tatarinova_l.n-ist.zar.lit.k.19-nach.20_vv

приводящее к соединению (интеграция) или рассеянию (дезинтеграция) движения, что приводит в конечном счете к равновесию.

По Спенсеру в обществе действуют те же законы, что и в природе - выживания наиболее приспособленных существ. Два важнейших фактора формирования организмов - среда и обстоятельства.

Вмире действует также закон единства и взаимосвязи всего существующего.

Вэтике Спенсер стоит на позициях утилитаризма: нравственно то,

что когда-то было полезным и необходимым.

Не случайно Спенсер был так почитаем и любим в США: здесь он оказался созвучен американскому прагматизму и эпохе рубежа 19-20 веков как времени реализма и научности. Спенсера читали и к нему прислушивались такие великие американские писатели как Марк Твен, Джек Лондон и Теодор Драйзер.

Джек Лондон (1878 - 1916)

Путь Джека Лондона в литературу очень типичен для американской культуры: он пришел из низов, сын бедных родителей, самоучка, он не получил законченного образования, в молодости зарабатывал на хлеб самыми простыми занятиями - был грузчиком, работал в прачечной, разносил газеты и т.д.; вместе с тем он проявил большое упорство в достижении цели и стал знаменитым писателем, прославившим литературу США ХХ века. (В этом он похож и на Марка Твена и на Теодора Драйзера). Важным моментом жизни Джека Лондона стало его путешествие на Аляску в 90-е годы, где в это время нашли золото, и в Америке началась вторая золотая лихорадка (первая случилась в середине Х1Х века в Калифорнии; в литературе она связана с именем Бреет Гарта). Золота Джек Лондон не нашел, но он нашел сюжеты своих знаменитых «Северных рассказов» («Белое безмолвие», «Зов предков», «Закон жизни», «Любовь к жизни» и других).

Рассказы Джека Лондона

В Северных рассказах преобладает романтическое начало (иногда Джека Лондона называют «неоромантиком»), но оно причудливо сочетается с идеями Спенсера и элементами натуралистической поэтики. В своей статье «О писательской философии жизни» (1899) Джек Лондон писал: «Что известно вам из истории, биологии, из учения об эволюции, об этике и еще из тысячи и одной отрасли знаний? «Но, - возразите вы, - я не вижу, каким образом все это может помочь мне написать роман или поэму». И все-таки это вам поможет». Действительно, произведения самого Лондона насыщены фактами – не в смысле какой-то конкретной

191

информации, а по яркости и жизненности изображаемого: он так описывает природу, животных, пищу, людей, что читатель ощущает их почти на физическом уровне. Действие происходит не в гостиных и городах, а в бескрайней ледяной пустыне Севера, по которой, испытывая невыносимый голод и холод (автор постоянно указывает температуры -50 или -60 градусов), борясь за свою жизнь, движутся одинокие измученные люди. Здесь в экстремальной ситуации они проходят проверку на прочность.

Рассказы и эпичны, и остросюжетны одновременно. Позитивистская идея борьбы за существование, идея эволюции и взаимосвязи всего существующего в мире (от далекой звезды до песчинки в море), безусловно, присутствуют здесь. Одно из доминирующих понятий в

ранних рассказах	-	«закон». Речь идет о биологических законах,
«законах жизни»	(выживает сильнейший). Акцент на физиологических

процессах (особенно чувстве голода) сближает Лондона с натуралистами. Но в то же время, в отличие от писателей школы Золя, Джек Лондон восхищается высокими моральными качествами человека и верит в них. Сильный герой в его мире - это не тот, кто имеет преимущество в своих физических достоинствах, но обладающий сильным характером - мужеством, волей, способностью на любовь и верность. Хотя в некоторых рассказах («Сын волка») не обошлось и без ницшеанской окраски.

«Белое безмолвие» (1899) - один из лучших рассказов Джека Лондона. Интересен образ белого безмолвия, вынесенный в заглавие. Это - огромный равнодушный мир с его непонятными законами, в котором затерян человек (в этой обстановке он боится даже собственного шепота). Закон борьбы за выживание автор демонстрирует на примере собак: стая нападает на самую слабую особь - хромоногую Кармен (в ее кличке вольно или невольно звучит зловещая ирония) и разрывает ее на части на глазах у людей. Один из героев - Мэйсон – искалечен упавшей на него огромной сосной; она стояла здесь веками и упала именно в тот момент, когда мимо проходил Мэйсон. Что это - случайность или судьба? На этот вопрос у автора нет ответа. Скорее всего это принцип биологического фатализма (непостижимость законов окружающего мира). Женщина из индейского племени Руфь, жена Мэйсона, очень любит своего мужа, но она совершенно спокойно относится к тому, что его нужно оставить одного умирать (он все равно не дойдет до стоянки). Любит Мэйсона и его друг Мэйлмют Кид (кстати, герой многих других рассказов Лондона), но именно он в конце повествования «помогает» ему умереть, пуская в него пулю из своего ружья. Таковы законы жизни.

«Закон жизни» (1901) - классический и, пожалуй, самый очевидный пример спенсеровского влияния, о чем говорит и его название. Племя северных индейцев оставляет немощного старика Коскуша одного в белой пустыне, так как он не может идти самостоятельно. С ним спокойно

192

прощается его сын и внучка. Сам Коскуш воспринимает это как нечто само собой разумеющееся («закон жизни»). «Это закон всех живых существ». В свое время умирает лист, ветка, заяц, медведь и т.д. «Задача жизни - продолжение рода, закон ее - смерть». Последнее, что наблюдает старик - это погоня стаи волков за лосем. В этой борьбе лось обречен, обречен и человек, он перестает бороться, подчиняясь законам.

Иллюстрацией к Спенсеру выглядит и рассказ «Когда боги смеются» (1911), где рассказывается о двух влюбленных, которые решили преодолеть законы эволюции, по которым умирает все, в том числе и любовь. Они решили не прикасаться друг к другу, чтобы их стремление было вечным, но вот однажды они посмотрели друг другу в глаза и увидели там не любовь, а безразличие. Боги посмеялись над ними!

Более сложным является знаменитый рассказ «Любовь к жизни» (1905). Здесь победителем становится тот, кто нравственнее и благородней. Билл, который украл золото и бросил друга в беде, погиб, а главный герой, который здесь называется как просто «он» или «человек» побеждает волка и смерть («Даже умирая, он не покорялся смерти. Возможно, это было чистое безумие, но в когтях смерти он бросал ей вызов и боролся с ней»). Очень важным нам кажется следующее заявление героя - «Да, Билл его бросил, но он не возьмет золота и не станет сосать кости Билла». Таким образом речь идет о нравственной победе, о победе человека над самим собой, над своими низшими инстинктами.

О торжестве человеческого духа речь идет и в рассказе «Мужество женщины» (1900). Здесь рассказывает свою историю Ситка Чарли – индеец-следопыт, также постоянный герой Северных рассказов. Его жена Пассук настолько была предана своему мужу, что не только жертвовала собой, отказывая себе в пище, но и пожертвовала ради мужа своим родным братом, который когда-то спас ее. Пассук умерла мужественно и спокойно с сознанием выполненного долга.

Роман «Мартин Иден» (1909)

Это лучший роман Джека Лондона, в которой он вложил много личного, пережитого, где он рассказал о своем трудном пути в литературу - о работе в прачечной, о безденежье, непонимании издателей. Но надо помнить, что из этого сугубо биографического материала Лондон создал

роман о великой любви и великом разочаровании, о крушении иллюзий и трагической гибели художника в мире, где искусство и подлинные ценности никому не нужны. И тем самым он вписал себя в традицию мировой литературы: Гете («Страдания юного Вертера»), Стендаля («Красное и черное»), Бальзака («Утраченные иллюзии»), Флобера («Воспитание чувств») и других. В начале романа юный

193

Мартин, человек из народа, хотя и не образован, но талантлив, необыкновенно энергичен и устремлен, полон надежд и жаждет славы и, конечно же, он влюблен. Именно любовь к Руфи, девушке из «хорошего общества», которую он воспринимает как богоподобное существо, является главным стимулом его творческого порыва. В конце - это уставший (хотя еще и молодой) равнодушный ко всему человек, утонувший в океане по собственному сознательному выбору и решению. В чем причина драмы героя? Сам автор как-то высказался по этому поводу, что «все дело, в индивидуализме Мартина», он так и не стал социалистом, хотя такие возможности у него были (в романе показаны собрания социалистов и их деятельность). Однако здесь можно возразить Лондону - образы социалистов довольно бледны и невыразительны, тогда как романтический бунтарь Мартин Идеен - очень ярок, выразителен, и по всей видимости гораздо более близок и симпатичен автору именно своим духом максимализма и протеста, которым буквально пропитан весь роман.

В «Мартине Идене» немало страниц, где непосредственно обсуждаются идеи Герберта Спенсера. Мы понимаем, почему молодой поэт так захвачен его философией (Спенсер все привел в систему, объяснил все эволюцией и законами), но если бы герой до конца остался на позициях Спенсера, он никогда бы не пришел к трагическому концу, так как Спенсер примиряет нас с существованием (в том числе и с пресловутым «буржуазным обществом»). Но именно примириться-то Мартин и не может. Мартин смотрит на жизнь с позиций даже не идеализма, а, скорее, юношеского максимализма и эстетизма. В его душе борются Спенсер и Суинберн. Английский поэт-декадент Суинберн, который в начале романа стал для него воплощением утонченной духовной культуры и побудил его к совершенствованию, в конце повествования приводит его к смерти (читая томик стихов Суинберна, Мартин и принимает решение о самоубийстве).

Очень важной темой в романе является также тема искусства и судьбы художника в прагматичном американском обществе. Мартин разменял свой талант, идя на постоянные компромиссы с редакторами; он стал богатым и знаменитым ценой гибели таланта (ведь его ранние произведения были гораздо лучше, чем поздние). В Америке не нужны серьезные и глубокие художники. Это подтверждает и судьба друга Мартина поэта Бриссендена, тоже покончившего с собой: его поэма «Эфемерида» не была напечатана при жизни, но и после его смерти она вышла в столь искаженном виде, что Мартин восклицает: «Бедный Бриссенден! Хорошо, что ты умер!».

Теодор Драйзер (1871 - 1945)

194

Драйзер был двенадцатым ребенком в семье немецкого иммигрантакатолика. Также, как и Джек Лондон, он прошел и бедность и унижения, работал репортером в газетах и был уволен из-за своих независимых взглядов. Как и многие его современники, он прошел через увлечения Спенсером и Дарвиным, социализмом и марксизмом. (О влиянии на Драйзера идей Шопенгауэра очень интересно пишет в своей докторской диссертации Е.А. Морозкина - см. библиографию). Но также немаловажной составляющей в мировоззрении Драйзера была пуританская мораль, которую он подчас резко критиковал, но от которой он унаследовал сам дух морализма, хотя и преломившийся весьма своеобразно (критика философии успеха, накопительства и нравственного инфантилизма). Драйзер интересен самобытным национальным духом американизма, который отличается от европейского начала этого периода сохранением моральной составляющей культуры.

Роман «Сестра Керри» (1900) - самое первое произведение Драйзера, но в нем он уже нашел едва ли не все основное, что будет развито впоследствии: национальный характер, психологизм, тему Большого Города и тему Американской Мечты, изображение социального неравенства через принцип контраста, мотив утраты иллюзий.

Непритязательная история молодой провинциалки, приехавшей в столицу, напомнила читателям о французском «романе карьеры» (Драйзера недаром называли «американским Бальзаком»). Узнается здесь

и еще один мировой сюжет	- история падения чистой девушки,
замечательно воплощенной в	романе Томаса Гарди «Тэсс из рода д

Эрбервиллей». Однако на этом фоне можно увидеть и отличие Драйзера от своих предшественников: история Керри не завершается трагически, и именно в этом увидели современники «аморализм» Драйзера (героиня, совершив безнравственные поступки, не наказана). Но это поверхностный взгляд. Ведь в конце мы видим Керри не достигшей ни счастья, ни удовлетворения. Автор как раз и показывает нам, что материальный успех и слава не могут дать человеку всего, что он ждет от жизни: есть что-то еще. При всей кажущейся объективности, бесстрастности повествования, не желании автора осуждать (вспомним в конце фразу из Евангелия - «Кто бросит в нее камень?») Драйзер показывает путь героини как ошибку, заблуждение. Об этом свидетельствует, например, сон Мины (сестры Керри): она видит Керри падающей в пропасть. Эпизод, безусловно, принимает характер пророчества и символа. Но главный аргумент Драйзера в этом вопросе - это образ Герствуда. Описывая историю гибели Герствуда, автор вызывает море сочувствия и сострадания к герою, а холодное отношение Керри к Герствуду, который пожертвовал ради нее карьерой и добрым именем, не прибавляет симпатии к ней. Поэтому вольно или невольно Драйзер остается здесь моралистом.

195

Но в романе звучат и мотивы, характерные для философии Герберта Спенсера. Так в некоторых моментах (например, эпизоде отъезда в НьюЙорк) Керри и Герствуд выглядят ничтожными песчинками в потоке бытия, несомыми потоком, лишенными собственной воли. Нашла отражение и идея Спенсера о равновесии сил в мире: когда один возвышается (Керри), другой - падает (Герствуд).

Очень интересны заголовки глав: в них присутствует как документализм (например, «Забастовка»), так и мифологизм («Эолова Арфа»), много религиозной лексики и библейских персонажей и символов («Плоть и дух», «Пир Вальтасара» и т.п.). Перед нами предстает как бы второй (спрятанный) роман, который звучит как история Искушения Души. В качестве главного искусителя выступает Город - большой Город с его соблазнами: магазинами и ресторанами, вечерними огнями и нарядно одетыми людьми. Все это действует на Керри скорее на бессознательном уровне. Она очарована, она заворожена (это чувство было знакомо и самому Драйзеру, о чем он признавался в своих дневниках). Известный американский писатель ХХ века Роберт Пенн Уоррен (автор знаменитого романа «Вся королевская рать»), написавший интересное исследование по творчеству Драйзера (оно не переведено на

русский язык)	- Homage to	Theodore	Dreiser (N.Y. Random House. 1971),
- считает, что	ключевым	словом в	творчестве Драйзера является -

ИЛЛЮЗИЯ. По мнению Уоррена, герои Драйзера несчастны, потому что они не нашли своего истинного «я» и не поняли себя. В этом отношении текст может восприниматься как философский роман.

М А Т Е Р И А Л Ы К В О С Ь М О М У З А Н Я Т И Ю

Из сочинения Герберта Спенсера «Основные начала»

«Поведение - это поступки, приспособленные к каким-либо целям». «Жизнь есть непрерывное приспособление внутренних отношений к

внешним».

«Нравственное представление - результат унаследованных изменений, вызванных накоплением относящихся сюда опытов».

«Основание нравственности лежит в физическом порядке вещей». «Развитие поведения говорит о его стремлении к равновесию…

сохранение жизни есть сохранение уравновешенной комбинации внутренних действий против внешних сил, стремящихся опрокинуть это равновесие».

«Прогресс состоит в достижении равновесия». «Человек аналогичен в своем строении обществу». «Общество, как и природа, это система связей».

196

Из рассказа Джека Лондона «Белое безмолвие»

«День клонился к вечеру, и, подавленные величием Белого Безмолвия, путники молча делали свое дело. У природы много способов убедить человека в его смертности: непрерывное чередование приливов и отливов, ярость бури, ужасы землетрясения, громовые раскаты небесной артиллерии. Но всего сильнее, всего сокрушительнее - Белое Безмолвие в его бесстрастности. Ничто не шелохнется, небо ясно, как отполированная медь, малейший шепот кажется святотатством, и, человек, оробев, пугается звука собственного голоса. Единственная частица живого, передвигающаяся по призрачной пустыне мертвого мира, он страшится своей дерзости, понимая, что жизнь его не более, чем жизнь червя. Сами собой возникают странные мысли, тайна вселенной ищет своего выражения. И на человека находит страх перед смертью, перед Богом, перед всем миром, а вместе со страхом - надежда на воскресение и жизнь, и тоска по бессмертию, - тщетное стремление плененной материи; вот тогда-то человек остается наедине с Богом» (С.55).

«Подбежав к стоянке, Мэйлмют Кид увидел, что индианка отбивается топором от окружившей ее рычащей своры. Собаки нарушили железный закон своих хозяев и набросились на съестные припасы. Кид поспешил на подмогу, действуя прикладом ружья, и древняя трагедия естественного отбора разыгралась во всей своей первобытной жестокости. Ружье и топор размеренно поднимались и опускались, попадая то в цель, то мимо; гибкие тела метались из стороны в сторону, дико сверкали глаза, слюна капала с оскаленных морд. Человек и зверь иступленно боролись за господство…. Утро принесло новые заботы. Собаки начали грызться между собой. Вся свора набросилась на Кармен, которая все еще цеплялась за жизнь. Посыпавшиеся на них удары бича не помогли делу. Собаки взвизгивали и припадали к земле, но только тогда разбежались, когда от Кармен не осталось и следа - ни костей, ни шкуры, ни шерсти» (С.60).

Из рассказа Джека Лондона «Закон жизни»

«Коскуш не жаловался. Такова жизнь, и она справедлива. Он родился и жил близко к земле, и ее закон для него не нов. Это закон всех живых существ. Природа немилостива к отдельным живым существам. Ее внимание направлено на виды, расы… Дерево наливается соками, распускаются зеленые почки, падает желтый лист - и круг завершен. Но каждому живому существу природа ставит задачу. Не выполнив ее, оно умрет. Выполнив, все равно умрет. Природа безучастна, покорных ей много, но вечность суждена не покорным, а покорности» (Курсив наш - Л.Т.) (С.259).

197

Из романа Джека Лондона «Мартин Иден»

«И вот явился человек - Спенсер, который привел все это в систему, объединил, сделал выводы и представил изумленному взору Мартина конкретный и упорядоченный мир во всех деталях и с полной наглядностью, как те маленькие модели кораблей в стеклянных банках, которые матросы мастерят на досуге. Не было тут ни неожиданностей, ни случайностей. Во всем был закон. Подчиняясь этому закону, птица летала; подчиняясь тому же закону бесформенная плазма стала двигаться, извиваться, у нее выросли крылья и лапки - и появилась на свет птица» (С. 353)

«Ему попался томик Суинберна, он стал читать и забыл, где находится; лицо его разгорелось… У этого Суинберна был, видно, наметанный взгляд, он умел видеть очертания и краски» (С.259)

«Всю свою жизнь Мартин искал любви. Его природа жаждала любви. Это было органической потребностью его существа. Но жил он без любви, и душа его все больше и больше ожесточалась в одиночестве» (С.269).

«До сих пор ни одно слово, ни одно указание, ни один намек на божественное не задевали его сознания. Мартин никогда не верил в божественное. Он всегда был человеком без религии и весело смеялся над священниками, толкующими о бессмертии души. Никакой жизни «там»,

говорил он себе, нет и быть	не может; вся жизнь - здесь, а дальше	-
вечный мрак. Но то, что он	увидел в ее глазах, была именно душа	-

бессмертная душа, которая не может умереть. Ни один мужчина, ни одна женщина не внушали ему прежде мыслей о бессмертии. А она внушила!.. Ее лицо и теперь сияло перед ним, бледное и серьезное, ласковое и выразительное, улыбающееся так нежно и сострадательно, как могут улыбаться только ангелы, и озаренное светом такой чистоты, о какой он и не подозревал никогда. Чистота ее ошеломила его и потрясла. Он знал, что существует добро и зло, но мысль о чистоте, как об одном из атрибутов живой жизни, никогда не приходила ему в голову. А теперь - в ней - он видел эту чистоту, высшую степень доброты и непорочности, в сочетании которых и есть вечная жизнь» (С.280).

«Но Мартин Идеен - великий писатель никогда не существовал. Мартин Идеен - великий писатель был измышлением толпы, и толпа воплотила его в телесной оболочке Марта Идена, гуляки и моряка. Но онто знал, что это все обман. Он совсем не был тем легендарным героем, перед которым преклонялась толпа, изощряясь в служении его желудку» (С. 606).

«Он зажег свет и взял книгу. То был томик стихотворений Суинберна… Он дочитал стихотворение, начал читать дальше, но опять вернулся к прочитанному, Уронив, наконец, книгу к себе на грудь, он задумался. Да! Это оно! Это то самое. Как странно, что он ни разу не

198

подумал об этом раньше. Это был ключ ко всему; он все время бессознательно шел к этому, а теперь Суинберн указал ему лучший выход. Ему был нужен покой, и покой ожидал его, Мартин взглянул на иллюминатор. Да он был достаточно широк… Когда жизнь стала мучительной и невыносимой, как просто избавиться от нее, забывшись в вечном сне» (С. 628).

О творчестве Джека Лондона

Из Предисловия П.Федунова к собранию сочинений в 7 томах (М., 1954)

«Верой в благородные качества простого человека проникнуты «северные рассказы» Джека Лондона. Герои этих рассказов - люди сильной воли, неистощимой энергии и отваги. В стране Белого Безмолвия они ищут золото, но не страсть к наживе влечет их к золотоносным берегам Клондайка… ими руководит жажда приключений, любовь к свободе и ненависть к растленной буржуазной культуре» (С. 17)

«Лондон правдиво изобразил крушение всех иллюзий Мартина, пытавшегося в одиночестве отстоять свое личное счастье во враждебном ему собственническом мире. Последним звеном, связывающим Мартина с буржуазным обществом, была его любовь к Руфи… Но тем страшнее было его разочарование, когда он понял, что Руфь совсем не то идеальной существо, которое создало его воображение» (С.33).

Из Автореферата докторской диссертации И.Е. Луниной «Художественный мир Джека Лондона: человек - природа - цивилизация»

(М. 2010)

«Проблема человек - природа - цивилизация является центральной в творчестве Дж. Лондона и прослеживается на протяжении всего творческого пути… Взгляды писателя на данную проблему сформировались вследствие интереса к широкому кругу вопросов социально-политического и философского характера. Формирование его эстетической программы во многом обусловлено интересом к творчеству Г.Мелвилла, Э.По, Дж.Р.Киплинга, Дж.Конрада, Р.Л.Стивенсона… Это позволяет говорить о двух важных составляющих, которые определили специфику его художественного мира: отображение правды жизни, верность факту; и воображение, творческая фантазия. Синтез двух начал в его творчестве - документального и художественного - характерны для литературы США в целом» (С.8-9).

199

«Проблема человек - природа - цивилизация в художественном мире Дж. Лондона получает адекватное осмысление благодаря богатому арсеналу поэтических средств, как-то: сплав анализа и синтеза в раскрытии идеи произведения; особая система образов, идееобразующих и структурообразующих мотивов; особенности хронотопа; функции автора, повествователя, героя в произведении; роль аллегорий, символов, метафор; обращение к мифологическим образам… создание философского подтекста» (С.10)

Отрывки из романа Т. Драйзера «Сестра Керри»

«И тем не менее этот освещенный зал, разодетая, алчная толпа, занятая мелкой бессодержательной болтовней, отдающаяся хаотическому, бесцельному течению мыслей, - все это преклонение перед мишурным блеском и щегольством показалось бы человеку, находящему вне этих стен, под чистым сиянием вечных звезд, чем-то удивительным и странным. Да, если стоять под звездами, где гуляет холодный ночной ветер, и смотреть на освещенный бар, он, должно быть, кажется пламенеющим ночным цветком - загадочной, издающей одуряющий аромат розой наслаждений, окруженной роем мотыльков…» (С.50).

«У Керри было такое чувство, точно чья-то сильная рука протянулась к ней, чтобы снять с ее плеч тревогу и заботы. Две мягкие и красивые зеленые десятидолларовые ассигнации лежали у нее в руке… В этих бумажках таится какая-то особенная сила… Бедная девушка вся трепетала, когда, расставшись с Друэ, шла по улицам» (С.65).

«Они вместе отправились в магазин, где шелестели и сверкали всевозможные вещи, и, разумеется, Керри тотчас же оказалась во власти их магической силы» (С.73).

«Когда они приблизились к цели, он указал Керри на дом и сказал: «Теперь помните, что вы моя сестра!» (С.74).

«Керри отдалась во власть минуты и безвольно внимала каждому слову собеседника. Она снова пала жертвой гипноза большого города» (С.83).

Сон Мины - «Ей снилось, что она и Керри находятся где-то вблизи старой

угольной копи…. Давай спустимся, - предложила Керри. - Ох, нет, не надо! - возразила Мина…. - Керри, вернись! Но та была уже глубоко внизу, и мрак окончательно поглотил ее… Картины прдолжали сменять одна другую… И вдруг она дико вскрикнула: перед нею была Керри, которая карабкалась на скалу; внезапно она поскользнулась и, не успев ни за что ухватиться, упала в пропасть…» (С. 84).

Кража денег Герствудом - «Но сегодня, когда Герствуд, заперев свой стол, подошел к сейфу и

потянул дверцу, она легко подалась и открылась. Герствуд был удивлен.

200