед общим, также как и принцип приоритета кодифициро­ванного акта перед некодифицированным, вызывает у некоторых исследователей данной правовой материи вполне понятное неудовлетворение и определенный критический настрой. Утвер­ждается, в частности, и не без оснований, что фактически произ­вольное, почти ничем не мотивированное установление приори­тета специального закона, перед общим объективно «разрушает стройность правовой системы, поскольку получается, что акты, принимаемые в одинаковом порядке и имеющие одинаковое на­именование, обладают разной юридической силой» .

Разделяя данное мнение, необходимо подчеркнуть, что для упорядочения отношений между различными г одноотраслевыми и разноотраслевыми законами, для придания четкости этим отношениям, а вместе с тем - стройности и эффективности право­вой системы и системы законодательства, необходимо более чет­ко определить и законодательно закрепить, наряду с понятием и основными признаками общего и специального законов, также их статус и порядок взаимоотношений между ними.

В-третьих, среди различных форм конкуренции законов и других нормативно-правовых актов выделяется такая форма, как конкуренция ранее и позднее изданного закона или иного нор­мативно-правового акта, которая разрешается на основе принци­па приоритета более позднего закона по отношению к ранее из­данному закону.

Суть данной формы и принципа приоритета, как это следует из названия, сводится к тому, что в случае расхождения норм, со­держащихся в законах или иных нормативно-правовых актах одинаковой юридической силы, приоритет имеет тот, который принят позднее.

Принцип приоритета позднее изданного акта (lex posterior derogat priori) признавался еще в Древнем Риме и во все после­дующие эпохи и столетия, вплоть до настоящего времени. Однако он никогда не абсолютизировался и не абсолютизируется. И это вполне понятно, поскольку наряду с ним и помимо него действу­ют и другие, нередко сталкивающиеся или пересекающиеся с ним принципы.

Речь идет, в том числе, и о ранее рассмотренных принципах -принципе приоритета кодифицированного акта перед некодифи­цированным и принципе приоритета специального закона перед общим. В тех случаях, когда данные принципы законодательно не закреплены и официально не формализованы, но фактически признаются судебными и другими государственными органами в качестве общеобязательных, неизбежно возникает проблема приоритета самих «приоритетных» принципов, проблема их свое­образной иерархии.

Разумеется, наиболее оптимальным и наиболее продуктив­ным, с точки зрения укрепления целостности и усиления эф­фективности правовой системы и системы законодательства, путем решения данной темы законодательства, путем решения данной проблемы было бы формально-юридическое.закрепле­ние иерархии этих принципов, равно как и «статуса» каждого из данных принципов. Для этого, как и для решения других «конкурентных» и «коллизионных» проблем, необходимо при­нятие специального федерального закона о нормативно-право­вых актах.

Однако, поскольку его нет и поскольку, по справедливому за­мечанию Ю. А. Тихомирова, «ни один состав парламента нашей страны никак не решится его принять», то при разрешении ряда спорных, «конкурентных» и «коллизионных» вопросов, в том числе и тех, которые касаются статуса и иерархии приоритетных принципов, исследователям данной правовой материи приходит­ся полагаться и уповать на весьма несовершенную и нередко весь­ма противоречивую юридическую практику, сложившуюся в дан­ной сфере правоприменения.

Исходя из ее анализа и логики правоприменительной деятель­ности государственных органов, иерархическое расположение приоритетных принципов, с оговоркой на условность их такого рода иерархии, можно было бы представить себе следующим об­разом: а) законодательно закрепленные формы конкуренции и принципы приоритетности законов, подлежащих применению; б) приоритет кодекса, кодифицированного акта по отношению к некодифицированному; в) принцип приоритета специального закона перед общим; и г) принцип приоритета позднее изданного закона по отношению к ранее изданному закону.

Следует заметить, что в научной юридической литературе по­мимо названных форм конкуренции законов и соответствующих им «приоритетных» принципов называются и другие, такие, в ча­стности, как отраслевые формы и приоритеты.

Суть их сводится к тому, что при возникновении конкуренции норм различных отраслей права, содержащихся в том или ином законе, приоритет определяется и устанавливается каждый раз в зависимости от того, каков характер и особенности тех общественных отношений; которые регулируются конкурирующими нормами . При возникновении, например, конкуренции норм гра­жданского и налогового права, претендующих на регулирование общественных отношений, которые являются составной частью предмета гражданского права, несомненный приоритет должен быть отдан нормам гражданского права. И наоборот.

Наряду с названными, в правовой теории и юридической практики имеют место и другие формы конкуренции и «приори­тетные» -принципы. Они нередко сочетаются и переплетаются с ранее рассмотренными формами конкуренции и «приоритетны­ми» принципами.

1. Действующая Конституция России была принята 12 декаб­ря 1993 г. путем проведения всенародного голосования - референ­дума . Непосредственным юридическим основанием для его про­ведения послужил Указ Президента РФ от 15 октября 1993 г. «О проведении всенародного голосования по проекту Конститу­ции Российской Федерации», согласно которому всенародное го­лосование по проекту назначалось на 12 декабря 1993 г. На этот же день были назначены также выборы депутатов в федеральный парламент.

Наряду с данным Указом непосредственное юридическое обеспечение всенародного голосования осуществлялось с помо­щью Положения о всенародном голосовании по проекту Консти­туции Российской Федерации 12 декабря 1993 г., в котором пре­дусматривалось, что в случае принятия Конституции она вступа­ет в силу немедленно, с момента опубликования результатов всенародного голосования, а также с помощью Указа Президента РФ «О проекте Конституции Российской Федерации, представ­ляемом на всенародное голосование».

См.: Скобелкин В.И. Межотраслевая конкуренция и место трудового права в системе российского права // Российское законодательство: теория, практика, проблемы развития. Пермь, 1997. С. 72-74.. 2

См.: Лучин В. О. Конституция Российской Федерации. Проблемы реали­зации. М., 2002; Пряхина Т.М. Конституционная доктрина современной Рос­сии. Саратов, '2002; Митюков М.А. О преобразовании Конституции Россий­ской Федерации. Конституционное развитие России. Вып. 4. Саратов, 2003; и др.

41

В соответствии с Указом проект Конституции, выносимый на референдум, представлялся Президентом РФ 9 ноября 1993 г. для официального опубликования в газетах «Российские вести» и «Российская газета», а также для издания массовым тиражом в виде брошюры издательством «Юридическая литература». Од­новременно проект официально направлялся в Центральную Из­бирательную Комиссию РФ.

Положение о том, что именно Президент представляет проект Конституции, имело принципиальное значение, поскольку в ус­ловиях противостояния в этот период исполнительной власти в лице Президента и законодательной - в лице Парламента стра­ны, принявшего крайние формы в октябре 1993 г. (расстрел «Бе­лого дома»), противоборствующей стороной был разработан свой проект Конституции, значительно отличавшийся от президент­ского проекта.

Представленный проект Конституции был опубликован за ме-. сяц до проведения референдума, 10 ноября 1993 г. для ознакомле­ния с ним населения и «для всенародного обсуждения».

Однако, как свидетельствуют эксперты, ни того ни другого по существу не получилось в силу создавшейся и зачастую искусст­венно поддерживавшейся в стране в данный период власть пре­держащими весьма эмоциональной, напряженной политической обстановки - обстановки страха, неопределенности и обреченно­сти, породившей безразличие у значительной части населения к представленному проекту Конституции. Согласно социологиче­ским опросам «на референдум шли люди, в подавляющем боль­шинстве не только не читавшие, но и не державшие в руках текст новой Конституции». Таких было более 50% населения.

Кроме того, как отмечают специалисты в области конституци­онного права, «разъяснение положений новой Конституции, об­суждение ее широкой общественностью не было достаточно про­фессиональным . и проходило в сжатые до предела сроки, что в конечном счете вряд ли прибавило сторонников принятия Кон­ституции на всероссийском референдуме» .

Официально обнародованные Центральной Избирательной Комиссией результаты всенародного голосования по проекту Конституции состояли в следующем. Всего в референдуме приня­ло участие 58 187 755 зарегистрированных избирателей, или 54,8% от их общего числа. Из числа участвовавших в голосовании

Комментарий к Конституции Российской Федерации. М., 1994. С. IX.

До этого времени в России вообще не было конституции в об­щепринятом смысле этого слова . В. начале XX в. были приняты лишь некоторые акты конституционного значения. Среди них: царский Манифест от 17 октября 1905 г. «Об усовершенствова­нии государственного порядка», .«Манифест об учреждении Госу­дарственной Думы», Закон об учреждении Государственной Ду­мы и другие акты.

Первая Конституция России была принята Всероссийским съездом Советов 10 июля 1918 г. Огромная ее историческая зна­чимость заключалась не только в том, что она впервые официаль­но закрепила «принадлежность власти трудящимся в форме Со­ветов», но и в том, что она послужила своего рода образцом при разработке и принятии конституций Белоруссии, Латвии, Украи­ны и других республик. Конституция РСФСР содержала в себе также серьезные предпосылки для последующего объединения республик в федеративное государство - Союз ССР.

Второй Конституцией России явилась Конституция РСФСР 1925 года. Она была разработана на основе федеральной Конститу­ции СССР 1924 г. и принята Всероссийским съездом Советов 11 мая 1925 г. Это была конституция одного из субъектов совет­ской федерации, закреплявшая факт вхождения России в СССР на федеративных началах и передачи ему части своих полномочий. •

1 РГ. 1993. 25 дек. 2

См.: Кукушкин Ю. С, Чистяков О. И. Очерк истории Советской Консти­туции. М., \§Ъ7\Портнов В. П., Славин М.М. Этапы развития Советской Кон­ституции (историко-правовое исследование). М, 1982; и др.

42

Третьей по счету Конституцией России была Конституция РСФСР 1937 года, разработанная и принятая на основе союзной Конституции - Конституции СССР 1936 года. По своей форме обе конституции были весьма демократичные. Это проявлялось, в частности, в том, что они впервые в российской истории не толь­ко провозглашали, но и конституционно закрепляли равноправие всех граждан России «независимо от их национальности и расы, во всех областях хозяйственной, государственной, культурной и общественно-политической жизни». Больше того они конститу­ционно закрепляли положение, согласно которому «какое бы то ни было прямое или косвенное ограничение прав или, наоборот, установление прямых или косвенных преимуществ граждан в за­висимости от их расовой и национальной принадлежности, равно как всякая проповедь расовой или национальной исключительно­сти или ненависти и пренебрежения карается законом» .

Однако, по своей сути, реальному содержанию и их практиче­скому использованию данные конституции практически служили юридическим прикрытием совершавшихся в стране в данный пе­риод политических репрессий, подавления любых оппозицион­ных проявлений и инакомыслия.

Наконец, последней Конституцией Советской России стала Конституция РСФСР 1978 года, подготовленная и изданная на основе Конституции СССР 1977 года. В отличие от прежних кон­ституций это был весьма политизированный и идеологизирован­ный документ. Наряду с традиционными для послевоенных кон­ституций положениями, касающихся государственного и общест­венного строя, прав и свобод граждан, правосудия, арбитража и проч., Конституция. России образца 1978 года определяла и официально закрепляла также характер существовавшего в стране в тот период государства и общества, а также перспекти­вы развития страны. Государство при этом определялось как об­щенародное, а общество - как развитое социалистическое.

Государство характеризовалось с помощью таких его «выс­ших» целей и задач, как «создание материально-технической базы коммунизма», построение бесклассового- общества, совершенст­вование общественных отношений, «повышение материального и культурного уровня жизни трудящихся» и т. д.

Конституция Союза Советских Социалистических- Республик. М., 1936.

Развитое социалистическое общество рассматривалось как «общество подлинной демократии, политическая система кото­рого обеспечивает эффективное управление всеми общественны­ми делами, все более активное участие трудящихся в государст­венной жизни», как общество, «законом жизни которого является забота всех о благе каждого и забота каждого о благе всех» и т. п.

Разумеется, в содержании каждой из этих, равно как и некото­рых других положений Конституции 1978 г., было гораздо боль­шие чисто политического и идеологического, нежели полити­ко-правового смысла. Однако, тем не менее это не помешало тому, что в середине 80-х годов они фактически послужили той отправ­ной конституционной базой, на которой зарождались и развива­лись такие «демократические» феномены как перестройка, глас­ность, научно-техническое ускорение, идеи «единого европейского дома», а также многие другие экономические и социально-поли­тические идеи и преобразования .

Исходя из логики конституционного развития в нашей стране и других странах, а также исторической преемственности совре­менной России, можно с полной уверенностью сказать, что Кон­ституция РСФСР 1978 г., также как и все другие советские кон­ституции со всеми их несомненными для своего времени плюса­ми и минусами, подготовила почву для разработки и принятия ныне действующей, постсоветской конституции 1993 г.

3. С точки зрения юридической природы, социального содер­жания и назначения ныне действующая российская Конституция выделяется своими следующими специфическими чертами и осо­бенностями.

Во-первых, это Конституция переходного периода, сочетаю­щая в себе признаки Основного закона, свойственного государст­ву с высокоцентрализованной системой управления экономиче­ской и различными сферами жизни общества с признаками ос­новного конституционного акта, свойственного государству с рыночной экономикой.

1 Конституция (Основной закон) Российской Советской Федеративной Социалистической Республики. М., 1978. С. 3-8. 2

См.: Тиунова Л. Б. Право. Конституция. Правовое государство (к кон­цепции демократического конституционализма правового государства). Авто­реф. дис. ... докт. юрид. наук. СПб., 1992; Теоретические проблемы российско­го конституционализма / под ред. Т. Я. Хабриевой. М., 2000; и др.

Переходный характер Конституции 1993 г. прослеживается практически во всех ее главах и разделах, но наиболее ярко он про­является в ее исходных положениях, касающихся различных форм собственности, природных ресурсов, земли и др. Так, если преж­ние российские конституции, отражая плановый и вместе с тем высоко централизованный характер управления экономикой со стороны государства, закрепляли приоритетное значение госу­дарственной формы собственности, то Конституция 1993 г., отра­жая переходный характер экономики от государственно-плани­руемой и управляемой к рыночной экономике, закрепляет-одина-ковый правовой статус различных форм собственности. Согласно Конституции «в Российской Федерации признаются и защищают­ся равным . образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности» (ст. 8, п. 2). Действующая Консти­туция, закрепляя единство экономического пространства, свобод­ное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, и поддер­живая конкуренцию со свободной экономической деятельностью, устанавливает также положение, в соответствии с которым «земля и другие природные ресурсы могут находиться в частной, государ­ственной, муниципальной и иных формах собственности» (ст. 8, п. 1;ст. 9, п. 2).

Во-вторых, действующая Конституция, также как и Основной закон любого иного государства, обладает высшей юридической си­лой по сравнению с другими законами и иными нормативно-правовы­ми актами. Это означает, что законы и иные нормативно-правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, должны издаваться в строгом соответствии с Конституцией Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации.

Это означает также, что Конституция как юридический акт имеет несомненный приоритет'перед всеми иными норматив­но-правовыми актами. Согласно ст. 4 она вместе с федеральными законами обладает верховенством на всей территории Россий­ской Федерации. Определяя и закрепляя все основополагающие принципы построения и функционирования правовой системы Российской Федерации и механизма правового регулирования в стране, Конституция является фундаментом всего российского законодательства.

В-третьих, современная Конституция Российской Федера­ции является юридическим актом прямого действия. Данная ее особенность специально выделяется и закрепляется в ст. 15, где прямое действие Конституция по своей значимости ставитсяв один ряд с ее высшей юридической силой. При этом подчерки­вается, что как акт прямого действия, имеющий высшую юриди­ческую силу, Конституции выражается в различных формах и в частности в том, что она напрямую, без каких-либо иных «посред­ствующих» звеньев определяет и закрепляет основы государст-' венной и общественной жизни России, основные права и свободы граждан, формы и виды собственности, основы гражданского, ад­министративного, семейного, уголовного, трудового и других от­раслей российского законодательства, и др.

В-четвертых, Конституция Российской Федерации, как сви­детельствует уже ее название и содержание, является актом фе­дерального уровня и значения. Наряду с ней и в строгом соответст­вии с ней на уровне субъектов Федерации принимаются свои соб­ственные основные законы: в республиках - конституции, а в остальных субъектах Российской Федерации - уставы.

Кроме того, Конституция РФ предусматривает издание по ря­ду указанных-в самом ее тексте вопросов федеральных конститу­ционных законов. Круг этих вопросов довольно ограничен, а их перечень является исчерпывающим, закрытым. В переводе на язык практики это означает, что по всем другим вопросам, кроме названных в Конституции Российской Федерации, принятие фе­деральных конституционных законов исключается. Речь при этом не идет, разумеется, о законах, вносящих изменения, дополнения и поправки к Конституции.

Среди вопросов, по «которым предусматривается издание фе­деральных конституционных законов, выделяются вопросы, ка­сающиеся субъектов Российской Федерации (изменение их кон­ституционного статуса, установление порядка принятия новых субъектов и образования в составе РФ новых субъектов); госу­дарственного флага, герба и гимна Российской Федерации - их описания и порядка официального использования (ст. 70, п. 1); порядка назначения и проведения референдума (ст. 84, п. «в»); режима военного положения (ст. 87, п. 3); обстоятельств и поряд­ка введения «на территории Российской Федерации или отдель­ных ее местностях» чрезвычайного положения (ст. 88); порядка деятельности Правительства Российской Федерации (ст. 114, п. 2); полномочий, порядка образования и деятельности Консти-

В-пятых, действующая Конституция России, будучи осново­полагающим юридическим актом, в отличие от других законов и подзаконных актов, имеет многоцелевой характер. В наиболее концентрированном виде важнейшие цели, преследуемые Кон­ституцией, представлены и зафиксированы-в ее преамбуле. Это: сохранение исторически сложившегося государственного единст­ва России; «возрождение суверенной государственности России и утверждение незыблемости ее демократических основ»; утвер­ждение прав и свобод человека, а также гражданского мира и со­гласия; обеспечение благополучия и процветания России.

Данные цели пронизывают, собой все содержание Конститу­ции Российской Федерации и лежат в основе всех ее глав и разде­лов, а также всех конституционных норм. В соответствии с этими целями определяются основные направления деятельности Рос­сийского государства, формулируются его главные задачи, на­правленные на их реализацию.

В-шестых, Конституция России, будучи многогранным и мно­гоаспектным документом, имеет многофункциональный характер. Это обусловлено, прежде-всего, тем, что она по своей природе и назначению является не только «чисто» юридическим, но и по­литическим, идеологическим, социальным и экономическим ак­том. В силу этого в повседневной государственной и общественной жизнедеятельности она выполняет не только сугубо юридические функции, заключающиеся в том, что Конституция выступает в качестве основы правовой системы, правопорядка в стране и системы законодательства, и что она как правовой акт прямо­го действия непосредственно регулирует общественные отно­шения, но вместе с тем она выполняет и иные функции. В зави­симости от сферы применения и характера решаемых задач, Конституция выполняет наряду с юридическими функциями, со­ответственно, экономические, политические, социальные и идео­логические функции.

Кроме того, как отмечается в юридической литературе, Кон­ституция РФ выполняет также «организаторскую функцию». Суть последней заключается в том, что Конституция «не только оформляет достигнутое и ставит новые задачи перед обществом и государством, но и стимулирует политическую активность, на­целивает государственные органы и общественные объединения, всех граждан на деятельность в духе нового основного закона» .

Наряду с названными чертами и особенностями Конституция России выделяется также рядом других отличительных призна­ков. Среди них можно назвать такие, как ее «пропрезидентский» характер, имея ввиду тот факт, что действующая Конституция, в отличие от конституций других государств, наделяет главу госу­дарства - Президента чрезмерными полномочиями; ее отчасти формальный характер, подразумевая под этим частичный разрыв между конституционной теорией и повседневной жизнью, прак­тикой, в частности, между конституционными декларациями о современном российском государстве как правовом и социаль­ном государстве, с одной стороны, и реальным положением дел в государственном строительстве, с другой; и др.

4. Многоцелевой и многофункциональный характер.Консти­туции России в значительной мере предопределяет ее структур­ную композицию.

В структурном отношении действующая Конституция РФ до­вольно традиционно, поскольку включает в себя, также, как и большинство конституций других стран преамбулу, разделы, главы, статьи, их составные части, или «пункты».

Кроме преамбулы, Конституция России состоит из двух раз­делов, девяти глав и ста тридцати семи статей, большинство из которых подразделяется на отдельные составные части, или «пункты».

Будучи основным законом современного российского госу­дарства, Конституция РФ определяет и закрепляет важнейшие начала общественной и государственной жизни страны. А имен­но - основы конституционного строя, основные права и свободы человека и гражданина, форму правления и форму государствен­ного устройства, структуру государственного механизма, избира­тельную систему, порядок формирования представительных и иных государственных органов, а также принципы их образова­ния и деятельности.

Не имея возможности обстоятельно рассмотреть все наиболее важные начала государственной и общественной жизни, закреп­ленные в Конституции Российской Федерации, остановимся кратко лишь на некоторых из них.

Обратимся вначале к основам конституционного строя Рос­сии, имеющие весьма важное значение как для жизни общества, так и государства.

Термин «конституционный строй» Российской Федерации означает систему сложившихся в стране и конституционно закре­пленных общественных отношений, определяющих природу и ха­рактер деятельности государственных и общественных институ­тов, принципы их взаимоотношений друг с другом, основные пра­ва и свободы граждан.

В научной литературе существует довольно много различных определений конституционного строя, отражающих его различ­ные стороны и аспекты. Так, в одних случаях он рассматривается как «порядок, при котором соблюдаются права и свободы челове­ка и гражданина, а государство действует в соответствии с кон­ституцией» .

В других случаях конституционный строй представляется в виде юридического феномена, отражающего идеи «конститу­ционализма, легитимности, обязанности государства, всех участ­ников правоотношений действовать на основе Конституции, в со­ответствии с ней, требование устанавливать такие порядки, кото­рые соответствуют чаяниям народа, принявшего голосованием Конституцию» .

В-третьих же случаях, конституционный строй с общетеоре­тической точки зрения рассматривается как логическое построе­ние, отражающее объективированные в нормах конституционно­го права устройство государства и общества, а также положение человека в системе отношений: государство - общество - лич­ность» .

Несмотря на многочисленность и разнообразие определений понятия «конституционного строя», избранного и закрепленного в Конституции 1993 г. вместо «общественного строя», излагав­шегося в Конституции СССР 1977 г. и Конституции России 1978 г. (гл. 1), все они сходятся в одном, а именно - в том, что в той или иной степени адекватности отражают официальную по­зицию законодателя, изложенную и закрепленную в главе первой Конституции РФ 1993 г. под названием «Основы конституцион­ного строя».

В своем содержании «Основные конституционного строя» указывают на важнейшие принципы и положения, определяющие данный строй, на его ядро, фундамент, основные конституцион­но-правовые постулаты, закрепляющие существующий строй.

Термином «основы конституционного строя» обозначается не только первая глава Конституции России, но и соответствующие главы «основных законов ряда субъектов Российской Федера­ции - республик, краев, областей и др. Так, например, в Консти­туции Республики Саха (Якутия) 1992 г. говорится об «Основах конституционного строя республики Саха (Якутия)», в Уставе Иркутской области 1995 г. - об «Основах государственно-право­вого устройства области», в Уставе Липецкой области 1995 г. -об «Основах правового статуса области», и т. д.

Основы конституционного строя в том виде, как они закреп­лены в гл. 1 Конституции РФ, составляют исходную норматив­но-правовую базу для всего конституционного и текущего зако­нодательства страны. Это означает, во-первых, что нормы, содер­жащиеся в остальных главах Конституции РФ не только детализируют, но и развивают положения и принципы, содержа­щиеся в ее первой главе. А, во-вторых, что они, как и нормы, со­ставляющие содержание всех других конституционных и обыч­ных нормативно-правовых актов, не должны противоречить нор­мам, принципам и положениям, содержащимся в первой главе.

Данное, принципиально важное для поддержания целостно­сти и непротиворечивости правовой системы России положение, особо закрепляется в первой, основополагающей главе Конститу­ции. Статья 16 этой главы, констатируя, что «положения настоя­щей главы Конституции составляют основы конституционного строя Российской Федерации, не могут быть изменены иначе, как в порядке, установленном настоящей Конституцией», вместе с тем определяет, что «никакие другие положения настоящей Конституции не могут противоречить основам конституционного строя Российской Федерации».

Говоря о структуре и содержании Основ конституционного строя Российской Федерации, следует обратить внимание на многообразие и разнообразие составляющих их принципов и положений. В научной литературе их классифицирую на основе раз­ных критериев. Одним из таких критериев является сфера рас­пространения конституционных принципов и положений и, соот­ветственно, применения их к функционирующим в ее пределах институтам.

В зависимости от данного критерия Основы конституционно­го строя Российской Федерации подразделяются на основы поли­тической системы общества, основы социальной системы (соци­альных отношений в обществе), основы экономической системы и основы духовной жизни общества .

Центральное место среди принципов и положений, состав­ляющих структуру и содержание Основ конституционного строя РФ занимают принципы и положения, касающиеся политической системы современного российского общества и, в особенности, его важнейшего структурного элемента - государства.

В действующей Конституции РФ постсоветское российское государство характеризуется как «демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления» (ст. 1, п. 1).

Единственным источником власти в стране и носителем суве­ренитета признается только «ее многонациональный народ», ко­торый осуществляет «свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправле­ния» (ст. 3, п. 2).

Высшим непосредственным выражением власти народа счи­таются «референдум и свободные выборы».

В Конституции особо.подчеркивается, что «никто не может присваивать власть в Российской Федерации» и что «захват вла­сти или присвоение властных полномочий преследуются по феде­ральному закону» (ст. 3)

Государственная власть в стране, согласно Конституции РФ осуществляется на основе принципа разделения властей! Она подразделяется на законодательную, исполнительную и судеб­ную ветви власти. Каждая ветвь власти в лице органов ее реализа­ции конституционно признается самостоятельной.

На федеральном уровне государственная власть осуществляет­ся. Президентом Российской Федерации, Федеральным Собрани-

ем.: Чиркин В. Е. Конституционное право в Российской Федерации. М.,