1.3. История института вещного права в России.

Был ли институт вещного права в истории гражданского права России? Да, он закреплялся, в частности, в отдельной главе ГК РСФСР 1922 г., однако исчез в 60-е гг. прошлого столетия. Сегодня мы можем констатировать факт возрождения в России института вещного права; более того — отметить целый ряд достижений законодателя в деле построения данного гражданско-правового института.

Институт вещного права признан ст. 2 ГК РФ, определившей предмет гражданско-правового регулирования, признан разд. 2 ГК, названным «Право собственности и другие вещные права». Законодатель отвел в структуре Гражданского кодекса вещному праву второе место, поместив его вслед за группой норм, определяющих правовое положение участников гражданского оборота (ст. 2 ГК). Таким образом, вещно-правовые отношения получили официальное признание как отношения особого рода. Обобщенно задачи данного института сформулированы законодателем следующим образом: «Определить основания возникновения и порядок осуществления вещных прав».

Что касается достижений в деле формирования института, то можно, используя метод сравнительного анализа, выделить следующие пять моментов-характеристик.

1) Первая состоит в фактическом возрождении родовой категории — вещного права. Эта категория, по мысли законодателя, не исчерпывается и не поглощается правом собственности. Гражданское право до революции среди разделов Свода законов гражданских не содержало названия «Вещное право». Раздел 2 тогда назывался «О существе и пространстве разных прав на имущество». При этом его главным, центральным понятием было право собственности, которое подразделялось на полное (ст. 423) и неполное (ст. 432).

В разд. 2 Свода законов гражданских мы находим много специфических для гражданского права того периода терминов (право участия общего, право участия частного, право угодий в чужих имуществах, право собственности в заповедных наследственных имениях), однако термин «вещное право» в тексте раздела практически отсутствует.

ГК РСФСР 1922 г. содержал самостоятельный раздел «Вещное право». Выделение вещных прав в особую группу, составившую институт гражданского права, было одним из достижений отечественного законодателя. Этот раздел содержал три части: право собственности, право застройки и залог имущества. Уже сама его структура, с позиций дня сегодняшнего, свидетельствовала о неполноте охвата нормами Кодекса всего разнообразия вещных прав на имущество. Тем не менее институт был заявлен и, безусловно, нуждался в развитии, совершенствовании.

Такого развития, к сожалению, не последовало. ГК 1964 г. исключил вещное право как категорию, а соответствующий раздел Кодекса (разд. 2) получил название «Право собственности». Тем самым понимание проблемы упростилось и объем законодательного регулирования был значительно сужен. Следовательно, можно утверждать, что ГК 1994 г. знаменовал собой новый виток в развитии института вещного права в России.

2) Вторым положительным моментом в содержании института вещного права является достаточно продуманная структура соответствующего раздела Кодекса. Раздел состоит из 8 глав. Он открывается гл. 13, содержащей общие положения, которые касаются главным образом самого «сильного» из вещных прав — права собственности, хотя есть среди них и нормы, затрагивающие иные вещные права.

Свидетельством тому ст. 216 ГК. Исключительно закреплению отношений собственности посвящены гл. 14—16, а гл. 17—20 объединяют регулирование отношений собственности и иных вещных прав.

Таким образом, мы можем констатировать, что доминирующим на сегодняшний день является регулирование собственности. Новеллой законодателя следует признать гл. 18 «Право собственности и другие вещные права на жилые помещения», а также гл. 17 «Право собственности и другие вещные права на землю». Выделение данных глав наряду с такими традиционными, как «Защита права собственности», «Право общей собственности», объясняется, по всей видимости, тем, что именно земля, жилые помещения как разновидности недвижимости составляют особую ценность и, соответственно, нуждаются в специальном внимании со стороны законодателя.

3) Третьей положительной характеристикой названного института является ярко выраженное стремление законодателя сломать прежние стереотипы и по-новому взглянуть на целый ряд проблем, в частности на проблемы права собственности. Это стремление выразилось в том, что наряду с привычными подходами, сохраненными как дань традиции законодательного регулирования (п. 1 ст. 209, п. 1 ст. 212 ГК), в законе сформулированы новые, современные решения, получившие отражение в п. 2 указанных статей.

Например, для нас всегда привычной была триада правомочий собственника (владение, пользование, распоряжение), с содержанием которой и связывалось понятие права собственности. При разработке нового Гражданского кодекса его авторы сознавали, что нельзя определять право собственности через триаду. Однако оказалась сильной приверженность к устоявшейся традиции правопонимания, некоему стереотипу. Вот почему п. 1 ст. 209 закрепляет положение о том, что собственнику принадлежат правомочия владения, пользования и распоряжения своим имуществом, а уже п. 2 ст. 209 раскрывает само понятие права собственности.

Другим примером может служить ст. 212 ГК. Привычным для нас стереотипом являются формы собственности, традиционно выделяемые в законодательстве Российской Федерации. О формах собственности говорит и действующая Конституция России. Разработчикам ГК было понятно, что формы собственности есть категория не юридическая, а экономическая, следовательно, она не должна закрепляться гражданским законом. Но традиция есть традиция, стереотип сложился. Вот почему п. 1 ст. 212 ГК говорит о признании частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности в Российской Федерации, а уже затем п. 2 дает юридическую оценку данной конструкции. В нем речь идет о субъектах права собственности. Совсем не случайно и само название ст. 212 «Субъекты права собственности». Сохранив привычный подход, законодатель выразил одновременно и новое, гражданско-правовое понимание вопроса. Таким образом, получилось, что п. 1 надо как бы держать в уме, а суть искать дальше. В подобном решении следует усматривать некоторую непоследовательность, о чем мы еще будем говорить при рассмотрении конкретных вопросов права собственности. Тем не менее, отрадно, что новые ростки понимания проблем в институте вещного права активно пробивают себе дорогу, закрепляются в российском гражданском законодательстве.

4) Четвертым достижением — характеристикой современного института вещного права является попытка законодателя обобщить и сформулировать другие, помимо права собственности, разновидности вещных прав. Так, ст. 216 ГК называет ряд вещных прав на земельные участки (право пожизненного наследуемого владения земельным участком, право постоянного (бессрочного) пользования земельным участком, сервитута), а также права юридических лиц на хозяйствование с имуществом собственника (право хозяйственного ведения и право оперативного управления).

ГК 1922 г. не содержал подобного рода обобщений, не ставил цели обозначить разновидности вещных прав во всем их разнообразии, хотя подобную попытку можно усмотреть в тексте Свода законов гражданских дореволюционной России. В нем выделялись (ст. 432) среди неполных прав собственности:

право участия в пользовании и выгодах чужого имущества,

право угодий в чужом имуществе,

право владения заповедными наследственными имениями, жалуемыми на праве майоратов в западных губерниях,

право владения, пользования и распоряжения, отделенные от права собственности.

Вместе с тем классификационный критерий данного деления и сами права, сформулированные законодателем дореволюционной России, порождали в свое время, да и сегодня порождают, целый ряд вопросов и сомнений.

Некоторые сомнения вызывает и диспозиция ст. 216 современного ГК. Однако сама по себе попытка сформулировать весь спектр вещных прав, которые являются ограниченными по сравнению с правом собственности, похвальна.

5) Наконец, в качестве пятой положительной черты раздела о вещных правах современного ГК России можно отметить формулировки статей в гл. 14 и 15. Речь в них идет о приобретении и прекращении права собственности.

Дореволюционное законодательство России специально не занималось освещением данных вопросов, хотя и содержало статьи, в частности, о кладе (ст. 430), находке (ст. 538).

Кодекс РСФСР 1964 г. обратил внимание на проблему приобретения и прекращения права собственности особо, назвав соответствующим образом гл. 13. Тем не менее формулировки статей этого Кодекса были по содержанию «советскими» и диктовались публично-правовым порядком, существовавшим в то время.

Действующий ГК воплотил положительные подходы к решению названных проблем во все периоды развития гражданского законодательства. С одной стороны, он сохранил выделение этих вопросов в самостоятельные разделы, как в 60-е г.г., с другой — переформулировал «начинку» данных разделов, использовав положительный опыт российского дореволюционного права.