§ 168Е. Вопросы внутренней компетенции государства. Статья 2 (7) Устава гласит:

«Настоящий Устав ни в какой мере не дает Организации Объединенных Наций права на вмешательство в дела, по существу входящие во внутреннюю компетенцию любого государства, и не требует от членов Организации Объединенных Наций представлять такие дела на разрешение в порядке настоящего Устава; однако этот принцип не затрагивает применения принудительных мер на основании главы VII».

Это важное положение, внесенное в Устав в качестве одного из его принципов, рассматривалось некоторыми как аннулирующее многие из целей Устава и сводящее его к категории чисто политических документов. С таким мнением нельзя согласиться по следующим соображениям:

а) Выражение «по существу входящие во внутреннюю компетенцию любого государства» допускает различное толкование. Пови_димому, это выражение намеренно принято здесь вместо выражения статьи 15(8) устава Лиги, которое относилось к, вопросам, составляющим, согласно международному праву, предмет исключительно внутренней компетенции государства. Эта замена, невидимому, была вызвана мнением, что основные постановления международного права по данному вопросу «неопределенны и не адэкватны» и что «по тому, как этот вопрос трактуется в практике международных отношений, а также в литературе, эти понятия не адэкватны и не носят такого характера, что их следовало бы зафиксировать в Уставе новой Организации»¹. Представляется спорным то положение, что принятая в Уставе формулировка приводит к меньшему ограничению компетенции Объединенных Наций, чем это предусматривалось статьей 15(8) устава Лиги. Что касается таких вопросов, как таможенные тарифы или принятие в гражданство иностранцев (типичные примеры вопросов, относимых к области внутренней компетенции), то, хотя, согласно международному праву, вопросы эти бесспорно входят в область внутренней компетенции государства, тем не менее, с точки зрения того значения, которое они имеют для международных отно-

¹ American Commentary, p. 58. См. т. П, § 25е, консультативное заключение Постоянной палаты международного правосудия по делу Tunis Nationality Decrees, согласно которому вопрос о том, является ли кавой-либо предмет объектом асключптельио внутренней компетенции государства — вопрос условный, причем ответ на него зависит от степени развития международных отношений (Series В, No 4, р. 23>.

25 Международное право

.шений, они, по существу своему, не всегда относятся к сфере внутренней компетенции. Как бы то ни было, вопрос о том, входит ли данный предмет, по своему существу во внутреннюю компетенцию государства или не входит, подлежит, при наличии спора, разрешению беспристрастным постановлением компетентных неоудебных органов Объединенных Наций или, если эти органы окажутся неспособными разрешить вопрос ввиду требований установленной процедуры голосования¹ или по каким"' либо другим причинам,— постановлением судебного органа Объединенных Наций, т. е. Международного суда.

б) Исключение права «вмешательства> со стороны Объединенных Наций должно толковаться в соответствии с общепринятым техническим значением этого термина^г. Исключается вмешательство диктаторского, требовательного характера, имеющее целью оказание прямого давления на известное государство. Исключение такого «вмешательства» не устраняет возможности обсуждения, изучения вопроса, рекомендаций³, т. е. таких действий, которые близки к вмешательству.

в) Поскольку «рекомендация» хотя и не подразумевает формального обязательства принять ее, но тем не менее предназначена к тому, чтобы оказать давление на отдельное государство в таком вопросе, который по своему содержанию относится к сфере его внутренней компетенции, постольку такой случай, невидимому, подпадает под действие статьи 2 (7) Устава, исключающей применение вмешательства со стороны Объединенных Наций. Сказанное относится специально к рекомендациям, адресуемым какому-либо отдельному государству и, как правило, не приложимо к рекомендациям общего характера.

г) Приведенные выше соображения объясняют положение статьи 2 (7) Устава, согласно которой не существует обязательства представлять споры, возникающие из вопросов, относящихся к внутренней компетенции государств, на разрешение, предусмотренное уставом Объединенных Наций. Такой порядок рассмотрения спора, даже если он не предполагает вынесения решения Советом Безопасности, может, однако, служить основанием для вынесения Генеральной Ассамблеей или Советом Безопасности рекомендации, адресуемой непосредственно сторонам, участвующим в споре; такая рекомендация

' Представляется неясным, необходимо ли единогласие (за исключением голосов государств, являющихся сторонами в споре) дли решения вопроса о той, входит ли данный спор во внутреннюю аоипетенцию государства, или же такое единогласие требуется только для решения о том, что спор не входит во внутреннюю •компетенцию государства.

¹ См. § 1400.

• См. следующий пункт (в) настоящего параграфа.

в некоторых отношениях мало чем отличается от решения¹.

д) Поскольку, за исключением полномочий Совета Безопасности в области поддержания международного мира и безопасности, функции двух других главных органов Организации Объединенных Наций — Генеральной Ассамблеи и Социального и Экономического Совета — ограничиваются правом обсуждать, изучать и выносить рекомендации, то исключение права вмешательства со стороны Объединенных Наций по вопросам, относящимся в основном к внутренней компетенции государства, фактически не затрагивает деятельности этих органов².

е) Наконец, следует отметить, что исключение вопросов внутренней компетенции не распространяется на случаи, когда Совет Безопасности, в соответствии с главой VII Устава, приступает к осуществлению принудительных мер, после того» как он установил «существование любой угрозы миру, любого нарушения мира или акта агрессии;» (ст. 39). Хотя таким образом не существует обязательства представлять споры, относящиеся к вопросам внутренней компетенции, на разрешение в обычном порядке их рассмотрения, однако Совет Безопасности уполномочен получить сведения о ситуациях, создающих

' Нежелание свгласиться с тем, чтобы Совету Безопасности или Генеральной Ассамблее было при рассмотрении споров предоставлено право выносить рекомендации по вопросам внутренней компетенции, невидимому, явилось одной из главных причин настоятельного требоваиия Австралии о расширении сферы действия Устава о внутренней компетенции по с равнению с проектом ДумОартов-Окс. См. American Commentary, p. 57; Canadian Commentarv, pp. 18—19. Поскольку вопрос о том, относится ли данный предмет к внутренией компетенции государства или нет, должен решать международный суд или какая-либо другая судебная инстанция, то как будто не остается возражений против исключения таких дел иа числа вопросов, подлежащих обязательному рассмотрению в судебном порядке. Предварительное-решение судебной вястанции, которым: предмет спора был Сы признан вопросом внутренней компетенции государства-ответчика, фактически было бы равносильным решению дела по существу.

" С»г. American Commentary, p. 58, относительно предположения о том, что внесение [исключающее:) оговорки в Устав было' признано необходимым между прочим потому, что Устав предоставляет широкие права Экономическому и Социальному Совету. Действительно, в рамках компетенции, предоставленной овначенному Совету, нет ничего, что могло бы сделать вмешательство допустимым с точни зрения права. Ст. 2(7) Устава также не содержат ничего, что исключало бы участие <в отличие от вмешательства) Экономического и Социального Совета в делах, относимых н предметам внутренней компетенции.

Приведенные выше соображения имеют в виду специально вопрос об «основных нравах человека и свободах», развивать и поощрять которые (см. т. I, полутом 2, С 34»м) составляет задачу Объединенных Наций. Пределы этой аадачи сужены не оговоркой, касающейся вопросов внутренней компетенции по ст. 2(7) Устава, а общими ограничениями, наложенными Уставом на полномочия Генеральной Ассамблеи и Экономического и Социального Совета. Ст. 2(7) не может свести к нулю возможности, содергкащиеся в многочисленных и торжественных одределеииях Устава о правах человека и личных свободах.

угрозу международному миру и безопасности, и поскольку такие ситуации потребуют для своего разрешения применения принудительных мер, установленных Советом Безопасности, то внутренний, по существу, характер ситуации не должен служить препятствием для осуществления Советом Безопасности своей юрисдикции. Только в этих ограниченных пределах можно отвергнуть возражение против ст. 2 (7) Устава, сводящееся к тому, что эта статья исключает из компетенции Объединенных Наций такие конфликты, которые, как это показывает история, являлись главными источниками международных трений.

§ 168ж. Правовая природа Организации Объединенных Наций. Организация Объединенных Наций представляет собой правовую организацию международного общества. Ее правовая личность отличается от правовой личности входящих вес состав членов.Это до известной степени следует из содержания ст. 104 Устава, согласно которой «Организация Объединенных Наций пользуется на территории каждого из своих членов такой правоспособностью, которая может оказаться необходимой для выполнения ее функций и достижения ее целей». В данном случае, по-видимому, существовало некоторое опасение,— хотя в действительности для него не было никакого основания,— чтобы прямо выраженное наделение Объединенных Наций чертами «международной личности» не было истолковано как создание своего рода сверхгосударства. В ст. 1 конвенции о привилегиях и иммунитетах Объединенных Наций, одобренной первой Генеральной Ассамблеей в 1946 г., было прямо сказано, что Организация Объединенных Наций должна «обладать правами юридического лица» и что она должна иметь право вступать в договорные отношения, приобретать собственность недвижимую и движимую и распоряжаться ею и предъявлять судебные иски¹. Правоспособность такого юридического лица не ограничивается областью частного права. Устав признает договорную правоспособность органов Объединенных Наций в обширной области соглашений. Так, ст. 43 Устава предусматривает заключение договоров между Советом Безопасности и членами или группами членов Организации Объединенных Наций относительно вооруженных сил и других видов помощи, оказываемой ими для поддержания мира и безопасности: этой статьей устанавливается, что такие соглашения подлежат ратификации со стороны государств, подписавших Устав, в соответствии с их конституционной процедурой. Ст. 63 предусматривает заключение Экономическим и Социальным Советом соглашений с различными специализированными международными учреаад⁶-

¹ Records of the First Assembly (let Session), p. 688.

ннями, поставленными в связь с Объединенными Нациями. Первой Ассамблеей был одобрен для руководства генеральному секретарю проект соглашения между Организацией Объединенных Наций и Соединенными Штатами Америки об установлении местопребывания Организации в этой стране¹. Ор--ганизация Объединенных Наций как таковая может осуществлять непосредственно свои судебные и законодательные полномочия, например, в отношении места своего пребывания² или тех состоящих под опекой территорий, которые, согласно § 8 Устава, могут быть подчинены управляющей власти Объединенных Наций.

Организация Объединенных Наций, наделенная, таким образом, в качестве правовой организации международного общества, правами международной личности, является юридическим липом sui generis. Вопрос о правовой природе потенциально универсальной ассоциации государств, составляющей политическую организацию человечества, не укладывается в рамки какой-либо из общепринятых классификаций сложных государств, в частности в рамки классификации, в которой проводится различие между конфедерацией и федерацией. Поскольку представляется удобным пользоваться этими двумя традиционными типами сложного государства в качестве стандарта для сравнения, постольку следует признать, что Организация Объединенных Нации приближается, однако, скорее к конфедерации, чем к федеративному государству. В частности, в пользу этого говорит право выхода из организации, фактическое отсутствие у Организации Объединенных Наций какой-либо подлинной законодательной власти и в значительной степени отсутствие какой-либо непосредственной связи между Организацией Объединенных Наций и гражданами государств, являющихся ее членами. Во всех этих отношениях Организация Объединенных Наций отлична от федеративного государства, обладающего характерными свойствами. В то же время, в связи с только что отмеченными моментами, Организация Объединенных Наций служит подтверждением того, что различия между крепко спаянным федеративным государством и конфедерацией являются, как показал опыт, только вопросом степени. Поэтому право выхода из Организации Объединенных Наций

' Bti'orde о/ the First Assembly (1st Session), p. 693.

* См. ст. 16 принятой первой Генеральной Ассамблеей конвенции иеа/ду Объединенными Нациями и Соединенными Штатами, согласно которой Оргааизациж Объединенных Надий предоставляется право издавать правила административного характера для зоны ее местопребывания с тем, что за таковыми правилами признается приоритет перед какими-либо законоположеаиями Соединенных Штатов Америки., поскольку таковые оказалось бы несогласными с этими Пра-ПИЛ&МЕ.

представляется несколько ограниченным как ввиду порядка, установленного для признания права на такой выход, так и ввиду отсутствия неограниченного права выхода¹. Широкие полномочия, предоставленные Совету Безопасности в области борьбы с ситуациями, создающими угрозу международному миру и безопасности, приближаются в некоторых отношениях к законодательным полномочиям^а. Отношение Устава к основным правам человека и основным свободам напоминает, хотя и в грубом приближении, федеральную гарантию личных прав человека, существующую в федеративных государствах.

II. ОРГАНЫ И КОНСТИТУЦИЯ ОРГАНИЗАЦИИ ОБЪЕДИНЕННЫХ НАЦИЙ

§ 168з. Общий характер органов. Каковы бы ни были в будущем возможности развития Организации Объединенных Наций и превращения ее в более тесный союз государств федеративного характера, существующая структура ее главных органов все же носит, с этой точки зрения, несколько рудиментарный характер. Организация не обладает подлинной центральной властью, несущей общую ответственность за ее деятельность в целом. Компетенция Генеральной Ассамблеи не ограничивается каким-либо специальным кругом задач, преследуемых Организацией Объединенных Наций; она представляет собой компетенцию органа, по существу являющегося органом совещательного характера. Совет Безопасности, будучи подчинен требованиям установленной для него процедуры голосования, наделен решающей исполнительной властью; но эта власть Совета Безопасности ограничивается в основном вопросами сохранения мира. Однако в некоторых вопросах Совет Безопасности и Генеральная Ассамблея разделяют ответственность за выполнение функций, связанных с деятельностью Организации Объединенных Наций в целом, и в этих пределах они совместно образуют центральный орган Объединенных Наций³. Кроме этих двух главных органов и Секретариата, уставом Объединенных Наций предусмотрены три следующих органа: 1) Экономический и Социальный Совет (§ 168 н); 2) Совет по опеке (§ 94н) и 3) Международный суд (§ 168 п).